Кристина Выборнова - Кристинины сказки, или Фантазии двенадцатилетней девочки
Козу не съели. И в ближайшее время есть не собирались. Она спокойно стояла на лугу, вращая бледной аскетической физиономией. Кроме бледного лица она была сплошь коричнево-черная.
— Здравствуйте! — хором сказали собаки.
— Слушаю, — коротко брякнула коза, тоже по-собачьи.
— Мы хотим допросить одного барана. Вы не могли бы послужить переводчиком? — вежливо осведомилась Рула.
Коза кивнула и тяжело затопала за собаками. Баран стоял на месте, глядя глупыми глазами на горизонт. Тузик подвел к нему козу и начал:
— Спросите у него, видел ли он воров?
— Переводу не поддается, — кратко отрапортовала коза.
— Спросите тогда, он видел, как похитили сторожившую его собаку?
— Переводу не поддается.
— Ну, хотя бы, пусть скажет, сколько было воров, и женщины они или мужчины.
— Переводу не поддается, — как заезженная пластинка, повторила коза.
— А что поддается?!
— А ничего. В барано-козьем языке очень мало слов. Они могут сказать только: «Хорошая травка, плохая травка, хочу есть, хочу пить, сейчас как дам, привет, пока». А больше они ничего сказать не могут, да и не будут говорить — глупые.
— А вы? Вы же коза?
— Деточка, мне двадцать лет, я уже старая и потому умудренная жизнью. Кроме того, я — вундеркинд, — скромно сказала коза.
— А-а-а-а… Ну, извините, пожалуйста, за беспокойство. Мы пошли, — разочарованно сказала Рула, и собаки ретировались с глаз глупого как пробка барана и умной как профессор вундеркиндной козы.
— Теперь остается только надеяться, что барана рано или поздно похитят, — сказала Рула, когда собаки, несолоно хлебавши, лежали на солнышке около коттеджа.
Тузик кивнул. А Шарик вдруг замахал кому-то хвостом и весело залаял. К собакам чинненько шел спаниель Ральф, а за ним семенили его хозяева: аккуратная дамочка с пучком волос на затылке и в сильных очках, которая непрерывно заплетала пальцы красивыми фигурами, элегантный, но с атлетическим сложением мужчина с неприятным лицом, черными усами и с сильно выдающимися вперед зубами и молодой сынуля, как две капли воды похожий на папаню. У всех троих были смухорченные и злобные лица, которые не предвещали выскочившему на крыльцо Кивину ничего хорошего. Он со вздохом пропустил семейку в коттедж и, наклонившись к спаниелю, прошипел:
— А ты можешь подождать у калитки.
Ральф посмотрел на него преданными глазами, выражение которых для людей, не знающих собачьего языка, значило обожание, а на самом деле в них светилось оскорбление.
— Постесняйся в выражениях, — строго сказал Кивин, но все-таки впустил пса внутрь.
Тут же раздались визгливые вопли.
— Бедный Кивин, — вздохнула Рула.
— Н-да, — сказал Шарик. — Еще и хозяева Леты прийти могут и мои хозяева, а кроме них еще полдеревни! Все недовольны, что расследование идет так медленно.
Троица скандалистов, не считая собаки, вывалилась из коттеджа и, вежливо пропустив в дверь новую порцию недовольных, улетучилась. Вторая порция оказалась поголосистее, ее свободно слышали собаки. В конце концов она выдохлась и вылетела из коттеджа, но туда незамедлительно влетела третья порция…
Все кончилось поздним вечером. Кивин охрип и теперь лежал молча на своей раскладушке, собаки лежали в углу, а шофер и еще один милиционер мерзли на лугу вместе с бараном.
…Утром Тузика разбудило громкое пищание, исходившее от Рулы. Пес обалдело воззрился на партнершу:
— Ты что?!
— Прием, прием, — ответила Рула чужим голосом.
— А? — не понял Тузик.
— Прием, вы меня… это… слушаете? — продолжала бассета по-прежнему чужим голосом.
— Рула, ты что?! — завопил пес.
— Сама не — прием, прием — пойму, — ответила Рула, говоря слова «прием, прием» чужим голосом.
— Кивин, иди сюда! — позвал перепуганный Тузик.
Кивин подошел, посмотрел на Рулу и вдруг, рассмеявшись хриплым смехом, указал на ее ошейник. На нем был укреплен крошечный передатчик, про который она забыла. Передатчик упорно повторял: «Прием, прием, прием».
— Слышу вас, — сказала Рула.
— Говорит Ватсон, — огорошил всех передатчик.
— Где… где ты?! — прерывающимся голосом спросил Тузик.
— У сапог, — последовал ответ.
— У воров? — переспросила Рула.
Передатчик утвердительно пискнул.
— Я в этом… пузове! То есть в кузове грузовика.
