Пу Сун-лин - Смешливая Ин Нин
- Позови сюда барышню Ин.
Прислуга вышла. Прошло довольно много времени. Ван слышит, что за дверью кто-то тихо смеется. Старуха говорит:
- Ин Нин, здесь сын твоей тетки.
За дверями не прекращались взрывы смеха. Служанка втолкнула барышню в комнату, а та, зажав рот, безостановочно смеялась. Старуха посмотрела на нее сердито.
- Здесь гость! Что за манера смеяться, захлебываясь, хи-хи-хи да ха-ха-ха?
Девушка стояла, сдерживая смех. Студент сказал приветствие. Старуха представила его:
- Это господин Ван, сын твоей тетки. Одной семьи, а друг друга не знаем! Не смешно ли?
Студент спросил, сколько сестрице лет. Старуха не разобрала. Студент повторил, а девушка так и смеялась вовсю, не могла даже головы поднять и смотреть прямо. Старуха продолжала:
- Я сказала ведь, что она мало воспитана: вот и видно. Уже шестнадцать лет, а глупенькая, словно младенец!
- Она моложе меня на год, - сказал студент.
- А тебе, значит, семнадцать,- отвечала старуха. - Ты не родился ли в год гэн-у и не под "конем" ли ты?
Ван кивнул головой утвердительно. Тогда старуха опять спросила:
- Кто твоя жена?
- Нет у меня жены!
- Как? При таких способностях и при такой красоте, в семнадцать лет человек еще не имеет жены! Смотри, у Ин Нин тоже нет своей семьи. Как вы прекрасно друг другу подходите! Жаль, что для брака есть запрет, касающийся близких родственников.
Студент молчал, уставив взоры на Ин Нин, весь поглощенный ею. Служанка шепнула барышне:
- Глаза так и сверкают: разбойничий вид, как и прежде!
Ин Нин громко рассмеялась и сказала служанке:
- Посмотри, не распустился ли голубой персик.
Быстро поднялась и, закрывая себе лицо рукавом, засеменила мелкими шажками к выходу. Дойдя до дверей, она смеялась уже без всякого удержу. Старуха тоже встала, велела служанке сделать для студента постель и сказала ему:
- Милый племянничек, тебе ведь нелегко было сюда прийти. Так ты остался бы у нас на три-четыре дня, а мы потом, не торопясь, проводим тебя. Если тебе не нравится, скучно и пусто здесь у меня, то за домом есть садик, где ты можешь гулять и развлекаться. Есть и книги для чтения.
На следующий день студент пошел в сад за домом - маленький садик, так, в половину му, весь покрытый, точно ковром, нежным пухом: цвет ивы устилал все его дорожки. В саду был павильон в три маленьких комнатки, весь скрытый цветущими деревьями. Ван тихо шагал, пробираясь сквозь цветы, и вдруг слышит чей-то журчащий с дерева смех. Поднял голову: оказывается, это сидит Ин Нин. Как только увидела студента, захохотала, как сумасшедшая, чуть не свалилась с дерева. Студент крикнул:
- Не надо, упадешь!
Девушка стала спускаться с дерева, все время неудержимо смеясь, и, уже почти спустившись наземь, действительно сорвалась и упала. Смех прекратился. Студент, поддерживая ее, тайком пожал ей руку у локотка. Девушка опять стала смеяться, прислонясь к дереву, не в силах идти. Прошло довольно много времени, прежде чем прекратился ее смех. Студент дождался, когда она перестала хохотать, и тогда вынул из рукава цветок и показал ей. Ин Нин взяла цветок и сказала:
- Засох! К чему его беречь?
- Ты, сестрица, обронила его в праздник первой луны - вот я и берегу его.
- Какой же смысл беречь?
- Чтобы показать, что я тебя люблю, не забываю. С тех пор как я встретил тебя на празднике, все мысли мои остановились на тебе, и я захворал. Я уже приговорил себя к превращению в странное создание и не чаял увидеть твое лицо, твою красоту. Как счастлив я, что ты удостоила меня своей лаской и жалостью!
- Ну, это ведь сущие пустяки! Ты ведь пришел к родным, так разве нам чего-нибудь для тебя жаль? Когда будешь отправляться, надо будет позвать прислугу и велеть ей нарвать тебе из нашего сада огромный букет, нагрузить тебя и проводить.
- Сестрица, ты глупенькая, что ли?
- Почему вдруг я стала глупа?
- Да ведь я не цветок люблю, а ту, которая этот цветок держала.
- Разве нужно еще говорить о чувстве к родственнице?
- Любовь, о которой говорю я, вовсе не любовь брата к сестре, а любовь мужа к жене.
- А есть разница?
- Ночью быть на одной постели, спать на одной подушке - вот что.
Девушка, опустив голову, довольно долго думала и проговорила:
- Я не привыкла спать с незнакомыми людьми...
Не успела она это проговорить, как незаметно подошла прислуга, и студент, испугавшись, быстро убежал. Вскоре после этого собрались у старухи, которая спросила Ин Нин, где она была, на что та отвечала: "Я разговаривала с Ваном в саду". Старуха ворчала:
- Обед давно уже готов. О чем там было так долго болтать?
- Да вот, братец хочет со мной вместе спать...
Не успела она проговорить это, как студент в ужасе стал делать ей страшные глаза. Девушка слегка улыбнулась и остановилась. К счастью, старуха не слыхала, а когда она начала подробно расспрашивать, студент сейчас же замял дело, говоря о чем-то другом. Затем он вполголоса стал упрекать девушку, а она ему на это:
- Значит, эти слова не следует говорить, так, что ли?
