Игорь Фарбажевич - Зверь и скрипка
- Можно?.. - раздался чей-то скрипучий голос, и в номер без приглашения вошел важный старик, неся на вешалках целый ворох различных костюмов и обуви. - Меня послал господин бургомистр, - сказал он и представился: - Лучший портной города!.. - И осторожно положил костюмы на кресло. - Это вам на первое время. А сейчас позвольте снять с вас мерку.
- Какую мерку? Зачем? - растерялся Антон.
- Господин Ленард заказал мне сшить концертный фрак для великого скрипача. Я шил многим известным людям в городе: галантерейщику, мяснику, скульптору... В том числе и приезжим знаменитостям. Все были довольны... Он достал из кармана ленточный метр.
И не успел Антон повернуться, как лучший портной уже откланялся, записав в уме все размеры.
- А вот и я! - весело возник тут же на пороге Гостинщик. В руках он держал кувшин с молоком.
- Скажите, любезный, - сказал скрипач, - чей во-он тот дом, напротив, с балконом?
- Господина бургомистра, - лукаво улыбнулся Гостинщик. - Надеюсь, скоро с того балкона вы каждое утро будете видеть балкон моей гостиницы... - И, неслышно закрывая за собой дверь, добавил, - Желаю приятно провести время... Если что нужно - шнур на звонке.
Наконец-то скрипач остался один. Он запер дверь на ключ и, мысленно поблагодарив бургомистра, стал примерять костюмы. Это не заняло много времени. Первый же попавшийся оказался ему впору, пара башмаков - тоже. Антон налил стакан молока и, медленно отпивая по небольшому глотку, снова вышел на балкон. Он блаженствовал!.. Теперь никто не стоял за его спиной, никто не теребил, не подгонял, и всё, что произошло с ним сегодня напоминало прекрасный сон средь весеннего сада. Взгляд его притягивал пустой балкон в доме напротив. Легкая штора на нем качалась от ветра, а шумные воробьи сгоняли друг дружку с поручней.
Вечерело. Он лег и хотел заснуть, но сон не шел к нему: слишком велико было напряжение дня. С каждой минутой нетерпение все больше охватывало его. Тогда Антон встал и раскрыл скрипичный футляр. Его пальцы прикоснулись к струнам. Музыкант вдруг понял, что если сегодня, нет! прямо сейчас! не увидит Марию, - жизнь его оборвется, как скрипичная струна. Он захлопнул футляр и решительно направился к двери, но тут же остановился. Ни к чему, чтобы Гостинщик знал про это... Антон в растерянности обвел взглядом комнату и тут увидел шелковый затейливо витой шнур от звонка... Через несколько мгновений, повесив через плечо скрипку, он, словно акробат, спустился в сад. Спрыгнув на траву, Антон тихо пошел к дому бургомистра. Вдруг он замер на пол-пути, бросил футляр наземь и побежал, сдерживая готовый сорваться крик.
С того самого балкона, по привязанной к перилам веревке, спускалась Мария. Она заметила его, расцепила руки и легко упала в объятья вовремя подоспевшего музыканта.
- Здравствуй!.. - улыбнулась девушка.
Он молча держал её на руках.
- Здравствуй! - серьезно повторила она, смутилась и попыталась высвободиться.
- Хочешь, я сыграю только для тебя?
- Хочу, - прошептала Мария.
Он продолжал стоять, не шелохнувшись, а она тихо смеялась, вся наполненная счастьем, как музыкой.
- Так ведь ты ничего не сыграешь!..
Он нехотя опустил девушку на траву, раскрыл футляр.
Еще не взмахнул смычок, ещё не запела скрипка, а для Марии уже не существовало ничего вокруг: ни сумрака сада, ни дома, ни отца, ни князя только её Музыкант! И в этой отстраненности от всего реального, в очерченном Желанием круге, в саду Воображения - проросла его Мелодия!
Она уносила в небеса, низвергалась водопадом, била живым ключом родника, падала дождем, свистела ветром по крыше, светилась далекой звездой, пылала костром на лугу, плавно текла рекой, кричала раненой птицей, билась бабочкой в стекло, и вновь взлетала под облака!
Ее слышали все в городе, и на сердце становилось спокойней. Ее слышал Снегирь и радовался за друга.
"Такой талант! - думал про скрипача бургомистр, укладываясь спать. Но какое же это безрассудство - разбазаривать его налево и направо!.. Нет, за Искусство нужно платить... И - большие деньги!.."
Когда Антон опустил смычок, Мария тихо сказала, дотронувшись до его руки:
- Я не хочу оставаться. Давай убежим... Я не стану ныть и не попрошусь назад.
- Ты и вправду этого хочешь? - скрипач осторожно взял её руку в свои, вглядываясь в глаза девушки.
- Очень! Я ведь уже дважды убегала из дому.
- Охотно верю, - улыбнулся Антон, вспомнив, как ловко Мария скользила по веревке с балкона. Улыбнулся, а потом встревожился, - Но зачем? Тебе было плохо здесь?
- Из-за князя.
