Владимир Бондаренко - Снежное чудо
Обзор книги Владимир Бондаренко - Снежное чудо
Бондаренко В. Н.
Снежное чудо: Сказки. — Куйбышевское книжное издательство, 1980 (III кв) 70803. — 160 с.
Языком сказок, населенных самыми разными животными, растениями и даже явлениями природы. Владимир Бондаренко рассказывает юному читателю о том. что такое истинная дружба и любовь к родной земле, о трудолюбии, верности, взаимовыручке. И о том. как важно для каждого из нас сделать за свою жизнь хотя бы одно, пусть маленькое, но по-настоящему доброе дело
Книга адресована детям среднего школьного возраста.
© Куйбышевское книжное издательство, 1980.
Повесть - сказка
Спал ли дядя Спиридон!
С бирюзового неба скатилась звездочка. Она перепрыгнула через розовую тучку, мелькнула среди деревьев Горе- ловской рощи и спряталась в родничке, что вытекал из-под корней березы. Родничок вздрогнул, прислушался: кто-то шел по роще. Ближе, ближе. Вокруг становилось все светлее и светлее.
Кусты раздвинулись, и к родничку вышла румяная, в венке из весенних цветов Зорька. Она наклонилась над родничком и протянула руки к воде. Родничок боялся щекотки и потому зажурчал, заплескался. Его услышал Соловей. Выпорхнул из гнезда, отряхнул с крыльев росу, запел: — Дрозд, Дрозд, вставай. Ночь уходит. Чуешь? Чуешь? Топ-топ-топ.
Издали с поля его бойко поддержала Перепелка:
— Ты прав, ты прав: встать пора, встать пора. Дрозд, пора. Уже пора.
А я встал, уже встал, встал я!— Бить... Бить... Бить его, — заныл на сосне Кобчик. — За что же? За что же? — затараторила Сорока.
Мы знаем, мы знаем, мы знаем, за что, — ухнул из дупла засыпающий Филин.
Зорька умылась. Обрызгала родниковой водой венок и побежала догонять уходящую из рощи ночь. Роща зашуршала, запела. Из-за полей выглянуло солнце и протянуло над черной землей свой первый луч.
И в эту минуту под ореховым кустиком у Яблоневого оврага у серой Зайчихи родился сынок, маленький зайчик. И хоть рос он без отца — зазевался Заяц в половодье на льдине и уплыл неизвестно куда, — рос он прямо-таки не по дням, а по часам. Не успели первые весенние цветы отцвести, а уж у него ушки встали торчком, усики пробились, хвостик загнулся — и детство прошло.
Вот и большой ты теперь, — сказала ему Зайчиха, — без меня прожить можешь. Прощай, может, не встретимся больше.
Попрощался зайчонок с матерью и пошагал по роще — на других поглядеть, себя показать. Идет, смотрит — берлога под сосной темнеется, а в берлоге медведь Спиридон лежит, дремлет.
И захотелось зайчонку созорничать над медведем. Подкрался он к сосне, сунул длинные уши в берлогу и закричал:
Спишь ли, дядя Спиридон?
Лес горит со всех сторон.
Дальше больше полежишь —
Не увидишь, как сгоришь.
Отбежал тут же и спрятался за березку. Только спрятаться успел, как выскочил медведь из берлоги и заметался: куда бежать? Где огня меньше? Смотрит, а его и вовсе нет. Тихо вокруг, и цветы покачиваются.
— Ишь, приснилось что, — проворчал медведь. — Видать, не зря говорила мне мать: не спи, Спиридон, после обеда, сны тяжелые томить будут. Не послушался ее и вот, пожалуйста, что приснилось.
И кряхтя в берлогу полез.
Выждал зайчонок, пока уляжется и задремлет медведь, — и к берлоге. Закричал изо всей мочи:
Эй ты, дядя! Что ж ты спишь?
Аль не видишь, что горишь?
В клубах дыма и огня
Крыша рушится твоя.
И опять за березу спрятался. И сейчас же из берлоги вывалился медведь Спиридон. Взъерошенный. Косматый. Глядит — нет никакого пожара. И вообще никого нет. Только из-за березы торчит серый заячий хвостик и меленько подергивается, будто смеется зайчик.
Крякнул медведь Спиридон и полез в берлогу. Смекнул, в чем дело. Спрятался за дверью, ждет. Немного погодя просунулись в берлогу уши и раздался заячий голос:
Спишь ли, дядя Спиридон?
Лес...
Сграбастал медведь Спиридон эти самые уши и втащил в берлогу, а за ушами и зайчонок втащился. Маленький, серенький. Перепуганные глаза в разные стороны смотрят.
А, — забасил медведь, — попался, озорник.
Заболтал зайчонок ногами в воздухе, запищал:
Честное слово, дядя Спиридон, извиниться пришел, честное слово.
Врешь! — рыкнул медведь и скрутил зайчонку левое ухо.
А зайчонок знай болтает ногами в воздухе, оправдывается :
Мне не веришь, дядя Спиридон, да? Мне не веришь?!
Скрутил медведь ему правое ухо и вышвырнул из берлоги :
Будешь еще шалить, совсем оторву.
И дверь захлопнул.
Вылетел зайчонок из берлоги, прокатился левым боком по полянке, вскочил — и бежать. И не гонится никто, а бежит. Долго бежал, далеко забежал. Остановился дух перевести, чувствует: болит у него бок что-то. Глянул, а вдоль него — царапины.
Мимо сорока летела. Увидела, застрекотала на всю ро- щу:
Смотрите, зайчик Рваный Бок появился. Смотрите, зайчик Рваный Бок появился.
Я не Рваный Бок, — погрозил ей зайчонок лапкой и сел царапины зализывать.
И хоть зализал зайчонок царапины, все равно в Горелов- ской роще с легкой руки сороки стали звать его зайцем Рваный Бок.
Пушок
Подрос Рваный Бок и почувствовал в себе силу. И захотелось ему испытать, сколь она велика. Идет он по роще и думает: «Кому бы мне бока намять?»
Смотрит, шагает ему навстречу зайчишка. Глаза врозь, хвостик задиристо кверху поднят. И сам с виду такой неказистый, что, кажется, дай ему один раз покрепче — и дух из него вон.
Поравнялись зайцы, глянули мельком друг на друга и пошли каждый своей дорогой. Отошел немного Рваный Бок и думает:
«А почему бы не нагнать ему страху в пятки, не поучить уму-разуму?»
Забежал худенькому зайцу наперед, встал перед ним, спрашивает:
Ты поч-чему не здороваешься?
И лапкой в грудь толкнул.
А худенький заяц сощурил левый глаз, схватил Рваного Бока за плечи, чик правой ногой — и Рваный Бок на лопатках.
Вскочил он тут лее и говорит:
Так-то и я поборю, а вот давай крест-накрест возьмемся.
Давай.
Сощурил худенький заяц правый глаз, обхватил Рваного Бока крест-накрест, прижал к животу. Рваный Бок охнул. Под левой лопаткой у него что-то хрустнуло. Лапки разжались. А худенький заяц скрипнул зубами, чик левой ногой — и Рваный Бок опять на лопатках.
Вскочил он, сконфуженный, отряхивается, говорит:
Я бы тебя поборол, да сам подсекся. А вообще-то ты молодец. Но и я сильный. У меня дед ловким был. Никто против него устоять не мог, все падали. Тебя как зовут?
Пушок.
А я Рваный Бок. Видал? — и показал зажившие царапины на боку. — Это меня медведь Спиридон из берлоги вышвырнул. Ты где живешь?
У Маньяшина кургана.
А я здесь, недалеко. Сосну с кривым сучком знаешь?
Это возле которой черепаха Кири-Бум по средам сказки рассказывает? Знаю.
Так вот, в сторонке от нее елочка растет. Там. Хочешь, пойдем ко мне. Сегодня ты моим гостем будешь, а завтра я твоим. Так и будем в гости друг к другу ходить, а?
Пойдем, — согласился Пушок.
И зайцы весело поскакали к сосне с кривым сучком.
Ключик от сердца
Подружился Рваный Бок с Пушком, и стали они частенько вместе бывать. Вместе на полянках паслись, вместе бегали поглядеть, что на колхозных огородах растет, вместе по роще гуляли.
Один раз идут они по просеке, смотрят — Енот сидит под липкой и слезы по щекам лапой размазывает. Спросил у него Пушок:
Ты что носом хлюпаешь?
Медведь Тяжелая Лапа обидел. Я кувшинку из речки достал, а он отнял, к себе унес.
Ах он кряхтун, лиходей, — заругался Пушок. — Это что же он, сам себе достать не может? На силу надеется? Идем, я тебе помогу.
Но Енот и лапами замахал:
Какой из тебя помощник... Маленький ты. Тебя чтобы увидеть, и то наклоняться надо. Куда тебе с медведем бороться.
А меня не видеть — слышать надо. Идем.
Нет. Я уж с волком ходил. А медведь на него так рявкнул, что волк и хвост поджал.
Ах он горлодер. На рык надеется. Ну, я ему покажу. Идем, у меня ключик от сердца есть.
Оно у него медвежье.
У меня и от медвежьего есть. Идем.
Нет, не пойду, — отказался Енот и в куст вдвинулся: свяжешься с этими зайцами, беды потом не оберешься. — Я лучше другую кувшинку достану.
Зачем другую? Свою сейчас от медведя получишь. Жди нас здесь. Идем, Рваный Бок, надо помочь Еноту.
Неподалеку от берлоги Пушок сказал другу:
Спрячься, я один с ним поговорю.
