В Губарев - Трое на острове
Внезапно впереди блеснул яркий свет, и мы вышли на большую поляну. Я широко открыл глаза: посреди поляны мирно пощипывали траву два светло-серых теленка! Они подняли головы на тонких красивых шеях и уставились на нас немигающими темными глазами.
- Лани! - вскрикнул Юрка. - Ребята, они совсем не боятся нас!
- Ну, ясно! - подтвердил я. - Остров необитаемый, и они никогда не видели людей.
Однако когда мы приблизились к ним и Мила уже протянула руку, чтобы погладить их, они стремительно сорвались с места и исчезли в чаще.
- Ничего, все равно поймаем, - пробормотал Юрка, почесывая затылок, Их мясо, наверно, очень вкусное.
- Ты с ума сошел! - возмутилась Мила. - Я ни за что не буду их есть! Вы видели, какие у них красивые задумчивые глаза?
- Вегетарианка! - заворчал Юрка. - Интересно, чем же ты будешь питаться? Может быть, травой?
- Юрик, мне жалко их...
На черном лице Юрки засветилась хитроватая улыбка.
- А тех яиц, которые ты сейчас ела, тебе не жалко? Ведь из них могли бы вылупиться птицы с задумчивыми глазами!
- Ох, какие вы все, мальчишки, жестокие! - вздохнула Мила.
В конце поляны мы обнаружили одинокую скалу высотой примерно с трехэтажный дом. Вернее, это был огромный камень, попавший сюда, должно быть, еще в доисторические времена, во время какого-нибудь землетрясения. У подножия камня журчал родник с чистой водой. Яркие цветы, растущие вокруг родника, отражались в воде.
Мы не сразу увидели эту скалу, потому что сама природа тщательно замаскировала ее в зелени деревьев. Вся скала была густо увита ползучими растениями.
- Тра-ля-ля! - запел Юрка. - Ребята, в таких случаях Архимед говорил: "Эврика!" Здесь будет наш дом.
- Где?
- В пещере!
- Где ты видишь пещеру?
- Протри глаза!
Наконец я разглядел овальный вход в пещеру на высоте восьми-десяти метров.
- Туда трудно добраться...
- Вот и хорошо, что трудно. Мы сможем там спокойно спать, без боязни, что нас захватят пираты.
Пока Мила собирала на поляне цветы (девчонки всегда приходят в восторг от цветов), мы с Юркой, цепляясь за лианы, с невероятным трудом добрались до пещеры и сели у входа, свесив ноги и тяжело дыша.
- Придется складывать из камней лестницу, - сказал я.
Юрка метнул на меня презрительный взгляд и прикоснулся пальцами к моему лбу.
- Я так и думал: у тебя жар! Ты хочешь, чтобы по этой лестнице вместе с нами в пещеру поднимались и пираты?
- Юрка, но как же мы будем подниматься сами?
А Мила вообще сюда не сможет влезть.
- Мы сделаем лестницу из лиан, - сказал Юрка, смотря на меня покровительственным взглядом. - Надо думать, старина! На ночь мы эту лестницу будем поднимать, а утром спускать.
- Юрка, ты гений!
- Я в этом никогда не сомневался, - усмехнулся он.
Мы обследовали пещеру. Она оказалась просторной, уютной и сухой. Наши голоса и шаги гулко отдавались под темным сводом.
Только к вечеру мы сплели лестницу и натаскали в пещеру травы и сухого мха. Постели получились превосходные. Я блаженно вытянулся на своем мягком ложе, чувствуя, как гудят от усталости все мускулы моего тела. В лесу стемнело, но вход в пещеру освещался розовыми отблесками костра, на котором Мила жарила пойманную Юркой птицу. Я слышал, как Мила напевала в тишине:
Работай, друг,
И станет, друг,
Легко на свете жить!
Враг в трудный час
Не сломит нас,
Коль будем мы дружить!
Запомни, друг,
Что пара рук
Немало дел свершит.
"Терпенье, труд
Все перетрут",
Народ наш говорит.
Пришла беда
Будь смел всегда,
Пусть взор горит, как луч,
Трудись бодрей,
Будь веселей,
Союз друзей могуч!
В нашем пионерском отряде мы частенько распевали эту песенку. Но никогда раньше ее слова не волновали меня так, как сейчас. Ведь действительно, если у тебя хорошие друзья и если ты любишь работать - ничто не страшно!
Юрка, наверно, подбросил в костер хворост, потому что я слышал, как затрещали ветки, и вход осветился еще ярче. А я лежал и думал: "Дорогие мои Юрка и Мила! Какие вы хорошие товарищи!
Что бы я без вас делал сейчас? Да, чудесно жить на свете, если у тебя настоящие друзья!"
Я так расчувствовался, что к моему горлу даже подступил комок. Но в это время Юрка крикнул:
- Волшебник, иди есть!
Я спустился по лестнице и уселся у костра. Какой вкусной оказалась жареная птица! Мы вгрызались зубами в горячее ароматное мясо, и жир золотыми каплями стекал по нашим подбородкам и пальцам.
