Валерий Гусев - Два дундука из сундука
А Митёк, ни слова не говоря, укрепил на ней танковый пулемет. Взялся за его рукоять и плавно повел стволом от берега к берегу. Здорово получилось. Турель, одним словом.
Алешка, конечно, тоже напросился повертеть пулемет на турели.
– Только гашетку не нажми, - предупредил его Митёк, - а то врагов раньше времени разбудишь.
– А ты их пожалел? - рассердился Егоркин. - Их мирный сон не хочешь нарушить?
– Ты - моряк, а я - писатель. Как думаешь, кто умнее? Не знаешь? Алешку спроси.
– Рогатая акула, - выкрутился Алешка.
Митёк усмехнулся и взглянул на часы.
– Так, - сказал он. - Все помнят свои задачи? Повторять не надо? Тезка, с пулеметом справишься? Тут ничего хитрого нет: жми на гашетку - и все. Главное - не бей по ним в упор, а то они сообразят, что у нас патроны холостые. Психологически воздействуй, мол, даю предупредительную очередь. Следующая - на поражение.
– Из рогатки, - подсказал Алешка.
– А ты, Леха, должен строить из себя неумеху. Пацан с оружием - его надо больше всех опасаться. Еще перестреляет случайно. Понятно? По местам! Мой сигнал - взрыв ручной гранаты.
Митёк забрался в лодку и не спеша поплыл к месту встречи с бандитами. Капитан принялся наводить порядок на яхте. Я приноравливался к пулемету, а Лешка скрылся в рулевой рубке.
Время пошло. Егоркин попробовал двигатель - включил его на самых малых оборотах, чуть слышно: остался доволен.
Ждем.
Раннее утро постепенно переходит в среднее, что ли? Мрачный затон немного оживляется. Космы тумана над водой истаивают. Чайки и ласточки все активнее осваивают воздушное пространство.
Тишина.
Грохот взрыва!
Митёк приплыл на место прежней встречи и стал ждать. Ему не было скучно. Во-первых, его окружала своеобразная природа и необычная обстановка. А во-вторых, он размышлял. Он вообще любил думать. Может, поэтому у него и получались хорошие книги. Он даже как-то сказал папе, что хорошую книгу написать гораздо легче, чем плохую. А папа ответил еще сложнее: хорошую книгу написать легче, чем не написать плохую. И они посмеялись, довольные друг другом.
Митёк посмотрел на часы и проворчал:
– Пора бы. Можно подумать, что они мне больше нужны, чем я им.
Он развалился в лодке, задрал ноги на борт и закурил трубку. Над лодкой стали вспухать и растворяться белые клубки дыма.
– Чертовски хочется побыть героем, - мечтательно проговорил Митёк. - Хоть немного. Хоть разок…
Мысли его прервал стук двигателя. Из-за ржавого буксира показалась «Амелия». Митёк привстал, вглядываясь.
На носовой палубе, широко расставив ноги, скалился, щурясь на солнце, Зубастый Мен. Рядом с ним с ружьем в руках маялся Толстяк Веня. За штурвалом стоял здоровенный парень в камуфляже - видимо, тот самый охранник и рулевой Юрик. А вот женщины, похожей на бабу, не было видно.
«Она, наверное, готовит завтрак, - подумал Митёк. - Но они его не съедят».
Катер замедлил ход.
– Вы прибыли досрочно, - похвалил Зубастый Митька. - Деньги с вами?
– Дурацкий вопрос. - Митёк вынул трубку изо рта и сунул ее в нагрудный карман. - Разве они поместились бы в такой лодочке?
– А где они? - нетерпеливо спросил Зубастый.
– Они в банке, - ответил Митёк.
– Не понял!
– Неудивительно, - хладнокровно признался Митёк. - Природа, к сожалению, не каждого наделяет умом.
– Ты на что намекаешь? - разозлился Зубастый. - Где деньги?
– Я же писатель, - возмутился Митёк, - я никогда не повторяюсь. Но для вас сделаю исключение, учитывая вашу тупость: деньги в банке.
– Ах ты!… - Зубастый обернулся к рулевому: - Тарань его! А потом взорвем яхту. Вместе с заложником.
– «Это вряд ли, - сказал бы товарищ Сухов. - А скорее - наоборот». - И Митёк швырнул гранату.
Грохнуло, сверкнуло. Рядом с катером поднялся столб воды.
Веня вздрогнул и выронил за борт ружье. У Зубастого тоже что-то вылетело и булькнуло в воду. Зубы, как мы потом узнали. Искусственные. Которые ему были велики.
– Шкорее! - заорал он. - Раждавить его!
А Митёк уже вовсю работал веслами. Катер дрогнул и, набирая скорость, пошел за ним вдогон.
Расстояние между лодочкой и катером быстро сокращалось.
«Где же они? - подумал Митёк о своем боевом отряде. - Я очень хочу побыть героем. Но мне совсем не хочется побыть утопленником».
Катер злорадно настигал. Сейчас он ударит резиновую лодчонку в корму, она пшикнет и исчезнет в темных водах затона. Совсем как матрасы речной шпаны.
