Сергей Козлов - Всё о Ёжике, Медвежонке, Львёнке и Черепахе
— Жаль, что нас никто не видит! — шепнул Ослик Медвежонку.
— Да!.. — вздохнул Медвежонок.
И они снова подхватили песню:
Не на осле,
Не на коне, —
запевал Ослик.
Мы мчимся прямо на Слоне! — подхватывал Медвежонок.
— Туруру! — глухо доносилось откуда-то снизу.
И так они веселились до самого утра.
Когда взошло солнце. Слон лёг спать возле Ёжикиного дома, здесь-то его и нашли служители зоопарка.
— Эка, умаялся! — сказал один.
— Небось целую ночь бегал! — заметил второй.
— Слон, он простор любит, — сказал первый.
И они надели на ноги Слону цепи и повели его в город.
Ёжик и море
— А когда тебя не было, ты где-нибудь был?
— Угу.
— Где?
— Там, — сказал Ёжик и махнул лапой.
— Далеко?
Ёжик съёжился и закрыл глаза.
Ёжик и море
Жил-был в лесу Ёжик-иголка. Был у него дом с печкой лампочка в дому из гриба-лисички и полная кладовая припасов. Но всё Ёжику чего-то хотелось…
— Неспокойно мне, — говорил он Васильку. — Вот здесь мутит, — показывал на грудь. — К морю хочется.
Василёк никогда не видел моря, и поэтому говорил:
— Зря ты печалишься, Ёжик. Посмотри, какой я красивый, взгляни, как высоки сосны, послушай, как птицы поют! И все тебя здесь, в лесу, знают и любят.
Но Ёжик с каждым днём печалился всё больше.
— Хочется мне к морю! — жаловался он Муравью.
— А какое оно? — спрашивал Муравей.
— Большое. Но я его никогда не видел.
И вот как-то ранним утром, когда в небе ещё плавали молочные звёзды. Ёжик вышел из своего домика и пошёл к морю. В лапе у него была палка, а за плечом — котомка с едой.
Сначала он шёл лесом, и птицы пели над ним, и трава, мокрая от росы, шуршала под ногами. Потом лес кончился, и путь Ёжику преградила река.
— Эй! — крикнул Ёжик.
И по всей реке понеслось: «Эй-эй-эй!..»
— Ты чего кричишь? — спросила, подлетев, Утка.
— Переправиться надо, — сказал Ёжик.
И Утка подставила ему свою спину и перевезла на другой берег.
— Спасибо, Утка, — сказал Ёжик и зашагал дальше.
Теперь он шёл по огромному лугу. Трещали кузнечики, звенели стеклянными крылышками стрекозы, и где-то высоко в небе распевал жаворонок.
Долго ли шёл Ёжик, коротко ли, он вышел к морю.
— Здравствуй, море! — сказал Ёжик.
— Здравствуй, Ёжик! — сказало море.
И накатилась волна. «Пффф-ф!.. — ударила она в берег. — Шшшш…» — зашуршала по камушкам, отступая.
И Ёжик тоже сделал шаг вперёд и сказал: «Пффф-ф!.. — и, отбежав немного: — Шшш-ш!..»
— Я на тебя похож, да?
— Очень! — сказало море. И снова ударило волной в берег.
Целый день Ёжик играл с морем: то подбегал к самой воде, то отбегал прочь.
Засыпая на песке под скалой, он поёживался, и ему казалось, что он тоже — маленькое море на четырёх лапах.
«Пффф-ф!.. — бормотал он себе под нос. — Шшш-ш!..»
И подымал и опускал иголки.
Ёжикина скрипка
Ёжик давно хотел научиться играть на скрипке. «Что ж, — говорил он, — птицы поют, стрекозы звенят, а я только шипеть умею?»
И он настрогал сосновых дощечек, высушил их и стал мастерить скрипку. Скрипка вышла лёгонькая, певучая, с весёлым смычком.
Закончив работу. Ёжик сел на пенёк, прижал к мордочке скрипку и потянул сверху вниз смычок. «Ни-и-и…» — запищала скрипка. И Ёжик улыбнулся.
«Пи-пи-пи-пи…» — вылетело из-под смычка. И Ёжик стал придумывать мелодию.
«Надо придумать такую, — думал он, — чтобы шумела сосна, падали шишки и дул ветер. Потом, чтобы ветер стих, а одна шишка долго-долго качалась, а потом, наконец, шлёпнулась — хлоп! И тут должны запищать комары, и наступит вечер».
Он поудобнее уселся на пеньке, покрепче прижал скрипку и взмахнул смычком.
«Ууу!..» — загудела скрипка.
«Нет, — подумал Ёжик, — так, пожалуй, гудит пчела… Тогда пускай это будет полдень. Пускай гудят пчёлы, ярко светит солнышко и по дорожкам бегают муравьи».
