Валерий Гусев - Два дундука из сундука
Короче говоря, он оставил свои кисти и поднял бутылку. Странно: проволочка на пробке была закручена так, будто ее один раз уже снимали. А внутри бутылки сквозь темно-зеленое стекло что-то белело, вроде круглой палочки величиной с карандаш.
Алешка снял проволочку с горлышка и вытащил пробку. Перевернул бутылку, потряс. На ладонь ему упал свернутый в трубочку листок бумаги. Алешка с замершим сердцем развернул его.
«Умоляю о помощи, - было написано неверной рукой. - Меня похитили неизвестные и держат в заложниках. Я нахожусь на каком-то судне, которое куда-то плывет. Помогите!»
Подписи под текстом записки не было, видимо, человек, ее писавший, был в отчаянии и забыл сообщить свое имя.
Алешка подхватил бутылку вместе с запиской и помчался домой.
– Дим! - заорал он на пороге. - Вот! - И протянул мне бутылку.
Я взглянул.
– Там, в сарае, еще есть, - сказал я. - Полно.
– Записка, Дим!
– Кто-то потерпел кораблекрушение? - лениво отозвался я, не отрываясь от книги.
– Читай! - И он сунул мне прямо в нос листочек бумаги.
Я прочитал и Лешкиной тревоги не разделил.
– Кто-то дурака валяет, Лех. Может, даже с этого катера выбросили, помнишь?
– Ты на почерк посмотри! - настаивал Алешка. - Дрожащей рукой написано.
– Или нетрезвой, - отмахнулся я.
– Ну и сиди здесь! - выпалил в сердцах Алешка. - Как пенек на том берегу! А я пойду в милицию.
– Иди. - Я перевернул страницу. Скучно стало пацану, вот он и выдумывает приключения.
Алешка тем временем оседлал Митьков велосипед и помчался в поселок, где было отделение милиции. И очень скоро вернулся, злой и решительный.
Дежурный лейтенант внимательно изучил записку, поднял глаза на Алешку и так же внимательно изучил и его.
– Сам писал? - сердито спросил он. - Сам и разыскивай.
– Сам и разыщу! - сердито пообещал Алешка.
Алешка весь пыхтел от возмущения, когда все это мне рассказывал. Но я его возмущения не разделял. Я его даже заподозрил. Как и этот дежурный лейтенант.
Не сам ли Алешка накатал эту записку? Ведь он без приключений не может. И если их нет, то он их ищет. А если не находит? Создает.
Ему нужны трудности. Чтобы было что преодолевать.
Я отложил книгу, взял таинственную записку и еще раз - с уже бо?льшим вниманием - ее прочитал. Да нет, рука явно не Алешкина. Взрослая рука. И почерк совсем на Алешкин не похож. У Алешки почерк - еще тот. Ни у кого во всем мире такого нет. И никогда не будет.
Да и написано без ошибок. А у Лешки ведь своя орфография. Он даже нашу фамилию на тетрадках подписывал всякий раз по-разному.
Похоже, в самом деле кто-то попал в беду. Кому-то нужна помощь. Но вот - кто это? И где он? Я сначала задумался, а потом успокоился: сейчас приедет папа, мы ему все расскажем, и он сделает все, что нужно. И нам не о чем волноваться. Я так и сказал Алешке.
Он холодно взглянул на меня и ответил маминым тоном:
– Любишь ты ответственность на кого-нибудь перекладывать. И трудности обходить.
Я не стал спорить и демонстративно взял книгу. И показал Алешке заголовок. «Всегда на посту». Он хмыкнул, взял у меня книгу, пролистал, нашел нужное место и упер в эту строчку палец:
– Прочти вслух.
Я тоже хмыкнул и прочитал:
– «Хорошая работа милиции во многом зависит от той помощи, которую ей оказывают сознательные граждане». Это ты? Сознательный гражданин?
Алешка не успел ответить: внизу, под горкой, послышалось чиханье ветерана автомобильных дорог. Мы выскочили на крыльцо.
Машина с трудом взбиралась в горку, ехала все медленнее и медленнее с «каждым шагом».
– Прыгайте! - услышали мы команду Лосева. - Сейчас покатимся. У нас и тормоза старые.
Мама и папа выпрыгнули из машины. Вовремя - она, задыхаясь, остановилась, подумала и тихонечко покатила назад.
– Держите ее! - опять скомандовал Лосев.
Папа и мама послушно уперлись машине в зад и остановили ее.
– Выгружаемся! - Лосев стал доставать из машины сумки и ставить их рядом на землю. Из одной сумки торчал здоровенный рыбий хвост. Будто там пряталась небольших размеров русалка.
А Митёк все командовал:
– Что смотришь, Серега? Таскай в дом покупки.
– Ты ее удержишь? - папа спросил маму.
– Удержу, - вздохнула мама.
– Я сейчас пару кирпичей принесу, - пообещал Митёк. - Под колеса подложим. Надежнее всяких тормозов.
– Только поскорее, - сказала мама.
Она повернулась к машине спиной, уперлась в нее лопатками, достала из кармана зеркальце и стала разглядывать свои ресницы, которыми папа очень гордился.
Митёк и папа подхватили сумки и поднялись к дому.
– Как съездили? - спросил Алешка. - Оказали участковому первую помощь?
– Почти, - как-то загадочно ответил папа и поставил сумку на пол. Рыбина тут же взмахнула хвостом.
– Живая? - обрадовался Алешка.
– Почти, - так же загадочно ответил Митёк.
– Здорово! Давайте ее в реку выпустим. Она там размножится.
– И что?
– На следующее лето рыбалка будет классная. - И он без всякого перехода протянул папе записку из бутылки.
Папа прочитал и нахмурился. Передал записку Митьку.
Митёк прочитал и задумался. Поскреб бороду. И сказал:
– Занятно.
– Кому как, - надулся Алешка. - А человек в беде.
– Ладно, - сказал папа, - обсудим эту проблему за ужином.
И давно пора - солнце уже клонилось к закату.
– А чем ужинать будем? - спросил Митёк.
– А вот. - Папа толкнул ногой сумку с почти живой рыбиной. И она отозвалась своим широким хвостом. - Пожарим с картошечкой.
– А можно уху сварить, - мечтательно проговорил Митёк.
– Лучше и то, и другое, - вставил Алешка. - И побольше.
– И без хлеба, - высказался я. - Хлеб мы и дома можем поесть.
– А я бы колбаске порадовался, - снова размечтался Митёк.
– Точно, - согласился папа. - На сковородку ее и яйцами залить.
– Вот только не это! - Митёк даже руками замахал. - Я уже два месяца одними яичницами живу. Скоро кукарекать стану.
И мы еще долго спорили о том, что бы нам такое сделать на ужин.
– Эй! - послышался вдруг из-под горки слабый женский голос. - Я замерзла!
Папа испуганно хлопнул себя ладонью в лоб. У Митька виновато забегали глаза.
– Все вы! - упрекнул нас папа. - Из-за вас маму чуть не забыли. Живо - два кирпича!
– А зачем маме кирпичи? - Алешка удивленно распахнул глаза. - Ей и так нелегко.
Митёк выскочил наружу, подобрал возле дома два кирпича и помчался вниз, к машине. Мы - за ним.
Он подложил кирпичи под колеса и взял маму под руку.
– Не стыдно? - спросила она с упреком.
– А я зато рыбу пожарю, - смущенно пообещал Митёк. И оправдался: - Мы увлеклись. Меню обсуждали.
С папой мама весь вечер не разговаривала. Только за чаем бросила в его адрес:
– Митёк хоть кирпичи принес. А ты?…
Папа опустил голову. Сделал вид, что очень расстроен. Притворяшка!
– Так что, Серега, будем решать с этим Васькой? - быстренько перевел разговор Митёк. - Надо его выручать.
Да, история непростая. Этот Васька украл поросенка. У самого себя. И продал его соседу. Чтобы мотоцикл купить. И - хитрец такой - распилил на сарае дужку замка и вызвал участкового. Будто у него жулики побывали.
– Мошенничество, - сказал папа. - И введение в заблуждение органов милиции.
Но чем дальше шел этот разговор, тем сложнее становилась ситуация. Оказывается, этот Васька с детства мечтал о мотоцикле. Уже давно, лет пятьдесят. И все деньги копил. А его вредная жена Клавдия купила на эти деньги себе шубу.
Васька ее боялся, поэтому смолчал и снова начал копить. Даже свою бензопилу, которой заготавливал на зиму дрова, продал. Но немного не хватало. Вот он и придумал.
– Аферист! - сказал я.
– Дурак! - сказал Алешка.
– Не такой уж он дурак, - возразил я.
– А я не про него, - отозвался Алешка.
«А про кого?» - подумал я.
– Участкового кто вызывал? - спросил Митёк папу.
– Сам Васька и вызвал.
– А заявление о краже кто писал?
– Клавдия.
– Вот! - Митёк поднял палец. - Нужно уговорить Клавдию забрать заявление.
– Бесполезно, - отмахнулся папа. - Железная баба, то есть женщина.
– Нужно послать к ней обаятельного человека, - сказала мама.
– Алешку? - спросил Митёк.
– Его маму, - сказал папа.
Мама открыла было рот, но возражать не стала. Кто ж будет возражать, если его обзывают обаятельным человеком.
– Ты поговоришь с ней по душам, - посоветовал папа.
– Точно! - вскочил Алешка. - И пожалуешься, что тебя заставили два часа грузовую машину с кирпичами на горке удерживать. Женщины любят друг другу на своих мужей жаловаться.
Митёк хмыкнул:
– Откуда ты знаешь?
– От папы с мамой, - не смутился Алешка.
– А что с Василием будем делать? - поспешил папа.
Алешка и тут не растерялся:
– Надо отдать ему мотоцикл. Который в сарае стоит. Пусть порадуется. - И пояснил, чтобы Митёк не расстроился: - Все равно он у вас не заводится. Не жалко.
