Влас Дорошевич - Сказки и легенды
Веерные пальмы, словно распущенные хвосты гигантских павлинов, тихо качались как опахала.
А в чаще резвились, бегали насекомые, горя, словно самоцветные камни. Огромные бабочки порхали с ветки на ветку и, когда раскрывали свои крылья, сверкали всеми цветами радуги.
Обезьяны с криками цеплялись за лианы, которые, словно толстые канаты, перекидывались с пальмы на пальму. Бегали проворные ящерицы, мелькнул, меняясь из синего в ярко-красный цвет, хамелеон. Огромный, мохнатый, - словно поросший черными волосами, паук раскинул между деревьями свои сети, крепкие как проволоки, и, притаившись, поджидал крошечных птичек, с золотистыми хохолками и хвостиками, - птичек, которые беззаботно чирикали, перескакивая с одного куста на другой. Скорпион, извиваясь, промелькнул около ног Инду и не сделал ему никакого вреда. И все это шептало, все говорило на человеческом языке.
- Будь проклята, моя прошлая жизнь! - ворчал мохнатый паук. Много мне принесли мои сокровища, я был владельцем большой фабрики и приехал сюда из далекой стороны, с острова, где вечный холод и туман! Сколько индусов начало кашлять кровью от моих побоев, сколько их жен, дочерей и сестер я купил! И вот теперь принужден сосать кровь из маленьких птичек, как пил ее когда-то из индусов! Лучше бы меня убил кто!
- А мы были бедными индусами! - говорили пальмы и бананы. - Но у нас не осталось детей, - и вот почему мы выросли в дремучем лесу. А если бы у нас были потомки, мы выросли бы у их хижин, заботились бы о них, давали бы им плоды, лакомства и пищу.
- Я всегда стремился к небу! - говорил индус, превращенный в кокосовую пальму.
- А я хоть и думал больше о земном, но никому не сделал зла! весело говорил обремененный плодами банан.
А веерная пальма покачивалась, как огромное опахало, - и шелестела своими листами:
- Взгляни на меня, путник, как я красива. Всю жизнь я помогала нуждающимся. И меня недаром зовут индусы "пальмой путешественников". Ты умираешь от жажды и зноя, сломай один из моих листьев, - внутри таится чистая, прозрачная, как кристалл, как лед, холодная вода.
- Взгляни в мои глаза! - шептала очковая змея, выползая из-под папоротников. - Взгляни! Тебе я не сделаю зла. Взгляни в мои глаза: сколько чар в них, - от них нельзя оторваться. Таковы же они были и тогда, когда я была женщиной. Женой такого же индуса, как и ты. Я любила песни и пляски, наряды, золото и самоцветные камни. И я имела их. И вот теперь меня все бегут, я страшнейшая из гадин, и должна искать человеческой крови для Айхивори, моей страшной повелительницы. Нет крови в сердце Айхивори: бледная, как покойница, посиневшая лежит она. И я отыщу спящего и ужалю его, и подползу к Айхивори и жалом лизну ее по губам. Тогда подымется Айхивори, страшный, бледный, синий вампир, - и на крыльях летучей мыши полетит к трупу, - и вопьется в те ранки, что я сделаю зубами, и капля по капле станет пить кровь. И нальется кровью сердце Айхивори, и грешный румянец, как зарево пожара, который загорится в крови, вспыхнет на бледных щеках. И страсть омрачит ей рассудок и помчится она к своему повелителю, Пурнаку, и осыплет его отвратительнейшими из ласк. Ласки, от которых родятся скорпионы и женщины-вампиры.
Словно два желтых огня сверкнули в темноте чащи, черная пантера щелкнула зубами, завыла и кинулась искать человеческого мяса. В ней жила душа убийцы.
- О, боги! К чему я питался мясом животных и убивал, чтобы жить! - вздыхал кабан, с треском раздвигая кусты. - Вот за что я превращен в гнуснейшее из четвероногих.
- А я была невестой, но умерла до брака! - прошептала мимоза и стыдливо закрыла свои листики.
Иланг-иланг душистым венком обвил голову Инду... И бедный Инду вскочил, получив здоровенный удар сапогом в бок.
- Дрыхнешь, ленивая каналья? Тебе даром платят десять центов в день? - кричал мистер Джон, повторяя удары.
Инду вскочил, провел рукой по глазам, чтобы прояснить мысли и улыбнулся, несмотря на здоровую боль в боку.
Улыбнулся предкам, которые стройно тянулись к небу, улыбнулся душам молодых девушек, душам, которые цвели и благоухали на кустах жасмина. - Еще смеяться, черномазая каналья?
А он улыбался, принимаясь за работу, улыбался, как человек, который знает кое-что, о чем и не подозревают другие. Он знал кое-что, о чем и не догадывался мистер Джон.
