Елена Федорова - О чем молчат зеркала
– Ты сегодня поднялась раньше обычного, – удивленно проговорила она. – Неужели тебе так не терпится отправиться в далекий путь?
– Я и не думала подниматься очень рано, – возразила девочка. – Это ты разбудила меня, сказав, что приехала тетя.
– Я? – воскликнула удивленно няня.
– Да, ты. Ты, нянюшка, меня разбудила и забыла, – засмеялась Урсула и побежала в гостиную.
Тетушка Хлорис оказалась добродушной толстушкой с изысканными, аристократическими манерами. Она сразу расположила к себе всех домашних, рассказывая без устали забавные истории из их с папенькой детства. Урсуле даже показалось, что она всегда знала тетушку и всегда мечтала погостить в ее уютном доме, где трещат дрова в камине, где цветут диковинные цветы, и куда непременно в скором времени приедут все, все, все и даже слуги.
Урсула легко попрощалась с сестрами, няней, расцеловала маменьку, поклонилась отцу и села в карету рядом с тетей Хлорис.
Дорога и новые впечатления так увлекли девочку, что она не заметила, как подошло к концу путешествие, и как изменилась тетя. Вместо добродушной, улыбчивой женщины появилась раздражительная и злая старуха. Она проводила девочку в малюсенькую комнатку под самой крышей и, процедив сквозь зубы: «Здесь ты будешь жить», собралась уходить. Урсула подалась вперед, чтобы обнять тетушку и пожелать ей доброй ночи, но та резко выставила вперед руки и громко крикнула:
– Не смей этого делать никогда!
Урсула замерла на месте, поняв, что жить ей в тетушкином доме будет несладко. Единственным успокоением было наличие в саквояже бархатной коробочки в виде сердечка, в которой лежало волшебное зеркало.
Дождавшись, когда в доме все стихло, Урсула зажгла маленький огарок свечи и увидела зеркальный коридор, где ее поджидал весельчак путти. Он смешно раздувал щеки, стараясь поднять Урсуле настроение. Но она ни разу не улыбнулась, продолжая безуспешно ломать голову над странным превращением, произошедшим с тетей.
– Не стоит из-за этого огорчаться, – проговорил путти. – Обман всегда надевает маску добродетели. Хорошо еще, что у твоей тетки хватило ума не нарядиться милой девчушкой.
– Но почему же никто не распознал ее надувательства? – изумилась Урсула.
– Потому что никто не хотел видеть ее истинное лицо, – ответил путти. – Твои родные смотрели на медовые соты в руках обманщицы, не обращая внимания на змеиное жало, торчащее из-под юбки. Таковы законы перевернутого мира, лишенного истины. Люди обращают внимание лишь на то, что радует их зрение. Они смотрят на розовые лепестки в руках глупости, поощряющей их на низменные желания, но не замечают бубенцов, трезвон которых делает явными все неправедные дела.
– Как же мне научиться различать, где истина, где ложь? – поинтересовалась Урсула.
– Надо внимательно смотреть вокруг, – пояснил путти. – Пороки наряжаются в яркие, разноцветные одежды, чтобы привлечь к себе внимание. Украшают себя множеством золотых цепочек и перстней. Но все это – лишь маски, которые не могут долго скрывать их истинную сущность.
Гнев и раздражительность вульгарны и крикливы. Жадность непременно будет держать в руке толстый кошелек, утверждая, что ей не на что купить хлеба. Лень будет валяться в постели, не желая даже переменить одежды. Тощая и чахлая зависть поселится в мрачном, грязном доме. У клеветы с языка будет сочиться яд, а огромные уши всегда будут готовы слушать советы невежества и подозрения.
Отличительные черты добродетели – скромность, стыдливость и стойкость. Она неподкупна, бескорыстна и справедлива. Всегда принимает взвешенные решения, учась на уроках прошлого. Добродетель благоразумна, потому что она смотрит истине прямо в глаза. Взгляни же на свое истинное лицо, Урсула, – сказал путти, подталкивая девочку к овальному зеркалу, которое держали птицы-сирены с женскими головами.
В зеркальном отражении Урсула увидела девушку, одетую в белые одежды. Лицо девушки скрывала полупрозрачная вуаль. В руках она держала щит, цепь и зажженную свечу. У ее ног лежал рог изобилия, а за спиной виднелись два сильных крыла.
– Что это значит, путти? – спросила Урсула, с любопытством разглядывая отражение.
– Щит, цепь и вуаль – это целомудрие, – пояснил путти. – Щит нужен для того, чтобы отражать разящие стрелы купидона.
– А зачем он посылает стрелы? – заинтересовалась девочка.
– Чтобы заставить людей любить или ненавидеть друг друга, – сказал путти. – Если купидон пустит золотую стрелу, то человек будет мучиться от любви, забыв обо всем на свете. А если стрела будет стальной, то в сердце человека поселится лютая ненависть, и целью его жизни станет месть. Чтобы позабавиться, купидон заставляет людей влюбляться в тех, кто их люто ненавидит.
