Анна Сазонова - Тайны Чернолесья. Пробуждение
Я стояла у окна одной из классных комнат и оплакивала свою глупость и свои фантазии. Я сама себе все придумала, а он… он просто был собой, и я влюбилась без памяти. А как мне было не влюбиться в него? Я чувствовала, что вдруг внезапно выросла и повзрослела. Кусая губы, пыталась не плакать, но глупое сердце не хотело отпускать мечту с которой оно выросло. Быстрые шаги в коридоре я узнала бы из тысячи других шагов. Кассий все-таки пошел искать меня, но я не хотела быть найденной, не хотела, чтоб он видел меня в таком состоянии, и по-прежнему не знала, что ему сказать. Как вообще разговаривать с ним теперь. Я замерла у окошка, не двигаясь и даже не дыша, моля Светлую Деву, чтоб он ушел, но, разумеется, была обнаружена.
— Что случилось, Лесь? Почему ты убежала? — бард настороженно замер в дверях классной комнаты.
— Доброе утро, Ваше Высочество, — я не обернулась, не желая, чтоб он видел мое заплаканное лицо.
— Вот оно что… — протянул он задумчиво.
— Уж простите, не сильна я в церемониях, не умею приветствовать, как должно.
— Леся, перестань паясничать. Мы всегда обходились без них, — голос его звучал устало, — не думаю, что стоит начинать.
— Значит, это правда… — слезы снова подступили к горлу, я больше не могла их сдерживать.
— Это что-то меняет? — он шагнул в комнату, намереваясь приблизиться.
Я скорее почувствовала спиной это движение, чем услышала.
— Не подходи ко мне! — если он дотронется до меня, я не выдержу и зарыдаю в голос, сорвавшись в обычную истерику.
— Леся, разве это что-то меняет в нашей дружбе? — повторил он, послушно замерев на месте и продолжая настороженно смотреть на меня.
— Почему ты не сказал мне?
— А что я должен был сказать? — он начинал сердиться. — И как? И когда?
Я молчала. Я сама не знала ответа на этот вопрос. Просто я должна была знать. Тогда бы не влюбилась в него, как дура.
— Когда по-твоему я должен был это сделать? В первый раз, когда мы спасали Сеньку от кровопотери? Или потом, когда учил тебя держать меч? Может быть в Рижене или по пути в столицу? Или уже тут, в доме Лаэзир и когда мы гуляли по городу? — Кассий раздраженно ходил по комнате за моей спиной. — Как ты вообще себе это представляешь? Я ни с того, ни с сего вдруг говорю: «А знаешь Леся, мой отец — князь Густавий»? Бред. Я никогда не скрывал своего происхождения, но и не придавал ему такого значения, чтоб официально сообщать об этом. Мне просто не приходило в голову заводить такой разговор. Это было несущественно.
— Для тебя несущественно… — почти неслышно прошептала я, глотая слезы.
— А для тебя существенно? — он резко остановил свое движение и снова сделал шаг ко мне, но я отшатнулась, боясь его прикосновения, и он так и замер с протянутой рукой. — Что вдруг случилось, Леся? Я ведь не изменился, я все тот же. Теперь даже мое прикосновение отвратительно тебе? Что поменялось бы, если бы ты знала?
— Если бы я знала, то не посмела бы мечтать о несбыточном… — я все так же смотрела на улицу сквозь стекло, не поворачиваясь к нему и не давая прорваться рыданиям.
Во дворе по-прежнему светило солнце, весело смеялись ученики и переговаривались между собой наставники-Чародеи. Князь со свитой уже покинули праздник, и всякое подобие официальности слетело с находящихся в парке людей. Похоже, что одна я чувствовала себя несчастной, и от этого становилось еще горше.
— Леся, — голос Кассия звучал устало, — все не так, и ты это знаешь. Ты знаешь, что дорога мне, и то, что я сын князя Густавия на мое отношение к тебе никак не влияет. Смею надеяться, что и на твое отношение тоже. Ты еще слишком молода, чтоб связывать себя с кем-то серьезными обязательствами.
Каждое его слово больно отдавалось в моем сердце, вызывая чувство безнадежности и безысходности.
— Молода?! — последние его слова возмутили меня до глубины души. — Минни, значит, не молода для замужества, а я молода?
— Минни? — недоумение в голосе барда вдруг сменилось пониманием, — Минния Кольбриц? Но это же совсем другой случай. Это династический брак и у твоей подруги никогда не было выбора. Она родилась для этого и воспитывалась, как будущая герцогиня, с детства. Так же, как нет выбора у моего отца и той молоденькой принцессы из Коэнрия. Как не было его у Басии из Приречья. Но у тебя этот выбор есть, зачем же от него отказываться? Ты не деревенская девица и не аристократка, ты Чародейка. Ты многого можешь достичь, не связывая себя. Я ведь не смогу предложить тебе той жизни, что ждет Миннию или Юлию Коэнрийскую. Хоть я и сын князя, но не имею ни прав наследования, ни состояния, да и не хочу их. Брак со мной не несет ничего светского и блестящего. У меня даже дома нет, куда бы я мог привести супругу.
