Александр Сидоренков - Ритм двух сердец
С каждой секундой сердце девочки билось всё быстрее. Она до последнего надеялась, что Маша обманула. Когда сеанс закончился, из кинотеатра постепенно стали выходить люди. Среди них Таня разглядела Пашу и Юлю. Они держались за руки. Сердце Тани сжала какая-то невидимая рука, а затем отпустила и оно упало в бездонную пропасть и разбилось на миллионы маленьких кусочков. Было больно так, словно сердце исполосовали острым лезвием. Слёзы подступили к глазам.
Тем временем Паша обнял Юлю и они начали сладостно целоваться. Таня же застыла на одном месте как памятник. Только текущие ручьём слёзы выдавали, что она живая. Когда парочка закончила целоваться, Пашин взгляд случайно упал на Таню. Мальчик быстро что-то зашептал девочке. Юля обернулась, как ни в чём не бывало улыбнулась, помахала рукой и обняла Пашу.
Слёзы, не преставая, текли. К Тане подошли Юля и Паша.
– Ты… ты… меня обманывал! – плакала Таня. – Ты меня не любил! Я была объектом вашего спора! Не надо отнекиваться, я всё знаю!
– И славно, Паше не придётся утруждать себя, чтобы порвать отношения с тобой.
– Да, ты всё сделала за меня! Спасибо большое!
– Я думала, ты меня любишь! – не верила Таня, что всё это происходит с ней.
– Тебя? Любит? – рассмеялась ей в лицо Юля.
– А как же все слова, которые ты мне говорил? Неужели ложь?
– Понимаешь… – хотел что-то сказать Паша.
– Сама подумай? – бесцеремонно перебила его Юля.
– Зачем тогда нёс на руках, если я тебе безразлична! Зачем говорил, что будешь всю жизнь носить меня на руках? Зачем? Зачем? Зачем?!
– Такое чучело ни один парень в здравом уме не полюбит. А теперь отвали и дай нам пройти.
Юля с силой толкнула девочку в грудь. Таня не удержала равновесия и упала лицом в грязь.
– Там тебе и место! – ехидно сказала Юля. – Свинье свинячья жизнь.
Паша хотел помочь подняться Тане, но Юля схватила его под руку и они ушли. А Таня сидела на земле, вся перепачканная грязью. Было холодно, и только горячие слёзы согревали её. В душе девочки поселилась пустота. Таня склонила голову к коленям, в голос разрыдалась.
Глава 18. Снова подруги
Случайный прохожий увидел Таню, поспешил на помощь.
– Девушка, вам плохо?
– Спасибо, всё нормально, – сказала неправду Таня.
– Может, помощь нужна? Врача вызвать?
– Не стоит, я правда в порядке.
– Давайте помогу вам подняться.
Таня благодарно кивнула головой. С помощью прохожего она поднялась и, забыв поблагодарить мужчину, отправилась домой.
На бордюре возле дома сидел бродяга. Таня не заметила, как подсела к нему и горько разрыдалась. Бродяга отвлёкся от своего обычного занятия – созерцания неизвестно чего, посмотрел на девочку и погладил по голове. Таня почувствовала тепло его руки. Оно согревало не только тело, но и душу.
– Не плачь, всё образуется, – промолвил бродяга.
– Вы… Вы умеете разговаривать?
Мужчина посмотрел на неё добрыми глазами, потом как ошпаренный подскочил и убежал к своему гаражу. Таня непонимающим взглядом проводила бомжа, заплакала ещё сильнее. Не верилось, что Паша, после всех романтических поступков, мог с ней так поступить.
– Тань, тебе плохо? – раздался знакомый голос.
Девочка даже не посмотрела, кто её окликает.
Она вообще не хотела больше ни на кого смотреть. Боль до такой степени сковывала сердце, что Таня разрыдалась в голос.
– Таня, кто тебя обидел? Не молчи! Скажи, кто? Я ему быстро наваляю!
Таня подняла глаза. Перед ней на корточках сидел Дима.
– Не плачь! – просил он.
– Они сволочи! – ревела девочка. – Так со мной поступить!
– Кто «сволочи»? Что они с тобой сделали? На тебя напали? – терялся в догадках Дима.
– Лучше бы напали, чем испытать такое от любимого человека!
– О, значит и тебя тоже бросили? – произнёс Дима и устроился рядом с Таней. – Но почему ты такая грязная? Паша тебя ударил? – пришёл в негодование он.
– Знаешь, они поспорили на нас, на плитку шоколада! – словно не слышала его слов Таня.
– Бог им судья, а тебе следует привести себя в порядок, – сказал Дима и помог Тане встать. – Ты мне не ответила, Паша тебя ударил? Если так, прямо сейчас пойду ему морду набью!
– Никто меня не бил.
– Тогда почему вся перепачканная грязью?
– Поскользнулась и упала, – всхлипывала Таня.
Дима явно ей не поверил.
– Успокойся, Паша ещё получит своё!
