Мария Прилежаева - Юность Маши Строговой
Присутствует сам Николай.
Эй, выше ногу поднимай!
У, как бушевал инспектор! Он догадывался, что автор - Строгов, но вызвал Аркадия Горячева. Дверь учительской была заперта; инспектор крутил ус и ласково выпытывал у Аркадия, кто написал:
- Ты ведь знаешь, что Строгов написал. Он твой враг. Скажи, что он написал, и Строгова не будет в гимназии!
Потом он начал стучать кулаком по столу и кричал:
- Болван! Я тебя исключу из гимназии, если ты не откроешь, кто написал!
Аркадий учился тогда в пятом классе. Он чуть не заплакал от страха (я думаю - заплакал) и от досады, что приходится пропадать из-за Кирилла, с которым они дрались целый год.
Он ничего не сказал.
С этого случая началась их дружба на всю жизнь.
Аркадий придумал девиз: "Верность в счастье, верность в беде, верность в бою".
О Ване Пастухове никаких известий. Мы часто о нем вспоминаем и не забудем никогда этого человека, который посвятил свою жизнь борьбе за освобождение угнетенного рабочего класса.
1913 год, 27 января
Ничего не получилось из моего дневника, не хочется мне его вести нечего записывать.
Один день похож на другой - в гимназии скучно. В гимназии нехорошо!
Сегодня Зоя Викторовна, сделав умильные глазки, сказала Мусе Георгиевской:
- Я встретила вашу maman в театре. Вы из-за границы выписываете туалеты?
Муся скорчила гримасу (она учится перед зеркалом корчить гримасы и воображает, что красиво) и небрежно ответила:
- Из Парижа.
Скорее бы кончить гимназию!
Аркадий и Кирилл обещают взять меня на собрание рабочего кружка. Я очень готовлюсь.
15 февраля
Ночь. Я дождалась, когда все заснут, чтоб записать, что случилось.
Я получила от Вани Пастухова письмо. Вот оно:
"Здравствуйте, Поля!
Я снова свободен, то есть имею право жить, где хочу, за исключением нескольких городов. Передайте друзьям:
Где б ни был я
В огне ли смертной битвы,
При мирных ли брегах родимого ручья,
Святому братству верен я!
Они поймут. Я напишу им, если вы ответите, что можно писать. Кроме того, передайте, что ту замечательную книгу, которая называется "Буря! Скоро грянет буря!", я продолжаю изучать и сейчас.
Я вас помню. Как сочувственно вы на меня взглянули, когда швейцар Семен гнался за мной! Я надеюсь, что вы остались той же серьезной девушкой, какою аттестовала вас библиотекарша, а не превратились в "барышню".
Жму руку и жду письма. Что у вас?
И в а н П а с т у х о в"
Письмо зашифровано. Мы отлично поняли, о каком братстве пишет Пастухов и какую он читает книгу.
Хорошо жить, радостно, и пусть скорее грянет буря!
25 февраля
Просидели всю ночь в нашей прихожей, из которой не виден на улицу свет. Милая мамаша, она верит, что мы готовились к письменной по алгебре, только удивляется, зачем выбрали такое место и как случилось, что я отстала и нуждаюсь в помощи. Ириша выручила: она сказала мамаше, что раз со мною случилась такая беда и пришлось обратиться к репетиторам, надо быть чуткими. И будто в прихожую мы спрятались от стыда - как бы кто не увидел в окно.
А мы читали "Что делать?" Ленина.
Завтра опять идем на сходку, ожидают товарища из Петербурга.
6 апреля
Никто не думал, что так повернется дело. У нас в гимназии был вечер. Я прочитала реферат на тему "Тургеневские девушки". Преподаватель словесности красноречиво доказывал, что идеал русской девушки - Лиза Калитина. Он приводил убедительные доводы, но я не могла с ним согласиться и свой реферат построила так, чтобы доказать значение Елены из "Накануне". Героическая девушка отдает все свои силы революционной борьбе - что может быть прекрасней!
Во время моего доклада в зале была такая тишина, что мне становилось и жутко и весело.
В первом ряду сидели почетные гости. Неожиданно инспектор Златопольский вскочил. Честное слово, его закрученные усы сейчас встали дыбом, он заложил руку за борт мундира и, выбросив ногу вперед, прогремел:
- Прекратить недопустимую пропаганду!
Из глубины зала, где сидели приглашенные гимназисты, раздался возглас:
- Тургенев тоже стал запрещенным?
Инспектор Златопольский покинул зал. Начальница, встревоженная, последовала за ним. Классные дамы обмахивались кружевными платочками "ах! ох!" - и Зоя Викторовна стащила меня со сцены.
