Анна Антонова - Влюблен по чужому желанию
– Сама-то, – ухмыльнулся он. – Сбежала и еще меня в чем-то обвиняет!
– Я за тобой, – парировала я. – Ты куда, кстати, лыжи навострил?
– Все тебе расскажи.
– Да уж расскажи! – потребовала я, почему-то не удивляясь, что у Женьки – соседа по детсадовскому горшку – появились от меня секреты.
– Ладно, пошли со мной, сама увидишь, – нехотя буркнул он, видимо, поняв, что от меня так просто не отвяжешься.
– А как же экскурсия? – засомневалась я. – Я хотела тебя вернуть, пока никто не заметил, а теперь…
– Ну и возвращайся, – хмыкнул он. – Как примерная девочка!
Этого, конечно, мне хватило, чтобы без раздумий постановить:
– Ладно, веди нас, Сусанин.
– Нет, а куда мы все-таки идем, а? – допытывалась я, когда мы зашагали по мощеной, по-новогоднему украшенной улочке.
– Терпение, мой юный друг, – издевался Женька. – Скоро все узнаешь. Где же она?
Он вгляделся в карту города, и я поняла – именно ее он вчера искал на стойке у ресепшена в гостинице! А я-то уже нафантазировала себе невесть что, истеричка несчастная…
– Правильно идем, Марианская площадь в том направлении, – постановил он и потащил меня дальше.
– Какая-какая? – не расслышала я. – Марсианская?
– Сама ты марсианская хроника, – обиделся Женька.
– А что мы там будем искать? – не отставала я.
– Привидение, – потеряв терпение, гаркнул он так, что на нас оглянулись – русская речь вокруг была слышна постоянно, и наши соотечественники явно заинтересовались необычным маршрутом.
– Тише ты, – шикнула я и тут же спросила: – Шутишь?
– Ничего не шучу! Разве ты не слышала, что Прага – мистический город? У них тут призраки на каждом углу водятся. На любой вкус есть: Тамплиер без головы, Монашка, Дочка купца, Железный человек…
– Кто?
– Да не тот Железный человек, который из комиксов, – с досадой отозвался он. – У них тут свой имеется, я легенду про него читал.
– Ты, я вижу, капитально подготовился к путешествию, – съязвила я, но Женька уже начал загробным голосом:
– Жил-был один рыцарь, который однажды влюбился в красивую девушку. Вернувшись из похода, он заподозрил ее в неверности и убил, а потом женился на другой. Впрочем, вскоре он понял, что ошибся, убил свою жену, оказавшуюся лентяйкой и пьяницей, а потом себя. Вот так он и превратился в призрака, – буднично закончил Женька. – А жители впечатлились этой историей и поставили ему памятник. Раз в сто лет он оживает и, по легенде, может найти покой, если с ним побеседует девушка.
– Вот почему ты меня с собой взял, – упрекнула я. – Надеешься встретить призрака и заставить меня с ним разговаривать?
– Ага, именно поэтому ушел без тебя, – скептически улыбнулся он и еще раз сверился с картой.
Мы проскакали мимо старинной, явно средневековой церкви – я хотела остановиться рассмотреть ее поближе, но Женька только отмахнулся – и наконец вылетели на небольшую нарядную площадь.
– Вот «Марианска намести», – довольно заметил Женька, заглянув в карту. – Интересно, почему «намести»?
– «Место» – город, – вспомнила я. – Значит, «намести» – это…
– Вот Новая ратуша, где памятник Железному человеку, – обрадованно перебил он.
– Ну и зачем мы сюда неслись? – не поняла я. – Думаешь, на экскурсии не пойдем?
– Так тебе призрак и покажется на экскурсии, – передразнил Женька. – Ему спокойствие и уединение нужно…
Тем временем мы подошли к зданию, похожему на замок, и в нише на углу обнаружили искомую скульптуру.
– Вот он, – с трепетом произнес Женька и благоговейно уставился на черного рыцаря без лица.
Я никакого мистического трепета не испытывала, просто с интересом разглядывала статую. Туристов на Марианской площади было гораздо меньше, чем на Вацлавской, я осмотрелась, спросила:
– А почему эта ратуша Новая? – и полезла в сумку за путеводителем, о котором совсем забыла.
Женька по-прежнему любовался рыцарем и на мои замечания не реагировал.
– Была заложена в начале двадцатого века, – прочитала я и разочарованно протянула: – Так это новодел…
Мой друг по-прежнему ничего не замечал, и я нашла заметку про любезного его сердцу призрака.
– Женька! – возмутилась я, пробежав статью глазами. – Ты чем историю привидения читал? По легенде, он имеет шанс поговорить с девушкой раз в сто лет!
– Что? – очнулся он.
– А вот то! Смотри!
