Владислав Крапивин - Та сторона, где ветер
У Генки мелькнула пренебрежительная улыбка: драки не будет, мальчишка - хлюпик. Наверно, третекласник.
Генка уселся по удобнее и стал смотреть выжидающе.
А мальчишка шёл неспеша, с опущенной головой. Словно что-то искал на дороге. В пальцах его скользила поднятая с земли нитка. Генку он явно не хотел замечать.
ГЕНКА: Мы не торопимся? Ну-ну...
Он подошвой прижал к земле хвост змея.
Мальчик на Генку так и не взглянул. Сдёрнул змей с газона, опустился на колено и стал осторожно ощупывать планки. Затем оборвал нитку и, по-прежнему не обращая внимания на Генку, рензко встал. Прижатый генкиной ногой хвост натянулся, треснула дранка, бумага лопнула и белый "конверт" развалился на две части.
Генка вскочил.
ГЕНКА (со сдержанной яростью): Харктер показываешь. да? Взбесился? На всех тебе наплевать? А змей-то причём? Ты что, ослеп? Не видишь, что я... держу?!
Мальчик выпрямился и прижал порваного змея к груди. Он взглянул вроде бы на генку и в то же время чуть мимо. Лицо на секунду сделалось растерянным. Но тут же он снова стал спокоен. Опустил голову, отбросил змей.
МАЛЬЧИК (тихо и жёстко): Не вижу. Ну и что?
Что это он? Генкин взгляд, сперва сердитый, потом недоуменный, потом растерянный, метнулся по щуплой фигурке мальльчишки. Было в маленьком незнакомце что-то вызывающее и в то же время беззащитно-тревожное.
Сжатые кулаки - и в одном нитка (она пролегла вдоль улицы - от крышы до змея). Глаза, исподлобья смотревшие на Генку и в то же время как бы сквозь него.
Неужели?..
Генка на миг даже зажмурился. Это было похоже на короткий мысленный стон.
ГЕНКА: Извини... Я же не знал...
Круглые тугие облака стояли над городом...
Яшка, Илька и Шурик устроились на крыше Яшкиного дома. Ждали Генку.
Яшка лёг и закинул руки за голову. Он сейчас был немного не такой, как на земле - суетливый остроносый воробей. Он казался спокойнее и чуть взрослее.
ЯШКА: Облака похожи на дым от старинных пушек. Которые на кораблях...
ШУРИК (не с насмешкой, а скорее удивлённо): Да ты, Яшка, прямо поэт.
ЯШКА (рассеянно): Ну и что...
Илька сидел выше всех, у самого гребня. Он был настроен более прозаично и, кроме того, имел к Яшке кое-какие счёты.
ИЛЬКА: Не-а... Поэты не такие бывают. Они смелые. Пушкин и Лермонтов на дуэлях дрались из пистолетов. А Воробей - боязливый.
ЯШКА: Я!
ИЛЬКА: Конечно. Чуть чего - "Ой, мама увидит! Ой, попадёт!"
ЯШКА (с неожиданной серьёзностью и без обиды на неразумного Ильку): Я и не боюсь, что попадёт. Я боюсь, что мамка расстраивается. Она сперва раскричится, а потом болеет... Два раза стукнет, а потом за серце держится.
ИЛЬКА (с некоторым смущением): Два раза... А всегда вопишь, будто убивают.
ЯШКА (убеждённо): Дак все вопят. Ты, что ли, не орёшь, если от матери попадает?
ИЛЬКА: Меня мама никогда не стукает. И папа ни разу в жизни не трогал.
ШУРИК: Передача на тему "Для вас, родители"... А Генки нет. Неужели влип в историю? Придётся, наверно, ребят собирать и на разведку...
ЯШКА: Думаешь, он спасибо скажет? Если сказал, что пошйдёт один, значит - один, хоть помирать будет. Он сегодня злющий.
ШУРИК: А что за муха его укусила?
ИЛЬКА (с явным сочувствием к Генке и гордостью, что посвящен в такие дела): У него с ангийским худо. Гроб - дело. Совсем увяз.
ШУРИК: Увяз... Он, по-моему и не старался выбратся.
ЯШКА: Не старался! А ты знаешь? А чего старатся, если всё равно бесполезно? Если человек не может.
ШУРИК (примирительно): Ну... может быть. Я не знаю, я немецкий учу. Он, говорят, легче.
ЯШКА: У разных людей голова по разному устроена. У одного языки легко учатся, у другого - никак. У Галки, у моей сестры, в медецинском институте английский язык да ещё латинский на котором рецепты выписывают. И она хоть бы что. А я в этот латинский заглянул - ну ни капельки не понятно.
ШУРИК: А ты сразу понять хотел? Ты хоть английские буквы знаешь?
ЯШКА: Знаю... "Рэ" - как "я", только на оборот. "Лэ" - как "гэ" вниз головой. "И" - палка с точкой.
ШУРИК (со вздохом): Сам ты палка с точкой.
ИЛЬКА (вскакивая): Идёт! Генка идёт... Только без змея...
Генка вскарабкался к ребятам, шагнул, грохотнув листами железа, хмуро сел рядом. Молчал.
ИЛЬКА: Ген, ты подрался?
Генка не ответил.
ИЛЬКА: Подрался, да?
ГЕНКА: Сиди уж... "Подрался". Делать мне больше нечего, как дратся...
ЯШКА: А где змей? Ты ведь Ильке обещал.
ГЕНКА: Самому надо делать...
