Сборник - Сказки народов мира
А знахарка и говорит:
– А что, бабуся та ругается?
– Да нет, – говорит мельник, – она не шумит. Только ведь все равно срам на все село. Перья-то не скроешь! А бабушка ничего, молчит, она незлобивая.
– Вот и плохо, – говорит знахарка, – что незлобивая. Пока не осерчает она на твою жинку, не спадут с нее перья.
Вернулся мельник в село и прямо к соседке.
– Доброго здоровья, бабуся, – говорит.
– Бывай здоров, добрый человек.
– Слышал я, – говорит мельник, – что у вас тут покража случилась.
– Какая там покража, – говорит бабуся. – У меня все цело.
– Как же цело-то? Курочки-то ведь пропали?
– Это верно, – говорит бабуся, – унес кто-то моих курочек.
– Как же так, бабуся, – говорит мельник, – обидел вас недобрый человек, а вы молчите.
– Да чего уж там, батюшка, – говорит бабуся. – Вот дождусь лета, куплю курочку с петушком и разведу себе цыплят.
А сама думает: «И чего это ему от меня надо? Верно, выведать хочет, не прячу ли я где курочек?»
А мельник не отстает:
– Как же можно так, бабуся? Вы этого вора хоть бы облаяли. Все легче на душе станет.
– А чего там лаяться, – говорит бабуся. – У меня на душе и без того легко. Я ведь чужого не краду.
Мельник и так и этак, да как ни бьется, с какой стороны ни подъезжает, а толку никакого. Не хочет бабуся лаяться – ну хоть плачь!
Уж солнце к закату снизилось, а мельник все от бабуси не уходит. И уж до того к ней привязался, что терпенья у нее не стало.
– Да будь он неладен, этот вор! – кричит она. – И ты тоже! Прилип, как слепень!
Обрадовался мельник.
– Вот это добре, – говорит. – Вот это славно! Спасибо вам, бабуся! – И пошел домой.
Приходит, а у мельничихи и правда все перья спали, в прежнем виде она, как полагается.
Ну, тут мельник на радостях ничего уж не пожалел: собрал всякой всячины – и галушек, и колбасы, и сала – и понес бабусе.
А мельничиха с той поры на чужое и глядеть боится – куриного пера не возьмет, не то что курочку.
Журавлиные перья
Давно-давно жили в одной горной деревушке старик со старухой. Очень они печалились, что детей у них не было.
Однажды в снежный зимний вечер пошел старик в лес. Собрал он большую охапку хвороста, взвалил на спину и начал спускаться с горы. Вдруг слышит он поблизости жалобный крик. Глядь, а это журавль попался в силок, бьется и стонет, видно, на помощь зовет.
– Ах ты, бедняга! Потерпи немного… Сейчас я тебе помогу.
Освободил старик птицу. Взмахнула она крыльями и полетела прочь. Летит и радостно курлычет.
Настал вечер. Собрались старики сесть за ужин. Вдруг кто-то тихонько к ним постучался.
– Кто бы это мог быть в такой поздний час?
Открыл старик дверь. Видит: стоит в дверях девушка, вся запорошенная снегом.
– Заблудилась я в горах, – говорит. – А на беду, сильно метет, дороги не видно.
– Заходи к нам, – приглашает старуха. – Мы гостье рады.
Взял старик девушку за руку и повел к очагу:
– Садись, обогрейся да поужинай с нами.
Поужинали они втроем. Видят старики, девушка красивая да такая ласковая. Стала она старухе по хозяйству помогать, а потом и говорит:
– Хочешь, бабушка, разомну тебе плечи, спину потру?
– Вот спасибо, доченька. Спина-то у меня и вправду болит. А как тебя по имени зовут?
– О-Цуру.
– О-Цуру, Журушка, хорошее имя, – похвалила старуха.
Пришлась старикам по сердцу приветливая девушка. Жалко им с ней расставаться.
На другое утро собирается о-Цуру в путь-дорогу, а старики ей говорят:
– Нет у нас детей, Журушка. Останься с нами жить.
– С радостью останусь, у меня ведь на свете никого нет… А в благодарность за доброту вашу натку я для вас хорошего полотна. Об одном только прошу: не заглядывайте в комнату, где я ткать буду. Не люблю, когда смотрят, как я работаю.
Взялась девушка за работу. Только и слышно в соседней комнате: кирикара тон-тон-тон.
На третий день вынесла о-Цуру к старикам сверток узорчатой ткани. По красному полю золотые журавли летят.
– Красота-то какая! – дивится старуха. – Глаз не отвести!
Пощупала ткань: мягче пуха, легче пера.
А старик взглянул на девушку и встревожился:
– Сдается мне, Журушка, что похудела ты. Щеки у тебя вон как впали. В другой раз не позволю тебе так много работать.
Вдруг послышался хриплый голос:
– Эй, дома, хозяева?
