Ингвар Амбьернсен - Самсон и Роберто. Неожиданное наследство
— Совершенно верно, — сказал Роберто. Я предлагаю тебе разобраться с этим вопросом после ужина с помощью нашей замечательной хозяюшки Греты. Любую проблему можно решить. У ж ты мне поверь, потому что мне самому не раз приходилось с ними сталкиваться.
— И мне тоже! — горячо подхватил Самсон. — Вот, например, однажды…
— Заткнись! — прошипел ему на ухо Роберто.
Грегор перевел взгляд на Грету, она нервно порылась в кармашке и показала ему половинку лимона.
— Мы можем пойти потом поваляться в замечательно уютной канаве, — сказала она шепотом. — Конечно, если ты хочешь.
Грегор понял, что хочет. Улыбнувшись Грете, он обернулся к Роберто и лукаво подмигнул.
— Мда, — произнес фон Страус. — Хоть и не вежливо хвалить собственный товар, но помидорчики и впрямь просто объедение! Кстати, позвольте спросить, как обстоит дело с привидением?
Грета чуть не подавилась, но, прежде чем она успела что-то сказать, Роберто остановил ее выразительным взглядом и ответил за нее сам:
— Ах, вы о привидении! Да, временами оно появляется. Но оказалось, что оно вовсе не та кое зловредное, как мы сперва думали.
— А это интересно! — заметил Грегор с набитым ртом. — Я вообще-то очень интересуюсь привидениями.
— Какая чушь! — воскликнула фрекен Криллеберг. — я преподаю физику, химию и математику и потому знаю, что привидений не бывает.
— Так-то так, — сказал фон Страус. — Но это привидение видели очень многие.
— Значит, им померещилось! — фыркнула фрекен Криллеберг.
— А как кукуруза? Вкусная? — спросила Грета. Ей совсем не нравился разговор о привидениях.
— Нет! — раскудахталась фрекен Криллеберг. — Невкусная кукуруза! — сказала она, с недовольным видом отпихивая от себя тарелку. — Гадкая еда! Противная комната! И нахальные звери! Единственное, что утешает меня здесь, — это вид на фьорд. Иначе я бы тут не выдержала.
— Да, — сказал Самсон. — Фьорд здорово хорош! Красивей не бывает!
— Ну, этого нельзя сказать, — кисло возразила фрекен Криллеберг. — Но все-таки терпимый, если не смотреть на него слишком долго.
Грегор кашлянул, прочищая горло, и поднялся со стула. Стоя, он оглядел гостей, в то же время нащупывая что-то в левом нагрудном кармане.
— Я бы хотел прочесть вам небольшое стихотворение, — сказал он. — Я написал его перед тем, как спуститься сюда, так что оно, можно сказать, совсем новенькое. Вы будете первыми во вселенной, кто его услышит.
За столом настала тишина.
Грегор еще раз откашлялся и начал читать:
О дева! Пою твою зверскую прелесть!
Твой мех ухоженный и трепет усиков-вибрис в ночном саду.
К тебе меня влечет сердечное влеченье,
К тебе одной из всех.
Я зрел сей мир с высот скалистых гор
И под землей недаром прорывался
И ныне знаю я, что все пути дороги
Меня вели к норе
Любезной барсучихи.
— Ах, что же это такое! — воскликнула Грета. При первых же словах она покраснела до слез и от смущения не знала, куда девать передние лапки, а задними быстро-быстро затопотала, кружась на месте. Это было очень трогательно.
— Замечательные стихи! — сказал Роберто. В них столько настроения!
— Да, — сказал фон Страус. — Особенно это место про трепет усиков-вибрисс в ночном саду! Волнующее стихотворение!
— Благодарю за внимание! — торжественно сказал на это Грегор.
Сложив листок, он спрятал его в карман.
— Страшная ерунда! — фыркнула фрекен Криллеберг. — Стихи без рифмы никуда не годятся. Это известно каждому, кто хоть мало-мальски образован. За долгие годы учительствования я неоднократно указывала на то…
Но тут ее речь прервали не сулившие ничего доброго звуки, исходившие, казалось, из самого живота Грегора. Глухое ворчание, зарождавшееся где-то в глубинах его существа, по степенно поднималось выше и наконец вырвалось из его горла грозным воплем. «Ууу-эээ!» — крикнул он и, схватив стакан с соком, швырнул его об стенку. Затем он разбил свою тарелку о собственную голову. Затем сорвал со стола скатерть, так что вся еда и приборы со стуком и юном покатились по полу.
— Грегор! — в один голос воскликнули Самсон и Грета.
Но он их даже не слышал. С рыданиями он метался по комнате, колотя лапами по стенам, потом повалился на пол и принялся сам себя душить.
