Владислав Крапивин - В глубине Великого Кристалла-2
Я вспомнил шесть фонариков у Стены...
- Если все известно наперед, то и про тех барабанщиков знали? Что их убьют...
Валерка вздрогнул. Глаза у него стали больше и очень темные.
- Не знаю... Я не думал, - тихо сказал он. - Ну... ведь, наверное, не о каждом написано, а только о больших событиях.
- А Стена - маленькое событие?
Он медленно опустил голову.
Потом оттолкнулся от перил и пошел к башне. И, не оглядываясь, сказал:
- Все было ясно, когда я был трубачом...
Мне стало жаль Валерку. И чтобы отвлечь его от грустных мыслей, я пошел следом и спросил:
- А чего этот офицер так величал тебя: "Светлый Рыцарь"... "Спаситель"?
Валерка не обернулся, но я почувствовал его улыбку.
- Ну, помнишь, я рассказывал?.. Когда меченосцы ворвались в крепость, я затрубил... Я все же успел, наши построились в боевые треугольники. А когда наши воины так вставали, разбить их было нельзя. И в этот раз тоже: они сперва защищались, а потом пошли в атаку и выбили врага...
- Значит, ты спас Город...
- Так говорят...
- Выходит, ты знаменитость?
- А толку-то... - сказал Валерка.
11
Снова площадь. Очень ровная, покрытая шестиугольными плитами. И окружали ее не дома, а узловатые деревья, на которых, как фонарики, светились под луной желтые цветы.
Посреди площади, за круглым каменным барьерчиком, в окружении громадных медных колес и рычагов блестел большой стеклянный цилиндр с прозрачными шарами на концах. Он был подвешен на оси за середину к двум узорчатым столбам. Вся эта машина казалась ростом с двухэтажный дом, а сам цилиндр напоминал громадные песочные часы, только внутри был не песок, а вода: она тонкой струйкой бежала из верхнего шара в нижний - совсем уже полный.
- Часы? - спросил я.
- Да.
- Очень уж большие.
- Время - вещь серьезная, - сказал Валерка. - Это главные полуночные часы. Им двести лет, и они никогда не ошибаются. Их строил Большой Звездный Мастер.
Отражения луны горели на стеклянных шарах нестерпимо яркими огоньками. Я мигнул и посмотрел в сторону, на темные деревья. В глазах плавали круглые зеленые пятнышки. Но сквозь них я все равно увидел гвардейцев. Они стояли всюду, замыкая проходы между стволами. Молчаливые и неподвижные. Тускло блестели их медные шлемы.
- Смотри-ка, - шепотом сказал я.
Валерка - молодец. Он не дрогнул. Только трофейную шпагу переложил из левой руки в правую.
А меня даже замутило от предчувствия беды: их была целая рота, никакое фехтование не поможет, сомнут и скрутят. Но говорить я старался беззаботно:
- Будет свалка?
- Здесь не будет, - сказал Валерка. - На этой площади никто не смеет драться. Говорят, что Канцлер очень редко спит, а вон его окно.
И Валерка указал куда-то вверх.
Я увидел темную башню, самую высокую из всех. Под карнизом ее острой крыши неярко горел оранжевый квадрат. Словно странное четырехугольное светило поднялось над площадью.
- Он там живет, этот ваш Канцлер?
Валерка кивнул.
Я на минуту забыл о гвардейцах: простая до удивления мысль словно тряхнула меня.
- Послушай! Там крутые и длинные лестницы! А если однажды Канцлер поскользнется и сломает шею? Вдруг?! Ведь всякое случается! Как тогда быть с Эрой Синей Воды и всякими другими? Все предсказания полетят к чертям!
Валерка глянул удивленно:
- Ну... значит, не поскользнется и не сломает... А вот нам сейчас могут шеи сломать, если попытаемся выйти с площади.
- Чего нас сюда понесло? - с досадой спросил я.
- Мне хотелось показать тебе часы.
- Самое время для экскурсий...
Валерка подошел ко мне вплотную, грустный, но решительный.
- Не сердись, - сказал он. - Я втянул тебя в опасные дела. Но сейчас ты можешь уйти.
- Куда? - растерянно спросил я.
- Вернуться к себе.
- Как?
- Сейчас это просто. В несколько секунд. Я объясню.
- А ты? Ты можешь уйти со мной?
- Могу...
- Так давай!
- А Василек?
О черт же возьми! Как я не подумал!
- Тогда о чем ты говоришь? - тихо сказал я. - Как я без вас?
- Но будет кровь...
Я вдруг понял, что сейчас разревусь, как ревут мальчишки от нестерпимой боли. И чтобы этого не случилось, я заговорил шепотом:
- Зачем ты так? Разве я вас бросал? Разве я когда-нибудь трусил? Я всегда... с вами... а ты...
Он почуял мои слезы. Очень растерялся и смутился. Он сунул шпагу под мышку и взял меня за локти горячими пальцами.
- Извини. Ну, пожалуйста... Просто я должен был это сказать, на всякий случай.