Вдруг, почти оттолкнув ее, на сцену вскочил Кирилл:
- Товарищи гимназисты и гимназистки! Мы должны смело сказать: не хотим учиться в гимназии, где нашу мысль душат, совесть усыпляют. Рабочие всей России готовятся к борьбе. Пойдем с ними, только там наша школа!
Все слушали, онемев от изумления. Никого из учителей не было в зале. Зоя Викторовна выбежала при первых же словах.
В середине речи Кирилла появился Константин Петрович. Он поманил меня пальцем и шепотом сказал:
- Уведите его, уходите скорей! Дело принимает плохой оборот, - и торопливо пошел к выходу, как будто ничего не видел и не слышал.
Мы условились с Кириллом и Аркадием не встречаться в эти дни. Надо спрятать все книги. Мы простились, но я догнала их и на всякий случай сказала: "Верность в беде, верность в бою".
10 апреля
Кирилл исключен из гимназии.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
1914 год, 25 мая
Выпускные экзамены...
Сколько горя принес этот год! Умер отец! У нас дома было два обыска. После этого я потеряла все свои репетиторские уроки. Остался один, из-за которого я хожу на край города. Мамаша состарилась от слез и нужды. Мы с Иришей пытаемся скрасить ей жизнь, но что-то плохо удается.
Аркадий и Кирилл уехали в Петербург.
И мне бы...
Если удастся кончить гимназию с золотой медалью, тогда Петербург, Высшие женские курсы, рабочее движение...
Константин Петрович уверяет, что золотая медаль обеспечена. Он называет меня "своей гордостью". Но о моем будущем в Петербурге он никогда не говорит.
29 мая
Как все перевернулось! Без предупреждения приехал Ваня Пастухов.
Я сидела в саду и повторяла к экзаменам билеты. Книга выпала у меня из рук, когда он пришел.
Не помню, сколько часов мы просидели на скамейке. Вечером я пошла его проводить. Цвела сирень. Наш маленький город был весь душистый, лиловый. И казалось, в этих садах, утонувших в цвету, живут прекрасные люди, о которых тосковал Чехов. Мы шли главной улицей, в конце ее стоял закат, как будто натянули во все небо алое знамя.
Ваня сказал:
Вся в зареве горна рука,
Верна, и тверда, и метка.
Вдруг из переулка показался инспектор Златопольский. Он теперь очень важное лицо в нашем городе, лучше бы не попадаться ему на глаза.
Боже мой! Как посмотрел на нас инспектор и весь залился краской, словно огнем!
Ваня ответил дерзким, спокойным взглядом.
После он мне сказал:
- Хорошо, что это мстительное животное вас не знает.
Я промолчала о тургеневском вечере.
30 мая
Вызвали к начальнице.
Она приняла меня стоя. Стыдно признаться: ее шелковое шуршащее платье, лорнет с перламутровой ручкой и презрительная надменность во взгляде - все повергает меня в страх.
- Тихомирова, вы прогуливались вчера по главной улице города с гимназистом, исключенным за дурное поведение и вредное направление мыслей. - Она подождала, не буду ли я возражать. - Вы позорите нашу гимназию и свое доброе имя.
При этих словах мною овладела какая-то небывалая, грозная смелость.
И я сказала, глядя ей прямо в лицо:
- Мысли Ивана Никодимовича Пастухова достойны уважения. Я горжусь своей дружбой с ним.
Не помню, что кричала после она и все сбежавшиеся классные дамы.
Зоя Викторовна шипела, жаля крошечными глазами-пиявками:
- Вас пощадили в прошлом году... Выгнать бы в судомойки!
Пощадили?! Не нужна мне ваша пощада!
3 июня
На экзамене по истории присутствовали попечитель и инспектор Златопольский. Константин Петрович сидел за зеленым столом, бледный и злой.
Меня спросили самой последней. В зале не осталось никого из гимназисток, когда я вышла к экзаменационному столу. Я стояла одна перед ними - попечителем, начальницей и инспектором Златопольским.
Константин Петрович опустил голову и все время, пока я отвечала, не поднял глаз.
Почему мне не задали ни одного дополнительного вопроса? Все молчали. Инспектор Златопольский нагнулся к начальнице и что-то шептал.
Я видела - Константин Петрович крупным, решительным почерком поставил в журнале "пять".
6 июня
Они вывели мне за историю тройку. Прощай золотая медаль!
18 июня
Константин Петрович подал в отставку. На днях он уезжает из города. Мы с Ваней зашли его навестить. Он осунулся и похудел в эти дни, но стал как-то веселей и моложе.
- К черту это грязное болото! - сказал Константин Петрович. - Они хотят отнять у нас право даже на честность...
14 июля
Война! Что будет? Война!..
