Афанасий Фрезер - 100 волшебных сказок мира (сборник)
– Посмотри, твоя старуха испустила дух.
– Как бы не так, – вздохнула она. – Полночь всегда сковывает ее тело мертвым сном… Завтра твоей службе придет конец. Возьми меня с собой, иначе тебе не уйти от ведьмы, – с этими словами она извлекла из древнего сундука стертый точильный камень, щетку и косынку.
Утром пришло время старухе рассчитывать пастуха. За обедом она отлучилась в конюшню, вынула сердца у семерых коней и схоронила их в жеребце-трехлетке, походившем на скелет, и позвала Фэт-Фрумоса выбирать коня. Кони без сердец были хороши как на подбор, а трехлеток-скелет с семью сердцами валялся в углу на куче навоза.
– Вот этот мне люб, – сказал Фэт-Фрумос о трехлетке.
– Неужто ты даром работал? – удивилась хитрая старуха. – Выбирай-ка кого-то из этих красавцев жеребцов…
– Вот этот мне люб, – твердил Фэт-Фрумос.
– Забирай, – процедила она сквозь зубы.
Он прыгнул в седло и только его и видели.
В лесу он подобрал дожидавшуюся его рабыню, усадил за собой и припустил что было мочи.
На землю опустилась ночь.
– Спину печет, – вскрикнула вдруг девушка.
Фэт-Фрумос обернулся. За ними несся настоящий шквал, а огромные глаза-угли полосовали алыми, как пламя, лучами тело девушки.
– Брось щетку, – попросила она.
Фэт-Фрумос бросил. Позади них тотчас вырос непролазный лес, кишащий голодными волками.
Фэт-Фрумос не жалел коня.
– Спину печет, – снова вскричала девушка.
Фэт-Фрумос оглянулся и увидел огромную серую сову с налитыми кровью глазами.
– Брось точило, – велела девушка.
Фэт-Фрумос бросил. Позади них тотчас выросла неприступная серая скала.
Фэт-Фрумос поехал еще быстрее.
– Печет, – повторила девушка.
Старуха проделала отверстие в скале и просочилась сквозь него струей обжигающего дыма.
– Брось косынку, – скомандовала девушка.
Фэт-Фрумос повиновался.
Они увидели позади себя широкое озеро, в котором купались серебристая луна и огненные звезды.
Фэт-Фрумос услышал длинное заклинание и поднял глаза на облака. В паре часов пути летела в поднебесье полночь на медных крыльях. Когда сумасшедшая старуха догребла до середины озера, Фэт-Фрумос подбросил вверх свою палицу, она стукнула о крылья полночи.
Будто камень, рухнула полночь на землю и жалобно прокаркала дюжину раз.
Луна скрылась за тучами. Старуха, под тяжестью железного сна, погрузилась в волшебное озеро, которое по центру поросло длинной черной травой. Так выглядела темная душа старухи.
– Спасен! – воскликнула девушка и ушла в туманное царство теней, откуда явилась на землю, вызванная колдовством старухи, а юноша один направился к замку Дженара.
В этот раз Дженар охотился на расстоянии семи дней пути. Фэт-Фрумос усадил его дочь на коня перед собой, и все семь кошачьих голов в один голос замяукали.
Конь Дженара громко заржал.
– Что стряслось? – спросил охотник.
– Фэт-Фрумос выкрал твою дочь, – сказал волшебный конь.
– Догоним мы его? – поинтересовался Дженар, недоумевая, почему Фэт-Фрумос жив.
– Нет, – молвил конь, – он скачет верхом на моем брате, у которого на пять сердец больше, чем у меня.
Атем временем Фэт-Фрумос с дочерью Дженара прибыли во дворец царя.
Никто уже не верил в возвращение Фэт-Фрумоса, а его невеста выплакала все глаза. Слез собралась полная золотая купель, в которой живой и невредимый Фэт-Фрумос смыл с себя дорожную пыль. Слепой уснула она в его объятиях, и снилось ей, что Богородица забрала с небосвода две голубые утренние звезды и положила их на ее лоб. Проснувшись, она снова стала зрячей.
На завтра была назначена свадьба царя с дочерью Дженара.
На послезавтра играли свадьбу Фэт-Фрумоса.
Впереди их ждала долгая и счастливая семейная жизнь, а если верить молве, что над Фэт-Фрумосами время не властно, то и вечная.
Ованес Туманян
Умный и глупый
Жили-были два брата, умный и глупый. Умный принуждал глупого работать и так издевался над глупым, что в один прекрасный день бедняга не стерпел: не буду, дескать, при тебе жить, отдавай, что мне причитается, и разойдемся.
– Хорошо, – согласился умный. – Я покормлю скот, а ты в последний раз сбегаешь на водопой и приведешь его обратно. Какая скотина забредет в хлев – моя, какая стороной обойдет – твоя.
