Константин Сергиенко - До свидания, овраг
– Да, да, мой Человек пудель, – поспешил согласиться бульдог.
– А может, и нет. – Головастый наморщил лоб. – Может, лучшая порода – это шавка.
– Да, да, – сказал глупый бульдог. – Кажется, мой Человек шавка.
Почти все привязанные очень важные. Многие не здороваются и делают вид, что мы им не ровня. Все их разговоры сводятся к хвастовству.
– Знаешь, какой мой Человек? – начинает привязанный. – Мой Человек выше этой лавки!
– А мой Человек бегает быстрее тебя, – отвечает другой привязанный.
– У моего Человека дома есть здоровенная палка. Он может тебя проучить.
– А у моего Человека такие клыки, что он перегрызёт тебя пополам!
Самый смешной из привязанных это Балконный. Есть один такой пёсик, его только на балкон выпускают, а на улице я его ни разу не видел.
Такой ругливой собаки я в жизни не встречал. Балконный просовывает морду сквозь прутья и целый день ругается страшными словами.
– Только попробуй залезь на мой балкон, ррав!
– Только попробуй ограбь мою квартиру, рруф!
– Только попробуй плюнь в меня, только попробуй!
– Всех, всех перекусаю! В кллочья рраздеру!
Я как-то ему сказал:
– Эй ты, балаболка, слезай вниз, поговорим. Тогда я тебе и квартиру ограблю, и на балкон залезу, и плюну тебе прямо в нос.
Тут Балконный прямо с ума сошёл. Он стал грызть железку и поливать меня сверху слюной:
– Рраздеру-рраскурочу-рразом-порешу!
А сам-то от горшка два вершка. Вот ведь какие бывают собаки, просто стыд и срам.
Кое-кто из наших завидует привязанным. Как-никак это сытый народ. Живут в тепле, не знают заботы. Чёрный привязанных не любит и всегда задирает их.
Что до меня, то не знаю, как можно целый день высидеть на балконе вроде ругливого. Мне нравится свобода. А свой Человек у меня есть, как у любого привязанного. Правда, не часто мы видимся, но я буду верен ему всю жизнь.
Глава 7. ПОПОЛНЕНИЕ
Лето шло своим чередом. Уже миновали денёчки свежей травы и приближалось время пушариков. Есть такой белый цветок. Дунешь на него, и он разлетится на много крохотных пушинок. Бегать за такой пушинкой и ловить её на нос – старая собачья игра.
Как-то утречком на автобусной остановке вышел человек с двумя собаками. Собак он оставил, а сам сел в автобус и уехал.
Пёсики были очень похожи друг на друга. Так, ничего себе пёсики, с длинными мордами и острыми ушами.
Автобусы катили один за другим, а тот, кто привёз их сюда, не возвращался. Собаки с надеждой смотрели на каждый автобус. Они вертелись под ногами у людей. Их отгоняли, но они не уходили.
– Видал? – спросил меня Чёрный. – Новое пополнение.
Он прошёлся мимо пёсиков туда-сюда, с презрением поцарапал асфальт задней лапой, а потом поднял её и окатил столб. Это означало насмешку и угрозу.
Пёсики поняли и прижались друг к другу.
– Эй, вы, чего здесь делаете? – грозно спросил Чёрный.
– Ждём, – ответили они робко.
– Кого это ждёте?
– Нашего Человека.
– А где же он?
– Он скоро вернётся.
– А вы знаете, что это наше место?
– Нет, не знаем, – тихо ответили пёсики.
Подбежал Крошка, подошёл Головастый, приковылял Хромой, подоспела Бывшая Такса, и все уставились на новых собак.
– Видали? – сказал Чёрный. – Они ждут своего Человека. Утром он их привёз, а сейчас уже вечер. Они ещё думают, что он вернётся.
– Ха-ха-ха! – захохотал Крошка.
– Если утром, то, конечно, не вернётся, – рассудил Головастый.
– Да, это самое… – прохрипел Хромой.
– Меня точно так же привезли и бросили, – печально сказала Бывшая Такса, поправляя свой бант.
– Слышали? – сказал Чёрный. – Как вас зовут?
– Вавик и Тобик, – ответили они.
– Что это за имена? – Чёрный презрительно поморщился. – Вавик и Тобик! Разве не стыдно отзываться на такие клички?
– Ха-ха-ха! – заливался Крошка.
– Теперь вы будете просто Новые, – сказал Чёрный. – Ну-ка идите сюда!
– Не пойдём, – ответили те дрожа.
– Не пойдёте? – удивился Чёрный. – Вы не хотите меня слушаться?
– Мы слушаемся своего Человека, – ответили те.
– А теперь будете слушаться меня! – рявкнул Чёрный. – Ваш Человек просто вас бросил. Он никогда не вернётся!
– Мы не верим, – ответили пёсики.
– А вы знаете, что я здесь главный? – сказал Чёрный, оскалив клыки.
– Не знаем, – твердо ответили пёсики.
– Тогда я вас проучу, – мрачно сказал Чёрный и пошёл к ним вразвалку.
