Эсфирь Эмден - Приключения маленького актера
А на женщине - шляпка с лихо закрученным голубым перышком, и красная жакетка, и синие брюки вместо юбки, и башмаки чуть поменьше, чем у ее спутника, но на таких же толстых подметках.
- Девочка, вы не знаете, где тут новый клуб? - весело и еще издали закричал мужчина в зеленой шляпе.
- Не кричи, Олег! - строго остановила его спутница. - Ну что за манера!
- Ах, Мусенька, какая там манера, когда я так смертельно устал и так жажду отдыха!..
Но на жизнерадостном лице Олега было такое выражение, как будто он не отдыхать собирался после своей "смертельной усталости", а, сняв с плеч свой тяжелый мешок, пуститься в пляс.
- Вот новый клуб, он уже готов, но только там еще нет никого, - робко сказала Саша, показывая на новый белый дом по другую сторону улицы.
- Ура! - закричал Олег, подбрасывая вверх свою шляпу. - Ура, Мусенька, мы на месте!
- И давно были бы на месте, если бы ты не вздумал зачем-то идти пешком, - ворчливо ответила Муся, останавливаясь и быстро, как птица, оглядываясь вокруг.
- Как это - зачем? Мусенька! Для жизненных впечатлений! - И Олег так весело и громко захохотал, что Саша засмеялась вместе с ним и нехотя улыбнулась Муся, заботливо глядевшая на своего спутника.
И, услышав со своего подоконника этот смех, Петрушка понял, что начинается какая-то новая, удивительная жизнь.
Глава двенадцатая
ГРАЖДАНИН МОСГОСЭСТРАДА И ЕГО РАБОТНИКИ
Петрушка уверяет, что он сразу догадался бы, кто такие Олег и Муся, если бы Саша взяла его с собой в клуб. Но Саша и не вспомнила о нем, когда приезжие позвали ее с собой "помочь распаковаться, устроиться".
- Нам всегда и везде помогают дети! - радостно сообщил Олег временному коменданту клуба тете Паше, которая с некоторым опозданием прибыла к месту действия.
И действительно, Саша с радостью помогала этим интересным людям распаковываться и устраиваться на новом месте. А как ей завидовали другие поселковые ребята!
Их носы, прижатые к стеклам клубных окон, буквально расплющивались, а уши горели от любопытства и предвкушения чего-то необычного.
Незнакомцы вынимали из своих мешков какие-то пестрые ширмы, какие-то пищащие (честное слово, пищащие!) свертки... Но разворачивать их они не стали.
- Все равно клуб еще закрыт и сцена не готова, - сказал Олег, который быстро обошел все помещение.
- Придется отложить спектакли, - поддержала Муся. - Кстати, отдохнем и хорошенько подготовимся.
- Что ты, Мусенька!! - закричал Олег. - Как можно? Ты только посмотри! - И он показал Мусе на прижавшиеся к стеклам носы.
- Подождут! - отрезала Муся.
- Мусенька, не притворяйся такой жестокой! - завопил Олег, обнимая Мусю и подмигивая Саше. - Ты ведь горишь нетерпением начать спектакли!
И он закружил Мусю среди разбросанных вещей.
- Инвентарь! Олег, ты с ума сошел! - кричала Муся. - Отпусти меня сейчас же!.. Неужели ты не понимаешь... - ворчливо начала она, когда Олег отпустил ее и уселся на какой-то узел. - Олег, встань сейчас же с реквизита!.. Неужели ты не понимаешь, что играть в таком ответственном спектакле, у здешних строителей, надо хорошенько подготовившись!.. Ведь смотреть нас придут не только дети...
- А хотя бы и дети! - весело откликнулся Олег. - Вот в этом ты абсолютно права, Мусенька. Я складываю оружие! Нам, работникам Мосгосэстрады, осрамиться в таком спектакле? Ну нет! Клянусь своей бородой!..
И Олег опять захохотал и подмигнул Саше, потирая свой бритый подбородок. И вдруг вытащил из мешка густую черную бороду, приложил ее к подбородку, и - раз! - борода будто приросла к нему.
Саша сначала растерялась, а потом захлопала в ладоши, как в настоящем театре. Но Олег тут же отцепил бороду, а Муся сказала:
- Девочка, будь добра, проводи нас в столовую. А послезавтра приходи на первый спектакль нашего театра.
- А какой у вас театр? - живо спросила Саша. (Хоть она и была вежливая и неназойливая девочка, но такая же любопытная, как и все девочки ее возраста.)
- Театр Кукол Мосгосэстрады! - провозгласил Олег. - Запомни, девочка Саша, и передай всем: театр гражданина Мосгосэстрады! А мы его покорные слуги и верные работники. С двадцатилетним стажем, - учти это, Саша!
Чему так радовался Олег, объявляя это, Саша не поняла, но ушла из не открытого еще клуба очень заинтересованная: гражданин Мосгосэстрада - кто бы это мог быть такой?
Саша читала уже исторические повести и подумала, что у человека с такой фамилией была, вероятно, бородка клинышком, по-старому эспаньолка, и был он, конечно, иностранцем - вероятно, испанцем.