Это пришел торговец Гонта. Ходил он по деревням, скупал у крестьян полотно. Спрашивает Гонта:
– Ну что, бабушка, есть у тебя полотно на продажу? Наткала, верно, за зиму-то?
– Есть на этот раз у нас кое-что получше, господин Гонта, – отвечает старуха. – Вот взгляни-ка. Это наткала дочка наша Журушка. – И развернула перед Гонтой алую ткань. Золотые журавли словно живые летят.
– О, такого прекрасного узора и в столице никто не видал. Ваша дочь, я смотрю, мастерица! – Гонта сразу полез в кошелек, достал пригоршню золотых монет. Понял он, что в княжеском дворце продаст такую замечательную ткань во сто раз дороже.
– Золотые монеты! Смотрите, настоящее золото! – Старики глазам своим не поверили.
Впервые на своем веку видели они золото.
– Спасибо тебе, Журушка, спасибо! – от всего сердца поблагодарили девушку старик со старухой. – Заживем мы теперь по-другому. Сошьем тебе новое платье к празднику. Пусть все любуются, какая ты у нас красавица.
Наступила весна. Пригрело солнце. Что ни день, прибегают к дому стариков деревенские дети:
– Сестрица Журушка, выйди, поиграй с нами.
Улыбается Журушка:
– Ну хорошо, давайте играть. Поплывем в гости к лунным феям.
Поднимут двое детей руки – это ворота в царство фей. А Журушка поет:
Поплывем мы в царство фей
Дружно, дружно, весело.
Облачко – как лодочка,
Серебряные весла.
Проходят дети в ворота веселой вереницей и стариков зовут:
– Дедушка, пойдем с нами играть! Бабушка, пойдем играть!
– Да полно вам, не тяните нас за руки так сильно, – смеются старики.
Но не всегда светить солнцу. И дождь полям нужен. Поглядит Журушка, что небо облака закрыли, и запоет:
Дождик, дождик, лей сильней,
Дождик, лей среди полей.
Дольше, дольше погости
На грушевом дереве.
Соберутся дети вокруг Журушки, а она им сказки рассказывает о разных диковинных птицах.
Хорошо было детям играть с Журушкой.
Но вот как-то раз снова пожаловал Гонта.
– Здравствуй, дедушка! Не найдется ли у тебя опять такой же ткани, как в прошлый раз? Продай мне, я охотно куплю.
– Нет, и не проси. Дочке моей о-Цуру нельзя больше ткать: очень она от этой работы устает. Боюсь, заболеет.
Но Гонта чуть не силой всунул старику в руки кошелек, набитый золотыми монетами.
– Я заплачу тебе еще дороже, чем в прошлый раз. А если ты не согласишься, пеняй на себя. Худо тебе будет. Меня ведь сам князь к тебе прислал, – пригрозил Гонта. – Чтоб через три дня была ткань готова, не то головой поплатишься!
Ушел Гонта, а старик и старуха стали горевать:
– Беда, беда! Что же с нами теперь будет! Пропали наши головы.
Все слышала о-Цуру, хоть и была в другой комнате. Стала она утешать стариков:
– Не бойтесь, не плачьте. Через три дня будет готова ткань, красивее прежней.
Пошла девушка в ткацкую комнату и затворила дверь наглухо.
Вскоре послышался за стеной быстрый-быстрый стук: кирикара тон-тон-тон, кирикара тон-тон-тон.
День, и другой, и третий стучит ткацкий станок.
– Журушка, кончай скорее, будет тебе! – тревожатся старик со старухой. – Ты, верно, устала, доченька?
Вдруг послышался грубый голос:
– Ну как, готово? Покажите мне.
Это был Гонта.
– Нет, показать нельзя. Журушка крепко-накрепко запретила к ней входить, пока она ткет.
– Ого! Вот еще выдумки! Я вижу, ваша дочь привередница. Ну а я и спрашивать у нее не стану!
Оттолкнул Гонта стариков и настежь распахнул двери.
– Ой, там журавль, жу-жу-равль! – испуганно забормотал он.
Входят старики – и правда, стоит за ткацким станком большая птица.
Широко раскрыла она свои крылья, выщипывает у себя клювом самый нежный мягкий пух и ткет из него красивую ткань: кирикара тон-тон-тон, кирикара тон-тон-тон.
Захлопнули старики дверь поскорее, а Гонта со всех ног убежал – так он испугался.
На другое утро прибежали дети звать Журушку.
– Журушка, выйди к нам, поиграй с нами или сказку расскажи.
Но в ткацкой комнате все было тихо.
Испугались старик со старухой, открыли дверь и видят: никого нет. Лежит на полу прекрасная узорчатая ткань, а кругом журавлиные перья рассыпаны… Начали старики звать дочку, искали-искали, да так и не нашли.
Под вечер закричали дети во дворе:
– Дедушка, бабушка, идите сюда скорее!
Выбежали старики, глядят… Ах, да ведь это журавль. Тот самый журавль! Курлычет, кружится над домами. Тяжело так летит…
– Журушка, наша Журушка! – заплакали старики.
