Понсон Террайль - Цикл романов "Молодость короля Генриха"
Ноэ подошел к лавочке Рене Флорентийца и постучал.
VI
Некоторое время в ответ на стук Ноэ никто не отвечал. Наконец девичий голос робко спросил:
– Кто здесь?
– Это я, Паола! Откройте, не бойтесь! Паола открыла дверь, Ноэ скользнул в лавочку, и девушка поспешила запереть за ним дверь.
– Но как вы решились стучать прямо в дверь? -спросила она, увлекая молодого человека к себе в комнату.
– Я знал, что вы одна,-ответил Ноэ.-Я прямо из Лувра и должен сообщить вам ужасные вещи!
– Ах, Боже мой! -с ужасом отозвалась девушка. Ноэ уселся рядом с нею, взял ее за руку и сказал:
– Ведь, кажется, я уже говорил вам, что я родственник господина Пибрака, капитана королевской гвардии? Ну так вот, благодаря ему мне пришлось сегодня обедать с королем!
– Вы должны были понравиться ему, Амори,-с гордостью сказала Паола,-ведь вы такой милый!
– Вы мне льстите! -нежно заметил Ноэ, целуя ее руку.Итак, во время обеда к королю явился городской голова Жозеф Мирон и потребовал от короля правосудия, так как обнаружено возмутительное злодеяние.
Прерываемый возгласами ужаса девушки, Ноэ рассказал Паоле, как было обнаружено убийство на Медвежьей улице и как неопровержимыми уликами было доказано, что убийцей был Рене.
– И самое ужасное в этом то, что нам теперь придется расстаться! -закончил он.
– Расстаться? -крикнула Паола.-Но это невозможно!
– Паола,-грустно возразил ей Ноэ,-ваш отец оказался негодяем, и вам нужно выбирать между ним и мною. Но это ваш отец, вы любите его… а потому… прощайте, Паола!
Ноэ хотел встать, но Паола бросилась к нему, обвила его шею своими руками и крикнула:
– Нет! Нет! Лучше умереть!
– Так вы готовы последовать за мной? -спросил Ноэ, взволнованный искренней страстью девушки.
– Хоть на край света!
– И если я потребую, чтобы вы бросили отца…
– Я брошу его!
– Но вам никогда не придется увидеть его!
– Так я не увижу его! Я люблю тебя!
– В таком случае до завтра, Паола… до завтра, возлюбленная моя!
– Ты возьмешь меня с собой?
– Да, завтра с наступлением вечера я заеду за тобой! Паола проводила его до дверей и, когда он ушел, залилась слезами.
– Быть дочерью убийцы! -шептала она.-Какой позор! А Ноэ, направляясь к своей гостинице, думал: "До известной степени Генрих прав: дочь Рене будет отличным залогом против покушений Рене. Но вот я-то что стану с ней делать? Жениться на ней я не могу и не хочу, а как бы красива ни была любимая женщина, рано или поздно настанет час разлуки… А потом, люблю ли я ее? Паола очень красива, но… Миетта?"
В этом раздумье он дошел до дверей гостиницы, где его уже ожидал человек, игравший не последнюю роль в событиях предыдущей ночи, а именно Вильгельм Верконсин.
– Ах, сударь, сударь! -сказал Вильгельм, бросаясь к нему.Знаете ли вы, что случилось?
– Конечно знаю,-ответил Ноэ.
– А я-то в это время помогал госпоже Лорьо бежать! Если бы я был там в это время…
– Так и тебя тоже убили бы, только и всего! -договорил Ноэ. Этот аргумент произвел свое действие на Верконсина.
– Но как же ты узнал обо всем этом? -спросил Ноэ.-Ведь ты хотел укрыться у какой-то тетки, потому что после бегства госпожи Лорьо тебе нельзя было показываться на глаза хозяину!
– Да видите ли, господин Ноэ, тетка попросила меня сходить получить причитающуюся ей ренту, и я не мог отказать ей в этом, так как она очень хорошо относится ко мне. Ну, вот…
– Постой! -под влиянием внезапно мелькнувшего соображения остановил его Ноэ.-Ты, кажется, говорил, что у твоей тетки собственный дом?
– Да, сударь, в Шайльо.
– И ты с ней очень хорош?
– Еще бы! Ведь она считает меня своим наследником!
– Ну, это обыкновенно бывает достаточным мотивом для совершенно обратного отношения!
– А вот тетка и теперь говорит, что я могу смотреть на ее дом и состояние как на свои собственные!
В этот момент послышался шум чьих-то шагов: это возвращался домой счастливый Генрих Наваррский, забывший в своих грезах обо всем на свете и, конечно, о Вильгельме Верконсине. Поэтому немудрено, что его очень удивило присутствие приказчика покойного ювелира.
– Ба, что вы делаете здесь? -спросил он.
– Тише! -ответил ему Ноэ, увлекая за собой в дверь Вильгельма.-Мы поговорим обо всем в комнате! Вильгельм окажет нам серьезную услугу! -шепнул он принцу.
Все прошли в комнату Ноэ.
