Алесь Шлег - Цыганок
Офицер разговаривал на русском языке без всякого акцента.
Машина мчалась по затемненному вечернему городу. Ваня жадно вглядывался в знакомые очертания улиц. Кое-где скрытно мигал несмелый огонек. Все чаще попадались солдаты фельджандармерии с бляхами на груди. Улицу перебежала группа полицейских.
За одним из поворотов внезапно стало светло, словно днем. Цыганок даже весь подался вперед.
Горело несколько домов, возле которых суетились немцы. Заполыхала колонна машин и бронетранспортеров.
- Ого, поработали штурмовики! Кто-то им точно сообщил, где собралось столько техники, - доверчиво поделился своими мыслями обер-лейтенант, разворачивая машину. - А сейчас свернем. Дальше ехать опасно, там взрываются бензовозы.
С нескрываемым восторгом смотрел Ваня по сторонам. Рвалось в небо пламя, клубился черный дым. На фоне зарева черные фигуры немцев казались жуткими привидениями, которые часто наваливались на Цыганка во сне. И только каски, автоматы, суетня и крики свидетельствовали о том, что Ваня видит все это не во сне, а наяву.
Машина свернула на другую улицу. Охваченные огнем, машины и бронетранспортеры исчезли за поворотом. Только пылало ярким багрянцем ночное небо.
- Что, понравилось тебе? - весело упросил обер-лейтенант.
Цыганок спохватился, напустил на себя равнодушный вид и стал смотреть в лобовое стекло. Ровно гудел мотор, машину мягко покачивало. "Куда он меня везет? В центр города выруливает. Ничего не пойму".
- Ты меня прости за поздний визит. Дела, понимаешь, спать не дают, снова заговорил обер-лейтенант. - Знаешь, дружище, мне не нравится твое упорное молчание. В конце концов, это неприлично с твоей стороны.
- Куда мы едем, господин офицер? - сдержанно спросил Цыганок.
- Вот и прекрасно. Люди, понимаешь, тем и отличаются от животных, что разговаривают между собой, - с поучительной иронией сказал обер-лейтенант. Я надеюсь, что мы с тобой найдем о чем поговорить. Я имею в виду общие интересы. Если не ошибаюсь, тебя Ваней зовут?
- Да.
- Прекрасное имя. Знаешь, Ваня, я страшно уважаю смелых людей. Если говорить искренне, я восхищаюсь тобой...
- И поэтому вы везете меня на расстрел?
- О, нет-нет! - засмеялся обер-лейтенант. - Мы сейчас едем ко мне в гости.
- В гости? В такое время? Вот так фокус!
- Сейчас не до правил этикета, дружище, - простодушно, со вздохом сказал немец. - Я не виноват, Ваня, что везу тебя силой. Война...
Машина остановилась возле темного двухэтажного здания, обнесенного высоким забором. Над ним, словно белая паутина, тянулась заиндевевшая колючая проволока. Офицер выключил мотор, открыл дверцу.
- Прошу!
Цыганок вылез из машины, "Куда же это он меня привез, елки зеленые? оглядываясь, с нарастающей тревогой подумал Ваня. - Что ему от меня нужно?"
- Идем, - пригласил обер-лейтенант и крепко взял его за руку.
- Не бойтесь, господин офицер, - я никуда не убегу.
- Что за глупости, Ваня, - с обидой в голосе сказал обер-лейтенант. Поверь, у меня и в мыслях такого не было.
Он посторонился, пропустил Цыганка вперед. Солдат на крыльце услужливо открыл дверь.
В вестибюле ярко горел свет. По ступенькам лестницы на второй этаж бежала ковровая дорожка багрового цвета. Слева от стены стояло большое трюмо, в котором отражался свет люстры. Проходя мимо зеркала, Цыганок случайно глянул в него и невольно остановился.
Из зеркала на него смотрел изможденный незнакомый парнишка в кожушке. Губы распухшие, запеклись кровью. Правый глаз почти заплыл.
Ваня подался вперед и вдруг схватился за виски. Не веря своим глазам, сорвал с себя шапку.
Голова была седая.
Рядом отразилась фигура обер-лейтенанта. Он сочувственно смотрел на Ваню и кивал головой.
- Здорово тебе досталось. Знаешь, плюй ты на это, - обер-лейтенант легонько подтолкнул Цыганка в плечо. - Мужчину всегда украшают седина и шрамы.
Ваня сглотнул ком в горле и, опустив голову, начал подниматься по лестнице.
- Знаешь, дружище, я не уважаю военных, - идя рядом, сказал обер-лейтенант. - Это ужасно жестокие люди. Не могу без отвращения смотреть на своих коллег...
Навстречу им шел пожилой майор. Обер-лейтенант застыл на месте, стремительно выбросил вверх руку.
- Хайль Гитлер!
- Зиг хайль!
Ваня усмехнулся.
- Смеешься? - с ноткой досады сказал обер-лейтенант. - Зря. От этого никуда не денешься. Служба есть служба.
"С этим болтуном надо быть осторожным, - с возрастающим беспокойством подумал Ваня. - Он и мертвого разговорит".