За ним, хоть и нехотя, двинулся Головастый, засеменил Крошка, потянулась Бывшая Такса, заковылял Хромой. Проучить двух молодых пёсиков такой ораве ничего не стоило.
– Не трогай их, Чёрный, – сказал я.
– Не мешай, Гордый, – ответил он.
– Не трогай, – повторил я. – Пусть ждут. Они сами поймут, что их Человек не вернётся, и попросятся к тебе в стаю.
– Мальчики такие скромные, – робко добавила Бывшая Такса.
Хромой кашлянул.
– Они попросятся, – ещё раз сказал я, а сам приготовился заступиться за пёсиков.
– Ладно. – Чёрный остановился, он почувствовал, что я уже начал злиться. – Пусть сами попросятся.
Конечно, ему хотелось дать взбучку новичкам. Он поступал так всегда, чтобы лучше слушались. Но лишняя ссора со мной ему тоже не выгодна. Всё-таки Чёрный меня уважал и всё ещё надеялся, что я стану его правой лапой.
Так в нашем овраге появились две новые собаки. Их так и прозвали – Новые. Первое время они глаз не спускали с автобусной остановки и всё говорили про своего Человека. Какой он сильный, как его боятся соседи, сколько у него дома ошейников и поводков. Новые никак не могли поверить, что их Человек просто обманщик.
Глава 8. В ГОСТЯХ У ЯМОМОТО
Бывают дни, когда небо хворает мокрой лихорадкой. С него так и сыплется мелкая вода. Всё набухает, становится скользким, блестящим, а люди ходят с большими скорлупками над головой.
Мой хороший знакомый кот Ямомото давно зазывал меня в гости.
– Приходи, когда не будет моих, – говорил он. – Окно всегда открыто. Прыгай прямо в окно.
В мокрые дни хорошо где-то погреться и обсушиться. Тогда я решил пойти к Ямомото.
Ямомото встречал меня на подоконнике. Он жил удобно, на первом этаже.
Я разбежался и прыгнул. Высота всё-таки немалая, но я её одолел и очутился в комнате.
Не часто нашему брату доводится бывать там, где живут коты и люди. С лету я поскользнулся на блестящем деревянном полу и порядком его поцарапал.
– Вот здесь я и живу, – сказал Ямомото.
Он сразу стал очень важным. Надел две такие стекляшечки, которые носят люди, и начал водить меня по жилищу.
– Ванная, – говорил он, – туалет, гостиная…
Всё это было для меня в новость. Таких слов я не слышал.
Потом Ямомото уселся в кресло, открыл большую книгу и сказал, что немного почитает про Японию.
– Япония большая страна, – начал он, – в ней много мышей, они подчиняются котам. Самый главный в Японии император Ямомото.
Тут Ямомото посмотрел на меня поверх стекляшек и спросил:
– Может, не веришь? Тогда почитай сам.
Он заставил меня посмотреть в книжку с какими-то закорючками, а потом ещё долго читал про то, как хорошо в Японии и какой хороший император Ямомото.
– А где эта Япония? – спросил я.
– Где? – сказал Ямомото. – Очень далеко. По ту сторону дороги, за тем оврагом, а может, и ещё дальше.
– Да, это далеко, – согласился я.
Какой всё-таки умный мой друг Ямомото! Головастый еле складывает по слогам, а Ямомото читает легко и быстро. Он знает все языки и, когда надевает стекляшки, становится ещё умнее.
Потом Ямомото принялся меня угощать.
– Чай, кофе? – спросил он.
Я отказался.
– Может, по рюмочке валерьянки?
Я снова отказался. Тогда Ямомото торжественно вытащил кусок колбасы и без всяких вопросов положил у меня под носом. Он очень гостеприимный хозяин, понимает толк в угощениях.
Пока я лакомился колбасой, Ямомото говорил без умолку:
– Домашние мне не мешают. Когда хочется побыть одному, я прошу их пойти погулять. Сегодня, например, сказал, что у меня будут гости, и они сразу ушли. Хорошие ребята. Стирка, уборка, готовка – это на них. Я раз и навсегда сказал: времени у меня не хватает. Так что ко мне не пристают. Сплю когда хочу. Ем что желаю. Гуляю где надо.
Ямомото говорил и говорил, а я доедал колбаску. В это время дверь заскрипела и отворилась. Это пришли домашние. Ямомото поперхнулся и прервал свои речи.
– Прячься! – зашипел он.
Но куда тут прятаться? Я заметался по комнате. Попробовал махнуть через подоконник. Но нет, без разбега не выйдет.
– Под диван! – шипел Ямомото.
Но поздно. В дверях комнаты появились домашние. От изумления они застыли. Тогда я взял разбег через комнату, сбил цветок и выпрыгнул на улицу. За мной взъерошенным комком вылетел Ямомото. Стекляшки слетели с его носа и брякнули об пол. Вслед нам неслись сердитые голоса.
Мы отдышались только у оврага.
– Видишь, какие они хорошие, какие вежливые, – пыхтел Ямомото. – Другие бы схватили тебя и отдали на живодёрню.
