Валерий Гусев - Три кило веселья
– Ну вот, - обрадовалась мама, когда «шлюпка» наполнилась до краешков бортов. И даже с горкой. - Может, сегодня и мне конфетка достанется. Самая маленькая. Пошли за стол.
И мы пошли в большую комнату, где вовсю шумел на праздничном столе блестящий самовар. Я шел следом за адмиралом - у него была странная походка, будто он легонечко подпрыгивал на каждом шагу. И с этим хохолком, и с подскоком еще больше походил на задорного петушка. С подходящей фамилией Курочкин.
За чаем выяснилось, что папа давно знаком с адмиралом. Оказывается, к этому одинокому старичку как-то забрался поганый квартирный вор, а папа со своими операми его отловил. И теперь адмирал каждый год в День милиции приходит поздравить своих защитников с праздником. А сегодня папа после банкета пригласил адмирала к нам на чай. Он, оказывается, живет рядом, через дом от нас. Совсем один.
И еще папа рассказал, что Егор Иванович - Герой Советского Союза. Что он воевал на палубе корабля, когда ему было всего двенадцать лет. Сбивал из пулемета фашистские самолеты и самоотверженно спас троих раненых моряков в открытом море.
Адмирал при этом смущенно покашливал и все старался перебить папу.
Пока папа все это нам рассказывал, мы, не теряя времени, пили чай. А Гретка сидела рядом с адмиралом и не сводила с него глаз. А иногда клала ему на колено лапу или голову.
– Конфетку просит? - спросил адмирал.
– Что вы! - сказала мама. - Она из чужих рук даже косточку не возьмет!
Адмирал протянул Гретке конфету, та вежливо взяла ее и виновато взглянула на папу.
– Это она из большого уважения к вам, - оправдала мама Греткин поступок.
Закончив рассказ, папа отставил свой стакан и сказал:
– Вот так, - и спросил маму: - Как тебе конфеты? Понравились?
– Конфеты? - удивленно переспросила мама. - А разве они были?
Все мужчины за столом молча переглянулись. Адмирал смущенно улыбался. Его белоснежные усы приобрели бравый шоколадный оттенок. Будто окрасились сладким пороховым дымом. Алешка, пригнувшись к столу, тоже размазывал салфеткой шоколадные усы под носом. Адмирал подмигнул Алешке. Алешка - адмиралу. Быстренько спелись старый да малый!
Папа весело хмыкнул и принялся, как обычно, рассказывать очередной смешной эпизод из своей милицейской практики. А мама пошарила в баре и выложила на стол коробку конфет, на крышке которой бежал куда-то золотой олень. И многозначительно посмотрела при этом на Алешку. Тот фыркнул и гордо задрал нос: больно нужны мне ваши конфеты!
– …Случай действительно удивительный, - рассказывал папа. Он тогда работал следователем и выезжал со своей группой и днем и ночью на все происшествия. - Это преступление мы раскрыли в тот же день, не выходя из ограбленной квартиры. И теперь, когда удается быстро найти и задержать преступника, - с улыбкой вспоминал папа, - кто-нибудь из наших коллег обязательно скажет с завистью: «Ну да, он у вас из шкафа вывалился!»
– Как-как? - удивилась мама. И шикнула на Алешку, который опять тянулся к коробке с оленем: - Алексей, убери руки!
А папа стал объяснять:
– Представьте, квартирная кража, сработала сигнализация, мигом выезжаем на место. Работаем. Проводим осмотр квартиры. Пропали некоторые вещи, исчезли два чемодана…
– Алексей! - Это опять мама. - Я все вижу.
– Ты лучше слушай, - буркнул Алешка.
– …Работаем дальше. Эксперты пылят… - рассказывает папа.
– Зачем пылят? - удивился Алешка. - Да еще в чужой квартире!
– Покрывают некоторые места и предметы специальным мелким порошком, - терпеливо пояснил папа, - чтобы выявить отпечатки пальцев… Ну, работаем дальше. Составляем протоколы, объясняемся с понятыми, наводим по телефону справки, начинаем поквартирный опрос. Устали жутко. И ничего у нас не получается. Вор оказался очень опытный. Никаких следов не оставил. И, думаем, спит он сейчас, наверное, на верхней полке в мягком вагоне поезда, идущего во Владивосток, в обнимку с двумя наворованными чемоданами.
– Как грустно, - вздохнул Алешка, одной рукой подперев щеку, а другую руку вкрадчиво направив к коробке.
– Убери руку, - опять предупредила его мама. - А что дальше, отец? Догнали вы поезд?
Папа усмехнулся:
– Нет, и мы его не догнали, и жулик на поезд не успел… Мы уже собрались уходить, как вдруг в прихожей раздался грохот. Распахнулись дверцы стенного шкафа, и на пол вывалился абсолютно белый человек. А за ним - два чемодана.
– Это был жулик! - догадался Алешка. - Он тоже устал, ему все это надоело, пока вы там пылили, стало скучно, и он уснул, да? Мне тоже от скуки спать хочется.