– Как жестоко с его стороны поступать подобным образом, – покачала головой Урсула.
– Да, – подтвердил путти. – Мир, в котором правит страсть, полон коварства, безразличия и зла. Страсть можно обуздать, если сковать ее крепкой цепью.
– Значит, цепь нужна, чтобы заковать страсть в оковы? – спросила девочка.
– Да, – улыбнулся путти. – А зажженная свеча – это символ веры в победу добра, в торжество добродетели и истинной мудрости. Рог изобилия – символ милосердия. Крылья – надежда на благие перемены. Жители Зеркального королевства надеются на тебя, Урсула…
– Урсула, что здесь происходит? – закричала тетушка Хлорис, появившаяся на пороге. – Кто позволил тебе жечь мои свечи?
От неожиданности Урсула вскрикнула и уронила на пол бархатную коробочку. Тетя Хлорис втиснулась в маленькую комнатку и принялась наступать на племянницу.
– Мартин сказал мне, что ты послушная девочка, что у тебя не будет от меня никаких секретов. А ты в первый же день вытворяешь неизвестно что. Немедленно рассказывай мне обо всем, не-то я выброшу твою безделушку, – тетушка ловко подхватила коробочку с пола и, помахав ей перед носом Урсулы, прошипела: – Ну, я жду.
– Это не безделушка, – прошептала девочка. – Это подарок дядюшки Зигфрида.
– Уж не того ли безумного братца твоей матери, которого Мартин выгнал вон? – злобно захохотала Хлорис.
– Он не безумный, – воскликнула Урсула. – Он самый, самый, самый замечательный человек!
– Молчать! – рассвирепела тетя. – Не смей в моем доме вспоминать имя этого безумца. К тому же, я терпеть не могу сентиментальных воспоминаний, поэтому с огромным удовольствием вышвырну эту безделушку в окно.
– Не-е-е-е-т! – закричала Урсула, подавшись всем телом вперед, но было поздно, бархатное сердечко вылетело в открытую форточку.
– Что, что, что же Вы наделали? – простонала девочка.
– Я сделала то, что должна была сделать, – сообщила тетя и злорадно улыбнулась. – А теперь я запру тебя в этой комнате и…
– Нет! – вскрикнула Урсула и, оттолкнув тетю, выбежала вон.
– Вернись немедленно, дрянная девчонка, – загремел тетин голос. Но Урсула и не думала ей подчиняться. Она выбежала на улицу и, опустившись на колени, принялась обшаривать каждый миллиметр земли в поисках заветного сердечка.
– Господи, сделай так, чтобы я его нашла, – молила девочка, обливаясь слезами.
– Я не имею права потерять его. Если я его не найду, то зеркальный народ погибнет, и никто тогда не узнает истину, а это ужасно несправедливо.
– Т-ш-ш-ш, – зашептал ветерок, запутавшись в волосах Урсулы. – Алёра! Радуйся.
– Чему же тут радоваться? – всхлипнула она.
– Если ты сейчас же не вернешься, то я больше не пущу тебя в дом, и тебе придется провести ночь в собачьей конуре, – закричала тетя Хлорис, появляясь в дверном проеме. – Считаю до двух. Раз… Урсула… Два.
Дверь с грохотом закрылась.
– Алёра! Ты свободна! – воскликнул ветерок и звонко рассмеялся.
– Тебе смешно из-за того, что мне придется провести ночь в собачьей конуре? – рассердилась Урсула.
– Нет, нет, – поспешно ответил путти. – Я радуюсь тому, что ты так легко избавилась от злой тетки. Теперь ты можешь делать все, что захочешь. А это значит, что ты должна отправиться в Венецию!
– Зачем? – испугалась девочка.
– Странный вопрос, – хмыкнул путти. – Ты же должна показать свой зеркальный осколок венецианским мастерам.
– Но его у меня нет, – всхлипнула Урсула. – Его выбросила в окно злая тетка Хлорис.
– Т-ш-ш-ш, не стоит плакать, – попросил ветерок, погладив девочку по голове. – Смотри повнимательней.
– Хорошо, – сказала девочка, опуская голову вниз. – Вот если бы у меня был малюсенький огарочек свечи, то я сразу бы нашла бархатное сердечко.
В тот же миг из-за туч выглянула луна, и Урсула увидела прямо перед собой темно-вишневую бархатную коробочку в виде сердечка.
– Алёра, – прошептала она, прижимая дядин подарок к груди. – Алёра!
Урсула поднялась с колен и открыла коробочку. Из зеркального треугольника на нее глянула круглолицая, печальная девушка с лунным серпом в пшеничных волосах. Губы девушки чуть дрогнули, и Урсула услышала тихие слова:
