Инбали Изерлес - Зачарованные
Бум!
Рядом со мной стоял Сиффрин. Мы прыгали и подвывали, промокнув до костей.
– Мы живы! – завизжала я, забывая даже дышать.
– Взять их! – заорала Карка, но ее лисицы остановились. – Взять их, или я разорву ваши грязные глотки!
Я попятилась по мокрой черной крыше, спеша добраться до ее верхней части. Сиффрин держался рядом. Моргая, мы всмотрелись сквозь дождь на дальнюю крышу, где стая Карки топталась на серой черепице. Отсюда расстояние между зданиями казалось еще шире, а отрезок дороги смерти внизу – еще страшнее. Я содрогнулась от возбуждения и ужаса, изумляясь тому, что мы перескочили через такую пропасть.
– Я пойду, Карка! – пролаяла рыжевато-коричневая лисица.
Я уже видела ее раньше – она была среди тех, кто окружал нору моей семьи. Прихрамывая, она прокралась по соседней крыше, раздвинув губы в усмешке. Негромко вскрикнув, она прыгнула с края крыши. Ее тело вытянулось под проливным дождем, передние лапы молотили в воздухе, хвост вытянулся в прямую линию. Но она не долетела до нашего здания.
Сиффрин отвернулся и прижался головой к моему плечу, но я не отвернулась. Я не сводила глаз с лисицы. Ее когти скользнули по самому краю крыши, на которой стояли мы, – и она полетела вниз головой на дорогу смерти. С того места, где мы стояли, я не могла видеть ее удара о дорогу смерти. Но пожалела того манглера, на которого рухнуло ее тело.
Ее смерть долетела до меня лишь эхом, отражением в глазах лисиц, выстроившихся на противоположной крыше. Каждая из них опустила голову, с ужасом глядя вниз.
Нос Сиффрина зарылся в мой мех, я слышала его тихое поскуливание.
Одна лишь Карка смотрела не на дорогу смерти, а на крышу, где стояли мы с Сиффрином. И под ливнем она вызывающе вскинула голову. Она смотрела на нас, не мигая. Ни о чем не сожалея.
14
Ветер завывал, набирая скорость. Он, казалось, выбил Сиффрина из его отчаяния, потому что Сиффрин наконец поднял голову и огляделся.
Ему пришлось лаять очень громко, чтобы я услышала его сквозь ливень:
– Не думаю, что Зачарованные смогут нас догнать. Осторожнее, очень скользко… Одно неверное движение…
Он не договорил. Да и незачем было: мы оба знали, что может означать одно неверное движение.
Я осторожно ползла за Сиффрином, задевая животом черепицу. Промокший мех давил на меня. Ручьи воды неслись между моими лапами, подталкивая меня назад, к краю крыши. Когда я добралась до ее верхней части, Сиффрин уже ждал меня, но я немного помедлила и оглянулась через плечо. Вокруг нас клубился туман, закрывая небо. Сквозь завесу дождя я видела силуэты лисиц Карки, съежившихся на краю соседней крыши, по другую сторону дороги смерти. Их контуры были размыты дождем, они походили на призраков. Я прищурилась, пытаясь получше рассмотреть их сквозь туман, но они растаяли под его белой шкурой.
– На этой стороне лучше, – пролаял Сиффрин.
Я зацепилась передними лапами за верх крыши, но все мое тело уже дрожало от усталости. Пытаясь перебраться на другую сторону, я вдруг почувствовала, что задние лапы скользят. Я глубоко вздохнула и повторила попытку, цепляясь за черепицу, а дождь все колотил мне в нос. Это было безнадежно. Я закрыла глаза и представила себе рыжевато-коричневую лисицу и то, как она полетела с крыши на дорогу смерти. А в ее глазах застыла пугающая усмешка.
На моем загривке мягко сжались зубы, я ощутила сильный рывок, и Сиффрин перетащил меня на другую сторону. И посадил на черепицу. Никто не носил меня вот так с тех пор, как я была совсем маленькой.
Я смутно припомнила, как носила меня мама, возвращая в нору.
«Ты не должна уходить слишком далеко! – бранилась она. – Я на тебя смотрю-смотрю, а ты вдруг исчезаешь! – Но ее голос смягчался, когда она начинала вылизывать меня. – Лисица должна быть осторожной! Ты уж слишком дерзка, Айла, слишком бесстрашна для этого мира».
Я помнила нежное тепло ее меха и то, как щекотали меня ее усы, когда она умывала меня.
«И кто теперь исчез?» – спросила я у облаков, и у дождя, и у тумана, что висел над крышами. Никакая мама не должна бросать своих детенышей. И тут во мне пустила росток черная мысль: а что, если мои родные не хотят, чтобы их нашли?
Я стряхнула с глаз дождевые капли. Сиффрин стоял рядом со мной. Промокший насквозь, он казался стройнее, а его плечи выглядели более узкими. Ночная мгла смыла яркую краску с его шкуры. От дождя мех прилип к коже и уже не выглядел слишком пушистым, и Сиффрин стал похож на самое обычное существо. Только его глаза, обведенные черным, были теми же – большими и задумчивыми, с искрами света.