- Но ведь ты сказала, что не боишься его.
- Боюсь, - призналась она. - Боюсь его фальшивой улыбки и цепких глаз. Он погубит нас... Особенно теперь, когда я и ты...
- Хорошо, - музыкант покрыл поцелуями её прекрасное лицо, - мы не будем медлить - убежим, как только стемнеет.
И тени деревьев спрятали влюбленных, а весенние ветки укрыли их белой фатой лепестков, а земля расстелилась зеленым ковром, и кузнечики играли венчальный вальс!..
О, влюбленные! Нет вам дела до целого мира! Разве слышите вы грохот волн или гром пушек в миг Любви? На целой земле есть только вы, а вокруг никого!.. Так кажется вам.
...Два осторожных силуэта мелькнули среди деревьев. Один остался за темными стволами, а другой торопливо и совсем неслышно заспешил в особняк бургомистра...
...Антон смотрел на Марию, прильнувшую к нему, и к нежному щемящему чувству внезапно примешалась растерянность:
"Зачем я дал ей слово?.."
Стремительный взлет от свободы на замерзшей декабрьской дороге до этих связующих высот пробудил в нем странные чувства. Он ощутил разительный контраст между прошлым и настоящим! Словно ночь и утро, зима и весна, голод и пир, нищета и сокровища, гоненье и власть!
"Ах, зачем же я дал тебе слово?.." - вновь подумал он, с бесконечной нежностью глядя на спящую Марию.
Так думал мальчик, с детства не знавший ласки; так думал подросток, который недоедал и мерз по чужим углам; так думал юноша, которого гнала по дорогам сиротская доля: он вдруг понял, чего был лишен все эти годы, и захотелось ему тепла, покоя, любви, - всего, что досталось вдоволь другим...
Звала дорога. Все перепуталось.
Бургомистр в ночном колпаке и халате уже собирался спать.
- Что?! - затопал ногами господин Ленард, услышав донос Белого. - Они были вместе?! Наедине?!.. До свадьбы?!.. Только этого мне не хватало!.. Почему не уследили? Почему позволили?! Почему не заперли все двери?!!
Белый вытирал пот со лба, мялся и невразумительно кряхтел:
- Все двери в доме были закрыты... Как вы и велели. Она сбежала через балкон...
- Опять сбежала?! Где они сейчас?! Где?!!
- Все там же. в саду... - промямлил тайный агент и осклабился: Целуются...
- Целуются!.. - застонал бургомистр и, запахнувшись в халат, понесся вниз по лестнице. Белый едва успевал за ним.
- Ах, дряная девчонка! Ну, погоди!.. - бормотал господин Ленард набегу. - И скрипач не лучше! Воспользовался моим хорошим отношением... Ну, что за молодежь? Ни чести, ни достоинства! Одни только чувства!.. Придется теперь запереть на ключ. И чтоб - ни шагу!
- Обоих? - уточнил Белый.
- Нет! Только дочь!
- А со скрипачом как же?.. Прикажете утопить или повесить?
- Дурак! - взвизгнул Ленард. - Чтобы ни один волос не упал с его головы!.. Кретины! Недоумки! И за что я вам только плачу деньги?!..
Они выбежали в сад. Из-за ствола дуба появился Черный, который повел их через кусты...
Два ярких луча от потайных фонарей осветили беглецов. Те сидели, прислонившись спиной к березовому стволу, держась за руки. Увидев разгневанного родителя, они вскочили на ноги, готовые ко всему.
- Так вот вы где! - прорычал бургомистр. - И это после того, как вы, господин Антон, дали мне слово выступить на концерте! Вы, что же, захотели, чтобы его Светлость снял мне голову?!.. Ведь он пригласил и вас, господин скрипач, завтра утром на охоту!.. Как бы я оправдывался перед ним?!
- Нечего оправдываться! - с вызовом сказала Мария, вновь беря за руку Антона. - С сегодняшнего дня я уже не невеста князя!
- Знаю, - бессильно махнул рукой бургомистр. Он снял ночной колпак и присел на резную скамью, стоящую рядом. - Прикажете объявить свадьбу?!
- Самую веселую в этом городе! - ответила дочь.
- Выходит, все это - серьезно... - покачал головой Ленард и вдруг оживился: - И значит я стану тестем?
- Самым лучшим тестем на свете! - подтвердила она.
- И - дедом?.. - пробормотал он.
- Самым добрым дедом в мире! - рассмеялась вдруг Мария.
- Так зачем же вы хотели убежать?! - воскликнул Ленард. - Думали, не пойму, не разрешу?.. Или, может, испугались князя?..
Мария молчала. Лишь сильнее сжимала руку Антона.
- А я взял - и понял, и благословил! - заулыбался бургомистр. Оттого, что вспомнил, как влюбился в твою мать. Еще утром мы не были с ней знакомы, а уже вечером я сделал предложенье! И она согласилась! И родилась ты! - Он смахнул невольную слезу со щеки. - Так видно суждено... А с господином Вольнором я сам потолкую... - Развернувшись, он быстро направился к дому.
