Джефри Триз - Холмы Варны
- Дай мне Алексида, - сказала она. И, вытащив нож, отмерила по шву нужную длину и распорола его так, чтобы книгу можно было просунуть внутрь. - Надо скорее зашить, пока не погасла лампада.
- Ну, не вышивать же ты собралась.
- Вышивать не вышивать, но он не должен пропускать воды. А ты пока надувай второй бурдюк.
Алан тоже решил плыть на бурдюке: три мили - это все-таки три мили. Ну, а если окажется, что бурдюк - только помеха, его всегда можно будет бросить.
Однако надуть бурдюк было не так-то просто. В детстве Алан купался с надутыми бычьими пузырями, но то было совсем другое дело. Когда, наконец, он, совсем измучившись, перевел дух и крепко перевязал отверстие, оказалось, что бурдюк надут меньше чем наполовину.
- А может быть, попробовать с двумя? - спросила Анджела. - То есть с двумя на каждого.
- Пожалуй, - обрадовано сказал Алан. - Мы привяжем их по бокам к поясу. Это будет даже удобнее, чем лежать грудью на одном бурдюке. Легче будет загребать руками.
Он осторожно вышел и вскоре вернулся с двумя новыми бурдюками. Анджела как раз затянула последний узелок - и вовремя, потому что лампада уже мигала. Однако при этом мерцающем свете они успели закончить свои приготовления и привязать к поясу надутые бурдюки. Тот, который висел на левом боку Анджелы, хранил драгоценную рукопись.
Они направились к двери, но тут, нарушая тишину ночи, зазвонил надтреснутый монастырский колокол.
- Что это? - испуганно спросила Анджела. Они услышали, как стали распахиваться двери келий и по коридорам застучали сандалии. - Вдруг кто-нибудь поднял тревогу?
- Ничего, - успокоил ее Алан. - Они идут в часовню молиться. Пойдем и мы. Сейчас они нас не услышат.
Взяв Анджелу за руку, он вывел ее за дверь. Кое-где мелькали тусклые огоньки свечей - это монахи торопились в часовню. Но этот слабый свет не рассеивал тьму, а только наполнял двор причудливыми тенями, так что беглецов никто не заметил.
Когда они добрались до лестницы в скале, из-за туч, словно для того чтобы помочь им, выглянула луна - узенький серп, который, казалось, рассек облака на косматые лохмотья. По озеру побежала золотая дорожка, но от этого остальная вода стала только еще более черной. Анджела вздрогнула.
- Бр-р-р!.. Какой у нее холодный вид.
- Да она и должна быть холодной.
- Но ведь мы добыли то, ради чего явились сюда. А все остальное - пустяки.
Пока они пробирались по заросшей камышами отмели, где нагревшаяся за день вода не успела остыть, все было хорошо, но когда они поплыли, у них перехватило дыхание - вода тут была ледяной, потому что озеро питали подземные ключи.
- Держись поближе ко мне, - с трудом выговорил Алан, - и скажи, если начнешь отставать.
Он неторопливо и уверенно поплыл к смутной вершине у дальнего конца озера. Через несколько минут он оглянулся и посмотрел на монастырь. Месяц бросал неверный свет на стены, венчавшие утес, а позади них неслись рваные облака.
Потом черная и зловещая тень, словно крыло какой-то гигантской птицы, быстро надвинулась на Варну, и монастырь погрузился в непроницаемый мрак. Больше Алан ничего не видел. Тучи совсем затянули луну. Беглецов окружала непроглядная тьма, так что даже воздух и воду они могли различать только на ощупь.
- Ну, как у тебя дела?
Они уже давно не переговаривались, и теперь голос Анджелы, донесшийся из темноты, звучал как-то странно.
- Ничего. Мы хоть половину проплыли?
- Вряд ли. Нас относило течением. Вот почему я и свернул влево. Ты заметила? Плыть придется дальше, но зато под обрывами вода неподвижна.
Несколько минут они отдыхали. Пока они плыли, они было согрелись, но теперь им снова стало холодно.
- Что это? - спросила Анджела.
- Гром.
Алан лежал неподвижно, опираясь на бурдюки и радуясь минутной передышке. Но тут в разрыве между двумя вершинами, словно какое-то сказочное растение, вспыхнула ветвистая молния, и на мгновение все вокруг залил ослепительный голубовато-серебристый свет. Затем раздался гром - на этот раз не отдаленный рокот, а оглушительный удар, который подхватило эхо, заметавшееся над озером между обрывами.
- Поплыли, - сказал Алан, когда замер последний раскат. - В этих горах разражаются внезапные бури. На озере может подняться волнение. - Он старался говорить спокойно.
