Владислав Крапивин - Рассказы
Это непонятное движение слегка смутило суровых воинов. Они остановились.
- Сдавайся, - неуверенно сказал Пескарь.
Свободной рукой Джонни показал фигу. На этот возмутительный жест викинги ответили нестройными угрозами. Но не двинулись. Краска падала с кисти, и ее тяжелые капли щелкали по лопухам.
- А ну, положи свою мазилку, - устрашающим голосом сказал Самохин.
Джонни дерзко хмыкнул.
- Взять шпиона! - приказал Толька. Склонил копье и двинулся на противника.
Джонни изогнулся и метнул кисть в щит предводителя.
Бамм! Фанера тяжело ухнула, и на ней расцвела оранжевая клякса величиной с кошку. Кисть рикошетом ушла в задние ряды и зацепила еще несколько щитов.
- Я так не играю, у меня рубаха новая, - сказали оттуда.
- Молчать! Не отступать! - крикнул Самохин.
Джонни обмакнул вторую кисть.
- Джить надоело?
Викингам не надоело жить, но надо было спасать свой авторитет. Они опять склонили копья.
Бамм! Вторая кисть разукрасила щит Пескаря и щедро окропила других викингов. Джонни, не теряя секунды, схватил с земли гнилую палку, перешиб о колено и оба конца макнул в краску. Палки полетели вслед за кистями. Викинги яростно взревели. Безоружный Джонни подхватил ведерко и пустился к ручью.
Путаясь в лопухах, цепляясь друг за друга копьями и рогами, грозные покорители северных морей кинулись в погоню. Жажда мести подхлестывала их. Они догоняли беднягу Джонни.
Что делает охотник, когда его настигает разъяренный медведь? Он бросает по очереди зверю одну рукавицу, вторую, потом шапку... Рукавиц у Джонни не было, а новенькую пилотку он не отдал бы даже Змею Горынычу. И Джонни бросил врагам ведерко. Вернее, не бросил, а оставил в лопухах.
Неожиданный трофей на минуту задержал орущих викингов. Джонни оторвался от погони. Он, не снимая сандалий, перешел ручей, погрозил с того берега кулаком и по чужим огородам вернулся к своему забору.
Там его ждали.
- Получилось? - спросил Сережка, бледнея от нетерпения.
- Джелезно, - сказал Джонни. - Сейчас увидите.
Они повисли на заборе.
Викинги выбирались из прохода и смыкали ряды. К забору они подошли уже неприступным ромбом. Их щиты сверкали оранжевыми заплатами всех размеров.
- Вашего Джонни мы все равно поймаем, - сказал Толька, сдвигая на затылок чайник. - Оторвем ноги и приставим к ушам.
- Самохин, ты грабитель, - с достоинством ответил Сережка. - Вы не викинги, а мародеры. Такая банда - на одного первоклассника! Краску отобрали!
- Он ее сам бросил! - возмутился Толька.
- Сам! - хором подтвердили викинги.
- Вы бы не лезли, я бы не бросил! Джулье! - вмешался Джонни.
- До тебя мы еще доберемся, - пообещал Пескарь.
- Отдавайте краску! - потребовала Вика.
- Да? А сметаны не хотите? - язвительно спросил Талька.
А услужливый Пескарь захохотал.
- Ну послушай, Толька, - сказал Сережка с неожиданным миролюбием. - Ну зачем она вам? А нам она правда нужна.
Самохин удивился: противник не ругался, а просил. Но Толька уступать не хотел.
- Сами виноваты, - непреклонно ответил он и нахлобучил чайник. - Зачем ваш Джонни нам щиты заляпал? Думаешь, мы такие ляпаные ходить будем?
- А что будете? - с подозрительным нетерпением спросила Виктория.
Талька мстительно сказал из-под чайника:
- Будем вашей краской наши щиты красить. Чтоб пятен не было. Чтоб одинаковые были. А остаточек вам вернем, так и быть.
- Чтоб вы подавились этим остаточком! - с восторгом в душе воскликнула Вика. И друзья посыпались с забора, чтобы враг не заметил их ликования.
Но они еще не были уверены до конца. Они сидели на Викином крыльце и ждали, и грызла их тревога.
В два часа дня появились в калитке два Джонниных пятилетних разведчика. Джонни, сдерживая нетерпение, пошел навстречу.
- Ну?
- Красят! - отчеканили разведчики.
- Красят, - небрежно сообщил Джонни, возвратившись на крыльцо.
- Джонни, ты великий человек, - проникновенно сказал Сережка.
- Мы подарим тебе Меркурия, - снова пообещал Борька.
Стасик в немом восторге встал на руки. А Вика... Ну что возьмешь с девчонки! На радостях она чмокнула героя в перемазанную краской щеку. Джонни шарахнулся и покраснел...
- Ой! - спохватился Стасик и встал на ноги. - Борька, пора!
- Куда вы? - спросил Сережка.
- Липушку на выпас, - ласково сказал Борька.
- Липушку на тренировочку, - нежно добавил Стасик. - Тренировка - залог победы.