Он уставился в страницу путеводителя, а меня тем временем посетило еще одно соображение, которым я поспешила поделиться:
– Женечка, а тебе никто не говорил, что выслеживать призраков надо ночью, а не белым днем?
Он на глазах сник, но ненадолго.
– Ничего, придем сюда ночью, – постановил он, возвращая мне путеводитель. – Зато дорогу разведали. А теперь пошли скорее обратно, а то потом не оберешься…
– Будто это я тебя сюда привела, – возмутилась я, но Женька, не слушая, уже тащил меня в обратном направлении.
– Как мы своих найдем? – беспокоилась я по дороге. – Думаешь, они нас по-прежнему на площади ждут?
– На площади, только на другой, – успокоил Женька. – Староместская называется. Мы сейчас прямо туда придем и незаметно вольемся в коллектив.
Я сильно сомневалась, что нам удастся сделать это незаметно – если мы вообще кого-нибудь найдем в незнакомом городе, переполненном туристами всех мастей и калибров.
Но Женька уверенно вывел меня на искомую площадь, которая даже при беглом взгляде казалась красивее двух предыдущих, вместе взятых: со всех сторон окруженная средневековыми домами, башнями и соборами, она производила впечатление декораций к историческому фильму. К столь быстрой смене впечатлений я была не готова, совсем дезориентировалась и с восторгом вертела головой, пока Женька не вернул меня на землю:
– Где-то здесь надо наших искать.
– Так они нас и ждут, – приуныла я. – Даже если они здесь, как мы их найдем?
Действительно – как ни много было народу на Вацлавской площади, на Староместской его оказалось еще больше. Даже пройти тут оказалось затруднительно, не то что кого-то найти.
– Давай я Ленке позвоню, – предложила я.
– Ага, и сразу нас спалишь, – откликнулся Женька.
– Тогда можно возвращаться в гостиницу и паковать чемоданы, – уныло постановила я и в ответ на его удивленный взгляд пояснила: – Выставят нас отсюда после таких выходок, не дожидаясь Нового года!
– Не выставят, – заверил он. – У нас обратные билеты куплены на группу, и ради нас их никто менять не будет.
– Тогда в гостинице запрут!
– Ну и круто, оттуда гораздо легче смыться.
Я надулась и замолчала. Почувствовав перемену моего настроения, Женька примирительно произнес:
– Да ладно тебе, не парься. Ириши нет, а эта Береза все равно нас не знает и запомнить не успела.
– Ива, – оттаивая, поправила я.
В его словах определенно был резон.
Мы потихоньку продвигались по площади, пока не добрались до ее центра, где развернулся новогодний базарчик. На одном из киосков висела занятная вывеска, я прочитала ее вслух и озадачилась:
– «Klobása. Svařené víno». Ну «клобаса» – это понятно. А вот «сварене вино»…
– Это же глинтвейн, – первым сообразил Женька. – Ну что, отметим приезд?
– С ума сошел? – возмутилась я. – Только этого не хватало! Подходит наша группа, а мы тут вареное вино распиваем!
– И «клобасой» заедаем, – усмехнулся Женька и вдруг воскликнул: – Смотри, вон наши!
Глава 4. Шоу со скелетом
Мы незаметно – по крайней мере нам так казалось – встроились в ряды одноклассников, слушающих Иву, и, как по команде, изобразили полное внимание. Я так старательно делала отсутствующее лицо, что ничего вокруг не видела и не слышала. От напряжения у меня взмокли волосы под шапкой – а может, это из-за пробежки в зимней одежде. К середине дня стало еще теплее, встретившийся нам уличный термометр показывал плюс три.
– Мы с вами находимся возле Староместской ратуши, – рассказывала тем временем гид. – Прямо под ее знаменитыми астрономическими часами. Сейчас пробьет двенадцать, и мы увидим, как оживут фигурки – скелет ударит в колокол, откроются дверки, и перед нами пройдут фигурки двенадцати апостолов, за которыми последует Иисус Христос. Потом скелет перевернет песочные часы и кивнет турку, но тот покачает головой: мол, еще не пора. И наконец прокричит петух.
Слушая рассказ о волшебных часах, я отдышалась и осторожно осмотрелась: толпа вокруг нас стремительно уплотнялась, туристы настраивали фотоаппараты и видеокамеры, собираясь запечатлеть феерическое зрелище со скелетом.
Наконец стрелки сошлись на двенадцати, и раздался мелодичный звон – это скелет начал звонить в колокольчик. Толпа восхищенно загудела. Затаив дыхание, мы наблюдали, как движутся перед нами изящные фигурки, а потом часы торжественно отбили двенадцать раз и раздалось жизнерадостное кукареканье.
Часы умолкли, чтобы вновь ожить в начале следующего часа.
