Кристина Выборнова - Кристинины сказки, или Фантазии двенадцатилетней девочки
Когда Алиса вернулась в костюмерную, я была на полу, заваленная и залитая флакончиками и платьями. У меня на лице были всевозможные румяна и пудра, а в руках охапка париков.
— Господи Боже! — ужаснулась Алиса, извлекая меня из-под костюмов. — Ты даже не представляешь, на кого ты похожа! Иди умойся, а я наведу порядок.
Пока я отмывалась, Алиса восстановила костюмерную.
Когда я вернулась, то заметила, что она чем-то расстроена.
— Ты чего такая грустная? — спросила я у нее.
— Огонек опять здоровался со зрителями!.. Половина разбежалась. Директор ругался на чем свет стоит… Послушай, останься у нас на ночь! А завтра увидишь, как будем готовиться к новогоднему представлению.
Я подумала и согласилась. Переночевала я вместе с Алисой в костюмерной.
А наутро мы стали дрессировать Огонька. Он слушался и меня, и Алису и был очень понятлив.
Но вот, наступил вечер, и Алиса опять стала уговаривать меня:
— Останься еще на денек! Ведь завтра новогоднее представление! Пожа-а-алуйста…
Я согласилась, но только из интереса посмотреть представление. На том мы и сговорились и легли спать.
А утром… Огонек пропал! В коридорчике никого не было.
Мы обегали весь цирк и прочесали «густым гребешком» зрительный зал, но никого не было! Мы бегали и звали:
— Огонек! Огонь!! Огнушка!!! Огнешка!!! Огношка!!!
Через пять минут мы уже надоели всем артистам, и они только и делали, что бегали от нас по всему цирку. Я отделилась от Алисы и, зайдя в какой-то коридор, орала:
— Огонь!!! Огонек!!!
Тут из глубины коридора послышался испуганный голос:
— Где горит-то? Пожар, что ли?!
Ко мне подбежал какой-то мальчишка и, уцепившись за мою руку, тоже начал вопить.
— Никакого пожара нет, тигр пропал! — гаркнула я на ухо мальчишке.
— А-а-а-а!!! Я тигров боюсь даже больше чем пожара!!! — завопил мальчишка и полез ко мне на плечи.
Я стряхнула его, уткнулась головой в стену и, споткнувшись, растянулась на полу. Потом я очухалась и, встав, пошла искать Алису.
Когда я нашла ее, она сказала расстроенным голосом:
— Через пятнадцать минут парад, мы уже не найдем Огонька до этого срока. В парадном шествии должен быть тигр, и тебе придется им нарядиться.
— Я не смогу! Не пробовала!.. — испугалась я.
Но, хочешь-не хочешь, пришлось согласиться.
Алиса надела на меня костюм тигра, то есть тигриную шкуру с молниями. Я нехотя влезла в нее, и Алиса застегнула молнии.
Я опустилась на четвереньки и поплелась за Алисой, глядя сквозь стеклянные глаза шкуры.
Артисты уже выстроились и потихоньку вылезали на арену.
— Что-то тигр похудел!.. — заметил один из артистов. — Собственная шкура велика стала!..
Я хотела обругать его, но, вспомнив, что тигры не разговаривают, промолчала и поплелась на арену вместе с Алисой.
Как только мы вышли, я поняла, что тигр из меня никудышный, да к тому же слепой.
Плохо видя сквозь мутные стеклянные глаза, я путалась под ногами артистов и натыкалась на всех.
— Алиса, Огонек твой будто пьяный! Уйми его… — шептали Алисе артисты.
Я нечаянно подняла голову и услышала… рычание! Знакомое рычание Огонька! Очень-очень далекое рычание.
Тут мне стало не до парада. Я вскочила на ноги и бросилась по направлению рычания.
Зрители увидели незабываемое зрелище! Тигр встал на задние лапы и убежал как человек! Поднялись аплодисменты.
А я была уже далеко. Я нырнула в какой-то коридор и увидела какой-то тайный дворик, на котором стоял грузовик. А из грузовика раздавалось знакомое рычание! Огонек!!!
Водитель и… директор сели в кабину, завели мотор…
Раздумывать было некогда. Я встала перед грузовиком и, сразу научившись быть тигром, испустила громоподобный рев. Потом я вся сжалась, как будто готовясь к прыжку.
Спасаясь от бешеного тигра, директор и водитель выскочили из грузовика и помчались по коридорам.
А я сняла шкуру тигра, подошла к кузову и выпустила Огонька.
Прежде чем мы добрались до Алисы, он успел облизать меня с головы до ног.
Добравшись до Алисы, мы обрадовали ее до потери сознания. Мы с Огоньком подоспели как раз к началу новогодней программы. Ошалевший от радости Огонек выступал блестяще и вызвал бурю оваций.
После представления мне, в знак благодарности, были вручены итальянские сапоги. А потом, когда Алиса спросила у меня, кто украл Огонька, я ответила:
— Директор. Он хотел увезти его подальше, а вместо него привезти такого тигра, которого надо держать в клетке.