Адмирал очень внимательно слушал папин рассказ, то туда, то сюда наклоняя голову, и шевелил лохматыми бровями.
Мама между тем переставила коробку с конфетами подальше от Алешки, поближе к адмиралу, и спросила:
– А почему он белый? От страха?
– Подожди, - продолжил папа. - Этот жулик не успел удрать и спрятался от нас в шкафу. А сидеть ему там пришлось долго, без дела, вот он и уснул.
– И выпал из шкафа! - завершила мама. - Хорошо бы они все так попадались.
– Он не ушибся? - спросил Алешка.
– А тебе его жалко? - спросил папа.
– Он не ушибся, - сказал адмирал Курочкин. - Он только сильно испачкался. Я собирался делать ремонт и сложил в шкафу пакеты с побелкой.
Ага, оказывается, эта забавная и поучительная (не спи на работе!) история произошла в его квартире.
– Это он вас хотел обокрасть? - спросил Алешка и распахнул глаза. - Адмирала?
– Адмирала, - кивнул папа, - по наводке.
Мама удивленно вскинула брови. А Курочкин незаметно выбрал из коробки конфету и передал ее под столом Алешке.
– Да, кто-то сообщил ворюге, что в этой скромной квартире можно хорошо поживиться. Там - целый мундир с орденами и медалями, - уточнил майор.
– А зачем ему чужие медали? - наивно хлопнула глазами мама. - Он стал бы ими хвалиться?
– Он стал бы их продавать, - жестко ответил папа. - И очень дорого.
– Какая подлость! - воскликнула мама и прижала ладони к щекам. - Украсть и продать чужую славу!
– Причем завоеванную отвагой, мужеством и пролитой кровью.
– Только подлецы такое могут делать! - бушевала мама.
– Очень большие подлецы. - Папа нахмурился. - Но есть подлецы и еще бо?льшие. Недавно на Арбате один из моих сотрудников, молодой парень, стал свидетелем, как продавалась солдатская гимнастерка военных лет, в двух местах пробитая на груди немецкими пулями.
– И что он, этот твой молодой свидетель? - как-то тревожно спросила мама. И взглянула на адмирала.
Папа еще больше нахмурился.
– Он теперь не свидетель, а обвиняемый. В нанесении побоев торговцу простреленными гимнастерками.
– Морду набил продавцу? - радостно взвизгнул Алешка.
– Алексей! - одернула его мама. - Выбирай выражения!
– Ну лицо! Лицо набил.
Мама подумала секунду и сказала тихо:
– Нет, все-таки - морду.
Папа взглянул на маму - не то осуждающе, не то одобрительно.
– И что ему будет, твоему сотруднику? - спросила мама. - Я бы ему премию дала.
Папа покачал головой:
– Так бы все обошлось, да он не только торговца проучил, но и покупателя.
– Ну и молодец! - вырвалось у мамы.
– Молодец, конечно… Но вот покупатель-то оказался иностранцем.
– Немец небось? - спросил адмирал сердито.
– Да, - кивнул папа, - внук того солдата, который воевал с нашими солдатами. Ему, видите ли, очень хотелось иметь такой сувенир, на память о метких немецких пулях… Ну, ничего, мы своего парня в обиду не дадим. Если надо - до министра дойду.
В комнате стало тихо, а потом вдруг мама ахнула:
– Батюшки! Второй час! Еще раз пьем чай и - спать!
– С конфетами? - спросил папа.
– С оленями, - вздохнула мама, разглядывая пустую коробку.
– Да, - вздохнул и Алешка с сожалением, - один олень остался. Не очень съедобный.
В прихожей, куда мы все вывалились, Алешка впился глазами в кортик. Адмирал понял его, вытащил кортик из ножен.
– На, полюбуйся.
Алешка бережно взял оружие в руки. Вздохнул прерывисто: кортик был хорош!
– Мне его командующий флотом вручил, - похвалился адмирал. - На палубе крейсера. Под салют. Мне тогда тринадцать лет исполнилось.
– Рассказали бы, Егор Иванович, - предложил папа. - Молодежи полезно.
– Обязательно расскажу, - пообещал адмирал. - В другой раз. Для меня этот кортик - самое дорогое в жизни. Дороже всех наград. Слава богу, что его тогда не украли.
– А вот это что? - спросил Алешка, протягивая адмиралу кортик. - Цифирки какие-то? Чей-то телефон? Мобильный номер?
Я тоже посмотрел: на клинке, возле самой рукоятки, были выбиты крохотные цифры.
Адмирал рассмеялся.
– Это номер, но не телефонный. Каждое боевое оружие имеет свой номер. А мой номер - особенный, счастливый.
– А что за счастье? - спросила мама.
– Видите? - Адмирал забрал у Алешки кортик и показал маме цифры. - Видите: 25121930?
– Волшебные цифры, - на всякий случай согласилась мама. - Их нужно сложить? Или умножить? Для формулы счастья.
