Алексей Пантелеев - Ленька Пантелеев
- А вы вообще кто будете? - спросил он.
- Я же вам говорила... Мы - беженцы из Ярославля. Пробираемся к себе в деревню - в Красносельскую волость.
- Тесно у нас. Неудобно вам будет.
- Нам много не надо. Мы привыкли ко всему, можем и на полу переспать в крайнем случае... Я, конечно, заплачу вам, - сказала Александра Сергеевна, открывая сумочку.
Хозяин еще раз взглянул на жену.
- В сарае, что ли? - сказала та.
- А что ж. Верно... В сенном сарае переспите?
- Конечно, переспим. Чего же лучше?
- Ладно... идемте, коли так, - сказал хозяин.
Он привел их куда-то на задворки, отодвинул какой-то деревянный засов, распахнул низенькую широкую дверку... Ленька помнит, как сильно ударил ему в лицо опьяняющий запах свежего сена, как приятно защекотало в носу, закружилась голова, сладко заклонило ко сну.
Александра Сергеевна осторожно переступила порог сарая.
- А змей у вас здесь нет? - робко спросила она.
Хозяин что-то пробормотал.
- Что? - переспросила Александра Сергеевна.
- Змей-то, я говорю, нет, - ответил с усмешкой хозяин.
- А что?
- Ложитесь... ладно... Дверь за вами затворить?
- Пожалуйста.
- Ну, спите... спокойной ночи.
Ленька слышал, как, закрывая дверь, хозяин выругался и вполголоса сказал:
- Эх, жисть проклятая!
Ленька протянул руку, наткнулся в темноте на что-то мягкое, колючее и, не сгибая ног, упал, повалился на душистую и хрустящую кучу.
- Ох, мама! - воскликнул он в восторге, зарываясь с головой в сено.
- Тише! - остановила его Александра Сергеевна.
- Мамочка... не бойся... ложись...
- Где ты?
- Я здесь. На руку.
- Действительно, здесь чудесно, - сказала она, вздыхая и укладываясь рядом. - Но ты знаешь, мальчик, у меня что-то ужасно тревожно на душе.
- Почему? - спросил Ленька, запихивая свой бидончик в изголовье и обкладывая его сеном. - Мама... клади голову... подушка, - пробормотал он, зевая. Все тело его сладко, истомно ныло. - Что... почему... тревожно? повторил он.
Александра Сергеевна что-то ответила, но ответа ее мальчик уже не слышал, - он спал.
...Спал он долго и крепко и только под утро стал видеть сны. Сначала ему снилось что-то хорошее: в зеленом, пронизанном солнцем лесу он ловит бабочек. Рядом с ним бегают девочки-близнецы, одна из них почему-то размахивает большим черным зонтом. Потом он очутился опять в Ярославле. Кто-то за ним гнался, он падал, проваливался куда-то и опять бежал, и опять его нагоняли. А вокруг стонало, ухало, грохало. Мчались по улице всадники, падал на голову мальчику фонарный столб, рушились белые монастырские стены...
Когда Ленька проснулся, он был уверен, что лежит в Ярославле, в гостиничном коридоре. Где-то за стеной слышались выстрелы, привычно попахивало дымом, и даже на одно мгновенье мальчику показалось, будто он слышит, как внизу, в гостиничном ресторане, смеются и поют мужские голоса.
Но тут он почувствовал, что мать крепко сжимает его плечо, и услышал у себя на затылке ее горячее дыхание.
- Боже мой... Боже мой! - шептала она. - Создатель!.. Царю небесный...
Он быстро повернулся, услышал, как захрустело под ним сено, открыл глаза и сразу вспомнил, где он. В узкие щели сарая сочился скупой синеватый предутренний свет. Где-то действительно стреляли. Откуда-то доносились голоса и пение.
- Мама... что? Что случилось? - забормотал Ленька.
- Молчи, - шепнула она, закрывая ему ладонью рот.
И тут он услышал, как у самых дверей сарая кто-то громко и спокойно сказал:
- А черт его знает, - куда! Россия велика...
Кто-то остановился у двери, заглянул в щелку.
- Чего там?
- Не видно.
- А ну, дай раза!..
Что-то стукнуло, упало. Потом что-то тяжелое, железное обрушилось на дощатую дверь. Хрястнула, надломившись, доска. Еще несколько тяжких ударов и половинка двери, повиснув на нижней петле, косо упала в сарай. Ленька подогнул ноги, съежился. Кто-то высокий шагнул, наступил на половинку двери, оборвал ее и заглянул в сарай:
- Тьфу!.. Мать честная!.. Сено...
- А ты что? - лениво откликнулся другой голос.
- Я думал, - курей нет ли.
- Да... жди... Курей небось, сволочи, всех в подпол заначили... А ну, пошли...
У Леньки болело плечо, так сильно сжимала его рука матери. Черная фигура с ружьем за спиной все еще маячила в просвете двери.
- Пошли, я говорю, - повторил тот же голос за дверью.
- Погоди, - усмехнулся первый, брякая чем-то в темноте, - мы им сейчас царский день устроим.
