Инбали Изерлес - Зачарованные
Сиффрин поднял голову и посмотрел на меня:
– Они лишены воли, они принадлежат своему хозяину, Мэйгу. Карка тоже его слуга, но в отличие от Тарра и остальных она служит ему добровольно.
– И поэтому у нее нет шрама на лапе? Метки, похожей на розу?
Сиффрин тяжело сглотнул:
– Она не из Зачарованных. Она из стаи Мэйга, из Темных земель, она мастер лисьего искусства, умелый убийца. Джана предостерегала меня насчет нее, но я и представления не имел, какова она на самом деле, – пока не увидел ее собственными глазами.
К моему горлу подкатила едкая горечь.
– Ты видел, как она убила моих родных.
– Когда я туда добрался, все уже было почти кончено… Твои мама и папа… они были мертвы…
Внутренне я корчилась от боли, но мое тело застыло в неподвижности. Сиффрин продолжал быстро говорить, его голос становился выше, а я тихо рычала.
– Твоя бабушка была очень храброй. Она не позволила Карке подавить ее волю. Она сражалась… похоже, она была знакома с некоторыми лисьими искусствами. Ты должна гордиться ею, Айла. Она была очень храброй.
Он хотел придвинуться ко мне, но что-то в моих глазах заставило его отпрянуть.
– Ты позволил Карке убить их! – крикнула я, трясясь от ярости.
– Я не мог их спасти. Даже твою бабушку, они окружили ее со всех сторон. Их было двенадцать! Никакой надежды…
– Но ты должен был попытаться! Лучше было умереть вместе с ней, чем сбежать, как последний трус!
Нос Сиффрина дрожал, когда он снова заговорил.
– Мне было приказано уйти вместе с Пайри. Джана сказала, что это очень важно.
Я и представить не мог…
– Где он? – прошипела я. – Где мой брат?
– Его там не было. Я не знал, что делать. Старая лисица наконец пала, она была сильно ранена. Они утащили ее прочь вместе с твоими мамой и папой, а в нору бросили угли. А потом я увидел, как пришла ты. Я видел, как ты убежала, и пошел за тобой.
Во мне кипел гнев, белый яростный жар.
– Ты позволил мне верить, что они живы! – взвыла я.
– Я не знал, как…
– Ты лжец!
Я попятилась от него под арку, а Сиффрин следом за мной выбрался из-под бака. Утренний туман едва пропускал свет, и было не намного светлее, чем ночью.
– Айла, если бы я мог их спасти… Карка ни за что не отпустила бы их. А ее стая была велика, так много Зачарованных… – Он с силой тряхнул головой. – Ты не понимаешь, что это значит, когда тебя полностью лишают собственной воли. Большей жестокости лисица и представить не может.
Не слишком ли он сочувствовал Тарру и его дружкам? Не слишком ли хорошо понимал тех, кто убил моих родных? Мои лапы дрожали, хвост метался из стороны в сторону, а мои сомнения вырвались наружу паническим воем.
Сиффрин знал имя Карки; Тарр узнал его…
«Лис из Темных земель, предатель… Мы видели метку…»
Мое сердце колотилось о ребра, глаза уставились на верхнюю часть передней лапы Сиффрина, на темную впадину, похожую на выжженную метку.
«Не делай вид, что ты отличаешься от нас…»
Страх вырвался наружу, когда я осознала, что именно упускала из виду все это время. Скрытые под густой и яркой шкурой Сиффрина, не слишком заметные, темно-красные пятна не походили ни на что. Но теперь, когда промокший мех Сиффрина прилип к коже, я видела линии и изгибы поблекшей метки.
Шрам, похожий на розу.
Такой же, как у всех Зачарованных.
Я попятилась назад, к дороге смерти.
– Ты вовсе не наткнулся на стаю Карки около моей норы. Ты был одним из них!
Эти слова прозвучали невероятно даже для меня самой.
Сиффрин стоял неподвижно, его усы дрожали. В янтарных глазах светилась печаль. Чувство вины.
– Конечно не был.
– Не понимаю. – Меня трясло. – Я думала, ты помогал мне, уводя от стаи Карки. Кто такие Старейшины? Что им нужно от меня? Что им нужно от Пайри?
Сиффрин шел за мной, но поодаль.
– Все не так, как кажется.
– В самом деле? И как же оно в действительности?
Я что, покачнулась? Мне показалось, что земля вдруг стала неровной.
– Ты слишком устала. Тебе нужно отдохнуть.
Он шагнул ко мне, но я оскалилась, преодолевая страх яростью. Я прижалась носом к его горлу.
– Кто ты такой на самом деле? – Мои губы едва шевелились от ненависти. – Кто такой Мэйг?
