Владимир Малюгин - Жизнь такая, как надо: Повесть об Аркадии Гайдаре
Разведчики, оставшиеся в живых, принесли в отряд скорбную весть, и партизаны поклялись, что будут драться так же храбро, как дрался с врагами писатель Гайдар, их славный пулеметчик и запевала.
Фашисты сняли с гимнастерки погибшего Гайдара орден «Знак Почета», обмундирование, забрали тетрадки, блокноты с недописанной повестью.
На рассвете тело неизвестного партизана подобрал и захоронил путевой обходчик Алексеенко тут же, под насыпью, в нескольких шагах от железнодорожного полотна.
А на другой день в будку тайком пробрались партизаны, которых спас Гайдар, и рассказали обходчику, какого хорошего человека схоронил он около своей будки. Потом приходили сюда комиссар отряда и все бойцы.
О том, что Аркадия Петровича нет в живых, знали только партизаны, а сообщить об этом на Большую землю они не могли — связи не было. Не знала об этом ни Дора Матвеевна, ни сын Тимур, ни друзья писателя.
Маленький Тимур жил в то время в Чистополе и бережно хранил листок из блокнота — записку от отца, которую привез кто-то из фронтовых друзей.
«Воюю в тех же местах, где начинал воевать в гражданскую. Знай, что все будет хорошо. Учись, не очень скучай. Может быть, мы скоро увидимся», — писал Гайдар.
И Тимур ждал, очень долго ждал встречи с отцом…
…В один из холодных октябрьских дней 1941 года, когда Гайдар вместе с партизанами сражался в приднепровских лесах, в коридоре Московского комитета комсомола ждала приема школьница Зоя Космодемьянская. И вот уже она, сияющая, радостная, вышла из кабинета: ей оказано большое доверие! Вместе с другими московскими комсомольцами Зою направляли в тыл врага. В начале ноября Зоя вместе с товарищами глубокой ночью перешла линию фронта…
Две недели комсомольцы жили в лесах, на земле, занятой фашистами: ночью выполняли боевые задания, а днем спали прямо на снегу и отогревались у костра.
Уже пришел срок возвращаться, но Зоя попросила командира разрешить ей проникнуть в деревню Петрищево. Здесь она подожгла занятые фашистами избы и конюшню.
Здесь и схватил ее фашистский часовой…
Четверо дюжих гитлеровцев пытали Зою. Избивали, терзали, но ничего не добились… Когда палачи повели Зою на виселицу, она крикнула:
— Мне не страшно умирать, товарищи! Это счастье — умереть за свой народ!
Да, что такое счастье, это и Гайдар, и Зоя понимали по-своему, но было у них одно счастье — социализм, о котором они говорили тогда, полгода тому назад, в Сокольниках.
Вся страна узнала о подвиге Зои, и только Гайдару уже не суждено было об этом услышать.
Осенью 1942 года через голую, без единого кустика, заволжскую степь медленно шел военный эшелон. Фашисты разбомбили состав, и двухтысячная колонна в черных матросских бушлатах направилась к Волге, прямо через степь.
Сухопутных моряков мучил голод, жажда. За глоток воды каждый бы отдал что угодно. Но воды не было, и надо терпеть.
В этой огромной колонне брел человек и, нащупывая в карманчике для часов пакетик с солью, все время думал о Гайдаре. Это был Виктор Королев — тот самый молодой сотрудник «Тихоокеанской звезды», с которым судьба свела Аркадия Гайдара в Хабаровске.
Да, Виктор вспоминал своего газетного наставника. Впереди была линия фронта, бои, а он все шел и думал о Гайдаре, вспоминал тот давний далекий день. Тогда они работали в совхозе, кажется на прополке. Они первыми закончили работу и, чтобы не ждать грузовика, решили идти пешком, «солдатским бегом».
— Не торопись, — предупредил Виктора Гайдар, — возьми равномерный темп и постарайся втянуться в него.
Во рту сухо, страшно хочется пить. Идти тяжело. И тут вдруг Гайдар говорит Виктору:
— Дай ладонь! — и, посыпав солью, приказал: — Проглоти!
Потом он протянул три кусочка сахара. Стало легче, пить уже не очень хотелось, и так «солдатским бегом» они добрались до железнодорожного поселка. Сесть сразу Гайдар не разрешил и пить не позволил, взял под руку и водил по поляне, приказывая: «Дыши глубже. Руки в стороны!»
И уже позднее, вспоминая этот невероятно трудный ночной марш через степь, Виктор Королев всегда думал о том чудодейственном пакетике соли — может, совсем не в нем дело, но этот гайдаровский талисман здорово помог ему в трудный час. И казалось, сам Гайдар шагал вместе с ним через опаленную степь, подбадривал и приказывал, как в те давние годы, не вешать головы.