- Какой царский?
- А вот сейчас увидишь.
Вспыхнула спичка, Ленька невольно зажмурился и услышал, как испуганно вскрикнул в дверях человек и как тотчас откликнулся другой.
- Ты что?
- Володька! Елки зеленые... Люди!..
- Где? Какие?
- Баба какая-то с мальчиком... А ну выходи! - раздался яростный окрик.
- Мама... мама, - зашептал Ленька, увидев, что она поднимается и помогает подняться ему. Еще раз ярко вспыхнула спичка, осветила смуглое, почти красное, лоснящееся юношеское лицо, белки глаз, оскаленные по-волчьи зубы и кудрявый цыганский чубик, сбегающий на лоб из-под козырька солдатской фуражки.
- Выходи, кому говорят?!
- Что вам нужно? - сказала Александра Сергеевна, делая шаг вперед и обнимая за плечи Леньку. Из дверей на мальчика, вместе с прохладной свежестью раннего летнего утра, пахнуло знакомым ему тошнотворным запахом спиртного.
- А ну, кто там еще? Вылезай!..
Поднятая над головой спичка сделала полукруг и, блеснув на винтовочном стволе, погасла.
- Еще кто?..
- Больше никого нет. Нас двое.
После темного сарая на улице были хорошо различимы и постройки, и деревья, и лица людей. Рядом с парнем в солдатской фуражке стоял - тоже с ружьем в руках - низенький темнолицый человек в накинутой на плечи длинной шинели и в мужицкой барашковой шапке.
- Кто такие? Зачем прячетесь? - строго сказал он.
- Мы не прячемся. Мы здесь ночевали, - ответила Александра Сергеевна. А вы кто такие?
- Что-о? - надвинулся на нее парень. - Я вот те дам "кто такие"!..
- Тише, пожалуйста!.. Не пугайте ребенка.
- Ах ты... Разговоры разговаривать?!
Ленька увидел, как парень замахнулся на мать, как на лету, над головой перехватил винтовку и передернул затвор.
- Молись богу!!! - зарычал он.
- Ма-ма! - как маленький, закричал Ленька, присел, кинулся к парню и одновременно - головой и двумя кулаками - ударил его в живот.
- А-а, пащенок!..
Сильным ударом в затылок мальчика сбили с ног. В ту же секунду он услышал выстрел и почти тотчас - гневный голос матери:
- Негодяи!.. Вы что делаете?! Ребенка?.. Мальчика?..
- Петруха! Петруха! Ты что в самом деле? Маленького?..
Парень подбежал к Леньке, схватил его за шиворот, оторвал от земли.
- Убью-у!..
- Помогите! - закричала Александра Сергеевна.
Ленька задохнулся, вывернулся, услышал, как затрещала у него на груди рубаха, отлетела пуговица. Другая, тяжелая, как кувалда, рука откинула его в сторону.
- Брось, Петруха!
- Уйди!..
- Оставь, не бузи.
Человек в длинной шинели крепко держал парня за пояс.
- А ну катись! Живо! - приказал он Александре Сергеевне.
- Нет, стой, погоди! - скрипел зубами парень. - Нет, ты погоди... Я их... я им сейчас царский день исделаю.
- Не дури, кому говорят!..
Темнолицый с силой тряхнул его. И, повернувшись к Александре Сергеевне, диким голосом закричал:
- Ну, чего глаза пялишь? Кому сказано? Тикай, пока жива!..
Александра Сергеевна не заставила еще раз просить себя об этом. Схватив Леньку за руку, она побежала. Ленька слышал, как за спиной у него продолжали орать и ругаться пьяные. Оглянувшись, он увидел, что оба бандита, схватившись в обнимку, катаются по земле.
- Мама, посмотри! - крикнул Ленька.
- Боже мой!.. Не останавливайся, пожалуйста!.. Есть на что смотреть! ответила она.
...Они уже давно миновали околицу, пролезли под какими-то жердями и быстро шли, почти бежали, не выбирая дороги, к небольшой березовой рощице, на верхушках которой уже розовела и золотилась утренняя июльская заря. В ушах еще не утих пьяный крик, еще тошнило, шумело в голове, от быстрой ходьбы не хватало дыхания.
- Мама... я не могу... погоди, - хрипел Ленька.
- Идем, детка... я прошу тебя. Еще немножко - вот хотя бы до тех деревьев.
Они уже почти достигли рощи, как вдруг Ленька остановился и с неподдельным ужасом в голосе воскликнул:
- Ой, мамочка, милая!..
- Что такое? - испуганно оглянулась Александра Сергеевна.
Он держался за голову и покачивался.
- Ой, ты бы знала, какое несчастье!!
- Да что? Что случилось?
- Я ж забыл... я забыл в сарае бордосскую жидкость!
- Господи, Леша, какие глупости! Есть о чем жалеть. До этого ли сейчас? Идем, я прошу тебя...
- Нет, - сказал Ленька. - Я не могу. Я должен...
- Что ты должен? - рассердилась Александра Сергеевна.
