Редьярд Киплинг - Сказки и легенды
— Верно, верно, — сказал Тегумай. — И в этой игре больше смысла, чем ты думаешь. Тефи, моя дорогая, сдаётся мне, что дочка твоего папы придумала самую отличную вещь, когда-либо придуманную с того самого дня, в который племя Тегумая впервые насадило на копьё зуб акулы вместо кремня. Мне кажется, мы открыли важную тайну.
— Что такое? Не понимаю, — сказала Тефи, и её глаза тоже загорелись.
— Сейчас увидишь, ну, как на языке племени Тегумая называется вода?
— Конечно, уа, и это также значит река; например, вагай-уа — река Вагаи.
— Скажи-ка теперь, как называется вода, от которой у тебя сделается лихорадка, если ты выпьешь хоть один её глоток? Скажи, как называется чёрная вода, болотная вода?
— Уо, конечно.
— Теперь смотри, — сказал Тегумай. — Предположим, ты подошла к луже в большом бобровом болоте и увидела, что на дереве нацарапана вот такая штучка. — И вот что он нарисовал (8):
— Хвост карпа и круглое яйцо. Смесь из двух звуков. Уо — дурная вода, — прочитала Тефи. — Конечно, я не стала бы пить из лужи, потому что поняла бы, что ты называешь эту воду дурной.
— И мне совсем незачем было бы стоять подле лужи. Я мог бы охотиться очень далеко от этого места, и все-таки…
— А все-таки вышло бы, точно ты стоишь подле лужи и говоришь: «Уйди Тефи, не то у тебя сделается лихорадка». И все это сказал бы хвост рыбы и круглое яйцо! О папа, мы должны пойти и сейчас же рассказать все маме! — И Тефи запрыгала вокруг своего отца.
— Нет, погоди, — сказал Тегумай, — сначала нужно придумать ещё кое-что. Давай подумаем. Уо — дурная вода; со — пища, приготовленная на огне. Ведь правда? — И он нарисовал вот это (9):
— Да, змея и яйцо, — сказала Тефи. — Значит, «со» обозначает, что обед готов. Если ты увидишь эти нацарапанные на дереве знаки, ты поймёшь, что тебе пора идти к пещере. Пойму это и я.
— Умница, — сказал Тегумай, — верно. Только погоди минуту. Я вижу одно затруднение. «Со» — значит: иди и обедай, а вот слово «сшо» обозначает жерди для просушки звериных шкур.
— Ах, эти ужасные старые колья! — сказала Тефи. — Я так не люблю помогать развешивать на них горячие, волосатые, тяжёлые кожи. Если я увижу, что ты нарисовал змею и яйцо, я подумаю, что это обозначает обед, приду из леса и узнаю, что мне нужно помогать маме развешивать кожи. Что я сделаю тогда?
— Ты рассердишься. Твоя мама тоже. Значит, нам следует придумать новую картинку для «сшо». Давай нарисуем пятнистую змею; она шипит «сш-сш», а простая змея шипит только «с-с-с-с».
— Ну, я не знаю, как нарисовать пятна, — сказала Тефи. — Кроме того, торопясь, ты, пожалуй, забудешь о них. Тогда я подумаю, что нацарапано «со», а не «сшо»; мамочка все-таки поймает меня и заставит развешивать шкуры. Нет, лучше нарисуем эти ужасные высокие колья и жердь для просушки кож; тогда мы будем знать наверняка. Я нарисую их около шипящей змеи. Вот. — И она нарисовала это (10):
— Пожалуй, так удобнее. Твой рисунок очень похож на наши жерди, — со смехом заметил Тегумай. — Слушай, теперь я сделаю ещё один звук, в котором будет и змея и жерди. Я говорю «сши». Ты знаешь, племя Тегумая называет так копьё или острогу, Тефи. — И он засмеялся.
— Не смейся надо мной, — сказала Тефи; она вспомнила о своём письме-картинке и о грязи в волосах чужого человека. — Нацарапай две или три остроги, отец.
— На этот раз у нас не будет ни бобров, ни холмов. Хорошо, — сказал Тегумай. — Чтобы обозначить остроги, я просто проведу прямые линии. — И он нацарапал вот это (11):
— Даже твоя мама не подумала бы, будто этот рисунок обозначает, что кого-то убили.
— Перестань, папа. Мне так неприятно. Лучше скажи ещё что-нибудь. Мы придумываем такие хорошие вещи.
— Гм, — откашлялся Тегумай и задумчиво посмотрел вверх. — Ну, хорошо, «сшю» — это значит небо.
Тефи быстро нарисовала змею и жердины. Потом задумалась и сказала:
— Мы должны придумать новую картинку для последнего звука.
— Сшю, сшю, ю-ю! — протянул Тегумай. — Знаешь, этот звук похож на звук, обозначенный круглым яйцом, только потоньше, понежнее.
— Тогда нарисуем очень тонкое яйцо и представим себе, что это не яйцо, а лягушка, которая несколько лет голодала.
