Дмитрий Емец - Ловушка для Кощея
— Ну, запомнил! — подтвердил Оборотень.
— Не «ну», а так точно. Повтори! — потребовал Кощей.
— Че тут повторять? — гоготнул Оборотень. — Как только Дедульник притащится, я подойду к нему и заявлю: «В натуре, старикан, это классно, что ты приперся! Я по тебе жуть как тащусь. Гони сюда свой чемодан с мгновением, я его зацапать хочу».
— Фу! И все он врет! — шепнула Ване Снегурочка. — «Классно» — я говорю, и «тащусь» — я тоже говорю, но «в натуре» и «зацапать» — это уже фигушки! Что я, шпана какая-нибудь?
— Что ты городишь, тупица? Сейчас я тебе на голову самовар вылью! — крикнула Баба Яга Оборотню, хватаясь за голову. — Разве Снегурочка так с дедушкой разговаривает? Ничего, ирод, я тебя заставлю все наизусть вызубрить! И попробуй хоть в одном слоге ошибись — ты у меня к Кикиморе в болото кувырком полетишь.
— Ух ты, вот будет здорово! — просияла Кикимора. — Я заставлю его превращаться в красавчиков из сериалов и зацелую его до полусмерти. Так я могу взять его себе?
— Только не это! Клянусь мамой, я в натуре все выучу! — испуганно завопил Оборотень.
— Ишь ты, какой противный! Не хочешь со мной в болоте жить! — надулась Кикимора.
— Мне нужна шкатулка Деда Мороза! — крикнул Кощей. — Слушай меня, нечистая сила! Клянусь мозолью, тот из вас, кто принесет ее мне, получит щедрую награду! Он заслужит… заслужит… мою самую искреннюю дружбу.
— Ишь ты, скряга! Хотел, видно, золота пообещать, да язык не повернулся. Скорее удавится, чем хоть грош отдаст, — шепнула Баба Яга чертовой бабушке.
Из толпы нечистой силы выбрался толстый черт с кривыми рогами и куцым, словно побитым молью хвостом. Особенно обращал на себя внимание огромный нос с торчащими из ноздрей темными волосами.
— Меня зовут Носач, — пискляво сказал черт. — У меня самый чуткий нос в мире. Я в состоянии унюхать все что угодно.
— Тогда скажи, где внучка Деда Мороза — Снегурочка! — приказал Кощей. — Говорят, она приезжает раньше своего деда и все готовит к празднику.
— Сейчас не могу. У меня насморк. А чтобы вылечиться, мне нужно съесть двадцать луковиц и выпить бочку спирта, — объяснил Носач.
— Дайте ему, что он просит, — велел Кощей. — Но берегись, Носач, если обманешь! Превращу тебя в железный рубль и суну в копилку!
Баба Яга достала из ступы две дюжины луковиц, которые были у нее с собой для какого-то колдовства, а Кикимора, пыхтя, прикатила бочку со спиртом. Черт умял луковицы, икнув, выпил спирт и, проверяя, прошел ли у него насморк, несколько раз шмыгнул носом.
— Эх, еще бы сливочного масла вагончик — в самый раз было бы! Ну да ничего, и так сойдет, — с сожалением сказал он и, выставив свой сверхчуткий нос по ветру, стал принюхиваться.
— Он меня сейчас почует! Надо отсюда выбираться! — шепнула Ване Снегурочка.
В тот же миг черт насторожился и с удивлением уставился на Кощея.
— Ну что? Не учуял? — грозно спросил тот.
— Повелитель, клянусь мамой: Снегурка где-то совсем близко. Здесь, среди нас! — воскликнул Носач.
— Что? Ты не врешь?
— Клянусь мамой!
— Если так, то ищите ее! Чего ждете? Живо! — Кощей сорвал с головы шлем и швырнул его в снег, обнажив свою красную лысую макушку.
Трон Кощея зашевелился. Черти и ведьмы выбирались из-под него и с громкими визгами срывали друг с друга плащи. Одна из ведьм, не удержавшись, вцепилась подруге в волосы, та не осталась в долгу, и у Останкинской башни закипела драка. Так как вся нечисть обладала сварливым и несговорчивым нравом, то вскоре дрались уже все слетевшиеся на шабаш. Кикимора попыталась разнять их, но сама схлопотала в ухо.
— Ах так, ну держитесь! Сейчас узнаете, как меня обижать! — закричала она, схватила толстенную книгу заклинаний и стала размахивать ею словно булавой, сшибая всех с ног.
Тем временем Таращилка вцепилась в Снегурочку, пытаясь сорвать с нее плащ.
— Вот она! Держи ее! — завизжала она, выпучив глаза.
Снегурочка вырвалась и бросилась наутек. От нее не отставали Ваня и Сугроб. Не теряя времени, беглецы запрыгнули в ближайшую ступу. Снегурочка схватила метлу и стала что было сил размахивать ею. Сбив с ног нескольких ведьм, ступа стремительно набрала высоту и со стеклянным звоном разбила магическую преграду.
— Живо в погоню! Упустите — семь шкур спущу! — Кощей первым вскочил в «мерседес» одной из модных ведьмочек и помчался вдогонку.