И он, улыбаясь, заиграл: «У-у-у! У-у-у-у!..»
«Получается!» — обрадовался Ёжик. И целый день, до вечера, играл «Полдень».
«У-у-у! У-у-у!..» — неслось по лесу. И посмотреть на Ёжика собрались тридцать муравьёв, два кузнечика и один комар.
— Вы немножко фальшивите, — вежливо сказал комар, когда Ёжик устал. — Четвёртое «у» надо взять чуть-чуть потоньше. Вот так…
И он запищал: «Пи-и-и!..»
— Нет, — сказал Ёжик, — вы играете «Вечер», а у меня «Полдень». Разве вы не слышите?
Комар отступил на шаг своей тоненькой ножкой, склонил голову набок и приподнял плечи.
— Да-да, — сказал он, прислушиваясь. — Полдень! В это время я очень люблю спать в траве.
— А мы, — сказали два кузнечика, — в полдень работаем в кухне. К нам как раз через полчаса залетит стрекоза и попросит выковать новое крылышко!
— А у нас, — сказали муравьи, — в полдень — обед.
А один муравей вышел вперёд и сказал: — Поиграйте, пожалуйста, ещё немного: я очень люблю обедать!
Ёжик прижал скрипку и заводил смычком.
— Очень вкусно! — сказал муравей. — Я каждый вечер буду приходить слушать ваш «Полдень».
Выпала роса.
Ёжик, как настоящий музыкант, поклонился с пенька муравьям, кузнечикам и комару и унёс скрипку в дом, чтобы она не отсырела.
Вместо струн на скрипке были натянуты травинки, и, засыпая, Ёжик думал, как завтра он натянет свежие струны и добьётся всё-таки того, чтобы скрипка шумела сосной, дышала ветром и топотала падающими шишками…
Однажды в солнечный день
Однажды с самого утра появилось солнце. Сначала оно осветило только верхушки деревьев потом позолотило кусты и траву, потом утренний туман растаял, и Ёжик вышел из своего домика.
— Доброе утро! — сказала ему Травинка.
— Доброе утро! — пробормотал Ёжик. Умылся в росе и отправился завтракать.
Позавтракав, он снова вышел на крылечко, потянулся, пошёл к широкой поляне и сел там под густым вязом.
Солнечные зайцы водили в траве хоровод, в ветвях пели птицы, а Ёжик смотрел во все глаза и слушал.
Пришёл Медвежонок, сел рядом с Ёжиком, и они стали смотреть и слушать вместе.
— Как красиво они пляшут! — сказал Медвежонок, чуть подвигаясь вправо.
— Очень! — сказал Ёжик. И тоже пододвинулся, потому что солнечные зайцы понемножку уводили хоровод вправо.
— Я никогда не видел таких крупных солнечных зайцев, — сказал Медвежонок.
— И я, — подтвердил Ёжик.
— Как, по-твоему, у них есть уши? — спросил Медвежонок, продолжая тихонько двигаться вокруг ствола за заячьим хороводом.
— Нет, — сказал Ёжик, стараясь не отставать от Медвежонка. — Думаю, нет.
— А по-моему, есть! — сказал Медвежонок.
— И я так думаю, — согласился Ёжик.
— Так ты же только что думал иначе!
— Я люблю думать по-разному, — ответил Ёжик, перебирая лапами.
— По-разному думать плохо, — сказал Медвежонок.
Они уже один раз обернулись вокруг вяза и теперь пошли на второй круг.
— По-разному думать, — продолжал Медвеженок, — это значит — по-разному говорить…
— Что ты! — возразил Ёжик. — говорить можно одно и то же. — И подвинулся.
— Нет, — сказал Медвежонок. — Если по-разному думаешь — по-разному говоришь!
— А вот и нет! — сказал Ёжик. Думать можно по-разному, а говорить одно и то же.
— Как же так? — удивился Медвежонок, продолжая двигаться и слушать птиц. Он даже приподнял дальнее от Ёжика ухо, чтобы слышать птиц лучше.
— А очень просто! — сказал Ёжик. — я, например, всё время думаю о том, как хорошо сидеть под вязом и смотреть на солнечных зайцев, а говорю совсем о другом.
— Как о другом?! — возмутился Медвежонок. — Мы же говорим о том, есть ли у них уши!
— Конечно, нет! — сказал Ёжик.
— Ты же только что говорил, что есть!
— А теперь говорю, что нету.
— И тебе не стыдно?!
— Почему же мне должно быть стыдно? — удивился Ёжик. — Я же могу иметь своё мнение.
— Но оно у тебя — разное!..
— А почему я не могу иметь разное своё мнение? — спросил Ёжик и пододвинулся.
![Джордж Ланжелан - Муха [= Муха с белой головой / The Fly (La Mouche)]](/uploads/posts/books/65247/65247.jpg)