В моей голове крутились вопросы. Кто такая Карка и откуда Сиффрин ее знает? Кто такой Мэйг, кто такие Зачарованные? Сиффрин утверждал, что никогда не встречался с этой мерзкой стаей, помеченной шрамами, и что Тарру лишь показалось, что он узнал Сиффрина. Рыжий лис так сильно рисковал, помогая мне, и все равно в глубине души я знала, что он мне лжет.
Сиффрин моргнул и встряхнулся, выведя меня из задумчивости.
– Следующая крыша сходится с этой. Думаю, там можно найти путь вниз. – Он отвернулся от меня, всматриваясь в туман. – У тебя все в порядке?
Я тихонько взвизгнула, заявляя, что все хорошо. Сиффрин пополз вниз по крыше, широко расставив передние лапы, скользящие под непрерывным дождем. Я только и видела, что стену внизу и еще одну плоскую крышу без пропасти перед ней. Сиффрин шагнул на ту крышу и подождал, пока я присоединюсь к нему. Мы вместе быстро пробежали по этому зданию, шлепая лапами по глубоким лужам.
Следующая крыша была совсем близко и намного ниже.
– Теперь туда! – крикнул Сиффрин сквозь шум дождя.
«Сил нет!» – отчаянно подумала я.
Но похоже было, что спрыгнуть туда нетрудно, если не потерять равновесия.
– Давай скорее!
Сиффрин наклонил голову набок:
– Прыгаем вместе.
Мы спрыгнули с плоской крыши прямо в стену дождя. Это было похоже на то, как если бы мы летели сквозь снежную бурю. Мы приземлились на черепице совсем рядом друг с другом, громко шлепнув лапами.
Крыша задрожала.
– Что это такое? – взвизгнула я, царапая когтями черепицу.
Я не могла найти точку опоры, мой хвост отчаянно вертелся.
– Она рушится! – встревоженно пролаял Сиффрин.
Здание вздохнуло и затряслось. С громким треском я рухнула на бок. И с оглушительным скрежетом мы провалились в темноту.
На меня летели волны белой пыли. Я не видела Сиффрина, но слышала, как он кашляет. Мое сердце колотилось так сильно, что я лишь смутно различала другие звуки, треск вокруг меня, стук дерева и грохот камней. Пыль была везде: в моих глазах, в моем горле. Я осторожно попробовала воздух – он был пыльным и металлическим.
Я съежилась на вершине горы досок. Они что, свалились с крыши? Я осторожно вытянула вперед лапу. Доски задрожали, и я застыла.
– Сиффрин, ты ранен?
Он снова закашлялся, потом ответил:
– Нет.
– Мы провалились сквозь крышу!
Над нами что-то гулко застонало, и на мою шкуру обрушился такой густой поток пыли, что я почувствовала, как он забивает мой мех. Я встряхнулась и услышала из-под досок, на которых стояла, угрожающий шум. Я моргнула, посмотрела вверх, и мне на лоб тут же упали капли дождя.
– Похоже, крыша просто провалилась. И кажется, дальше будет хуже.
Я сползла с кучи движущихся досок, пытаясь найти твердую почву. А вместо этого наткнулась на мокрый бок Сиффрина. Я тихо вскрикнула, и мое сердце дернулось, ударившись о ребра.
– Все в порядке, – поспешил успокоить меня Сиффрин. – Я вижу выход.
Не знаю, как он умудрялся видеть хоть что-то сквозь клубы пыли, но мне стало спокойнее, хотя я и старалась дышать не слишком глубоко, чтобы не наглотаться грязного воздуха.
Сиффрин тронулся с места:
– Держись рядом.
Он перебрался через гору досок, и я старалась не отставать, чтобы ощущать его крепкую плоть под промокшей шерстью. С облегчением я спрыгнула на пол вместе с ним. Пыль начала оседать, и теперь я различала очертания открытой двери. Вверху снова что-то затрещало, обрушился еще один поток пыли, и мы с Сиффрином со всех лап бросились к выходу.
Где-то рядом залаял бесшерстный. Я слышала, как скрипел пол под его ногами, когда он бежал в нашу сторону. Мы прокрались мимо него к каким-то ступеням, а он выл, сжимая лапами голову. Сиффрин метнулся вниз по ступеням, а я чуть задержалась, чтобы посмотреть на бесшерстного. Он стоял совершенно неподвижно, сжимая голову лапами, а туман и дождь забирались внутрь сквозь дыру в крыше.
– Думаю, мы попали в нору бесшерстных! – сказала я, прыгая вниз по ступеням.
Пыль все еще забивала мне все чувства, но вонь бесшерстных была уж очень ядовитой.
Я ступила на мягкий бежевый пол и заметила следы пыльных лап Сиффрина. Сквозь дверь сбоку было видно большое помещение, где на стенах висели изображения бесшерстных со зловеще сверкающими ровными белыми зубами. Я осмотрела большие коричневые предметы, сваленные на земле, – похоже, здесь бесшерстные отдыхали. Большая часть стен в этой норе была бледно-желтого цвета, но прямо впереди одна стена была складчатой и белой.