«Где-то он сейчас, — думал Виктор, — может, совсем рядом, на одном фронте?» В том, что Гайдар сражается с фашистами, Виктор не сомневался.
Тогда мало кто знал о гибели Гайдара, друзья еще надеялись, что вот-вот он снова появится в Москве — большой, плечистый, жизнерадостный.
Через линию фронта из глубокого фашистского тыла из отряда в отряд передавалось на Большую землю письмо партизан, от имени которых писал лейтенант Абрамов. И вот письмо в Москве.
«…Мне трудно теперь вспоминать то, что было, потому что мы любили нашего Аркадия Петровича… Это письмо я передаю из временно оккупированной Украины. Привет всем, всем, всем от товарищей-партизан, знавших его. Мы обещали отомстить врагу за то, что его убили, и мы отомстим так, как умел мстить товарищ Гайдар. Он всегда храбро дрался и геройски погиб…»
Сомнений больше не оставалось: Гайдар уже никогда не вернется в Москву и не встретится с ним ни Стасик, ни Петька, ни Юрка-фигурка, ни другие славные люди, которых он так любил.
…Советская Армия громила ненавистного врага, все дальше и дальше гнала его на запад, очищая от фашистов родную землю. Вот уже освобожден древний Киев, и голос московского диктора торжественно сообщает о новых и новых победах.
…Отгремела война. Советские солдаты пришли в Берлин. И там в незабываемые майские дни 1945 года среди тысяч надписей, сделанных победителями на разрушенном фашистском рейхстаге, белела надпись — короткая, но выразительная: «Гайдар убит, но тимуровцы в Берлине».
Когда закончилась война, прах Аркадия Гайдара перевезли на правый берег Днепра и похоронили в городском парке города Канева, на крутом обрывистом берегу, неподалеку от могилы великого украинского поэта Тараса Шевченко.
«…А Мальчиша-Кибальчиша схоронили на зеленом бугре, у Синей реки. И поставили над могилой большой красный флаг.
Плывут пароходы — привет Мальчишу!
Пролетают летчики — привет Мальчишу!
Пробегут паровозы — привет Мальчишу!
А пройдут пионеры — салют Мальчишу!»
Гайдару больше не встать, чтобы снова рассказать эту сказку, которую он написал очень давно. Но то, что не услышат из уст живого Гайдара, узнают из его книг: ведь они — его жизнь, и эту вторую жизнь Гайдара была не в силах оборвать фашистская пуля.
Жизнь Гайдара продолжается в его книгах, в славных тимуровских командах, которые создаются не только в Советской стране.
Первая книга Аркадия Гайдара была издана в Чехословакии еще до второй мировой войны. Книга эта называлась «Военная тайна», и перевели ее чешские коммунисты для детей рабочих.
Ребята читали про храброго Мальчиша-Кибальчиша, как он дрался против Главного Буржуина, и учились смелости, мужеству, чтобы позднее самим встать в ряды борцов за рабочее дело.
Отгремела война, советские солдаты принесли свободу народам Чехословакии, хозяином страны стал народ.
И первой советской книгой, вышедшей в Праге, была гайдаровская повесть «Тимур и его команда». Эту повесть принес в издательство молодой чешский офицер. В годы войны он служил в Чехословацком корпусе, сражавшемся плечом к плечу с воинами Советской Армии. Вместе с ними дошел до фашистского Берлина.
— Книгу о Тимуре надо издать в первую очередь. Это именно то, что сейчас нужно чешским и словацким ребятам, — сказал он.
— Хорошо бы Гайдара пригласить к нам в гости, — сказал один из товарищей.
— Этого нельзя сделать, — ответил офицер. — Гайдар погиб на войне. Это был такой человек, который всегда шел туда, где всего труднее.
«Тимур» был переведен на чешский и словацкий языки. А сейчас все повести и рассказы Гайдара уже изданы в Чехословакии. Так в братской стране появились свои тимуровцы, свои гайдаровцы.
…Недалеко от словацкой столицы Братиславы в одной деревне жили пять подружек: Любица, Дарина, Мария, Эва, Ольга. Прочитав гайдаровскую повесть, они создали тайный тимуровский штаб, и в деревне развернулись необыкновенные события.
Однажды пограничник на повозке, запряженной двумя лошадьми, возвращался на заставу и вдруг увидел у себя на сиденье записку.
«Пионеры-тимуровцы, — прочитал он, — просят вас приехать сегодня вечером на повозке к скале на дороге и ждать там. Пароль «Тимур — пионер».
Граница есть граница и надо быть осторожным — тем более свидание тайное. Пограничник доложил о случившемся начальнику и показал записку пионеров.
Офицер прочитал, задумался, потом улыбнулся и сказал:
