Фредерик Марриет - Дети Нового леса
– Одно удовольствие на такую тему поговорить со знающим человеком, – вздохнул лесник. – У меня-то теперь двух людей не сыщешь, которым хоть одного оленя удастся выследить. Делу никто не обучен. Большинство из армии. Полагаю, и там от них было толку немного, вот их сюда и спровадили. Дурной сплошь народ. По той самой причине оленей брать некому. Да и мне ружье теперь редко брать в руки приходится. За всем ведь здесь вынужден сам следить. Отвернешься – вмиг о своих обязанностях забудут. Я уж даже хранителю сетовал, и он меня знаешь чем успокоил? Если, говорит, Эдвард Армитидж согласится на предложение и сюда переедет, оленины всегда у нас будет вдосталь. Значит, совсем не рассчитывает, что ты здесь все время лишь с ручкой в руках сидеть собираешься.
– Ну, если так, оленина к его столу обеспечена, – сказал Эдвард. – А кто это там подпирает стенку? – увидел он человека поодаль. – Часом, не Корбулд?
– Он самый, – подтвердил лесник. – Его увольнять собираются, потому как теперь уж по лесу не ходок, и хирург говорит, хромота у него останется до конца жизни. Хорошо, что его здесь больше не будет. Опасный он тип, и на тебя у него большой зуб. Но солнце уже на закат пошло, мистер Эдвард. Пора вам, наверное, к ним возвращаться. А то время ужина близко.
Они с Освальдом распрощались, и юноша поспел обратно как раз в тот момент, когда на стол подавали вечернюю трапезу. После нее мистер Хидерстоун призвал в столовую Фиби и остальную обслугу, которая состояла, как оказалось, только из лиц мужского пола, прочел вместе с ними и домочадцами молитву, вслед за чем девочки удалились каждая в свою спальню, а наш герой еще с час беседовал с радушным хозяином. Наконец и они отошли ко сну, но Эдвард всю ночь до рассвета так и не смежил глаз, предаваясь сильно его будоражащим размышлениям о ближайшем и отдаленном будущем.
Наутро, однако, он ощущал себя вполне бодро. Съев с удовольствием плотный завтрак, он распрощался с хранителем, Пейшонс и Кларой до понедельника и поспешил домой. Билли заботами Освальда Патриджа тоже наутро был полон сил и с жизнерадостным видом пустился в полугалоп, так что в рекордные сроки довез своего пассажира до дома. Известие об окончательном назначении брата Хамфри воспринял с восторгом. Сестры, напротив, ужасно расстроились. Весь этот день они по поводу и без повода ударялись в слезы, настолько горьким казалось им то, что Эдвард их скоро покинет. Впрочем, слишком уж долго печалиться или радоваться ни у кого из семейства времени не было. Перед отъездом Эдварда всем предстояло множество дел, и следующим же утром братья отправились в Лимингтон.
– Знаешь, Эдвард, у меня возник новый план, – примерно на полпути к городу сообщил Хамфри. – Хочу купить как можно больше козлят или несколько взрослых коз и козла.
– Тебе разве мало животных? – с удивлением уставился на него брат. – И так ведь четыре коровы и два теленка. И молока у нас вроде с избытком.
– Это правильно, – согласился Хамфри. – Но козы нужны мне не для молока, а на мясо. Вместо баранины, потому что с овцами мне не справиться. Козы ведь летом вообще могут сами в лесу прокормиться, а зиму спокойно переживут на сене. Кроме того, они быстро плодятся. Если их первый год не пускать на мясо, то на следующий у меня уже будет целое стадо.
– Действительно, неплохая идея, – одобрил Эдвард. – Тем более они вроде домой всегда возвращаются, где бы ни паслись, если знают, что дома у них есть сено.
– И теплый хлев на то время, когда выпадает снег, – подхватил младший брат.
– Кстати, а в Лимингтоне-то коз много, – вспомнилось Эдварду, что они часто попадались ему на глаза во время прежних поездок в город. – Думаю, Хамфри, ты там вполне их сможешь купить. Нам все равно сейчас первым делом нужно увидеться с мастером Эндрю, чтобы он порекомендовал мне портного. Вот я у него заодно про коз и узнаю.
Хозяина постоялого двора они, к своей удаче, застали на месте. Он быстро решил проблему с портным, который был тут же вызван в гостиницу и, сноровисто сняв с Эдварда мерку, взялся в самый кратчайший срок сшить ему строгий костюм из темной ткани. Справившись с этой задачей, братья отправились приобрести Эдварду подходящую обувь и прочие предметы одежды, совершенно необходимые для его нового положения.
– Я сильно обеспокоен выбором шляпы, – поделился он с Хамфри. – Не выношу этих с острой тульей на Круглоголовых, а шляпа с пером, наверное, слишком шикарная вещь для секретаря.
– Если ты спрашиваешь мое мнение, то все же советую выбрать такую же, как все они носят, – ответил Хамфри. – Костюм по моде Круглоголовых, знаешь ли, тоже не слишком подходит тому, кто рожден Кавалером и наследником Арнвуда, и фасон шляпы здесь ничего не меняет. Если уж ты секретарь хранителя леса, то должен придерживаться его стиля, иначе начнешь обращать на себя внимание. Тем более он ведь и в поездки будет тебя посылать.
– Да, вот об этом я как-то и не подумал, – спохватился Эдвард. – Нет уж, ты прав: нельзя что-то делать наполовину. И впрямь подозрения могут пойти.
– Мне кажется, именно потому сам хранитель так и одет, – сказал Хамфри.
– Тогда просто выберу шляпу с тульей пониже, – пришел к компромиссу брат. – Вроде бы все, как у них, но не так отвратительно.
– Вот здесь и выберешь, – первым заметил Хамфри, что они как раз поравнялись с лавкой, торгующей поясами и шляпами.
Приняв решение, Эдвард достаточно быстро подыскал себе там не слишком его шокирующий головной убор и самый неброский ремень для сабли, и хозяину было велено отправить обе покупки на постоялый двор, а братья, выйдя из лавки, разделились. Старший пошел подыскивать себе остальные предметы нового гардероба, а младший – множество необходимых вещей для хозяйства: от крупных до мелочей. Управившись с этим, он возвратился в гостиницу, где хозяин ему сообщил, что посланный разузнать насчет коз слуга уже выяснил, кто их сейчас продает. И так как Хамфри считал это главной целью своей поездки, то поспешил к торговцам, предоставив в свое отсутствие Эдварду загружать повозку.
Торгом Хамфри остался доволен и в результате купил козла, трех коз, у каждой из которых было по два козленка, и еще десять козочек, только что отлученных от матери. Продавец согласился завтра перегнать это стадо к опушке леса, где Хамфри, встретив его, расплатится и поведет животных домой.
– Мы, конечно, сегодня изрядно уменьшили свой запас денег, – сказал он Эдварду по дороге домой. – Но, по-моему, потратились не напрасно.
– Тогда и жалеть о потраченном нечего, – отозвался брат. – Тем более я в скором времени все это возмещу. Хранитель сказал, что будет платить мне хорошее вознаграждение. Кстати, портной сошьет мне костюм к субботе. Кому-то из нас нужно съездить за ним.
– Тогда давай лучше я, – вызвался Хамфри. – Сестры наверняка захотят, чтобы ты последние дни до отъезда с ними провел. А мне так даже удобнее. Раз ты останешься дома, захвачу с собой Пабло. Пусть тоже узнает, где находится в городе все, что нам нужно. Тогда я смогу потом его одного посылать туда с поручениями.
– По-моему, Пабло – самое лучшее из всего, что тебе удалось поймать в ловушку, – хихикнул Эдвард. – Даже не знаю, решился ли сделать то, что сейчас собираюсь, если бы его с нами не было, – уже совершенно серьезно добавил он.
– Ну, думаю, в крайнем случае, я теперь и один бы справился, но, естественно, с ним мне будет гораздо легче, – признался Хамфри. – Кто знает, вдруг заболею или еще что-нибудь непредвиденное случится? Тогда без тебя и без Пабло действительно все пойдет прахом. Вспомни, как нам пришлось лихо, когда умирал старый Якоб. Мы и вдвоем-то с тобой еле справились.
– Да уж, и счастье еще, что здоровьем нас Бог не обидел, – подхватил старший брат. – Но я-то недалеко от вас уезжаю. Если потребуюсь, тут же приеду. И Освальда стану к вам посылать, чтобы разузнавал, как вы здесь.
– Надеюсь, хоть раз в неделю он к нам выбираться сможет? – с надеждой проговорил Хамфри, который нуждался не столько в помощи лесника, сколько в регулярных вестях о любимом брате, о котором, конечно, будет скучать.
– Думаю, что смогу с ним договориться, – вполне понял, что он сейчас чувствует, Эдвард. – Я ведь тоже о вас волноваться стану. Я вообще хочу попросить хранителя, чтобы он отпускал меня к вам хоть на день раз в две недели. Сомневаюсь, что он мне откажет.
– Я тоже, – Хамфри слегка уморил бег Билли, чересчур уж заторопившегося к родному стойлу. – Уверен: он нам желает только добра. И готов защищать нас, как может. Только я все равно на оленей больше не стану охотиться. Так можешь прямо и передать ему.
– Зато стану я, – с задором проговорил Эдвард. – И предоставлю ему тем самым отличный повод время от времени посылать вам кусочек-другой в подарок. А так как мне будет вполне официально разрешено охотиться вместе с Освальдом, не удивляйтесь, если какой-то олень вдруг заблудится и забредет к нам домой.