– Они… они… они… всё это время водили нас за нос! – разгорячилась Таня.
– Не плачь, пожалуйста, – просил Дима.
При виде грязной, униженной Тани у него наворачивались слёзы на глаза, а сердце сжимала какая-то неведомая сила. Димка мужественно сдерживался.
– Как некрасиво получилось, из-за Паши я поссорилась с Машей! Побегу к ней извиняться!
– Для начала умойся, – кисло улыбнулся Дима, – а то людей перепугаешь.
Таня посмотрела на него, и отчего-то стало легче. Дима ласково обнял её и, не обращая внимания на грязь, поцеловал в щёку.
– Тебя проводить до квартиры?
– Нет, сама дойду.
Таня вялой походкой отправилась в подъезд. Дома она быстро приняла душ и побежала к Маше просить прощения. Всю дорогу слёзы не высыхали ни на минутку. Опять начался дождь, словно небеса разделяли боль и плакали вместе с Таней.
Дверь открыла Ирина Михайловна. Увидев зарёванную Таню, втащила её в квартиру. В прихожей стояла Маша с каменным выражением на лице.
– Маш, прости меня, ты была права, а я дура, не верила тебе, ревновала, а оказалось всё так, как ты сказала! – разрыдалась Таня и без сил опустилась на колени. – Прости меня, если сможешь.
Машина обида в мгновение отступила. Она тоже опустилась на колени и разревелась. Подруги обнялись. Ирина Михайловна не смогла сдержать слёз, скрылась в ванной комнате, чтобы девочки не видели.
– Прости меня! – плакала Таня.
– Прощаю!
– Снова подруги?
– Нет!
Таня грустно опустила глаза, начала подниматься. Прощения у Маши она добилась, а вот подругами они больше, видимо, никогда не будут. Маша схватила её за руку.
– Мы не можем быть подругами, потому что мы сестры! А это куда дороже, чем дружба!
Девочки с новой силой разрыдались. Когда наплыв слёз закончился, Маша проводила Таню на кухню. Ирина Михайловна приготовила девочкам крепкий, успокаивающий чай.
– Расскажи, как всё было? – осторожно попросила Маша.
Таня, не сдерживая слёз, рассказала всё. Ирина Михайловна и Маша молчали. Они понимали, Тане надо излить душу, чтобы стало легче.
– Бедная, эта Юля заслуживает хорошей порки! – пришла в негодование Ирина Михайловна.
– Да и Паша тоже молодец!
– Димку тоже бросили! – вспомнила Таня про друга.
– Я знала, Юля Димкой играет, такого парня обидеть!
– И всё из-за спора!
– Интересно, кто из них проиграл шоколадку? – разозлилась Маша.
– Пусть подавятся ей! – воскликнула Ирина Михайловна. – Красавцы недоделанные!
– Мам, но они на самом деле красивые! – неожиданно встала Маша на сторону Юли и Паши.
– Красавцы не красавцы, им никто не давал права вот так издеваться над чувствами других! – стояла на своём мама. – Я понимаю, что они красивые…
– Особенно Паша, – никак не могла смириться с потерей Таня, – а я уродина! Никогда не могла подумать, что он так поступит после всего! Зачем тогда он писал под окнами признание в любви?
– Раскрой глаза, признание написал кто-то другой.
– Кому, кроме Паши, это надо? Наверное, он специально написал, чтобы потом ещё больнее сделать, когда собирался бросить меня.
– Он был хотя бы раз у тебя дома?
– Нет, – не поняла Таня, к чему клонит подруга. – Он только до квартиры меня провожал.
– Это до надписи или после?
– После, к чему ты клонишь?
– Не мог Паша написать, он даже не знал в тот момент, в какую сторону выходят окна твоей квартиры.
– Машка, а ведь ты права! Тогда кто мог написать записку?
– Юля?
– Ей-то зачем?
– Поиздеваться!
– Нет, она точно не могла…
– Не переживай, Танечка, – обняла девочку Ирина Михайловна, – мы покажем, кто настоящая принцесса. Паша ещё локти будет себе кусать, а будет поздно!
– Мама, что ты задумала?
– Девочки, у меня появилась гениальная идея!
– Какая? – в один голос спросили подруги.
– Узнаете чуть позже, – загадочно улыбнулась Ирина Михайловна и вышла из кухни.
– Что она задумала? – проводила Маша маму взглядом.
Таня в ответ пожала плечами.
– Танюх, не расстраивайся сильно, понимаю, как больно тебе сейчас, но поверь, они не стоят этого.
– Мань, ну почему я такая дура? Почему сразу не поверила тебе?
– Что было, того не вернуть!
– Всё бы отдала, чтобы вернуть время назад! Тогда бы точно не посмотрела в Пашину сторону.
– Надо жить настоящим! Пусть тебе будет это уроком.
– Такой урок буду помнить всю жизнь! Впредь буду всегда тебя слушаться.
– Я тебя не виню, сама бы, наверное, в таком положении никому не поверила.