ВИНОГРАДНОЕ ЗЕЛЬЕ
Был яркий солнечный день. Отчаянно тощие коровы, которые паслись около мрачного холма, лизали голую землю и мечтали о травке. Кристина шагала по тропинке в компании накормленной и напоенной Тигрокохи. Но то, что коха съела ведро мяса и выпила два ведра молока, не мешало ей смотреть на бедных коров и жадно облизывать плотоядную морду.
— Что бы нам придумать, Тигрокоха? Куда пойти, — спросила Кристина.
— В порт! — заявила Тигрокоха и добавила. — Там много р-р-ррыбки…
— Без всякой рыбки! — отрезала Кристина. — Тебе и так пора на диету.
Тигрокоха только облизнулась. Дальше они шли в полном молчании. Уже стал виден порт…
И вдруг из ближайших кустов с ходу выскочила Инна и весело заорала:
— Эй, Кристина, Тигрокоха, куда идете?
— В порт, СМОТРЕТЬ НА КОРАБЛИ, — Кристина выразительно посмотрела на Тигрокоху.
Та промолчала.
— Тогда я с вами, — сказала Инна.
Возражать никто не стал.
Вскоре девочки и Тигрокоха оказались в порту. Море вело себя отвратительно, и нельзя было смотреть без ужаса на энтузиастов-купальщиков, которые лихо заплывали за буи.
…На волнорезах сидела злобная и угрюмая спасательная служба, вся промокшая до нитки от бешеных волн. Девочки с огромной кошкой размером с тигра не остались незамеченными. Спасательная служба тут же испепелила их взглядом, приняв за очередных любителей купания в шторм.
— У меня аж мороз по коже, — глянув на службу, сказала Инна, и компания поспешила зайти за старомодную ладью.
Она была сравнительно большая и сделана совершенно безвкусно. Покрашена ладья была в ржавый цвет, а нос украшала страшная рожа, видимо лошадиная. Рожа была с открытым ртом, из которого торчали огромные зубы.
— Какая большая ладья! — с уважением сказала Инна.
— Да что ты, это самая маленькая ладьишка «Тон-конюх», — фыркнула Кристина.
— А вон на ту штуку стоит взглянуть, — добавила она, указав в сторону большой ладьи.
— Называется «Боковест», — сообщила Кристина.
— Носовая фигура красивее, чем на «Тонконюхе», — заметила Тигрокоха, разглядывая деревянную фигуру человека с лошадиной головой.
— Вот бы подняться на борт! — тоскливо протянула она. — Там, может, еда…
— А почему бы и нет? — произнесла Кристина. — Только бы никто не заметил.
— Да ладно! — сказала Инна и взошла по трапу.
Тигрокоха облизнула себе затылок — настолько длинный был у нее язык — и вместе с Кристиной прошлепала на борт.
Как только компания посмотрела вокруг, ее парализовало. Деревянная лошадь-человек осторожно слезала с носа, медленно передвигая копыта. Она обернулась к трем статуям и сказала:
— Привет!
Молчание.
— Ну в чем дело?! — заорала фигура.
— Привет, привет, — поспешно ответил хор голосов.
— Меня зовут Лошария. Поплыли со мной? — без лишних церемоний спросила лошадь.
— Куда?!
— На гору Арарат, за волшебным виноградом для феи Кошарии. Она варит из него зелье.
— Какое еще зелье? Для чего оно? Клумбу поливать, что ли? — насмешливо фыркнула Инна.
— Нет, не клумбу. Ведь если это зелье не вылить в море, оно зальет весь берег и все утонут.
— И залью! — неожиданно заорало из глубины воды. — В прошлом году виноградное зелье обещали. В позапрошлом тоже! Надоело ждать! Крайний срок — неделя. И то спасибо скажите.
— А зачем тебе зелье? — вежливо спросила Кристина.
— Голодное, — буркнуло море и злобно шарахнуло о берег двухметровую волну.
— Не сердись, получишь зелье к сроку! — крикнула Лошария.
— Сними нас со швартовых.
— Это я могу, — с явным удовольствием сказало море и, послав волну, отвязало канаты.
Ладья тронулась. В глубине воды слышались странные звуки. Голодное море облизывалось.
— Давайте зайдем внутрь, — предложила лошадь и открыла входную дверь.
Кристина вошла первой, Инна — второй, а за ними впрыгнула сытая и только что сожравшая огромную рыбу Тигрокоха. Рыбу дало море за сто рублей, которые Коха нашла в пыльном углу ладьи.
…Когда все зашли, лошадь крепко закрыла дверь и включила люстру. Гости молча созерцали четыре мягких кресла, дорогущий коврище, стол из черного дерева, на котором находился магнитофон «Филипс», а в уголке, на тумбочке, скромно стоял телевизор «Сони». На стене висели чудесные пейзажи и портреты.
