Татьяна Скобелева - Принцесса-служанка
- О! - воскликнула герцогиня, - Как это мило с твоей стороны, Гата.
Не известно почему, но ни герцогиня, ни ее дочь никогда не называли принцессу полным именем, а звали просто Гатой. Наверное, они считали, что лишь богатые и знатные люди достойны носить полные звучные имена.
- Ты в тайне от нас решила сделать моей дочери такой прекрасный подарок! На балу в этом наряде она, конечно, будет первой красавицей! - с воодушевлением продолжала герцогиня.
У Амалии глаза сияли восторгом. Платье было великолепным! Она подскочила к Агате и расцеловала ее в обе щеки. Дочь герцогини всегда отличалась импульсивностью и полной непредсказуемостью для окружающих.
Агата стояла в совершенной растерянности, не зная, как ей следует поступить. Она тоже хотела выглядеть на этом балу замечательно. Ведь и ей в этот день исполнялось шестнадцать лет, пусть об этом никто и не знал. Превозмогая неловкость, девушка решилась признаться герцогине с дочерью, что это платье она сшила для себя, чтобы тоже принять участие в праздновании.
Что тут началось! И чего только не пришлось выслушать бедной девушке. Но самое главное - оказывается, ее никто не собирался приглашать на бал.
- Почему? Почему я не могу быть на балу? - недоуменно спросила Агата.
- Да потому, что ты - просто служанка! А бал - только для самых знатных людей королевства, - почти с жалостью глядя на нее, объяснила герцогиня. - Да, ты росла вместе с моей дочерью. Я позволяла тебе это. Ты и дальше можешь жить в замке, шить красивые платья, вышивать, помогать моей дочери во всех делах. Так было, так и будет: Амалия - твоя госпожа, а ты ее служанка.
Агата сначала растерялась и даже расстроилась, но потом, вспомнив о своем королевском происхождении, решительно произнесла:
- Нет! Скоро я не буду служанкой вашей дочери, потому что я принцесса. Самая настоящая принцесса. И на балу все об этом узнают.
О! Что наделала бедная Агата! Она совсем забыла о предупреждении феи Златы. Ей нельзя было говорить о том, что она принцесса, раньше своего шестнадцатилетия.
- Принцесса! Она - принцесса! Ха-ха-ха! Принцесса - кислое тесто! И где же твой принц? - захохотала Амалия.
Герцогиня, поджав губы, неодобрительно смотрела на строптивую служанку, вовсе не собираясь поддерживать веселье дочери.
- Да. Принцесса. Хотите - верьте, хотите - нет, - упрямо стояла на своем Агата, глядя открыто и смело на герцогиню и ее дочь. - И на балу вы сами сможете в этом убедиться, - решительно продолжила она, свято веря в обещание феи.
- На балу? - насмешливо произнесла герцогиня. - Да кто тебя пустит на бал? Что ты о себе возомнила, дерзкая девчонка? Снимай платье и убирайся из замка.
- Но я сама сшила его. Это - мое платье, - попробовала возразить Агата.
- Твое? Где ты взяла ткань? Шелка? Кружева и жемчуг? - гневно обратилась к девушке герцогиня.
- Из запасов в кладовой, - ответила Агата.
- А кладовая чья? - надменно спросила герцогиня. - Может быть, твоя?
- Нет, Ваша светлость.
- То-то и оно. Или оставайся и знай свое место прислуги, или убирайся прочь, - сурово произнесла герцогиня.
- Но я столько лет на вас работала! Никогда ни о чем не просила. Неужели я не заработала денег на одно-единственное платье? - со слезами на глазах спросила девушка.
- Нет! Это платье бесценно! Оно не для служанки, а для дочери герцогини. Снимай его и убирайся из замка, дерзкая девчонка! Чтобы ноги твоей здесь больше не было. Нам не нужны служанки-принцессы. Здесь повелеваем мы! - гневно воскликнула герцогиня и стремительно вышла из комнаты. Амалия поспешила за матерью, показав на прощание подруге детства язык.
Вот так и случилось, что когда до дня ее шестнадцатилетия и бала в замке оставалась лишь одна неделя, юную принцессу прогнали. Герцогиня отобрала платье, приказав больше не показываться ей на глаза. Хотя все же и заплатила Агате за верную службу несколько золотых монет, при этом назвав ее неблагодарной нищенкой, пригретой из милости.
Бедная принцесса еще раз молча выслушала гневные тирады герцогини, спокойно положила в кармашек старого платья монеты и с гордо поднятой головой вышла из покоев хозяйки замка, не обращая внимания на недоуменные взгляды слуг и кривляния Амалии.