- Братик никогда бы так не сказал. Он умнее тебя, - буркнул я.
- Конечно, - согласился Валерка искренне и торопливо.
Я улыбнулся.
Он тоже.
- Ладно, - сказал я. - Как-нибудь отмахаемся.
Гвардейцы неподвижно, как идолы, стояли среди деревьев. Но в этой неподвижности была нахальная уверенность.
- Послушай, а как я мог уйти? - спросил я. - Ты не подумай... Просто интересно.
Валерка кивнул:
- Это самый легкий переход. В ночь большого полнолуния в океане очень сильный прилив. Океан всей тяжестью бросается на берега - и такой толчок... Ну, я не могу точно рассказать. Мне это объяснял наш Звездный Мастер, но я до конца еще не понял. В общем, планета чуть-чуть вздрагивает и еле заметно сбивается с орбиты. И в пустоте сбивается, и во времени. И наше пространство на миг словно сталкивается с другими пространствами... Видишь лунные лучи?
Я пригляделся и впервые различил в лунном воздухе серебристые, тонкие, как фольга, полосы. Некоторые из них чуть заметно дрожали.
- Надо встать в поток дрожащих лучей и ждать удара, - сказал Валерка.
Раздался перезвон. Негромкий, но очень настойчивый. Сразу стало ясно, что его слышно во всем Городе. Медные рычаги и зубчатые колеса пришли в движение, цилиндр перевернулся пустым шаром вниз. В этот шар ударила искрящаяся струйка. На миг пришло ко мне ясное ощущение, что я лежу на дощатом плотике и жду Володьку. Но тут же оно исчезло. Видимо, я не стоял в пучке дрожащих лучей.
- В такие ночи самый большой прилив, - сказал Валерка.
- У нас такие дела называются научной фантастикой, - сказал я.
Валерка улыбнулся, но тут же нахмурился и совсем другим голосом произнес:
- Фантастика будет, если пробьемся к дому. А пробиться надо, Василек ждет.
Мы пробились. Заранее договорившись, мы взяли на изготовку шпаги и пошли прямо на гвардейцев. Те, кто оказался позади, широкой дугой двинулись за нами. А мы прошли двадцать шагов и, развернувшись, бросились на преследователей. Ух как бросились! Встречный воздух ударил меня по лицу и по ногам, словно лохматым полотенцем! Башни, казалось, падают навстречу!
Круг, в который нас замыкали гвардейцы, был широким. Враги не могли броситься на нас все сразу. К тому же те, кто оказались перед нами, стояли теперь на площади. Обычай запрещал им здесь драться.
Валерка на бегу сбил бородатого вояку. Я вытянул клинком по чьей-то медной кирасе, и рапира долго звенела как камертон. Мы прыгнули в тень деревьев, потом промчались сквозь хрупкие кусты, проскочили две галереи и разрушенную лестницу, перелезли через кирпичную изгородь. Остановились мы на заросшем пустыре, где валялся вверх лапами каменный зверь, сбитый с постамента. У него была добродушная морда и поломанные перепончатые крылья. Я сел на мраморное брюхо зверя и отдышался.
Рубашка на плече была порвана. Болел ушибленный локоть. К тому же на краю пустыря я влетел в крапиву, а она, подлая, в здешнем сказочном лунном мире жалилась в точности как у нас дома.
Я сказал об этом Валерке. Он весело заметил, что если это самая большая неприятность, то жить можно. И добавил:
- Зато мы почти пришли.
12
Их дом прилепился к развалинам громадного здания, похожего на храм. В светлом небе чернели разрушенные арки и обломки колонн, а домик прятался в тени. Он был сложен из камней, взятых здесь же, на развалинах, и почти сливался со стеной храма. Только два полукруглых окошка светились, как два больших глаза.
"Небогато для Светлого Рыцаря и Спасителя Города", - подумал я.
Валерка особым образом постучал в сбитую из грубых досок дверь: раз, три раза, потом еще три...
Что-то лязгнуло, дверь, помедлив, со стоном отошла внутрь. Я увидел Братика. Он стоял у порога и держал в опущенной руке тяжелый взведенный самострел. С мягким упреком Братик взглянул на Валерку:
- Что вы так долго? Я жду, жду...
Валерка обнял его за плечи, и мы молча вошли в дом.
В глиняных плошках горело у стен яркое пламя.
Валерка взял у Братика его оружие, вынул из желоба железную стрелу с шариком вместо острия, нажал на спуск. Тетива сорвалась с тяжелым звоном, гул заполнил комнату.
Я попросил у Валерки самострел. Это был окованный медью приклад со стальным луком, зубчатым колесом и рычагом для взвода. Крученная из жил тетива толщиной была с мой мизинец.
- Как ты заряжаешь эту штуку? - спросил я у Братика.
Он в это время запирал дверь на звякающие засовы. Оглянулся и, смутившись отчего-то, объяснил:
- Мы каждый самострел впятером натягиваем, а потом уже берем себе.