Но тут вдруг - откуда ни возьмись - вылетела яхта и стремительно пошла наперерез «Амелии».
На носу яхты убедительно раскорячился на трех ногах черный пулемет. Рядом с пулеметчиком виднелась маленькая фигурка в зеленой каске и с автоматом в руках. А из рулевой рубки высовывался бывший заложник. Одной рукой он держал штурвал, а другой рукой тоже наводил на катер автомат.
Яхта свирепо взвыла сиреной, и едва она смолкла, с палубы грозно ударил пулемет.
– Шворачивай! - завопил Зубастый… то есть беззубый, своему рулевому. - Жашнул, шкотина?
Но «шкотина не жашнул». Похоже, он как раз проснулся. И долго не думал. Бросил штурвал и прыгнул за борт. Мастерским кролем доплыл до баржи, классным прыжком на нее взобрался - и был таков.
Катер, потеряв управление, пошел по дуге. И врезался в борт железного буксира.
– На абордаж! - завопил Егоркин, размахивая автоматом.
И мы открыли по катеру шквальный огонь.
– Ждаемша! - крикнул изо всей мочи Беззубый и поднял руки.
– Прекратить огонь! - скомандовал, подплывая, Митёк. - Швартоваться к «Амелии».
Капитан Егоркин аккуратно подошел к катеру и стал рядом с ним борт в борт.
И тут с воплем «Крокодилы не сдаются!» из рубки «Амелии» вылетела разъяренная женщина с пистолетом в руке. С настоящим пистолетом.
Она направила его на нашего капитана и визгливо приказала:
– За борт! Все за борт! Освободить яхту!
Мы замерли.
Но тут в воздухе что-то резко свистнуло, что-то коротко блеснуло в солнечных лучах. И что-то с силой влепилось этой ведьме в лоб. Она взмахнула руками, выронила пистолет и плюхнулась за борт. С огромными брызгами. Будто с дерева сорвался в воду громадный крокодил.
Алешка опустил рогатку и сказал:
– Это тебе для коллекции.
– Ты что натворил? - испугался Митёк. - Женщине! В лоб!
– Подумаешь. - Алешка пожал плечами. - Не помрет. Это пивная пробка. В коллекцию.
Митёк остолбенело уставился на него:
– А при чем здесь коллекция?
– Так это же не женщина, - объяснил ему, как ребенку, Алешка. - И не баба. Это настоящий Каркадил. Сейчас увидите.
Послышался всплеск, и за ним отчаянный вопль. Из воды вынырнуло страшное чудовище. Вытаращенные глаза, оскаленный в крике рот и какая-то комковатая гадость на голове. Эта гадость оказалась мокрым и грязным париком.
Когда чудовище отбросило его со лба, обнажилась под ним маленькая лысая головка.
Чудовище вцепилось руками в борт и пыталось взобраться на палубу. Интересно, что помогли ему в этом не бывший Зубастый и Веня, а Митёк и Егоркин.
Они подхватили чудовище за руки и стали тянуть вверх. И вдруг оно опять заорало. Да в таком ужасе, что и нам стало не по себе.
– Тащите! Спасите! Меня схватил крокодил!
Митёк и Егоркин рванули изо всех сил. Чудовище, мокрое и грязное, оказалось одной своей половиной на палубе, а другая висела за бортом. И в эту половину вцепилась громадная рыба. Она дергала и рвала юбку, которая постепенно сползала с чудовища.
– Сонька! - узнал ее Алешка. - Фас!
Сонька, услыхав его голос, резко мотнула головой, сорвала юбку и скрылась с ней под водой.
– Гнездо себе поплыла делать, - предположил Алешка.
А на чудовище под юбкой, оказывается, были мужские брюки. И было это чудовище не женщиной и не бабой, а мужского рода Каркадилом. Собственной персоной.
Он стоял на четвереньках и отряхивался, как собака. Из-под него растекалась грязная лужа.
Мы смотрели на него с огромным удивлением. Злобный и безжалостный бандит, обижавший стольких людей, награбивший столько денег, обладавший большой властью, имел такой жалкий и отвратительный вид, что я подумал: а он ведь и в самом деле такой. Грязный и жалкий.
Даже его подчиненные: Толстяк Веня и беззубый Зубастый - смотрели на него с брезгливостью и презрением.
– Шкотина! - высказался бывший Зубастый. - Я из-за тебя жубы потерял. - И он попросил Митька: - Жубы надо доштать. Они у меня единственные.
– Шам доштанешь, - сказал Алешка.
– Или новые купишь, - добавил я. - Пробки продашь - и зубы купишь.
А капитан между тем деловито надевал на задержанных наручники. И согнал их в рубку.
– Сидеть смирно! - приказал он. - Молчать как рыба!
Мы взяли катер на буксир и отправились в обратный путь.
С победой.
Глава XIX
«Карамелия»
– В «Опенках», на пристани, - сказал Митёк, - есть телефон. Вызовем милицию и сдадим задержанных.
– Неприятности могут быть, - посетовал капитан. - Надо оружие припрятать. Отберут еще.
