Маргарита Фадеева - И солнце снова в небе
Я разглядел узника. Это, конечно, был тот самый Крот, который зарывал солнце. Шерсть на голове у него была подпалена, на боках тоже виднелись подпалины, а на лапах ожоги.
— Крот Кротович, не бойся. Мы-друзья, — сказал я.
Но Крот Кротович догадался, что к нему пришла не верная старая Кротиха, забился в дальний угол и запыхтел.
— Крот Кротович, мы хотим освободить тебя, — сказала Оспа. — Твоя Кротиха спасла нас от смерти. Мы за добро хотим отплатить добром.
— Кто вы такие? — фыркнул Крот. — Знать вас не знаю.
— Я — Оспа, — объяснила моя спутница.
— А я — Петрушка, — тут же добавил я.
— Фу-у-у! — снова фыркнул Крот. — Болезни ко мне явились. Идите прочь.
— Не гони нас, — опять продолжала Оспа. — Я старая больная Оспа. Болотная Лихорадка прогнала меня из собственного дома. Я устала бродить по свету. Я вместо тебя останусь здесь, а ты выходи и покажи вот ему, Петрушке, где спрятано солнце. Так я отомщу болотной царице за ее жестокость.
— Я честный Крот, — задвигал зверек носом. — Я честно прожил всю жизнь и честно умру здесь в подземелье. Я в вашей жалости не нуждаюсь…
Я не знал: то ли уговаривать Крота выйти на свет и помочь нам достать солнце, то ли пожалеть Оспу — не перенесет она это сырое подземелье.
— Я останусь, — решился я наконец. — А вы идите и освободите солнце.
— Не пойду, — упрямился Крот. — Не хочу, чтоб за меня погибали другие.
— Я старше вас. Вы меня должны слушаться, — потребовала Оспа, потом неожиданно подошла к двери, забарабанила в нее кулаками:
— Эй, стражники, открывайте!
Дверь распахнулась. С неожиданной для нее стремительностью Оспа сначала толкнула Крота, а потом и меня. Не успел я одуматься, как дверь за мной захлопнулась, а стражник, разозленный тем, что ему помешали играть, вышвырнул меня из подземелья. Следом за мной вылетел и Крот.
Крот повел меня к высокой кривой осине, которая стояла, изогнувшись, на краю болота, не очень далеко от башни, где скрывались мои друзья. Зверек подвел меня к дереву и ткнул мордочкой.
— Вот тут копай. Тут зарыто.
Я посмотрел по сторонам. Нашел старый осиновый сук и стал рыть. Крот тоже принялся за дело. Ух, как летела у него из-под лап земля! Как два фонтана. От левой лапы — в левую, от правой — в правую стороны.
Скоро добрались и до солнца. Вот оно. Лежит прямо в сырой земле, маленькое, желтое, морщинистое, как увядший лимон. Я взял его в руки — чуть теплое. Побросал с ладони на ладонь, как оладушек, чтоб осыпались приставшие комочки глины, протер краем рубашки и положил за пазуху. Пусть отдохнет, бедное, отогреется. Все эти минуты я не замечал Крота, зато он стоял возле меня, поводил носом и недовольно фыркал. Да, я ему еще спасибо не сказал!
— Благодарю тебя, Крот Кротович. Спасибо.
— Не мне спасибо — Оспе говори. Она осталась в подземелье, погибнет там.
— И ей спасибо, — повторил я.
— Вот все они… молодежь… ничего не знают, ничего не умеют. Благодарить и то напомнить надо…
Мне не хотелось слушать воркотню старого Крота. Я попрощался с ним и побежал к башне, где меня, наверное, ждали с нетерпением, обо мне страшно беспокоились.
Кудряш первый увидел меня, позвал Речку.
— Где ты пропадал? — стала выговаривать Речка. — Как в воду канул. Мы уж думали, погиб.
— Э-э-э! — подмигнул я Речке. — Со мной ничего не случится. Я в огне не горю, в воде не тону и в лесу не пропаду.
— Подожди ты… — остановил меня Кудряш. — Речка вправду о тебе беспокоилась. Даже к твоему отцу гонца послала. Воздух Сосновый Чистый Здоровый полетел к нему, на помощь звать, тебя искать, из беды выручать.
«Какой он мне отец?» — подумал я, но в эти хорошие минуты мне не хотелось вспоминать о плохом. Я ничего не сказал, только боднул Кудряша головой в живот, повернулся на одной ножке, запел:
Я нигде не пропаду.
А что надо, то найду.
Я Петрушка — не игрушка.
Меня синил отец Трофим.
Я его достойный сын.
— Да будет тебе! — прикрикнул Кудряш и дернул меня за ухо. — Тут вправду беспокоятся, и радости никакой нет, а он поет да приплясывает.
Речка тоже посмотрела на меня с неудовольствием. Я вытащил солнце из-за пазухи и подбросил в воздух.
— Вот оно, солнце! Вот оно, красное! Смотрите. Я нашел его!
