Сири Колу - Мы – Разбойниковы
Прошло довольно много времени, прежде чем разбойники осознали, сколько же здесь конфет.
– Банановые лодочки, – у Бешеного Карло отвисла челюсть.
– Лакричные ленточки, – выдохнул Калле.
– Салмиачные блошки, – у Хели тоже изменился голос. От этого, пожалуй, я возгордилась больше всего.
– Я фто, умев и попал на небефа? – спросил Золотко. – Тут фобралифь пведки вфех конфет на фвете?
– Сейчас я все улажу, – сказала я.
Я на цыпочках подошла к стойке. Будем надеяться, что я выгляжу как обычная девочка. Обычная девочка на отдыхе. Разбойники не отводили от меня глаз.
– Привет, – сказала я. – Меня зовут Вилья-Туули Вайнисто, и папа открыл у вас счет на мое имя.
– Чё? – парень за стойкой сдвинул наушники на затылок, чтобы лучше слышать, и мне пришлось повторить.
– Классный у меня папуля, правда? – я старалась выглядеть этакой лапочкой-дурочкой. На самом деле меня почти трясло от волнения. Я с трудом сдерживалась, чтобы не начать теребить все, что лежало на стойке. – Просто я тут в лагере, а у папули важная работа в Хельсинки, поэтому он так здорово придумал. Я куплю, а папуля за все заплатит. Вот моя карточка с фотографией, можно проверить, да?
– Нету у нас никаких счетов, – парень смотрел очень недружелюбно.
Ну вот и всё. Я сглотнула. В животе стало холодно. Ничего у меня не вышло. Но тут я вдруг разозлилась. Ванамо ни за что не сдалась бы. Это я такой лузер, а Ванамо всегда получает что хочет. И я решила сыграть в Ванамо.
– Ну пожа-а-алуйста, – протянула я по-ванамски, представляя, что на мне сейчас короткая футболка и джинсы в обтяжку. – Счет честно-честно есть.
Я улыбнулась, облокотилась на стойку и покачала шлепанцем на кончиках пальцев. Ванамо еще эффектно тряхнула бы волосами, но на это меня не хватило. Впрочем, продавец поддался и так: со скучающей физиономией он вбил в компьютер мое имя – и проговорил уже совсем другим тоном:
– И правда есть. Ого!
– Мой папуля – большой начальник, – ухмыльнулась я уже от лица себя.
И повернулась к остальным:
– Готово!
Хильда глазам не поверила, когда мы начали таскать в разбоймобиль набитые доверху бумажные кульки. Целый пакет банановых лодочек и ирисочных грузовичков вперемешку. Малиновые лодочки для Хильды. Два пакета лакричных ленточек: в одном – простые, в другом – клубничные и лимонные, целая связка. Салмиачных блошек хватило всего на полпакета, к счастью, на складе нашлись еще. Продавец насыпал их и в пластиковый ящик, и в наш пакет до самых краев.
Я стояла возле кассы, прикрывая ее от разбойников, и время от времени угрожающе взмахивала руками. (На самом деле я мирно обсуждала с продавцом афиши, висевшие у него за спиной).
– …Еще вот этих. И вон тех. И немножко тех.
Бедняга продавец. Чтобы взвесить наши пакеты, на весы пришлось поставить корзину, с какой обычно ходят на пляж, – для конфет она тоже отлично подошла. Продавец взвешивал одну корзину за другой до полного изнеможения и подсчитывал на кассе результат. Я передавала корзину стоящему на входе, тот оттаскивал ее в разбоймобиль. Остальные в это время набивали сладости в пакеты, и после того как корзина возвращалась из машины, ее наполняли снова. Конфеты поглотили разбойников целиком, на меня уже никто не обращал внимания. Золотко рыдал в голос, находя новые и новые виды карамелек, которые ему довелось попробовать всего однажды. Молочные коровки! Шоколадная лакрица! Желейные грибочки!
Пакетов получилось штук сто. Может, даже сто пятьдесят. Бумажные пакетики закончились на обеих стойках, и мини-зефирки пришлось складывать в пластиковые. Несколько раз мы с продавцом сбивались со счета. В конце концов парень устало махнул рукой – забирайте, какая разница. На выходе получилась трехзначная сумма, точнее я не разглядела, но надеюсь, что не меньше двухсот евро. Ведь я этого стою. И это только начало.
– И потом эта деффёнка подофла к каффе и как фкавет: «Лапы вверх, вафе ваведение огваблено», – рассказывал Золотко-Пит, когда мы уже выехали за город. – Покавывает ему эти пакетики и фепфет фто-то, уф не внаю, фто ва угвовы. Вфё фефть по фефти, тихонефько, ефли кто вядом и был, нифего бы не ваподоввил. Фифтая вабота, как по уфебнику!
– Ну уж прямо по учебнику, – засмеялась я.