- Вы там не очень, - предупредил Сережка. - А то как снизит удои, да как запрет ее от нас бабка...
- Снизит?! - возмутился Стасик. - У нас режим! Программа! Распорядок. Все по-научному!
В тот же вечер Стасик Дорин бесстрашно явился во двор к Самохиным. В одной руке он держал пакет с пластилиновой печатью, в другой - лыжную палку с белым полотенцем.
- Что надо? - нелюбезно спросил предводитель викингов, появляясь на крыльце. Стасик повыше поднял флаг и протянул пакет. Толька с сожалением поглядел на полотенце. Никакие законы не разрешали отлупить посла. А так хотелось! Он вздохнул, разорвал пакет и вынул бумагу.
"Вызываем на бой!!! Послезавтра. В четверг. В девять часов утра", - прочитал он. Придраться было не к чему: ни одного оскорбительного выражения.
- Будет ответ? - вежливо спросил Стасик.
- Будет, - сказал Самохин. - Послезавтра в девять. Вам понравится.
- Вот и хорошо, - сказал Стасик.
Утро решающей битвы было безоблачным, синим, ослепительным. Не воевать бы, а радоваться. Но суровые покорители северных морей, повелители фиордов, грозные бойцы в рогатых шлемах созданы не для мирной жизни. Их дни проходят в боях... Правда, на этот раз они знали, что больших подвигов совершить не удастся. Велика ли заслуга - обратить в бегство маленький, почти беззащитный отряд! Но проучить непокорного врага следовало, и ровно в девять боевой четырехугольник викингов показался на улице. Заполыхали на солнце оранжевые щиты.
И вот викинги увидели противника.
- Тихо! - сурово сказал Самохин, потому что в рядах началось неприличное, подрывающее дисциплину веселье.
Ну а как было не веселиться? Противник был такой беспомощный, потешный! Пять человек стояли поперек дороги, вооруженные чем попало. У девчонки вместо щита была деревянная крышка от бочки. Джонни Карапуз держал игрушечный автомат, бесполезный в настоящем бою. У Сережки Волошина вообще не видно было оружия. Лишь братья Дорины укрылись за настоящими, как у викингов, щитами. Пятерка эта растянулась в редкую шеренгу, только Борька и Стасик стояли рядом, сдвинув некрашеные щиты.
- Сейчас побегут, - пропищал Пескарь. - Не будет никакого боя.
Но противник не бежал.
- Может быть, они решили геройски погибнуть? - с опаской спросил Пескарь.
- Помолчи, - обрезал предводитель. И, не оглядываясь, приказал: - Пленных заприте до вечера в нашем штабе. А Джонни - сразу ко мне. Я из него сделаю чучело.
...А Сережкин отряд молча ждал врага.
- Не тяни, - прошептал наконец Стасик. - Оставь место для разбега.
- Давай, - попросила Вика.
Викинги надвигались, как рыжий танк.
- Внимание... - сказал Сережка. - Старт!
Братья Дорины раздвинули щиты и убрали руки с Липиных рогов.
Липа глянула вдаль, и ее затрясло, как вентилятор со сломанной лопастью. Еще бы! Раньше она воевала только с одной отвратительно-оранжевой дверью, а сейчас такие двери двигались на нее толпой!
Липа коротко замычала. Вернее, это было не мычанье, а глухой утробный звук, похожий на стон раненого льва. Потом она тяжело встала на дыбы, оттолкнулась задними копытами и ринулась на врага, поднимая над дорогой клочковатые дымки пыли.
- Ха-ррашо идет, - сказал Сережка.
Викинги замедлили шаг. Едва ли они испугались. Скорее, просто удивились. А потом, разглядев, что мчится на них не носорог, не дикий бык и не баллистическая ракета, со смехом опустили щиты и склонили копья.
Ох, как это опасно - недооценивать врага! Что были тонкие копья для разъяренной Липы! Остановить ее удалось бы, пожалуй, только прямым попаданием из пушки.
Раздался сухой треск фанеры и нестройный крик растерявшихся викингов. Строй дрогнул и развалился. Липа исчезла в гуще копий, шлемов и щитов. Она бесновалась в середине толпы рогатых воинов.
В армии викингов стремительно нарастала паника.
- Бешеная! - раздался крик, и это было как сигнал.
Бойцы кинулись в калитки, на заборы и в подворотни, устилая поле брани рогатыми кастрюлями и огненными прямоугольниками щитов. Правда, четыре человека сомкнули ряд и хотели встретить грудью дикого врага, но пустились в бегство, едва Липа обратила на них горящий взгляд.
Не бросил оружие только ярл. Грозный вождь викингов не мог покинуть место битвы, оставив на нем меч и щит. Копье он тоже не хотел оставлять. Закинув щит за плечи и взяв копье под мышку, Самохин крупной рысью помчался к своей калитке. Блестящий шлем слетел с него на дорогу и несколько метров, бренча и прыгая, катился за хозяином. Потом застрял о травянистом кювете.