На улице стужа, а глупый погнал коров на водопой. Обратно замерзшая скотина не шла – неслась к хлеву, спеша оказаться внутри. Во дворе остался один лишь паршивый бычок – вот и все глупцово наследство.
Накинул глупец на шею своему имуществу веревку и потянул на базар. На пути им встретились развалины покинутого дома.
– Ну же, бычок, переставляй копыта! Ну же! – погоняет глупый, а развалины ему в ответ:
– Ну же!..
Глупый притормозил:
– Это ты мне. Да?
– Да… – отвечает эхо.
– Бычка возьмешь? Обойдется не накладно!
– Ладно…
– Сколько предлагаешь? Эй, говори опять…
– Пять…
– Немедля заплатишь мне?
– Не…
– Ну так я завтра приду. Где хочешь найди!
– Иди…
Глупый счел, что сделка состоялась, и привязал бычка у развалин, а сам отправился домой.
На следующее утро встал с петухами и отправился за деньгами. А бычка – вот незадача – ночью волки сцапали. Приходит глупый и видит одни кости.
– Выходит, – констатирует, – зарезал и слопал. Не бычок теперь, а кости и рога.
– Ага…
– Жирный, как по мне?
– Не…
Глупый не на шутку испугался, что останется без денег.
– Это, – сказывает, – не мое дело. Я продал, ты купил – и по рукам. Отдавай мои кровные, пять золотых. Заплатишь, не согрешишь?
– Шиш…
Тут глупый как разгневался, как схватил палку, как давай колотить по ветхим стенам. Раз за разом вышибает камень за камнем. Ему посчастливилось: ведь в этой стене был замурован древний клад. Камни выскочили, и золото стало падать к ногам глупого.
– Другое дело, – обрадовался глупый. – Только это перебор. С тебя пять золотых, а чужого мне не надо.
Взял свое и пошел домой.
– И как, продал бычка? – издевается умный брат.
– Да.
– И кому?
– Развалинам.
– И что, расплатились?
– Само собой разумеется, заплатили. И рады бы меня обмануть, да я надавал им от души палкой, они карманы и вывернули. Я взял свои пять золотых – и домой, а остальное и ныне там.
– Где развалины? – подступает к нему умный, а у самого глаза горят.
– И не подумаю говорить. Ты настолько алчен, что и сам нагребешь, и мне на спину взвалишь – прощай позвоночник.
Умный твердит, что сам все унесет, только указать надобно.
– Отдай, – просит, – мне свое золото и расскажи, где остальное взять. Сам-то гол как сокол, рванье носишь – куплю тебе обновок.
А глупый и уши развесил: протянул брату свои пять монет и проводил к развалинам покинутого дома. Сгреб умный золото, забрал домой. Разбогател. А глупому брату обновку все не покупает.
Обиделся глупый – и поплелся к судье справедливости искать.
– Многоуважаемый судья! Был я хозяином бычка, да продал его развалинам…
– Хватит, – остановил его судья. – И откуда в человеке столько глупости? Бычка он развалинам продал!..
И за порог дурака.
Тот пошел у других справедливости искать – все только пальцем у виска крутят.
И теперь носит глупый брат рванье, у случайных прохожих справедливости ищет, но кто его, дурака, послушает? Все пальцами у виска крутят. А умный брат со всеми заодно.
Непобедимый петух
Жил да был петух. Раз, копаясь в мусоре, отыскал золотой. Вспорхнул на крышу и давай хвастаться:
– Ку-ка-ре-ку, я монетку нашел!
Сам царь крикуна услышал и приказал своим визирям деньги отобрать, а те и рады стараться.
Петух голосит:
– Ку-ка-ре-ку, царь меня обокрал и разбогател!
Царь отдал золотой визирям со словами:
– Отнесите ему обратно, а то опозорит нас на всю округу.
Вернули визири петуху монетку, а тот опять на крышу:
– Ку-ка-ре-ку, царь меня убоялся!
Разгневался царь и приказал своим визирям изловить птицу, свернуть шею и в супе на обед подать – съесть надумал. Схватили визири петуха. Несут, а он не умолкает:
– Ку-ка-ре-ку, царь меня в гости пригласил!
Швырнули крикуна в котел вариться, а он знай себе кричит:
– Ку-ка-ре-ку, ну и баньку царь мне истопил!
Уж и сварили петуха, подали царю, а обед ликует:
– С царем трапезничаем, ку-ка-ре-ку!
Хотел его царь целиком проглотить, а тот во все царево горло кричит:
– Гуляю по переулочку, ку-ка-ре-ку!
Царь смекнул, что так просто от петуха не избавиться, никак он не замолчит, и отдал приказ визирям выхватить мечи:
– Закричит – сразу рубите!
Визири приготовились.
Петух из царева живота кукарекает:
– Со света белого во тьму погружен, ку-ка-ре-ку!