- Это говорится, - сказал ей студент, - за спиной у людей.
- Так это за спиной у посторонних людей. Как же можно говорить за спиной у мамы? Да ведь и спальня-то - самое обыкновенное, житейское дело; почему о нем нельзя говорить?
Студент, досадуя на ее наивность, не находил способа вразумить ее.
Только что они кончили обедать, как из дома пришли за студентом и привели двух ослов. Дело было так. Мать, поджидая его и не дождавшись, встревожилась и стала искать по всей деревне, но никаких следов сына не обнаружила. Она пошла к У, тот вспомнил о своих словах и велел ей идти поискать сына в юго-западные горы, и вот люди, пройдя несколько сел, добрались сюда. Студент вышел из ворот, встретил пришедших, а затем вернулся и стал просить у старухи позволения отправиться домой вместе с девушкой. Старуха обрадовалась.
- Я хотела сама к вам пойти, - говорила она, - и не теперь, а давно уже, но по дряхлости своей не могу далеко ходить. Если можешь взять с собой сестру, чтобы представить ее тетке, то отлично - бери.
Позвали Ин Нин. Та пришла, смеясь.
- Что за радость у тебя, что смеешься, - ворчала старуха. - Как начнет смеяться, так и не унять. А ведь если бы не смеялась, то была бы, наверное, прямо-таки совершенством.
Посмотрела на нее сердито и продолжала:
- Твой старший брат хочет идти вместе с тобой. Изволь сейчас же собраться и сложить свои вещи.
Затем накормила, напоила пришедших за Ваном людей и, провожая их обоих, наказывала девушке:
- У твоей тетки земли и добра вполне достаточно, так что лишнего человека она прокормить может. К ним придешь, так и не возвращайся. Поучись немного грамоте и приличию, хорошенько служи старухе тетке. Пусть она возьмет на себя труд подыскать тебе хорошую пару.
Молодые люди отправились, дошли до границы гор, обернулись, и им казалось, что старуха, стоя у ворот, все еще смотрит на север, вослед им.
Когда прибыли домой, мать студента, увидя красавицу, с удивлением спросила, кто это. Студент сказал, что это дочь тетки.
- Как? - удивилась мать. - Ведь то, что тебе говорил У, был вздор. У меня нет сестер. Как же ты можешь быть племянником?
Спросили девицу; та отвечала:
- Я не от этой матери. Мой отец был по фамилии Цинь. Когда он умер, я была еще в пеленках и потому не помню его.
- Это правда, - согласилась мать, - у меня была сестра замужем за неким Цинь, но умерла она уж очень давно; как же она может еще существовать?
Тут она стала внимательно расспрашивать о приметах сестры - ее лице, родинках и прочем. Все оказалось в полном соответствии. И мать снова с изумлением повторяла:
- Да, конечно, правильно. И все-таки она давным-давно умерла... Как может быть, что она еще жива?
Пока они недоумевали и рассуждали, пришел У. Девица убежала в дом. У расспросил обо всем и, узнав, долго молчал в полном недоумении, потом вдруг спросил:
- А что, эту девицу не зовут ли Ин Нин?
- Да, да,- сказал студент.
У стал громко выражать свое крайнее изумление. Когда его спросили, откуда он знает ее имя, то он рассказал следующее:
- Когда умерла тетка Цинь, ее муж жил вдовцом и подвергался наваждению лисы, от которого захворал сухоткой и умер. Лиса же родила девочку, по имени Ин Нин. Она лежала в пеленках на кровати, и все домашние ее видели. Когда Цинь умер, то лиса все еще время от времени приходила. Впоследствии достали талисманные письмена Небесного Учителя и расклеили по стенам. Тогда лиса ушла, забрав с собой и дочь. Это уж не она ли самая?
Стали снова удивляться, догадываться, а из дома только и слышно было, что захлебывающийся смех Ин Нин. Мать сказала.
- Эта девица все-таки очень глупа.
У просил разрешения повидать ее лично. Мать ввела его в дом, где дева захлебывалась смехом, не обращая на них внимания. Мать велела ей выйти, и тогда она, напрягая все силы, постаралась сдержать смех, повернулась к стене и все-таки долго не выходила. Потом, только что вышла и еле-еле раскланялась, как быстро повернулась и ушла обратно в комнаты, где опять засмеялась раскатистым, безудержным смехом. И все женщины, что были в доме, глядя на нее, открывали рты и тоже смеялись. У попросил разрешения пойти и посмотреть на лисьи чудеса, став для этого сватом. Когда он пришел на то место, где должна была находиться деревня, то никаких домов не нашел, были только горные цветы, и те уже опадали. Он вспомнил, где была схоронена его тетка, и ему показалось, что это как будто неподалеку отсюда, но могильный холм зарос, сровнялся с землей, и никаких сил не было его распознать. Поехал в досаде - с тем и вернулся. Мать Вана, подозревая, что Ин Нин - бес, вошла к ней и рассказала, что слышала от У. Девица нисколько не изумилась. Даже когда мать пожалела, что она теперь бездомная, она не выказала никакого горя, а только хихикала. Все терялись и ничего не могли понять. Мать велела ей спать с младшей дочерью. И вот она рано утром стала приходить к матери здороваться и спрашивать, хорошо ли та почивала. Ее рукоделия были совершенно исключительны по работе, удивительно ловки и тонки. Только и было в ней странного, что она любила неугомонно смеяться: несмотря на запрещения, она, видимо, не имела сил сдерживать себя. Однако смеялась она грациозно. Бывало, бешено захохочет, а лица ее это не портит. Все ее очень полюбили, а соседки - и девицы и замужние - наперебой старались ей угодить и понравиться.