- Ты не удивляйся, что я сейчас в офицерской форме, - загадочно улыбнулся обер-лейтенант. - Война, дружище, проклятая война. Она всех одела в военную форму. И согласия не спрашивала. Даже ты и то вот воюешь за свои идеи, а?
- А что это такое?
"Началось! - настороженно подумал он. - Воюешь идеи... Думаешь, на дурака нарвался?"
- Идея, Ванечка, это то, за что ты готов не раздумывая умереть, если надо. И поэтому, дружище...
- Я не хочу умирать, - перебил его Цыганок. - Я домой хочу, к бабушке...
"Ну что, съел? Что теперь скажешь?"
- Ну, Ваня, не ожидал я такого от тебя! - рассмеялся обер-лейтенант. Ты не только смел, но и хитер. Но со мной, дружище, ты должен быть искренним. Я с глубочайшей симпатией отношусь к тебе и хочу помочь избавиться от беды.
"Давай заливай. Так я тебе и поверил. Знаю, как вы помогаете".
Они остановились напротив обитой черным дерматином двери. По обе стороны ее стояли, вытянувшись, солдаты.
- Заходи, Ваня.
Комната была большая и мрачная. На окнах висели суконные одеяла. Между окон стоял черный кожаный диван. На нем лежала небольшая подушка, на белой наволочке которой был вышит огненно-рыжий петух. В дальнем углу комнаты темнел массивный сейф. Рядом с ним, тускло поблескивая стеклом, возвышались громоздкие часы. От света настольной лампы, стоявшей на тумбочке у дивана, коричневым лаком блестел паркет. Три черных телефона рядком примостились на огромном письменном столе.
На столе лежал пистолет.
6
Обер-лейтенант Курт Вайнерт подошел к столу, начал перебирать бумаги. Стоя к Цыганку спиной, он приятным тенором негромко запел:
Дам коня, дам кинжал,
Дам винтовку свою...
Внезапно умолк, щелкнул зажигалкой, прикурил, повернулся к Ване.
Пистолета на столе уже не было.
- Чего ж ты стоишь? - удивился обер-лейтенант. - Садись, пожалуйста. Гостеприимным жестом указал на маленький круглый столик, возле которого стояли два низких мягких кресла.
Цыганок нерешительно переступил с ноги на ногу. На столик была наброшена накрахмаленная салфетка. Обер-лейтенант снял ее, бросил на спинку кресла и сел.
- Давай перекусим, Ваня, - как давнишнему другу, просто сказал он. Знаешь, я зверски проголодался.
"Ну-ну! Поесть мне не повредит. Но что же дальше будет?"
Ваня сел. На столе - начатая бутылка коньяка, рюмки, колбаса, сыр. В вазе - печенье, конфеты. Глаза у Цыганка разбежались. От острого чувства голода засосало под ложечкой. Ваня сглотнул слюну.
Курт Вайнерт, наливая себе коньяк, внимательно следил за ним, полуприкрыв веки.
- Не стесняйся, дружище, - приветливо улыбнулся он, подвигая тарелку с колбасой. - Кушай.
Цыганок взял несколько кружков колбасы, хлеб и, едва сдерживая себя, начал жевать. Он мог все это проглотить сразу, но тот, второй Цыганок, который появлялся в нем на допросах, не позволял показывать, какой он голодный.
- Ты на удивление смелый человек. С железкой выдержкой, обер-лейтенант с восхищением посмотрел на Ваню. - Более того, ты настоящий герой. Я знаю, что ты вместе с Андреем Рогулей взорвал пять эшелонов. Этот, как его... Матвеенко все рассказал.
Курт Вайнерт взял ломтик сыра. Ваня медленно проглотил колбасу и хлеб, также потянулся за сыром.
- Вот так фокус! - изумленно вытаращил он глаза. - Да я же на железную дорогу никогда не хожу. Моего дружка поездом... пополам... Так я... как увижу рельсы - все нутро выворачивает. Кроме шуток. А тут взорвать не-ет...
"Говоришь, Матвеенко рассказал? Но Васьки уже нет в живых. Доказать, что я ходил на диверсии, вы не можете. Нет свидетелей".
- Ваня, тебе уже пятнадцать, ты человек взрослый, - со скрытой досадой в голосе сказал обер-лейтенант, - пойми, Матвеенко дал показания.
- Я вам сто, а вы мне двести. Да не знаю я никакого Матвеенко, господин офицер. Он украл какое-то масло, а я должен отвечать за него? Я и в глаза не видел этого ворюгу! Его на допросах били, вот он И выдумывал, что в голову придет...
"Что он теперь спросит?.. Ага, начинает злиться. Вон как пальцами по подоконнику кресла забарабанил".
- Хорошо, хорошо, Ваня. Успокойся, - через силу усмехнулся Курт Вайнерт и, взяв из портсигара сигарету, доверительно наклонился к Цыганку. - Я буду о тобой до конца откровенен. Наш агент, который заброшен к подпольщикам, сообщил, что ты был связав О армейской разведкой, которой руководит так называемый Неуловимый.