Послушать Пита, так я в магазине была вылитый Крестный Отец на праздничном приеме: «Эй, сынок, окажи-ка мне одну услугу, капиче?».
– А дальше что? – Хели набила рот одновременно салмиачными блошками и кисленькими крысками.
Один раз я уже последовала ее примеру и знала, что результат получается ошеломительный.
– Что ты сказала после этого?
– Это секрет, – ответила я. – Но я могу обещать, что и дальше обо всем позабочусь. Когда все съедим, пополним запасы в любом большом городе.
– Наша Вилья – разбойник от бога, – растроганно проговорил Карло. – Девочке всего десять, а она уже изобрела преступление имени себя! Подумать только, Хильда, какие мы хорошие учителя!
– Кое-кто здесь хочет примазаться к Вильиным успехам, – поддел Калле сестру. – Кое-кто собирается повторить за Вильей, раз сам не может ничего придумать.
– Я не могу? Я один раз спрыгнула навстречу жертве прямо с дерева!
– И не смей больше так делать, – одернула ее Хильда. – Просто повезло, что они успели затормозить и ты не попала под колеса.
– Преступление века, – повторил Карло и ударился в воспоминания о своей первой вылазке с Золотком. – Вилья, это надо как-то отметить. Может, тортиком?
– Что, целой машины конфет уже недостаточно, чтобы отметить? – буркнула Хели, и все расхохотались.
Глава 8
Операция «Жакетка Бешеного Карло»
После преступления века разбойники стали доверять мне гораздо больше. Золотко уже не подсаживался поближе на случай, если я надумаю сбежать. Хели начала разговаривать по-человечески. Бешеный Карло перестал читать лекции о свободе и разбойничьих нравах, признав меня единомышленником.
– Через две недели – праздник лета, – сказала Хильда за ужином. Последние июньские вечера были светлыми, у всех начинались отпуска, на проселочных дорогах появилось больше народа, а значит, и больше добычи.
– Надо бы пополнить снаряжение.
– Е-е-е-е, новые вылазки! – обрадовался Калле. – Чур, я тоже участвую! Вилья – почти моя ровесница, а уже совершила преступление века, так что возраст не помеха. Где вообще сказано, что грабителем можно быть с десяти лет? Тем более что осенью мне как раз будет десять.
За складным столиком воцарилась нехорошая тишина, – как и всегда, когда кто-то пытался выступать против действующих правил. Но Калле, не обращая внимания, продолжал:
– Тем более я легче, чем папа. Значит, на прыгунке допрыгну в два раза дальше.
– Это ты к чему? – угрожающе привстал Карло. – И о чем ты, Хильда? Какое тебе еще снаряжение? У нас есть все необходимое.
– Честно скажу, – Хильда старалась говорить серьезно, – тебе нужна новая кофта. Ну, то есть жакетка. Нельзя в таком виде появляться перед другими разбойниками.
– Чем тебе не угодила моя жакетка? – Бешеный Карло попытался посильнее натянуть кофту на живот. – По-моему, она еще вполне ничего. Посмотри те журналы, что мы награбили! Сейчас все так носят.
Бешеный Карло жить не мог без своей жакетки. В ней он грабил машины, в ней ползал под разбоймобилем, проверяя, не отвалился ли прикрученный проволокой глушитель, в ней ходил на рыбалку в свободные дни. Это было чем-то вроде формы. В повседневной жизни Карло, как и все папы, носил футболки, но на людях и во время грабежей натягивал поверх футболки тонкую кофту. Жакетка придавала ему официальный вид, отчасти потому, что была любимого разбойниками черного цвета.
Спор зашел так далеко, что продолжился и во время следующей трапезы на парковке кемпинга. Хильда отвела Карло в туалет для инвалидов, где висело большое зеркало. Карло был вынужден признать, что проиграл. Кофта была коротка до безобразия и не скрывала свешивающийся из-под ремня живот.
– Я же тебе говорила, надо плавать, – развела руками Хильда. – Ты ведь не слушаешь.
– Ты хочешь сказать, что я слишком… большой? – каждая волосинка у папаши Разбойникова встала дыбом от обиды. – Хочешь предложить мне заняться физ-куль-турой?
Голос Карло не предвещал ничего хорошего.
– Значит, я толстый? Жирный? И все надо мной смеются? Это ты хотела сказать?
Хильда прикусила язык.
– Да нет, конечно. Я хотела сказать… Что же я на самом деле хотела сказать?
– Надо ехать, – шепнул мне Калле. – Срочно придумай какую-нибудь причину.
– Я лифьно понял так, – быстро сориентировался Золотко, – Хильда нафа матуфка хотела фкавать, фто ефли фвитевок тефноват, от воды бы он подвафтянулфя.
Карло просиял и в долю секунды сорвал с себя жакетку. Без жакетки он казался еще пышнее. Он был, без сомнения, самым пышным атаманом Финляндии. Карло вылил на жакетку бутылку воды.