Новый удар грома заглушил ответ Анджелы, но по плеску воды слева он понял, что девушка поплыла вперед. Эхо еще не успело умолкнуть, как раздался новый звук - шорох сильного ливня. Над водой застонал и засвистел ветер. Когда они только пускались в путь, по небу бешено неслись облака, но в долине было совсем тихо. Теперь ветер налетал порывами, полный злобного коварства. В лицо Алана летели брызги. Впереди, во мраке, замелькали белые гребни. Плыть становилось все труднее, надутые бурдюки только мешали, и Алан с тревогой окликнул Анджелу.
- Я ничего, - отозвалась она, перекрикивая шум ветра и дождя.
- Бери левее, к самому обрыву, там будет тише.
Он надеялся, что там будет тише. Там должно было быть тише. Но пока он не замечал никакой разницы. Озеро, все исчерченное пенными полосами, закипало, словно черный котел ведьмы.
- Как страшно! - задыхаясь, пробормотала Анджела, которая плыла теперь совсем рядом с ним. - Около тебя мне легче, а будь я одна, я бы насмерть перепугалась.
Алан был рад, что его присутствие ободряет Анджелу. Хорошо, что она не догадывается, как устал и как боится он сам. Правда, ему не в первый раз грозила опасность утонуть. Дважды он едва успевал выбраться из разлившихся йоркширских речек, а один раз, нырнув в спокойные воды Кэм, чуть было не остался на дне, запутавшись в водорослях. Но тогда ведь спасительный берег был совсем близко!
- Но мы ведь не можем утонуть, правда? - спросила Анджела.
Да, утонуть они не могли, пока в привязанных к их поясам бурдюках оставался воздух. Однако, если волнение разыграется всерьез, а у них не хватит сил держать головы высоко над водой, они все равно захлебнутся. Он ведь и так уже успел наглотаться воды. Если усталость возьмет верх, то на заре по озеру будут плавать только их трупы. Для того чтобы стать утопленником, вовсе не обязательно пойти на дно.
- Поменьше открывай рот, - грубо приказал он Анджеле.
Гром теперь удалялся и глухо рокотал среди дальних хребтов. Вой ветра все чаще спадал. Из расступившихся туч выглянул месяц и осветил серую завесу дождя, которая тут же рассеялась. Однако по озеру по-прежнему бежали курчавые волны.
- Я немножко устала, - сказала Анджела тихо.
- Плыви не останавливаясь, - умоляюще настаивал Алан. - Озеро сейчас успокоится. Не торопись, но не останавливайся. Теперь уже близко.
Да-да, наверное, близко. Он снова разглядел вершину верхнего конца озера. Теперь она загораживала все небо впереди. Значит, действительно близко... Но разве можно правильно оценить расстояние, когда твои глаза у самой воды?
Они плыли еще четверть часа. Ветер совсем стих, и волнение тоже почти улеглось.
- Слушай, - сказал Алан. Из темноты доносился новый звук: журчание бегущей по камням воды. Он почувствовал, что его усталым ногам приходится преодолевать силу течения. - Уже совсем близко, - подбодрил он Анджелу.
- Очень хорошо. Теперь я немножко отдохну и поплыву дальше.
Однако отдыхать было нельзя. Вода впадавшей в озеро речки была совсем ледяной, и ее течение чувствовалось уже здесь. Если они перестанут плыть и их затянет на стрежень, они будут отброшены далеко назад, потому что бурдюки окажутся теперь только помехой. Анджела ни за что не проплывет еще раз такое расстояние, да и он сам тоже.
- Ты не смеешь останавливаться! Плыви! - яростно приказал он. - Ведь иначе...
- Прости, Алан, я не могу.
Алан знал, что она говорит правду. Его собственные руки и ноги словно налились свинцом. Ему начинало казаться, что он плывет в полном рыцарском вооружении. А течение даже за те несколько секунд, пока они переговаривались, успело отнести их назад ярдов на пятнадцать.
Оставался только один выход. Алан расстегнул пояс, оттолкнул бурдюки и повернул к Анджеле. Ему сразу стало легче плыть, и он словно обрел новые силы. Жаль, что Анджелу нельзя освободить от бурдюков. Нет, он должен вытащить на берег и ее, и Алексида.
- Перевернись на спину! - скомандовал он. - Я тебя потащу.
Ему приходилось бороться отчаянно, потому что Анджела совсем обессилела и не могла ему помочь. Речка вздулась от недавнего дождя, и течение тащило его назад. Трижды он пытался нащупать дно, но тщетно. И только на четвертый раз его нога уперлась в камень.
Две минуты спустя, насквозь мокрые, изнемогая от холода и усталости, они упали ничком на шуршащую гальку в устье речки.
Глава восемнадцатая. ОБРАТНЫЙ ПУТЬ.
Как ни странно, первой оправилась и предложила идти дальше Анджела.
Алану же хотелось только одного - спать. Все его тело мучительно ныло. Он так и остался бы лежать у воды, если бы Анджела его не растолкала.