Солнце медленно плыло над кустами, над засохшей травой и жесткой осокой. И под его лучами прямо на глазах менялась природа. Живым зеленым блеском отливали листья берез и осин. Потянулись к солнцу и заколыхались на ветру тонкие былинки. Под пустом ивняка подняла головку враз расцветшая голубая незабудка. У стены башни распустились звездочками белые ромашки. Куда-то исчезли низкие серые тучи, плывшие над землей, и над нами засверкало голубое, яркое, точно шелк, небо. Тонкие перистые облака, как белые кружева, возникли в его глубине и, казалось, еще больше оттеняли эту безмятежную синеву.
В ближайших кустах вдруг зазвенели соловьиные трели. Видно, певец соскучился по солнцу, не стал ждать вечера и прямо днем начал свою ликующую песню.
В позеленевшей траве застрекотали кузнечики, и я бы, наверное, бросился ловить их, если бы не заметил чего-то удивительного, что происходило с моим товарищем Кудряшом…
Когда солнце медленно начало свой путь по небу, он только смотрел на него, не шевелясь, потом вдруг закрыл, глаза, рукой протер их, снова открыл и провел ладонью по лицу, потом посмотрел на меня. Глаза его были широко открыты, и он, не мигая, глядел на меня, как будто никогда не видел.
— Что смотришь? Не узнаешь, что ли? — спросил я.
— Узнаю, — неуверенно проговорил Кудряш. — Я знаю, мы с тобой солнце искали и нашли.
Он вдруг улыбнулся такой светлой улыбкой, что мне захотелось ответить чем-то хорошим, теплым, но я не успел, потому что взгляд Кудряша обратился к Речке. Повернулся к ней Кудряш, да так и застыл, словно ослепленный.
— Неужели это ты, Речка?
— Я, — отозвалась Речка. — А ты разве меня не видел?
— Не может быть. — Кудряш сделал шаг к девушке и остановился, словно в нерешительности, протянул к ней руки, и руки тоже застыли в воздухе, как будто он не решался дотянуться до нее.
— Речка… Такие только в сказках бывают. Так это ты приглашала меня в подземный дворец? Готов идти с тобой хоть на край света!
Речка, которая прежде не переставала твердить о том, какой Кудряш хороший, как он ей нравится, теперь смолкла. Только глаза у нее искрились радостью, да на губах играла счастливая улыбка.
Теперь уж ни Кудряш, ни Речка не обращали на меня внимания. «Это я, Петрушка, нашел солнце. Принес его и помог Кудряшу избавиться от темной болезни и полюбить Речку. А теперь они любуются друг другом и обо мне забыли, будто я третий лишний».
Почти до вечера плавало солнце в летнем небе и до вечера не расставались друг с другом мои спутники. Кудряш даже собирал для Речки незабудки.
К вечеру утомленное солнце упало прямо на траву. Я поднял его, унес в башню и уложил в свою сумку — пусть отдохнет, сил наберется.
ВОЗДУХ СОСНОВЫЙ ЧИСТЫЙ ЗДОРОВЫЙ РАССКАЗЫВАЕТ О ГОРОДЕ
Прошло два дня, и однажды мы услышали у себя над головой знакомое пыхтение: «Уф! Фу-фу-фу!» Вернулся наш невидимый друг Воздух Сосновый Чистый Здоровый.
— Фу-ф-ф! И как только люди в городе живут. Терпеть не могу город. Дома-каменные мешки. Ни свободы, ни воздуха, ни радости. Фу-ф! А улицы узкие, пыльные. Ш-ш-ш! — Он выдохнул воздух, как будто хотел показать, какие пыльные улицы и как трудно там дышать.
— Подожди ты… Хватит тебе возмущаться, — остановил я. — Лучше расскажи новости.
— У-фу-фу! В себя прийти не могу. Как можно жить без чистого неба над головой, без приятного шелеста листьев и птичьего пения? Уф! Фу-фу! Смотреть не могу. Собираются люди тесной кучей и толкутся, как комары над болотом, у лавок да на рынке. Фу-фу!
— Да не ругайся ты, Воздух Сосновый Чистый Здоровый. Новости рассказывай.
— У-у-у! Новости там такие… все вверх ногами пошло.
— Как вверх ногами? — удивились мы с Кудряшом. — Быть не может.
— У-у-у! — загудел Воздух Сосновый Чистый Здоровый. — Женщины выбегали на улицу прямо в фартуках. У кого все лицо в муке. У кого нож и грязная картофелина в руках, а одна так прямо со скалкой выскочила. Машет ею, как будто кого по голове стукнуть хочет.
— Солнце! Солнце! — кричит.
Я тоже обрадовался и загудел:
— У-у-у! — Да пробежался по улице, ставни кругом захлопнул. Калитки затрещали, да железо на крыше загрохотало. А собаки морды кверху подняли и завыли: «У-у-у!» Почти так же, как я. Вот весело. Петухи вскочили на заборы, крыльями захлопали, «ку-ка-ре-ку» закричали. Даже свиньи выставили свои тупые рыла и удивились, откуда на небе солнце появилось.
Строитель Катушка… Его я давно знаю. Он в лес ко мне иногда приходит сосну хорошую срубить на стропила. Я люблю его за удаль молодецкую, за силу да за уменье делать все хорошо. У-у-у! Катушка хлев соседу строил. Как увидел, что солнце на небе, посмотрел на него, сказал:
