Валерий Гусев - Сокровища старой церкви
– Этот граф, когда бежал в Европу, надеялся все-таки вернуться и все фамильные драгоценности спрятал здесь. А там чего только нет: и украшения из камней и золота, и монеты царской чеканки, и много старинного парадного оружия - шпаги, пистолеты, кинжалы… - Великий прервал рассказ, достал сигареты, бросил на ребят изучающий взгляд: как, мол, реагируют? Зацепило?
Реагировали правильно. Зацепило: глаза загорелись, рты раскрылись. Дышать перестали.
– И еще он мне сказал: я не надеюсь вернуться на родину, сделай для нее доброе дело - разыщи эти сокровища.
– Разыскали? - выдохнул Кролик.
– А зачем я сюда приехал? - усмехнулся Великий.
– Так они… эти сокровища?…
– Вот именно. Правильно поняли. Они здесь, у вас под ногами. Граф побоялся, что усадьбу начнут грабить, везде будут лазить - и найдут в конце концов. Поэтому и спрятал их не в усадьбе, а здесь, в подземном ходу.
– А где? - деловито спросил Колька.
– Точно не известно. То ли где-то в подземелье, то ли прямо под церковью, в подвалах.
– Лазили мы там, - отмахнулся разочарованный Мишка. - Никаких кладов там нет. А ход завален, и вода в нем стоит, тухлая.
– Плохо лазили. Да я бы и сам полез, но неудобно мне: скажут, дурак здоровый… У меня такие сведения: искать надо не от часовни, а от склепа. Не побоитесь? Ночью, скрытно, на кладбище.
– А если найдем? - спросил Мишка. - Сколько нам полагается? От государства.
Великий выразительно постучал себя пальцем по виску.
– А как же?…
– А так же! Ты что от этого государства имеешь? Оно тебе даже кино не возит. Оставите себе по шпаге, по пистолету - какие же вы мушкетеры без оружия? - а остальное я сдам надежным людям, они вам за это машину баксов пригонят, на троих.
– А вы?
– А мне, - Великий усмехнулся, - мне подарите зажигалку какую-нибудь, не обижусь. Ну что, решили?
Еще как решили-то!
– Все делать тайно. Никто не должен знать. Особенно поп - этот сразу лапу наложит, потому что в кладе том старинные иконы есть. И этот ваш… околоточный. Его больше всех опасайтесь. Он хотя и ванек по сути, но дотошный ментяра.
– Достал уже, - пожаловался Мишка. - От него только и слышишь: то нельзя, это нехорошо. Надоел, как репей на свитере. - Он взглянул на Челюкана: - Да, Коль?
Колька ничего на это не сказал. И Ваське, похоже, Мишкины слова не понравились. Великий это уловил, снова пошел с козыря: достал из-под кровати камуфляжный мешок, распустил шнуровку, вывалил на пол содержимое:
– Это вам, парни. Снаряжение.
Тут ребята совсем поплыли…
Три ножа в чехлах, фонарики ручные, фонарики на голову, как у шахтеров, блестящий топорик, тоже в чехле, саперная лопатка со складной ручкой, моток тонкого капронового шнура с карабинами…
– Фонари аккумуляторные, - инструктировал ошалевших мальчишек Великий, - ночью работаете, днем ставите на подзарядку. Снаряжение беречь. Если что потеряете, - «разведчик» снова усмехнулся, - при дележе сокровищ стоимость вычту. Задача ваша - в церковные подвалы попасть. Ищите проход сначала от часовни, потом, если не найдете, от склепа.
– Он решеткой закрыт, - напомнил Колька.
– Откроете. - Великий протянул, выдернув из чехла, ярко-красные ножницы. - Любой металл как бумагу берут. Не потеряйте… Да, дома вас не хватятся ночью? Паники не будет?
Вопрос был риторический: тезка первого русского императора еще и потому этих ребят выбрал, что никто их не хватится. Ни днем, ни ночью. А когда хватятся, он уже далеко будет.
Великий проводил ребят на крыльцо, постоял, вслушиваясь в деревенскую ночную тишину, напомнил вполголоса:
– О результатах докладывать каждое утро. Все, по коням, мушкетеры!
Утром Андрей уже за дверь было вышел - телефон зазвонил.
– Ратников? - послышался голос дежурного райотдела. - Подъезжай по-быстрому. Материал для тебя поступил. У Платонова возьмешь.
– Выезжаю, - ответил Андрей.
Он завел мотоцикл, подъехал к дому священника и посигналил.
Отец Леонид, одетый в скромный черный костюмчик, заслышав сигнал, вышел на крыльцо и приподнял в приветствии шляпу, отчего старательно забранные под нее кудри снова рассыпались по плечам. Он опять терпеливо заправил их под шляпу и спустился с крыльца, прихватив небольшой чемоданчик.
– Что это ты, батюшка поп, так налегке? - усмехнулся Андрей.