Но человек он был, видно, неплохой, если такие замечательные работники, как Олег и Муся. прослужили у него целых двадцать лет.
Глава тринадцатая
ПЕТРУШКА ПОПАДАЕТ В НАСТОЯЩИЙ ТЕАТР
Первое представление кукольного театра должно было состояться в среду, 17 июля.
Театр обещал показать "любимый спектакль нашей детворы - забытую и возобновленную после длительного перерыва пьесу "Петрушка-иностранец".
Так было написано на пестрой большой афише, висевшей на дверях клуба.
Эту афишу Олег сам разрисовывал и расписывал красками накануне, и все поселковые ребята толпились у окна, а сбоку безуспешно старался протиснуться Крикун, но его все время отгоняли.
В самом низу афиши было приписано, что первое представление состоится в обеденный перерыв на строительной площадке.
Вот это было здорово! На строительной площадке! Значит, для всех и совершенно бесплатно. Потому что трудно было себе представить, как молено огородить абсолютно открытую и вольную стройплощадку.
Эта маленькая приписка в конце мигом облетела весь поселок.
Для всех! Без билетов!
Даже Крикун собирался на первое представление.
А Петрушка?
Представьте себе, Петрушка еще ничего не знал.
Крикун болтал ему что-то такое невразумительное о новых соседях, что Петрушка его и слушать не стал, а Саша молчала. Почему - это был ее секрет, и мы не можем его выдать. Может быть, она просто забыла о Петрушке? Может быть, хотела сделать ему сюрприз?
Во всяком случае, когда она в горячий полуденный час уселась с ним в самом первом ряду расставленных на стройплощадке скамеек - в большой шляпе из лопуха, чтобы защитить от солнца себя и Петрушку (это посоветовала всем зрителям задолго до начала представления Муся), - словом, когда она уселась с ним в первом ряду перед какой-то серой холстинной стенкой, Петрушка еще ничего не подозревал.
И вдруг ударили медные тарелки, зазвенела музыка. И какая знакомая музыка!
Петрушка так и рванулся вперед, но Саша крепко держала его.
А серая холстинная стенка неожиданно раздвинулась, и за нею оказалась цветастая, как Сашин сарафан, ширма.
Нет, она была еще веселей, чем Сашин сарафан. Она была как трава, заросшая одуванчиками во дворе нового Петрушкиного дома, но только еще ярче!
И сразу же за ширмой зазвучал до невозможности знакомый голос. Чей? Да его же, его собственный - пронзительный, верещащий, стрекочущий голос - и Петрушка, настоящий Петрушка, но не он, а его двойник, ослепительно прекрасный, выскочил на ширму.
Ах, как он играл! Как он играл, этот превосходно обученный Петрушка!
Сколько замечательных стихов он знал на память!
Как искусно и ловко двигался по сцене! Сразу видно было, что он прошел настоящую театральную школу, получил, без сомнения, не только среднее, но и самое высшее театрально-кукольное образование.
Да, это был отлично обученный актер.
Но к середине спектакля он почему-то перестал нравиться Петрушке.
Только, пожалуйста, не думайте, что наш Петрушка завидовал. Просто в середине спектакля ему стало казаться, что он сыграл бы по-другому. Веселее! Лучше!
"Эх, ну что он тянет? - с досадой думал Петрушка, подпрыгивая на своем месте. - И чего он задается?" - сердито думал он, когда театральный Петрушка важно раскланивался после первого действия, снисходительными кивками отвечая на оглушительные восторги зрителей.
Нет, он, Петрушка, вел бы себя иначе. Он искоса поглядел на Сашу: ей нравилось!
Петрушка очень огорчился и попытался даже повернуть ее голову: не смотри!
Но Саша его совершенно не поняла.
- Что ты, Петрушка! - сказала она удивленно. И потом прибавила с огорчением: - Нехорошо так завидовать!
И Петрушке стало еще обидней.
Глава четырнадцатая
КЛАВДИЯ ГРИГОРЬЕВНА СОСТАВЛЯЕТ РАСПИСАНИЕ
- Мне не нравится твое поведение, Александра, - сухо сказала Клавдия Григорьевна. - Пора бы уже тебе начать заниматься, готовиться к учебному году. Для прогулок и всяких развлечений надо отвести определенное время. Надо распланировать свой день и расписание повесить над столом. Дай-ка лист бумаги.
Саша поспешно подала тетке лист бумаги и сейчас же закусила губу. Ох, что же это она сделала!
А Клавдия Григорьевна, высоко подняв брови, рассматривала то, что было нарисовано на листе.
- Догадываюсь, кажется, - сказала она, откладывая лист и пристально глядя на Сашу. - Это приезжий театр тебе вскружил голову... Однако ты недурно рисуешь. В особенности сцена начерчена довольно верно. Но я прошу тебя, Саша, помнить, что всякие увлечения подобного рода могут помешать твоим занятиям. И давай договоримся: с сегодняшнего дня ты будешь заниматься и гулять по моему расписанию. И больше никаких театров! Дай-ка, пожалуйста, другой лист бумаги. Значит, так: в семь часов ты встаешь...