— Скорее! — крикнул Роберто. — Надо закопать его в землю, а не то это плохо кончится. Самон! Бери лопату, она возле веранды.
— Закопать?! Куда я попала? Что здесь делается? — расквохталась фрекен Криллеберг. — Это неслыханно! Я никогда в жизни…
— Да помолчи же, несчастная птица! — успел крикнуть Роберто, прежде чем тигриным прыжком кинулся на несчастного поэта. Фон Страус пришел ему на подмогу, и вдвоем они скрутили Грегора, не давая ему покалечить себя или окружающих. Грета бросилась на колени, покрыла поцелуями мордочку Грегора и с такой нежностью повторяла шепотом его имя, что сама едва не расплакалась.
Все время, пока его несли в сад, Грегор изо ей силы отбивался и осыпал их свирепыми розами. За розовым кустом Самсон торопливо копал яму, помогая себе задними лапами. Комья земли и булыжники так и разлетались во все стороны.
— Уже достаточно! — сказал Роберто.
И на пару с фон Страусом они уложили первого постояльца своего пансионата в глубокую яму, а Самсон молниеносно закидал ее землей.
— Да уж! — сказал фон Страус, улыбаясь несколько неуверенно. — Что тут скажешь? Художественная натура! Чувствительный народ эти поэты!
— Насколько мне известно, некоторая неуравновешенность характерна для этой профессии, — заметил Роберто, стряхивая лапкой ко мочки земли со своей шкурки.
Но Грета была безутешна. Горько рыдая, она обнимала свежую могилку, шепча имя своего возлюбленного.
— Грегор! — призыв ала она его сквозь всхлипы. — Ах, милый, милый Грегор!
— Ничего! Ничего! успокоил ее Роберто.
Не забывай, что кроты отлично могут дышать под землей.
— Да, а как же его костюм! Жаль ведь костюмчика! — проговорила Грета сквозь слезы.
— У всех мальчишек-кротов карманы всегда набиты землей, — сказал Самсон. Это я могу сказать точно. А кроме того, он сам так просил. Сказал, чтобы мы закопали его, если он начнет буянить от злости.
— Он не от злости, — сказала Грета. — Он очень несчастен, я это чувствую.
— Сплошная комедия — объявила фрекен Криллеберг. Вся взъерошенная, она, шумно хлопая крыльями, показалась на веранде. — Все это делается только для того, чтобы обратить на себя внимание. Сколько мне еще ждать десерта! Или я слишком многого требую, ожидая, что мне дадут ложку взбитых сливок и кусочек печенья? Я как-никак заплатила за полный пансион!
Самсон только вздохнул и побежал на кухню готовить взбитые сливки для фрекен Криллеберг. Но он так пере волновался и вдобавок еще обиделся на фрекен Криллеберг, что вместо веничка воспользовался для взбивания сливок собственным хвостом.
Ночная тьма окутала дом и сад. Фон Страус ушел домой, а фрекен Криллеберг, поклевав немного взбитых сливок, удалилась в свой номер. Самсон и Роберто подошли к окну и глядели на лужайку, на которую падал свет лам почки, горевшей над входной дверью. Грегор начал двигаться под землей, и Грета шла следом по траве, шепотом уговаривая его выйти на поверхность.
— Никогда бы не подумал, что так трудно быть хозяином пансионата, — вздохнул Самсон. — До чего же злющий этот Грегор.
— Да уж, — отозвался Роберто. — и фрекен Криллеберг не лучше — все время брюзжит. Но они платят за свое проживание, а это самое главное.
— Ну и что, что платят! Я хочу жить спокойно, — плаксиво сказал Самсон.
— Я думаю, что со временем все утрясется и наша жизнь станет спокойнее, — утешил его Роберто.
— Ты правда так думаешь? — недоверчиво спросил Самсон.
— Почти уверен, — ответил Роберто. — И кстати, сейчас нам довольно-таки хорошо и спокойно. Не правда ли?
— Пожалуй, поспокойнее, — признал Самсон и вдруг спросил, заглядывая в лицо другу: — А почему ты не сказал фон Страусу, что тут нет никаких привидений?
— Не знаю, стоит ли. Я решил, пускай лучше у нас иногда будет появляться привидение. Пансионатов много, но почти ни один не может похвастаться собственным привидением.
— Так ведь это же была просто Грета!
— А это знаем только мы трое, — сказал Роберто.
— Значит, ты будешь обманывать постояльцев?
— Только изредка, — сказал Роберто и похлопал Самсона по плечу. — Например, если постояльцы совсем распояшутся.
— По-моему, сегодня они очень распоясались.
— На этот раз, к сожалению, нельзя было ничего поделать. Ведь Грета не может одновременно быть официанткой и при видением. И кроме того, я где-то читал, что привидения обычно не показываются раньше двенадцати часов ночи.