Конечно, первым делом девушка поспешила на кладбище, к могилам своих близких, чтобы поговорить с матушкой и тетушкой Грэйс и вволю выплакаться. И хотя Агата провела на кладбище более трех часов, фея Злата там больше не появилась. Однако до бала оставалась еще целая неделя, и за это время можно было попробовать что-нибудь предпринять. В свой старый дом, где жила теперь Марта, девушке возвращаться не хотелось, хотя по закону дом принадлежал именно ей. Но до двадцати одного года ее опекуном была Марта, обманувшая доверие тетушки Грэйс. Более того, если Агата вернется туда, то злая женщина вновь попробует заставить принцессу прислуживать ей. Поэтому Агата решила провести эту неделю в хижине лесоруба, где когда-то появилась на свет, и где они с тетушкой Грэйс прожили несколько лет. Больше она никого в этих местах не знала. Да и дорожный сундучок ее матушки был спрятан в дупле старого дуба возле хижины в лесу. Где находится хижина, девушка помнила, потому что они, вместе с тетушкой Грэйс, раньше иногда навещали семью лесоруба.
Жена лесоруба и ее уже подросшие дети встретили Агату радостно, хотя за прошедшие семь лет она ни разу не смогла к ним выбраться. Вечером, когда лесоруб вернулся из леса, принцесса рассказала о смерти тетушки Грэйс и о своей жизни в замке герцогини. Жена лесоруба только охала и вздыхала, а дети смотрели на девушку восторженными глазами, так как Агата не только интересно рассказывала о жизни в замке, но и выглядела в их глазах почти как дочь герцогини. Однако в таком виде она все же не могла появиться на балу. Тем более что и герцогиня не позволила бы ей там присутствовать.
На другой день принцесса отправилась на поиски дуба, в глубоком дупле которого тетушка Грэйс спрятала сундучок ее матери, и не нашла его. Точнее, нашла лишь место, на котором рос старый дуб. Она спросила о дубе жену лесоруба. Оказалось, что несколько лет назад в дерево попала молния, и его срубили.
Девушка попыталась расспросить о сундучке, но никто ничего не знал о том, что тетушка Грэйс спрятала его в дупле старого дуба, сильно обгоревшего после удара молнии. Все решили, что сундучок сгорел, иначе лесоруб обязательно нашел бы его.
Для бедной Агаты это был уже второй удар за последние дни. Удар даже более жестокий, чем изгнание из замка. Значит, она никогда не сможет доказать, что королева Кэрол была ее матерью.
Агата уже не плакала. Во всем случившемся была виновата лишь она сама. Просидев всю ночь на пороге хижины, девушка начала обдумывать, что же ей делать дальше. Оставаться в городе из-за злой Марты она не могла. В хижине лесоруба было тесно и без нее. Наверное, так же как и ее матери, придется ей теперь идти, куда глаза глядят.
Конечно, Агате было жаль расставаться с мечтой о встрече с близкими людьми. Скорее всего, где-то живет ее родня: дедушка, бабушка, тети и дяди, даже не подозревающие о существовании дочери королевы Кэрол. Родных братьев и сестер у нашей принцессы не было. Тетушка Грэйс говорила, что Агата единственная дочь бедной изгнанницы. И все же, как ни странно, девушка не пала духом: она была молода, здорова, многое умела. Даже если ей теперь не удастся разыскать родных и доказать, что она дочь королевы Кэрол, то, со временем, у нее появится своя семья: добрый муж и чудесные дети.
Однако до бала в замке герцогини Агата не могла покинуть город, решив хотя бы одним глазком взглянуть на гостей, прибывающих на праздник, стоя у ворот за оградой парка. Может быть, сердце подскажет, кто из них приходится ей родней.
Неделя пролетела быстро, и вот наступил долгожданный день шестнадцатилетия принцессы. Жена дровосека испекла пирог, а дети принесли из леса красивый букет цветов и корзиночку ягод. Агата была очень благодарна им всем и чувствовала бы себя вполне довольной, если бы не мысли о потерянной возможности встретиться в этот день со своими родными. Поэтому сразу же после праздничного обеда в семье дровосека отправилась она на кладбище, поплакать и положить цветы на могилы матушки и тетушки Грэйс. Но не успели еще высохнуть слезы на глазах принцессы, как за спиной у нее раздался легкий шелест, похожий на шелест листьев кладбищенских деревьев. И о чудо! Перед Агатой вновь стояла с улыбкой на устах фея Злата, держащая в руках дорожный сундучок.
У девушки сильно забилось сердце. "Неужели это сундучок моей матушки? Неужели он не сгорел в огне от удара молнии в старый дуб?" - подумала она, замерев в ожидании.
- Здравствуй, Агата. Это, действительно, сундучок твоей матушки, королевы Кэрол. Я была в лесу во время грозы и успела спасти его. Возьми, он теперь твой, - ласково произнесла фея, протянув сундучок Агате.
