Павел Молитвин - В начале летних каникул
Услышав эти слова, Михаил едва не бросился на Злыгость с кулаками, но Анюта вовремя пихнула его локтем в бок: молчи - львы важнее. Она любила львов не меньше Витьки и Михаила и готова была выслушать от Злыгости еще и не такое, лишь бы узнать, как их спасти.
- Это было ночью! - неожиданно громко и противно завопила великая поэтесса, и волосы ее встали дыбом.
Анюта отшатнулась и, если бы Михаил не поддержал ее, непременно свалилась бы в воду.
- Мрачная мусороуборочная машина въехала в Парк. Подобно тени, проскользила по аллеям и, зловеще урча, остановилась около одного из львов. Из кабины вылезли двое злодеев. Один - высокий, скулы его, казалось, вот-вот проткнут кожу - указал рукой на бронзовое изваяние и скрипучим, отвратительным голосом спросил многозначительно: "Этого, что ли?" - "Этого", - еще более отвратительным, жирным, как свиное сало, голосом ответил второй - толстый и короткий, нос которого утопал в щеках.
После этого злодеи сели в машину. Над ней поднялась стрела подъемного крана. Поднялась и замерла надо львами. Это был ужасный миг!
Первый злодей снова вылез из кабины и закрепил тросы, свисавшие с крана, под брюхом льва. Затем он вернулся в машину, стрела крана поползла вверх, и статуя, веками украшавшая наш Парк, оторвалась от пьедестала и закачалась в воздухе. В следующую минуту подъемный кран повернулся, и наш бронзовый красавец, свет наших очей, оказался погруженным на машину. Он стоял на платформе, предназначенной для контейнера с мусором, и призывно смотрел на своего бронзового собрата. Увы, тот ничем не мог ему помочь...
Машина уехала, а через несколько часов, перед рассветом, вернулась за вторым...
Ребятам показалось, что Злыгость всхлипнула.
- Ах, вот, значит, как дело было... - растерянно протянул Михаил. За последние два дня он уже привык ко всяким необычностям, и прозаический увоз львов на мусорной машине разочаровал его.
- А вы? Неужели вы ничего не предприняли? - возмутилась Анюта.
- Я... Я едва не лишилась чувств, - ответила Злыгость расслабленным голосом. - Со мной случилось что-то вроде обморока. Я такая впечатлительная...
- Нашли время, когда лишаться чувств, - с сожалением посмотрела на нее Анюта. - А еще считаете себя великой поэтессой! - на этот раз во взгляде голубых Анютиных глаз сквозило явное презрение. - Поэт, даже самый захудалый, должен бороться с любой несправедливостью, а вы... Анюта на секунду запнулась, а потом выпалила: - Должны бы, кажется, помнить, что Некрасов сказал: "Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан!".
Михаил с тревогой посмотрел на Анюту. Он разделял ее недоумение и даже возмущение, но сейчас важно было не обличать Злыгость, а узнать у нее подробности.
- А номер, номер машины вы запомнили? - спросил он, как только Анюта замолчала.
На Злыгость было жалко смотреть - и куда делась ее прежняя спесь? Травы-волосы полегли, вся она будто уменьшилась и подалась ближе к воде. Наверно, ей стало стыдно, и она собиралась удрать, чтобы скрыть свой позор. Вопрос Михаила окрылил ее.
- Да! Я запомнила. Я знаю номер: ЛЕВ 22-01! - радостно вскричала она. И тут же дрожащим от волнения голосом спросила: - Но вы ведь не думаете, что одна ошибка может погубить во мне поэта?
- Думаем! - жестко сказала Анюта. Она хотела добавить, что и без этой ошибки стихи Злыгости отвратительные, но не успела.
- Нет! - перебил ее Михаил. - Не думаем. Случалось, что и великие поэты ошибались. Но истинно великие находили в себе силы признавать свои ошибки. - Он укоризненно посмотрел на Анюту - разве так можно!
- Я докажу, что я - великая поэтесса! Я приму участие в поисках львов, - сказала Злыгость, и слова ее прозвучали как клятва.
- Жначит, о поэжии жаговорили! - прожужжало под старой ивой, и к корням ее опустился Жужляк. - Жлыгость, жадавлю! Ты о львах долж-жна думать, а не о поэжии! - Он грозно повел своими пилами-рогами, но Злыгость даже не вздрогнула.
- Я все осознала и уже открыла тайну львов. И готова принять участие в их розыске.
- Даж-же так? - Жужляк замер на месте, и усы его, похожие на щетки, растерянно опустились. - Ижумительно... - начал он, с уважением глядя на беспечно болтавших ногами ребят, но тут в кустах послышался шум, и ворчливый голос спросил:
- Где тут эта старая швабра, эта стихоплетная блудословка, именующая себя великой поэтессой?
Ребята переглянулись. Выражаться так способно было только одно существо - Свинкль. И через минуту он действительно появился на полянке.
- Как ты мож-жешь так выраж-жаться?