– Успокойся, Айла! Ты ведешь себя как безумная. – Сиффрин попятился от меня. – О нем почти никто ничего не знает. Он устроил свою нору в Дремучем лесу, под древними деревьями. По слухам, он подчинил себе лисье искусство… Стаи из Болотных земель говорили о странном шуме, что доносился из того леса, о странных запахах и исчезновении лис…
– Зачем он послал к нам своих лисиц? Неужели Пайри с ним?
Сиффрин ощетинился:
– Ты можешь успокоиться?
– Отвечай! – рявкнула я.
– Я не знаю, чего хочет Мэйг! Но предполагаю… Я думаю, это как-то связано с маа Пайри. Если она похожа на твою.
Он заглянул в меня во время маа-шарм. Видел ли он мои мысли так же, как я отчасти видела его собственные? Было ли это тоже частью плана – частью замысла Сиффрина в поисках Пайри?
– А Тарр? Он явно встречался с тобой раньше!
– Он, наверное, из стай Болотных земель… Он мог родиться где-то неподалеку от того места, где жила моя семья.
Я нахмурилась:
– Нет, тут что-то большее. Он знал тебя!
Сиффрин тряхнул головой, сверкнув своим белым нагрудником.
– Мне не нравятся такие странные обвинения. Разве ты забыла, кто спас тебя от Зачарованных? – Клыки Сиффрина блеснули в слабом свете. – Я знаю, ты расстроена, но думай что говоришь. Мне совсем не нравится стоять здесь и выслушивать оскорбления после всего того, что я для тебя сделал.
Я стиснула зубы. Он чуть не отвлек меня своим фальшивым негодованием.
– Тарр знал тебя.
Сиффрин дернул хвостом:
– Может быть, эта стая разговаривала со своим хозяином… Мэйг мог меня узнать.
– Как это – разговаривала? Ты ведь сказал, что он живет в Дремучем лесу, очень далеко отсюда.
– Так и есть.
У меня застучало в голове, когда я попыталась это понять.
– А почему вдруг Мэйг тебя узнал? Ты же никогда с ним не встречался! Никогда не был в его стае!
Сиффрин отвел глаза:
– Я предан Старейшинам.
Он не ответил на мой вопрос. Под его насквозь промокшим мехом я различала красновато-коричневые вмятины. Они раскрывались в верхней части его передней лапы, как смятые лепестки омерзительной розы. Туман расползся по дороге смерти, он кружил клочьями в серых лучах рассвета.
– Вон тот шрам на твоей лапе… Кто это сделал?
Сиффрин опустил голову, его плечи согнулись. Он инстинктивно немного повернулся, скрывая старую рану.
– Забудь об этом, хорошо?
Я взорвалась:
– Говори!
В течение нескольких ударов сердца Сиффрин молчал, а дождь колотил по его шкуре и стекал вниз по лапам. Я сдержала дыхание, шерсть на моей холке сама собой вздыбилась. Наконец Сиффрин поднял голову. Я знала, что он скажет, еще до того, как он произнес хоть слово.
– Это сделал Мэйг. Теперь ты счастлива?
Я попятилась от него, окончательно растерявшись. Все, что когда-то казалось понятным и устойчивым, превратилось в пыль и воздух. Я уже стала доверять этому рыжему лису, но он все время лгал мне насчет того, что он знал; лгал о том, что он видел…
Лгал о самом себе.
Сиффрин встряхнулся, рассыпая капли воды с мокрого меха:
– Все очень запутано, куда сильнее, чем тебе известно. Но поверь мне, Айла, я все равно лучший друг, какой только может у тебя быть… и я твой единственный шанс отыскать Пайри.
– Я не нуждаюсь в твоей помощи. Ты меня предал! Ты позволил мне верить, что мои родные до сих пор живы!
Я говорила все громче, мой голос стал пронзительным, и я нервно сглотнула. Мои усы дрожали, тело вдруг стало тяжелым…
– Тут куда более важное дело, чем ты, детеныш! Неужели до сих пор не поняла? На кону стоит куда больше, чем несколько городских лисиц!
– Те «городские лисицы» были всем, что я имела! Все, что у меня было… – У меня сорвался голос, я опустила взгляд.
– Я знаю, – намного мягче произнес Сиффрин. – Я не хотел… Если ты позволишь мне объяснить, обещаю, я больше ничего не стану от тебя скрывать.
– Ты обещаешь? – фыркнула я. – Да что значат какие-то обещания для лжеца?
Рыжий лис поморщился, его большие глаза стали грустными.
«Вот и хорошо, – подумала я. – Заставь его страдать… пусть хоть частицу моей боли почувствует».
Горечь все сильнее подступала к горлу, она царапала меня изнутри, словно когти.
– Мне ничего от тебя не нужно, я не хочу иметь дел с тобой, со Старейшинами или с кем-то там еще. Я сама найду своего брата.
Я развернулась на ослабевших лапах и побежала вдоль края дороги смерти, разбрызгивая воду из луж и набирая скорость.
– Не будь дурочкой! Серые земли опасны! – крикнул Сиффрин.
