Людмила Сабинина - Стрелы над крепостью
Олег оглядел обоих, глубоко вздохнул, отчего мощные бугры плеч слегка опали, выступили ключицы.
- Помните оба, - уже спокойно продолжал он, - боксер всегда смотрит в глаза противнику. Ты вот, Вадим, все время на бок мой косишься, выжидаешь для удара момент. Неправильно. Гляди в глаза! По глазам ты можешь мою атаку предугадать. Внимание твое занято моим боком, и поэтому весь ты в моих руках. А ты, Михаил, сегодня вообще витаешь... А ну собраться!
Приготовились: бокс!
И Мишкины кулаки по этой команде сами собой вздернулись, приняли боевое положение...
После занятий очень хотелось искупаться, да Олег не разрешил: вода еще холодна. Пришлось ограничиться душем, который устроил Олег за перегородкой в дальнем конце двора.
Весь остальной вечер Мишка трудился над рефератом; после спортивных занятий работалось хорошо. Никита и Лина пришли из кино. Никита присел рядом, посоветовал, как лучше построить рассказ...
Утром снова занимались боксом. Олег назначил занятия в семь тридцать.
А после завтрака Мишка снова засел за реферат и трудился до самого вечера. Заходила Лена, два раза забегал Димка. Лена даже обиделась: принесла веревку длинную, фонарь-"молнию", большую флягу для воды, а Мишка и внимания не обратил: потом, говорит. Димка, тот посидел, посмотрел, как в поте лица трудится друг, подождал немного и смылся.
Через два дня реферат был закончен. Осталось только переписать набело.
- Ну, дело сделано, - облегченно вздыхал Мишка, когда они с товарищем поздно вечером прогуливались у реки. - Реферат я сочинил. Осталось только найти подземный ход - и дело в шляпе. Я ведь все там описал:
и осаду, и бой, и песню ту бабкину вставил. Все, как надо!
- Во! Описал, а подземного хода, может, и не существует.
- Как не существует! Отыщем! Должен существовать!
Солнце уже село, от нагретой за день травы исходили пряные запахи, с того берега потянуло вдруг сосновым лесом. Смеркалось.
Широкая розовая полоса у горизонта все бледнела; сначала стала желтой, превратилась в серебристо-серую, а потом и вовсе погасла.
Ребята сидели у самой воды.
- Скоро светляки появятся, - мечтал Димка, - купаться целыми днями будем... Здорово! Слушай, Миш, а что, если нам сейчас искупаться? Вода-то теплая, Олег зря говорит... Давай, а?
- Простудимся - с занятий снимет, - хмуро отвечал Мишка, - и всё наше дело полетит к черту. Подземный ход отыщет кто-нибудь другой, пока мы с градусниками валяемся.
- У меня от этого бокса и спина и руки болят. Утром думал - не встану.
- А у меня не болят? Бокс - дело трудное. Терпеть надо.
- Ничего, стерпим... Ну, пошли, что ли? Стемнело совсем.
Оба поднялись. Вдруг Димка схватил друга за локоть.
- Стой! - шепнул он. - Кто это?
Оба присели, стало слышно, как шелестит кустарник.
Кто-то спускался сверху к реке.
- Не по тропе идут, а напрямик ломятся, - прошептал Мишка. - Может, зверь?
- Нет, вроде разговаривали...
Кусты зашумели совсем близко, и ребята услышали, как кто-то негромко выругался.
- Дьявол бы побрал эти канавы! Так и лазай вверх-вниз! Вот жизнь собачья! Тут черт ногу сломит!..
Димка шепнул:
- Костя... Это Костя!
Друзья затаили дыхание.
- Не кричи. Я говорю, слышал голоса, - предостерег второй. - Тут кто-то есть.
- А мне наплевать!.. Ух ты, ногу чуть не сломал...
Попадись мне сейчас какая сволочь, посмотрю я на нее!
Мне терять нечего.
Они прошли совсем близко, кустарник закачался, ребят обдало целым дождем росы.
- Может, ты перепутал, и пещера где-то в другом месте?
- Здесь пещера! Лишь бы до обрыва добраться.
Говорю, мальчишкой лазил туда! - прохрипел Костя.
- Ты уверен, что место надежное?
- Кроме меня, ни один черт не сыщет...
Они удалились, голоса затихли.
- Второй, конечно, Рачковский, - прошептал Мишка. - Пещеру какую-то ищут... Давай посмотрим, чего это они...
- Пошли! - скомандовал Димка.
Оба пригнулись, старались, переступать бесшумно.
Где-то совсем близко вспыхнул фонарик. Мальчишки замерли. Луч света обшарил кусты и потух.
- Нервы! - презрительно сказал вдруг тот, кто назывался "Костя". - С нервами дома надо сидеть, чай пить.
- Э-э, дорогой! Человек слаб и несведущ. Никто не знает, где его ждет конец: может быть, как раз дома.
Между прочим... Ох, что-то в глаз попало... Между прочим, часто так и бывает...
- Дьявол! Под руку звонишь.