- А что я такого сказал? - удивился Свинкль. - Все же... - он заметил ребят, а потом Злыгость и стушевался. Однако быстро оценил обстановку и непринужденно соврал: - Я же любя.
- Хам! - высокомерно бросила Злыгость..
Анюта поежилась. Назревал скандал. И он непременно бы разразился - не таким существом был Свинкль, чтобы не затеять скандала, если представился случай, - но тут издалека донесся громкий лай.
- Это Шерли! - радостно воскликнула Анюта.
И тут же все увидели веселого фокстерьера, лихо тащившего на поводке упирающегося Витьку.
- А, все уже в сборе! Славненько. А я-то думал, чего это Шерли меня сюда тащит? Всю программу поисков нарушил. Схватили Злыгость?
- Меня не надо хватать!
- Я знала, что она в конце концов встанет в ряды борцов за правое дело. Лучше поздно, чем никогда, - произнесла Мяфа, переливаясь из-за спины ребят к центру полянки. Следом за ней выпрыгнул Скачибоб, ударился о корни ивы, взвился вверх и упал в ладони Анюты.
- Жамечательно. Общий сбор. Расскаж-жите-ка о похищении.
Анюта с Михаилом посмотрели на Злыгость, но та молчала.
- Давай ты, - подтолкнула Анюта Михаила, и тот рассказал собравшимся все, что узнал от великой поэтессы.
- Теперь надо искать мусорную машину с названным номером, закончил он свое сообщение.
- Ее надо искать во дворах, прилегающих к Парку. Вряд ли она приехала сюда издалека, - поторопился уточнить Витька. Видно было, что он раздосадован столь несомненным успехом приятелей и теперь будет стараться изо всех сил.
- Как же мы будем ее по дворам искать? Нас там сразу засекут, проворчал Свинкль.
- Придется попросить ребят заняться поисками. Вы только найдите ее и дайте нам знать, - обратилась Мяфа к Михаилу. - А уж мы возьмемся за шофера.
- Возьмемся за шофера, - как эхо повторила Злыгость.
- Ты правда хочешь принять участие в поисках львов? - Мяфа была растрогана.
- Да. Я готова на подвиг. За столь благородное дело не жаль отдать жизнь даже такой великой поэтессы, как я, - произнесла Злыгость прочувствованно. Не выдержала и всхлипнула: - То есть жалко, конечно, но если надо...
- Молодчина! - похвалил ее Михаил.
- Не молодчина она, а Злыгость. А вот вы с Анютой действительно молодцы, - сказал Свинкль и, видя, как завистливо сверкнули у Витьки глаза, добавил: - Да, настоящие молодчаги. Придется вас поощрить.
Михаилу показалось, что перед глазами у него проплыло розовое облако, тело потеряло тяжесть, и он полетел куда-то в светлое небо под аккомпанемент нежных мелодичных звуков...
- Михаил! Очнись, Мишка!
Михаил открыл глаза. Он лежал на траве. Анюта поправляла у него на лбу мокрый платок, Шерли лизал руку, а Витька, Злыгость, Мяфа и Жужляк ругали Свинкля.
- Соображаешь, что делаешь? А если бы они в воду кувырнулись? Кио чертов! - кричал, размахивая руками, Витька.
- На местных хулиганах свои фокусы показывай, а не на друзьях, сурово выговаривала Мяфа. - Ишь, сила есть - ума не надо! Не было печали - купила баба порося, пригласили тебя в кои-то веки в приличное общество!
- Ижорву мержавца! Жаболеет - жагрыжу! - ревел разъяренный Жужляк, лязгая пилами-рогами над покаянно склоненной головой Свинкля.
- Хам, свинское отродье, бифштекс недоеденный! - ругалась Злыгость.
- Да я же как лучше хотел! Хотел им приятное сделать. Вы у них самих спросите, ведь понравилось! - наконец выдохнул Свинкль, отступая от наседавшего на него Жужляка.
- А что случилось? - спросил Михаил, снимая со лба мокрый носовой платок и садясь на траву. В голове у него еще звенела чудная музыка.
- Он нас загипнотизировать хотел, - кивнула Анюта на Свинкля. Тебя сумел, а вместо меня Скачибоба в блаженство вверг.
Михаил оглянулся - Скачибоб лежал рядом, подогнув хвостик под себя.
- А зачем?
- Чтобы нам удовольствие доставить. В награду за успешные переговоры со Злыгостью.
В этот момент Скачибоб шевельнулся, подпрыгнул метра на полтора над землей и упал рядом с Анютой. Шерли фыркнул и отскочил в сторону.
- Как он? - участливо спросил Михаил, глазами указывая на Скачибоба.
- Ему-то что, ему нравится. Он у нас единственный, кто гипнозу поддается, - пояснила Мяфа. - И то не всегда.
- А почему?
- Да он ведь такой, с переменной мыслительной способностью, пробормотала Мяфа, опасливо скосив глаза на Скачибоба. Но он не двигался.
- А людей Свинкль может гипнотизировать?