— Но разве я говорила о браке? Мне ничего не нужно от тебя, только ты сам. Мне было бы достаточно того, чтоб ты любил меня…
— Ты тоже дорога мне, — в глухом голосе барда мне послышалась непонятная тоска, — но я бард — воин Круга, а еще Страж дорог Эдельвии. Вся моя жизнь — служение короне и князю. Я и в столице-то бываю всего пару недель в году в общей сложности. Я странник — дорога мой дом, ты же знаешь, что я не живу, как принц. Мне нечего предложить женщине, у меня просто ничего нет. Именно потому, что ты мне дорога, я не могу принять этот дар — твою любовь. Ты еще очень молода и сама не знаешь, что хочешь… что можно захотеть, не видела никого и ничего в своем лесу. Столица откроет тебе много возможностей. Так учись, гуляй, дружи с мальчиками, влюбляйся. Зачем тебе пожилой воин? Не видя других объектов для первого чувства, ты создала себе идеальный образ и влюбилась в него. Так бывает в юности и это очень быстро пройдет, Леся. Полгода, год в столице и тебя закружит новая жизнь.
Я все так же стояла, глядя в окно, спиной к Кассию и скрывая текущие по щекам слезы, которые капали беззвучно и тихо, как кровь из моего сердца. Полная безнадежность — вот что я ощущала тогда.
— Не знаю, чего хочу? — внезапно меня охватил гнев. Вот как он думает обо мне — малолетняя глупышка, которая вбила себе в голову нелепую идею и следует ей? — А если я хочу ждать тебя из твоих странствий или путешествовать вместе с тобой? А если мне не нужны мальчики или другие мужчины? Если это не пройдет, как ты предсказываешь? Что мне делать в этом случае?
— Леся… — Кассий снова попытался положить мне руку на плечо, но я отшатнулась.
— Молчи! Ничего не говори! Сказано уже достаточно. Если только не хочешь признаться в ответных чувствах, — с язвительной горечью перебила я, — я люблю тебя, и это не изменится никогда. Но я не буду навязывать тебе свои чувства. Оставь меня сейчас. Мне нужно подумать. Привыкнуть. Я не могу… — голос мой сорвался, но я все-таки взяла себя в руки, не позволив рыданиям вырваться наружу.
— Хорошо, Леся, — усталый вздох был мне ответом, — я уйду, если ты этого хочешь. Если захочешь меня видеть, знай, что еще неделю я в городе, а потом уеду до конца года. Я распоряжусь, чтоб тебя пропустили в любое время. Достаточно обратиться к стражнику во дворце и тебя проводят. Или поговорим, когда я вернусь, хорошо?
Он стоял за моей спиной, так близко и так невозможно далеко, и ждал ответа. Любого знака с моей стороны. А я не знала, что сказать, разочарование было слишком велико. Я молчала, борясь со своими чувствами. Он еще раз вздохнул, развернулся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь классной. Я, не шелохнувшись, стояла у своего окошка, пока шаги Кассия не затихли в глубине коридора, потом села за первый же рядом стоящий стол и разрыдалась в голос.
Никогда я еще так не плакала — горько и безнадежно, некрасиво и неаристократично размазывая по лицу слезы руками. Богиня, как же меня угораздило влюбиться в самого замечательного, но самого невозможного и недоступного мужчину в стране! Не знаю, сколько я просидела так, комкая в руках промокший до нитки платок, между прочим, когда-то тоже принадлежавший Кассию, что вызвало новый прилив слез, но это уже были остатки грозы. Буря прошла. Остались грусть и опустошение.
Осенние сумерки струились из окна, фонари на площади перед школой еще не зажглись, но в комнате уже поселился полумрак. Только сейчас я поняла, что просидела в классной весь день, предаваясь отчаянию и пропустила урок фехтования у Ластара Хэлкада. Мы собирались пойти туда вместе с бардом. Учитель будет в ярости. Ну и пусть! Ну выгонит и ладно! Не очень то и хотелось! Вообще никуда ходить не хотелось, хотелось вернуться в Чернолесье к Видию, и тихо жить там, ни о чем не думая, и приглядывая за алтарем Богини.
Приведя себя в относительный порядок, я потихоньку пробралась в свою комнату.
— Где ты была, Леся? Мы ждали тебя, — Минни сидела на стуле перед зеркалом и, как обычно расчесывала свои роскошные косы. — Ты так внезапно скрылась, что даже Рия оставила свои планы погони. Мы очень мило прогулялись по парку, Пат уехала с отцом, а за Рией пришел барон Виссент. Они опять поругались, представляешь, прямо на глазах у всей школы! Так по плебейски… а мне пришло письмо от моего опекуна… что с тобой? Ты плакала?