— Зачем ты дал себя похитить? — спросила Рула.
— Меня приманили кол… кал… кылбысой и усыпили.
— Ты видел бандитов? — прохрипел Кивин.
— Да. Это женщина в таких… сяких… ну… в велосипеде на глазах.
— В очках, — хрипло поправил Кивин.
— Угу. И она сплетает лапы. Мужик с усами, на кролика похожий. По причине зубов. И еще один мужик, молодее…
— Моложе, — поправила Рула.
— И похож на по… жилого.
— Хозяева Ральфа! — воскликнул Тузик. — А я уже начинал серьезно подозревать Тилкиных.
— Вчера они куда-то ушли. Вернулись к груз-машине, которая стояла в… забеге. Загоне. Сели и поехали. И едем.
— Спасибо за информацию, поддерживай с нами связь! — сказала Рула.
В передатчике раздались помехи, и опять раздался голос Ватсона.
— Мы стоп. Дверь кузова отворили. Меня зовет дамочка (сапожиха несчастная).
— Иди, куда ведут, — тихо посоветовал Тузик.
Передатчик замолк на долгое время. Кивин даже успел выпить стакан чая и не спеша закусить бутербродами. Тут снова из ошейника Рулы послышался писк, треск и голос ротвейлера.
— Меня приковали во дворе старых руин.
— Привязали его на цепь во дворе старого дома, — перевела Рула.
— Кормят, — вещал между тем передатчик. — К калитке подъехала цыплячья машина без стеклянного полушара.
— «Жигуль» желтого цвета с разбитой фарой! — Догадался Кивин.
— Из него вышли какие-то сапоги. Разговаривают.
Тут передатчик опять замолк, но минут через пять продолжил:
— Они говорят, что меня продать, но вначале покормить и попушить.
— Погладить, — перевела Рула.
— Они говорят, Кивин глупый, он их тут в деревне Салино ни за что не найдет! Приезжие сапоги на цыплячьей машине говорят, что идут к себе домой. Уходят в дом, который рядом с решеткой на металле, она обходит двор, в котором я имеюсь.
— Перевод нужен? — осведомилась Рула.
Все кивнули.
Нехорошие люди, которые приехали на желтых «Жигулях», говорят, что идут к себе домой. Уходят в дом, который стоит рядом с забором, состоящим из сетки на железных кольях, а она огораживает двор, в котором в данный момент находится Ватсон, — лихо отбарабанила бассета и крикнула в передатчик:
— Будь пай-песиком, а мы сейчас приедем! Если что, подавай сигнал.
Передатчик согласно щелкнул и замолк. А Кивин с собаками начали быстро-быстро собираться. Кивин побежал на луг за шофером и милиционером, по дороге глотая таблетки от боли в горле. Тузик и Рула нашли на карте дорогу в деревню Салино и, сняв мигалку с милицейской машины, поставили вместо нее два кольца с лентами. Слово «милиция» на машине, слава богу, не было написано, а то пришлось бы его закрашивать.
С луга примчались трое мужчин и, одевшись как надо, быстро сели в машину, взяли собак и поехали.
Ватсон терпеливо сносил ласки кошмарной тетки с переплетающимися пальцами и смотрел на дорогу. По ней плелся унылый «Запорожец» со шкафом на верхнем багажнике. Нет, это не милиция. Вот летит старая «Победа», но это тоже не милиция. Вон показалась новенькая машина с двумя кольцами наверху. «Свадьба», подумал Ватсон. Машина остановилась. Из нее маленькими шажками вышла девушка в фате. Видимо, она не умела ходить на каблуках, поскольку чуть было не шлепнулась на землю, но вылезший из машины жених успел ее поддержать и установить в вертикальное положение. Шофер тоже вышел вместе с одетыми в вязанные попонки двумя собаками.
— Прогуляемся? — пискляво-хрипловатым голосом спросила невеста.
— Давай, конечно, — согласился жених.
Собаки подбежали к калитке и начали лаять на остолбеневших воров.
— Дженик, Марточка, сюда, нельзя! — визгливо крикнула невеста и опять собралась упасть по причине каблуков, но жених удержал ее.
Ворюги очнулись:
— Что вам здесь нужно?! — взвизгнул мужчина с кроличьими зубами.
— Мы гуляем, — пискнула невеста. — Извините, пожалуйста, моих собачек, — она улыбнулась и заложила руки за спину. — Они иногда бывают такими непослушными… Руки вверх!!!
Невеста неожиданно выхватила пистолет и, сбросив туфельки на каблуках, нацелилась на бандитов. Тоже самое сделали жених и шофер. Невеста достала три пары наручников, за три секунды сковала троицу и, хрипло рассмеявшись, сказала мужским голосом:
— Ну что, доигрались? — и сняла фату, под которой оказалась милицейская фуражка.