Тут он спросил Вильгельма:
– Велик ли дом твоей тетки? То есть смогут ли поместиться там еще двое?
– О, конечно,сударь!
– Понимаешь ли, еще двое таких, которые прячутся и не хотят, чтобы их нашли?
– Да ведь не в Шайльо ищут тех, кто скрывается! -ответил Вильгельм.
– Еще недавно,-сказал затем Ноэ, обращаясь к принцу,-вы вторично советовали мне, Анри, приберечь Паолу в качестве заложницы! Ну так Паола выразила мне полное согласие последовать за мной хоть на край света…
– Но ведь ты говорил о двоих! -заметил Генрих.-Кто же второй?
– А Годольфин?
– Как? Ты хочешь поместить их вместе?
– А почему бы и нет? Годольфин ненавидит Рене и обожает платонически Паолу, и если мы поместим их вдвоем, то он и не подумает вернуться к Рене!
– Что же, ты, пожалуй, прав,-ответил Генрих.-К тому же нам еще, пожалуй, удастся узнать что-нибудь от Годольфина!
VII
В то время как Ноэ занимался с принцем Наваррским вопросом о наиболее безопасном помещении Паолы и Годольфина, Крильон входил к королю для доклада.
– Приказания вашего величества в точности исполнены,доложил он.-Рене арестован по выходе от ее величества королевыматери.
– А! -сказал король нахмурясь.-Значит, придется выдержать еще натиск с ее стороны! Она не отдаст нам даром своего любимчика, предстоит упорная борьба!
– Ну, ваше величество,-ответил Крильон,-когда король хочет чего-либо, с ним не борются!
– Я буду непоколебим, друг мой Крильон! Ей меня не разжалобить!
В этот момент в дверь тихо постучали.
– Что нужно? -крикнул король. Вошел Рауль, красивый паж.
– Ее величество королева-мать умоляет ваше величество разрешить ей прийти к вашему величеству. Ее величество пыталась уже пройти к вашему величеству, но часовые…
– Хорошо, пусть она войдет! -сказал король.-Да оста вайтесь здесь, герцог! -сказал он Крильону, заметив, что тот встал.-Вы увидите, по крайней мере, король ли я, когда я хочу этого!
Вошла Екатерина Медичи. Она была грустна и одета во все черное.
– Ваше величество,-сказала она, обращаясь к сыну,-я пришла по очень важному делу!
– Я слушаю вас, ваше величество! Не отвечая, Екатерина бросила на Крильона взгляд, как бы говоривший: "Чего торчит здесь этот нахал?"
– Говорите, ваше величество, говорите! -продолжал король.В присутствии Крильона можно говорить о чем угодно: самое имя "Крильон" равносильно понятию о порядочности!
– Ваше величество,-сказала тогда королева, досадливо закусив губы,-я пришла просить вас освободить человека, оказавшего большие услуги монархии!
– Монархия не имеет привычки сажать в тюрьму своих слуг! – холодно возразил король.
– Этот человек открыл важный заговор!
– Так его, должно быть, уже вознаградили за это!
– Я почтила этого человека своей дружбой и доверием, а его схватили и отвели в тюрьму!
– Уж не говорите ли вы о Рене Флорентийце, ваше величество?
– Да, ваше величество, я говорю о нем.
– Ну, так ваши сведения вполне точны: герцог только что исполнил это дело!
– А, так это герцог? -сказала королева, бросая на Крильона убийственный взгляд.
Крильон только поклонился в ответ.
– Неужели это было сделано по приказанию вашего величества? -продолжала королева со слезами в голосе.
– Ваше величество,-ответил король,-я уже давно предупреждал вас, что Рене подлый убийца и восстановит против меня весь Париж.
– Но Рене безвинно оклеветали!
– Ну, уж в этом пусть разбирается суд!
– Как? Его будут судить? -воскликнула королева.
– Я уже докладывал вам об этом вечером,-холодно ответил король.-Его будут судить и… осудят, надеюсь!
– Но, ваше величество, Рене -необходимый человек…
– Для вас, может быть.
– Нет, для трона, для монархии! Он проникает в тайны прошлого и будущего, раскрывает заговоры…
– Позвольте, значит, он -колдун?
– Если хотите, пожалуй, да…
– Так зачем ему ваше заступничество? Если он обладает сверхъестественной силой, его не удержат в тюрьме никакие запоры! Нет, довольно, ваше величество! Я достаточно долго снисходил к вашему заступничеству, больше я не желаю терпеть такое безобразие. Рене будет судим и менее чем через неделю покончит свою подлую жизнь на Гревской площади, а для того чтобы это было вернее, я поручаю ведение дела Крильону. Герцог! Назначаю вас королевским верховным судьей в этом про цессе и приказываю довести до конца следствие по делу об убийстве Самуила Лорьо, для чего в ближайший присутственный день вами должно быть созвано заседание парламента. Если выяснится, что Рене виноват -в этом я ни на минуту не сомневаюсь,-он должен быть колесован живым и потом четвертован на Гревской площади!