ИЛЬКА (обиженым шёпотом): А если не получается...
ГЕНКА: "Не получается"... (он вдруг сердито вскинулся. Видимо для того, что бы заглушить собственное смущение). А у того парнишки как получается? Ему в миллион раз труднее, чем нам!.. Заладили: "Не отвечает, чужой"... А если он про нас и не знает! Если он слепой...
Шурик внимательно посмотрел на Генку и протяжно свиснул. У Яшки шыроко открылись глаза. Илька съехал с гребня крыши прямо к Генке.
ИЛЬКА (тихо и встревоженно): Ой... Совсем?
ГЕНКА (морщась как от боли): Совсем.
ШУРИК: Ну и влипли мы...
ГЕНКА: Вы-то причём? Это я влип. А я тоже... Откуда знать. Он ходит как... ну, как обыкновенный человек. Потом уж оказалось, что он по нитке дорогу к змею нашел. А так ничего даже не заметно. И глаза... Ну, совсем как обыкновенные.
ИЛЬКА (с напряжением): И нисколько не видят?
ГЕНКА: Да, ничего.
Илька слегка отодвинулся. Встревоженно оглядел небо и землю. Неужели всё это можно не видеть?
ИЛЬКА (одними губами): Как это "ни-че-го"?
Он медленно поднял и прижал к глазам ладони. Навалилась тьма. И в этой тьме стала с каждым толчьком серца нарастать тревога... А вдруг это навсегда?!
ИЛЬКА: Нет!
Он раскинул руки с такой силой, что содрал о железо костяшки.
Машинально слизывая с суставов капельки крви, он жадно смотрел на облака, на деревья, на пёстрый город. На празник летних солнечных красок...
Генка молчал, а ребята смотрели на него, ожидая подробностей.
ШУРИК: А почему мы про него ничего не знали? Его как зовут?
ЯШКА: Он с какой улицы?
ГЕНКА: С улицы Чехова... Владик... Он недавно с отцом приехал. Отец - инженер на судоверфи.
ШУРИК: Ты Гена возьми у меня бумагу. Надо ему сделать новый "конверт".
ГЕНКА: Само собой...
ИЛЬКА: И голубятникам сказать, что б его не трогали. Надо всё же совесть иметь.
ГЕНКА: И так не тронут. Без катапульты на такую высоту закидушку не бросишь.
ЯШКА: Я что то не понимаю. Если он не видит, как у него получается, что выше всех? Как он научился так строить?
ШУРИК: Да в самом деле.
ГЕНКА: Я спрашивал. Когда его домой провожал, мы маленько поговорили... Он говорит, что сам не знает, как научился строить. Наощупь как-то.
ШУРИК: Ну, это понятно. А как запускает
ГЕНКА: Он говорит, что ветер чуствует. Он лицом стоит к той стороне, где ветер.
ИЛЬКА: Как это? Спиной к змею?
ГЕНКА: Ему всё равно, он же змея не видит. Зато - лицом к ветру... А змей он через нитку чуствует. Пальцами и плечом.
ИЛЬКА: Как это - плечом?
ГЕНКА: Ну вот, смотри... (подвинулся к Ильке, согнул ему руку, сжал пальцы). Вот будто ты держишь катушку в кулаке. А нитка сюда, через плечо идёт. А другой рукой он её как струну трогает...
ШУРИК: Как нерв...
Генка осторожно приложил пальцы к тоненькой Илькиной ключице.
ГЕНКА (тихо и осторожно, словно боясь, что там, далеко, Владику станет больно): У него вот здесь рубец от нитки)...
Утро следующего дня. Генка на подоконнике укладывает в стопку учебник английского языка, тетрадь и свёрнутую по формату книги бумагу. Сложил приготовился выскочить в окошко.
МАТЬ: Двери для тебя нет?.. Ты куда это с утра? У вас занятия с двенадцати.
ГЕНКА: Сегодня с девяти. Я пошёл.
И выпрыгнул в окно.
Во дворе он оглянулся на крыльцо, на окна: не следят ли мать и бабушка. Подошел к поленнице и мстительно запихал учебник с тетрадью в щель между забором и дровами.
Через несколько минут Генка подошел к калитке Владика. Калитка была заперта. генка нерешительно потолкал, посмотрел на окна и - делать нечего - погремел кольцом.
Калитка распахнулась, появился Владик. И опять Генка увидел его напряжонное, беспокойное лицо.
ГЕНКА (торопливо, что бы Владик сразу понял, кто пришел): Вот, я принёс бумагу.
Владик улыбнулся обрадованно и чуть растерянно.
ВЛАДИК: Здравсвуй! Ты проходи. Калитку не захлопывай, ладно? Может быть скоро папа придёт. А калитку захлопнеш - сразу щеколда запирается. Каждый раз ходить, открывать... Это тётка наша придумала такую автоматику. Воров боится, что ли...
ГЕНКА (уловив в тоне Владика явное осуждение в адрес тётки): Она придумала а ты открываешь?
ВЛАДИК: Она уехала, на целых две недели. Мы с папой вдвоём хозяйничаем... Ну, пошли?
ГЕНКА: Пошли.
Владик зашагал в впереди - по узкому тротуарчику, ведущему через двор к сараю. Лёгонький и тонкий, он шёл, безошибочно ступая по узким доскам.
ГЕНКА: Бумага помятая немного. Придётся намочить, что бы расправилась.
![Владислав Крапивин - Та сторона, где ветер [с иллюстрациями]](/uploads/posts/books/208872/208872.jpg)