Отец Леонид охотно улыбнулся в ответ, молвил, наставительно подняв палец:
– «И заповедал им ничего не брать в дорогу, кроме одного посоха: ни сумы, ни хлеба, ни меди в поясе…»
– Ладно, садись, командированный по делам Божиим, - Андрей перегнулся с сиденья, откинул в коляске фартук и достал второй шлем: - Меняй головной убор.
Объезжая клуб, Андрей обогнал приезжего, который прохаживался под липками в обычном сопровождении мушкетеров.
Великий вежливо раскланялся, а вредный Мишка, подражая Остапу Бендеру, коротко свистнул и крикнул им вслед:
– Эй, мракобес, почем опиум народу продаешь?
Андрей, не останавливаясь, погрозил ему кулаком и заметил в зеркальце, как Великий начал что-то строго выговаривать Мишке, а тот стал смущенно оправдываться.
– Не докучают они тебе? - спросил он священника, когда выехали за околицу и углубились лесной дорогой в чащу.
Отец Леонид покачал головой:
– Нет, какая тут докука. Они ведь без злобы. По молодой глупости. Поумнеют, выправятся. Петр Алексеевич на них благотворное влияние имеет. Бог ему в помощь.
Андрей хмыкнул. Его давно уже беспокоило, что с приездом Великого ребята сильно изменились. К участковому настороженно стали относиться, с заметным холодком. Дерзкие опять, задиристые. Все, что наладилось, прахом пошло. Другой у них авторитет теперь.
– Такое влияние, батюшка поп, при случае как угодно использовать можно. В своих целях.
– Ну что вы, Андрей Сергеевич. В вас милиционер сейчас говорит, прискорбная привычка к недоверию. Петр Алексеевич худому их не учит.
«Откуда ты знаешь, - сердито подумал Андрей, - чему он их учит?»
В горотделе Ратников прошел сразу к следователю Платонову.
– Хорошо, что ты приехал, - поздоровался тот с Андреем. - Вот, посмотри, тебе интересно будет.
Андрей пробежал глазами бумажку, согласился:
– Интересно. Только проверить нужно.
– Проверяй, - одобрил Платонов. - А что касается пропавшего креста, то не прихватил ли его вместе с водкой Федя-террорист? При нем не обнаружили.
Андрей вздохнул:
– Может, и прав батюшка поп, всюду мне враги мерещатся.
Глава VI
СОЛОВЬИНЫЕ БОЛОТА
Ночь. Деревня спит.
Челюканова терраска. Окна завешены.
– Вот этот пастух, что в церковь забрался, - начал Колька, - его потом в Оглядкине поймали. Как он туда из церкви попал - никто не знает.
– Его разве не посадили? - спросил Мишка.
– Не. Он вроде как рехнулся после этого. Полечили в дурдоме и выпустили. Ну что, пацаны, весла на воду? Чего нам вслепую по подвалам лазить? За день обернемся. Расспросим мужика, а ночью разведаем.
– Да ну его, - махнул рукой Кролик. - Чего с психом связываться?
– А мы тебя и не возьмем. Ты здесь останешься, с Серегой.
– Еще чего! - взвыли в один голос Галка и Кролик. Галка - от души, Васька - притворно.
– Нельзя нам всем линять: Андрюха просечет.
– Вы будете это… как его… эффект присутствия создавать, - прибавил Мишка.
Где-то когда-то попались ему эти умные слова - понравились, запомнил, наконец-то случай выпал в деле применить.
– Вот ты и создавай свой эффект! - выпалила Галка.
– Миха со мной поплывет, он дорогу лучше всех знает, и тетка у него в Оглядкине живет, - подвел черту Челюкан. - А вы за Воронком приглядывайте и почаще перед Андрюхой мелькайте. - Подумал и добавил: - А кто будет спорить, тот в лоб получит. Два раза, - уточнил Колька.
Галка возмущенно фыркнула, Кролик отодвинулся с опаской. И спросил обидчиво:
– Почему сразу два-то?
– Ну три, - легко согласился Колька.
На том совещание и закончилось.
Кролик в душе был страшно рад, что его не взяли в Оглядкино. Самый короткий путь туда по воде - краем Соловьиных болот.
Болота эти Соловьиными звались вовсе не потому, что сидел в них когда-то Соловей-разбойник, хотя ему тут самое место было, а потому, что действительно свистели и щелкали в них по весне голосистые птахи свои звонкие песни. Собственно, соловьи звенели не в самом, конечно, болоте, а в густом ивняке, которым заросла Ведьмина протока. Уходя от реки, она постепенно раздавалась вширь, скрывалась в ядовито-зеленых травах, превращалась в бездонную трясину.
Место это не любили, считали нечистым. Многие верили, что в болотах водится какая-то темная сила, ходили про них худые слухи. Старуха Чашкина - уж она-то все знает - и та очень туманно поясняла: «Тама по ночам лешак с кикиморой хороводятся. Лешак-то поводит, поводит огоньками по кочкам, да и столкнет в омут. А нет - так кикимора защекотит».
Не любили синереченцы Соловьиные болота, боялись их и без крайней нужды туда не заглядывали, хотя ягода там водилась знатная и дичь хорошая пряталась.