— Н-нет, — сказал Тегумай. — Торопясь, мы можем плохо нарисовать тоненькое яйцо и потом принять его за яйцо обыкновенное, круглое. Не годится… «Сшю, сшю, сшю»… Вот что сделаем: мы нацарапаем яйцо и покажем, что его скорлупа тонкая, что её легко разбить прутом или палочкой. Поэтому рядом с яйцом нацарапаем стоячую палку, и, чтобы показать, что эти две вещи, то есть яйцо и палка, обозначают один звук, соединим их тоненькой веточкой. Нарисуем что-нибудь вроде этого. — И вот что нарисовал Тегумай (12):
— О, как хорошо! Это лучше худой лягушки! Ну, дальше! — сказала Тефи, размахивая зубом акулы.
Тегумай продолжал царапать бересту, и его рука дрожала от волнения. Он рисовал долго; наконец, вот что у него вышло (13):
— Смотри внимательно, Тефи, — сказал Тегумай, — и постарайся понять, что это значит на наречии племени Тегумая. Если ты все поймёшь, мы открыли великую тайну.
— Змеи; жерди; яйцо и палки; хвост карпа и рот карпа, — прочитала Тефи. — Сшю-уа. Небесная вода (дождь). — В эту минуту на её руку упала капля; небо давно хмурилось. — Дождь идёт, папа. Ты это хотел сказать мне?
— Конечно, — ответил Тегумай, — и я сказал тебе про дождь, не произнеся ни одного слова.
— Мне кажется, я все поняла бы через минуту, но дождевая капля окончательно объяснила мне, что ты написал. Я никогда теперь не забуду. «Сшю-уа» — значит «дождь», или «скоро пойдёт дождь». Знаешь что, папа? — она вскочила и стала прыгать вокруг отца. — Может быть, ты когда-нибудь уйдёшь раньше, чем я проснусь, и перед уходом нацарапаешь «сшю-уа» на закопчённой стене; тогда я пойму, что собирается дождь, и захвачу с собой мой капюшон из бобровой шкуры. Вот мама удивится.
Тегумай тоже вскочил и запрыгал. (В те времена, моя любимая, папа и мама прыгали, не смущаясь.)
— Я захочу тебе сказать, что пойдёт дождь, но несильный, и что ты все-таки должна прийти к реке; скажи, что же тогда придётся мне нарисовать? Скажи это на наречии Тегумая.
— Сшю-уа-лас-уа-мару. (Небесная вода окончится; к реке приди.) Сколько новых звуков. Право, уж не знаю, как мы обозначим их.
— А я знаю, знаю, — перебил её Тегумай. — Погоди минуту, Тефи; мы сделаем ещё кое-что и закончим на сегодня. У нас есть уже «сшю-уа», правда? Ну вот «лас» — вещь трудная. Ла-ла-ла! — прокричал Тегумай, помахивая зубом акулы. — Лас!
— В самом конце шипящая змея; перед змеёй рот карпа. «Ас, ас, ас». Нам нужно только «л», — сказала Тефи.
— Правда, но мы должны придумать «л». И знаешь, мы первые люди в мире, которые начали делать это, Тефимай.
— Я очень рада, — сказала Тефи, но зевнула; она сильно устала.
— «Лас» — значит ломать, прекращать, оканчивать, Правда? — спросила она.
— Правда, — согласился Тегумай. — «Уа-лас» — значит: в котле нет больше воды, в котором твоя мама варит пищу, когда я ухожу на охоту.
— А «сши-лас» значит, что твоя острога сломана. Ах, если бы я вспомнила это вместо того, чтобы царапать глупых бобров для того чужого человека.
— «Ла, ла, ла», — повторил Тегумай, помахивая своей палкой и хмуря брови. — Вот досада-то! — Я могу без труда нарисовать «сши», — продолжала Тефи. — Потом можно нарисовать твою сломанную острогу. Смотри. — И вот, что нацарапала Тефи (14):
— Именно то, что нужно, — сказал Тегумай. — Это «л» совсем не такое, как другие знаки; значит, нацарапаем «лас». Смотри, Тефи. — И он нарисовал вот это (15):
— Теперь «уа». Ах, да мы это уже делали. Ну, — мару. «Му-мум-мум-мум». Для этого нужно закрыть рот. Хорошо, нарисуем закрытый рот. Что-нибудь вот в таком роде. — И вот что нарисовал Тегумай (16):
— Теперь открытый рот карпа. Значит, выходит «ма». Но что мы придумаем для «р-р-р-р», Тефи?
— Это шум сердитый; так шумит валун, когда он вырвется из-под твоей ноги и завертится на каменистом берегу.
— Ты говоришь — завертится? Повернётся, обежит кружок и остановится? Вот так бежит камешек, который как будто кричит «р-р-р»? Смотри. — И вот, что нарисовал Тегумай (17):
— Да, да, — ответила Тефи. — Только зачем столько значков? Довольно двух.
— Одного достаточно, — сказал Тегумай. — Если наша игра со временем сделается той важной вещью, которой, мне кажется, она должна быть, чем проще будут наши картинки звуков, тем лучше. — И вот что он нарисовал (18):
— Готово, — сказал Тегумай, подпрыгнув на одной ноге. — Я нарисую все картинки рядком, как мы вешаем рыб на жилу оленя.
— А не лучше ли между отдельными словами поставить по маленькой палочке, чтобы они не тёрлись друг о друга; знаешь, как мы это делаем, когда сушим карпов?