- Тебе не жалко ее? - съязвил Юрка, кося глаза на Милу.
Она не ответила.
- Не найдут ли нас пираты? - сказал я, с тревогой поглядывая в темную чащу.
- Могут найти за милую душу. - Юрка отбросил в темноту кость и старательно вытер травой руки и подбородок. - Нам нужно произвести разведку и узнать, что они замышляют. Всегда полезно знать, что делается в стане врагов.
Он рассуждал прямо как опытный полководец, и я посмотрел на него с уважением.
- А как мы найдем дорогу обратно? - забеспокоилась Мила. - В этом лесу очень легко заблудиться. Юрка указал пальцем на родник.
- Эта водичка поможет нам найти путь к нашей пещере.
- Каким образом? - удивился я. - Юрка, ты иногда говоришь умные вещи, но сейчас ты что-то загибаешь.
Юрка поднялся во весь рост и взмахнул рукой. Черное его лицо со сверкающими глазами, в которых отражались отблески догорающего костра, сейчас было удивительно красивым.
- Я загибаю? Вы видите, что из этого родника вытекает ручей? Как вы думаете, куда он течет?
- Не знаю.
- Туда же, куда текут все реки мира! Ты очень плохо учил географию в школе. Я уверен, что этот ручей впадает в океан. По берегу ручья мы всегда сможем идти туда и обратно!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, в которой я узнаю, кем похищен волшебный платок
Утром я отправился по берегу ручья к океану. На нашем совете было решено, что я произведу разведку, а Мила и Юра тем временем соберут побольше кокосовых орехов. Мы вспомнили, что молоко кокосовых орехов очень питательно, а нападало их с пальм после шторма очень много. Крупные, твердые и тяжелые, покрытые жестковатой щетиной, они валялись всюду. Я то и дело натыкался на них, когда шел берегом ручья.
Юрка оказался прав: ручей действительно впадал в океан. И путь по ручью оказался куда удобней и короче, чем через лесные заросли. Вскоре я вышел к океану на песок, размытый ручьем. Здесь ручей был уже темным от ила и неспокойным, потому что смешивался с набегающими с океана волнами.
Запомнив получше место, я двинулся к видневшимся неподалеку прибрежным скалам.
Шторм начисто разметал пиратский корабль. Морские разбойники соорудили из разбитых досок подобие какого-то жилища. Черный флаг с черепом и скрещенными костями развевался над их станом.
Я подобрался как можно ближе к этому страшному логову и залег в камнях.
Рыжий Пес, Одноглазый и Кривая Нога ничком спали на песке. Пират с расплющенным ухом сидел на бочке и курил трубку.
Меня удивило, что они устроили свой лагерь так близко к океану. Но когда Рваное Ухо вынул из бочки затычку и наполнил свою фляжку, я понял, что их удержало здесь. Бочка с ромом! Она была слишком большой и тяжелой для того, чтобы переправить ее в глубь острова. Эта бочка притягивала их к себе, как магнит.
Я долго лежал неподвижно в канаве. Мягкий ветерок шевелил по временам мои волосы. Остро пахло водорослями. Океан мерно вздыхал в двухстах метрах от меня.
В конце концов меня разморило на солнце и начало клонить ко сну. Но в это время Рыжий Пес пошевелился и сел на песке. Солнце слепило ему глаза. Он прищурился, выплюнул попавший в рот песок и поерошил пальцами свои огненные бакенбарды.
Я слышал, как Рыжий Пес длинно, со свистом зевнул.
- Рваное Ухо! - окликнул он.
- Да, капитан, - лениво ответил пират на бочке.
- А где Кошачий Зуб?
- Полез на скалы, капитан. Мы никак не можем понять, куда делись ребята. Они провалились словно сквозь землю.
- Одноглазый, приведи Кошачьего Зуба, - приказал Рыжий Пес.
- Слушаю, капитан. - Одноглазый неохотно поднялся и скрылся за скалой.
Кривая Нога в это время проковылял к бочке и сделал большой глоток из фляжки Рваного Уха.
Рыжий Пес молча проследил за Кривой Ногой и потянулся к своей фляжке.
- Мне кажется, клянусь брюхом акулы, этот Кошачий Зуб что-то замышляет против меня, - заворчал он, делая глоток.
Рваное Ухо и Кривая Нога многозначительно переглянулись.
Рыжий Пес вдруг рывком поднялся и, тяжело ступая по песку, двинулся к бочке.
- Вы молчите? Может быть, вы все теперь в заговоре против своего капитана, тысяча чертей и одна ведьма? А?
Кривая Нога предусмотрительно перешел на другую сторону бочки.
- Мы так преданы тебе, Рыжий Пес!..
Я не знаю, чем кончился бы этот разговор, если бы в лагере не появились Одноглазый и Кошачий Зуб.
- Что делают дети. Кошачий Зуб? - спросил капитан, по-бычьи наклоняя голову, так что глаз его совсем не было видно за мохнатыми рыжими бровями.