Оба стали карабкаться вверх по обрывистому берегу реки. Слышно было, как Рачковский цеплялся за стволы кустарника и тяжело сопел. Наконец они добрались почти до самого верха; там берег отвесно спускался к небольшой площадке, заросшей кустами дикого шиповника.
Димка толкнул друга в бок.
- Туда нам нельзя, - шепнул он, - заметят.
- Молчи! - отозвался Мишка.
Наверху Рачковский кашлянул.
- Давай сюда, - сказал он.
- Тяжелый, гад, еле допер...
Заметался луч фонарика, зашуршали кусты, и все стихло.
Через несколько минут оба начали спускаться к реке.
- А верхом пройти нельзя? - спросил Рачковский. - Как подумаю, что снова карабкаться, мороз по коже дерет.
- Ну и сиди здесь! - мрачно сплюнул Костя. - Стало быть, нельзя, раз там овраг и вода по самую грудь.
- Эха-ха... Что же, давай спускаться. В утешение скажем себе: человек вверх карабкается в поте лица, а вниз-то и кувырком летит. Да. Кувырком и в тартарары...
- Не звони под руку, который раз говорю!..
Кусты затрещали где-то сбоку; охая и сопя, двое спускались к реке. Наконец все стихло.
- Давай! - сказал Димка.
Оба подтянулись на руках и мигом оказались на площадке среди колючих кустов шиповника.
Мишка огляделся.
- Темно, хоть глаз выколи. Ничего не видать. Фонарик бы...
- Они чего-то тут запрятали. Тяжелое, еле втащили...
Друзья шарили в темноте, ощупывали песчаный обрыв, но ничего так и не нашли. Была лишь темнота, да мокрые кусты, да песчаный обрыв с гнездами ласточекбереговушек.
- Ты там осторожнее, - предупредил Димка. - Это место только здесь широкое, а справа и слева тропинка, карниз просто. Ухнешь вниз - башку сломаешь. Мы тут с Ленкой лазали, когда в третьем классе учились. Гнезда смотрели птичьи, яйца искали...
С реки потянуло ночной сыростью, над деревьями стала подниматься большая оранжевая луна.
- Пошли-ка домой, - предложил Мишка. - Все равно ничего в темноте не видать. Завтра нагрянем пораньше и выясним, в чем тут дело.
Быстро спустились к реке, вымыли измазанные глиной руки, ополоснули разгоряченные лица.
- Вода-то теплая, - сказал Мишка. - Ночью она всегда теплее. Я раз ночью купался - красота!
- Как думаешь, чего они здесь прятали? Может, клад? - неуверенно произнес Димка.
- Во дает! Кладов в наше время не бывает. Откуда в наше время взять золото, камни драгоценные или какие-нибудь там пиастры?
- Может, деньги?
- А деньги просто на сберкнижку кладут.
- Чего же тогда они запрятали?
- Завтра всё узнаем. Поскорее бы день наступал. Да еще утром у нас тренировка...
- После тренировки сбегаю к Кузнецовой: нельзя же, обещали...
- Ты ей все расскажи потихонечку, только смотри, чтобы она - никому!
- Еще бы!
Мальчишки разбежались по домам.
В этот вечер в доме было тихо: мать и бабушка пораньше залегли спать, а Лина и Олег, видно, куда-то ушли. Мишка зашел на кухню, приподнял крышку сковороды: котлеты. Разогревать не стал, с хлебом умял четыре штуки, холодным чаем запил. Потянулся за сахаром, нечаянно задел рукавом стеклянную банку с целым пучком вымытых ложек. Банка опрокинулась, загремели, посыпались ложки.
- Ты где это пропадаешь? - На пороге появилась мать. - Как с работы пришла, тебя не видала.
- А мы с Димкой... Мы гуляли, к реке бегали. У реки загорать здорово.
- До ночи загорали? При луне, что ли?
Мать зажгла керогаз, начерпала из ведра воды, поставила чайник.
- Подарок видал? - бросила мать, присаживаясь у стола.
- Какой подарок?
- А сбегай, погляди-ка.
Мишка ринулся в свою комнату. На кровати лежал большой бумажный пакет. Сверху пришпилена записка:
"Талантливому автору "Реферата", ученику 7-го класса Мише Анкудинову". Подписи не было, но он сразу догадался: от Лины. "Талантливому автору" она всегда так шутит... Конечно, надо бы просто отнести пакет к ней в комнату, и все тут. Раз решено - не мириться ни в какую!
Мишка осторожно прощупал пакет - что-то мягкое. А вот и твердое что-то. Развернул пакет, взглянул да и ахнул:
подарок был нешуточный. Великолепные зеленые резиновые ласты, а к ним еще и маска для подводного плавания.
С длинной загнутой дыхательной трубкой. Да это ведь почти акваланг! Всё новенькое, все пахнет резиной и свежей краской. Хотелось любоваться этими вещами без конца, хотелось сейчас же примерить ласты. А вдруг малы? Мишка вздохнул, медленно уложил ласты и маску в бумагу, завернул и записочку приколол сверху. Всё как было.
- Ты что же это, - в дверях стояла мать, - отказываешься? Обидеть Каролину Сергеевну захотел?