БИЧЕР-СТОУ (Негритянские легенды)
У "Хижины дяди Тома" нет памятника.
Но у мистрисс Бичер-Стоу есть такой памятник, какого нет ни у одного писателя мира.
Этот памятник - миллионы полных благодарности человеческих сердец.
Согласитесь, что это стоит той "пирамиды из черепов", которую воздвиг себе один из великих завоевателей и с которой нас познакомила картина В. В. Верещагина.
От Сан-Франциско до Нью-Йорка и от Нью-Орлеана до Албэ-ни, - вы не встретите ни одного негра, как бы он ни был беден, забит, невежествен, - который не знал бы имени Бичер-Стоу, "заступившейся за бедных негров". Вот бедняга негр. Едва грамотный.
На вопрос: "Каких вы знаете ветхозаветных святых?" - он ответит: - Давида и Голиафа. Но спросите у него: - Знаете ли вы имя Бичер-Стоу?
Его черное лицо расплывется в улыбку, полную умиления:
- Мистрисс Бичер-Стоу, которая заставила весь мир заступиться за бедных черных? Какой же негр не знает этого имени?!
- Кто была мистрисс Бичер-Стоу?
На этот счет среди негров ходит масса легенд. Негр, рабочий в таможне, носильщик тяжестей в Сан-Франциско, объяснил мне:
- Мистрисс Бичер-Стоу была не кто иная, как английская королева! Это была самая славная, самая богатая, самая могущественная королева в целом свете. Когда она слышала, что где-нибудь кого-нибудь притесняют или обижают, она посылала туда свои корабли и войска и спасала страдающих. Во всем мире не было, казалось, такого уголка, где бы не знали имени доброй и великодушной королевы Бичер-Стоу и не произносили с благоговением этого имени. Вот однажды королева Бичер-Стоу справляла день своего рождения. Ее военачальники привезли ей всевозможные подарки. Тут было все, что только есть самого диковинного в мире. Один привез такой ананас, который с трудом могли нести двое, другой ручного льва, который лежал у ног великой королевы, послушный как собака, третий - слона величиною с маленького пони. Словом, всякий привез что-нибудь удивительное. Только один генерал явился с пустыми руками.
- Я привез вам, могущественная королева, - сказал генерал, когда очередь дошла до него, - самый изумительный подарок в мире. Человека, который никогда не слыхал об имени королевы Бичер-Стоу!
Те были поражены.
- Этого не может быть! Королеву Бичер-Стоу знает весь мир!
- А когда родился этот изумительный человек, который никогда не слыхал имени королевы Бичер-Стоу? Быть может, только сегодня? - с лукавой улыбкой спросил один из придворных.
- Ведь ему около тридцати лет? - отвечал генерал и приказал ввести Тома.
Это был бедняга негр, бежавший от своего хозяина. После того, как его исколотили плетьми и бросили в поле, думая, что он уже умер. Том пришел в себя, отдышался, сначала пополз, потом пошел, потом побежал в Филадельфию. Там он потихоньку забрался в трюм первого попавшегося корабля и пролежал среди кип хлопка вплоть до тех пор, пока Америка не скрылась из глаз. Тогда он вышел из трюма и его заставили топить машину. Около берегов Англии пароход, на котором плыл Том, разбился, и Том один только спасся на обломке мачты. Вот кто такой был Том.
Войдя в королевскую залу и увидев много народу при оружии, Том, конечно, испугался, упал на колени и завопил:
- Не убивайте меня! Дайте жить бедному Тому! Я готов вернуться к своему хозяину, и буду работать вдвое больше. Вот вы увидите. Только не убивайте меня!
Но королева Бичер-Стоу с доброй улыбкой сказала ему:
- Встань, бедный черный, и не бойся, - никто здесь не сделает тебе вреда. Прежде всего, скажи, как тебя зовут?
Этот вопрос поставил беднягу Тома в недоумение:
- Это глядя по обстоятельствам! - отвечал он. - Когда я падаю обессиленный от работы, - меня зовут лентяем. Когда я прошу есть, меня зовут обжорой. Когда я кричу от боли в то время, как меня бьют, меня зовут негодяем. Но чаще всего меня зовут скотом.
Королева Бичер-Стоу была удивлена и спросила:
- Но в какой же стране ты живешь?
- Говорят, что страна, где я живу, называется Америкой, - отвечал Том, - но я этому не верю!
- Почему же? - спросила королева.
- А потому, что страну, где я живу, называют также страной свободы. Разве это не ложь? Страна, где людей бьют плетьми и продают как собак, - называется страною свободы!
Королева задумалась и спросила:
- А слыхал ли ты когда-нибудь имя королевы Бичер-Стоу, которая заступается за всех несчастных?
- У моего хозяина триста таких же негров, как я, - с удивлением сказал Том, - и я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь произносил это имя!
- И много вас, в этой стране, таких, как ты? - спросила королева.