За «мерседесом» Кощея неслись несколько джипов-внедорожников с вурдалаками, лимузин с чертовой бабушкой и вагон с чертями, а замыкал погоню ржавый автобус с упырями. Все преследователи неистово вопили и сыпали угрозами.
Нечисти удалось отрезать ступу с беглецами от спасительных туч и взять ее в полукольцо.
— Попались, голубчики! Клянусь, они у нас в руках! — заорал из своей машины Кощей.
— Буран! Буран, на помощь! — позвал Ваня.
Послышалось ржание, и из тучи выскочил белый конь. Он скакал рядом со ступой и старался не смотреть в сторону Снегурочки. Чувствовалось, что конь все еще сильно обижен на нее.
— Льдышки-мартышки! Снегурочка, проси у него прощения! — взмолился снеговик.
— Не буду! — заупрямилась та, поджимая губы. Внучке Дедушки Мороза проще было погибнуть, чем признать себя виноватой.
— Ну, пожалуйста, попроси! Ради меня! Ради моего чудесного носа-морковки! Ради моей мамочки — снежной бабы, которая ждет меня в Антарктиде! — упрашивал ее Сугроб.
— Ладно, только отстань! — Снегурочка повернулась к коню и с усилием проговорила: — Ты… того… не дуйся, Буран! Я была не совсем права… то есть совсем даже не совсем права.
Конь недоверчиво взглянул на нее, точно проверяя, не ослышался ли он.
— Ну виновата я, виновата! Думаешь, что я потом чувствовала, когда в твое пустое стойло заходила? Да я тысячу раз себя винила, даже плакала! — призналась Снегурочка и, покраснев, отвернулась.
Буран вскинулся на дыбы, счастливо заржал, а потом круто повернулся и отважно поскакал навстречу преследователям. Он несся во весь опор, рассекая воздух широкой грудью. Его длинная грива клубилась на ветру, а глаза бешено сверкали. Буран готов был пожертвовать жизнью, но не пропустить врага.
— Куда вы смотрите? Убейте эту мерзкую лошадь! — завизжал Кощей.
Наперерез коню рванули сразу три машины, но Буран отбился от них ударами копыт. Потом он быстро повернулся вокруг своей оси. В тот же миг засвистела, завыла вьюга. Машины и ступы нечисти подхватил внезапный вихрь, и все растворилось в ревущей круговерти.
«Мерседес» Кощея швырнуло на автобус с чертями, а ступу с чертовой бабушкой, попавшую в эпицентр вихря, вынесло аж в околоземное пространство и забросило на темную сторону Луны. Оказавшись нежданно-негаданно на Луне, чертова бабушка вылезла из ступы, поохала над своим незавидным положением, а затем, успокоившись, достала спицы и стала вязать шерстяной носок. Чертыхающегося же Кощея вышвырнуло из разбитой машины, закаруселило и забросило в мусорный бак на окраине Москвы.
Ступу, в которой сидели Снегурочка, Ваня и Сугроб, тоже закружило и опрокинуло. Друзья стали падать, но из соседней тучи показались сани с оленем Васькой. Верный олень появился как раз вовремя, чтобы поймать друзей в свои сани, умчать их в Тимирязевский парк и опустить на лед Большого Академического пруда. Была уже глубокая ночь, город спал, и лишь по рельсам, позвякивая, протащился запоздавший трамвай.
— Уф! Никогда больше не поеду на шабаш. И не уговаривайте! — категорично заявил Сугроб, хотя его никто и не упрашивал.
Снегурочка выпрыгнула из саней и, стащив с себя ведьминский плащ, бросила его на снег. Ваня и снеговик последовали ее примеру, расставаясь со своими «трофеями» без сожаления, как вдруг увидели, что те ползут к ним, цепляясь за снег пустыми рукавами. От неожиданности Снегурочка взвизгнула, а олень Васька стал бить плащи копытами. Вспомнив, как мама иногда крестила его перед сном, говоря, что это отгоняет нечистую силу, Ваня перекрестил плащи. Тотчас они зашипели, загорелись и изошли черным вонючим дымом.
Снеговик достал из саней отрывной календарь и уставился на него, явно гордясь, что разбирается в такой сложной штуковине.
— Льдышки-мартышки, уже тридцать первое число! Вернее, ночь с тридцатого на тридцать первое! Скоро Новый год! — сообщил он.
— И что же нам делать? Дедушка Мороз прилетит и угодит в засаду? — растерянно спросил Ваня.
— Мы устроим Кощею облом! — весело ответила Снегурочка. — Пошлем к дедушке сокола!
Внучка написала записку, расстегнула шубку и вытащила из-за пазухи Дивана. Привязав к лапке птицы записку, она подбросила ее в небо:
— Теперь вся надежда на тебя! Давай, старик, лети к дедушке! Ты знаешь, как его найти.
Сокол отвечал ей согласным клекотом. Он сделал в небе круг и стремительно полетел на север.
Глава седьмая. ПЕРЕХВАЧЕННЫЙ ГОНЕЦ
