Вадим Селин - Счастье для двоих. Большая книга романов о любви для девочек
Я снова принялась скучать.
Солнце стояло в зените и нещадно пекло. Я не могла и двух минут находиться на солнце и все время заходила под навес.
Я смотрела вокруг и удивлялась отдыхающим: зачем приходить на пляж в самую жару? Это вредно! В обед солнечная радиация гораздо выше, чем утром и вечером. Людей было так много, что торговцы едой ходили не по пляжу, а по воде. Не то что яблоку было негде упасть – маковому зернышку!
Стоял невыносимый зной, к тому же полный штиль, волн не наблюдалось абсолютно. Вода была теплая, прямо горячая, у самого берега плавали медузы. Медуз было очень много. Не море, а каша из медуз. Это признак шторма.
Я натерлась солнцезащитным кремом, взяла мегафон и сказала:
– Уважаемые отдыхающие! Не сидите долго под солнцем, окунайтесь в воду как можно чаще. Располагайтесь в тени под зонтами или под крытыми тентами, иначе есть риск получить солнечный удар.
Я отложила мегафон, взяла бинокль и по привычке направила его в сторону места Марата, но моего друга там по-прежнему не было… После моих предупреждений в мегафон он всегда поворачивался в мою сторону и улыбался.
Но сегодня на месте Марата лежала на полотенце какая-то девушка, явно из отдыхающих, и читала детектив.
Вернулся Артем. Его всего распирало от восторга. Он полтора часа не умолкая делился впечатлениями от того, что увидел, как снимают кино, и посмотрел на актеров.
День тянулся как резина. Солнце пекло. Вода даже не колыхалась.
Но медузы у берега никогда не обманывают: вскоре подул ветер с моря, небо затянули тучи, море стало волноваться. Заметно похолодало.
Волны становились все выше и выше. Я без остановки предупреждала людей о том, что сейчас опасно заходить в море и лучше переждать волны, сидя на берегу.
Мы с Артемом постоянно смотрели в бинокль на море, пытаясь увидеть отдыхающих, которые не могут выплыть на берег.
В какой-то момент я почувствовала тревогу. Пока что все было нормально, но я явственно ощущала волнение. Это чувство никогда меня не подводит. Значит, нужно особенно тщательно следить за морем: скоро кто-то будет тонуть, и мне надо будет как можно быстрее успеть к нему на помощь. Это можно сделать двумя способами: на катере или вплавь. Мы огораживаем зону для катера буями и просим людей не плавать вокруг, но нас мало кто слушает. Поэтому катер мы используем редко, ведь пока разгонишь людей в стороны, пройдет много времени. Если же людей вокруг зоны катера нет, то мы едем к утопающему на катере.
И вдруг я увидела в бинокль, как очень далеко в море кто-то машет руками. То выныривает, то уходит под воду, качаясь на больших волнах.
– Человек в море! – крикнула я Артему, молниеносно спускаясь с вышки к катеру. – Ты будь здесь, я сама справлюсь!
Я бросилась к катеру, на ходу крича отдыхающим, чтобы они освободили зону для разгона катера.
Волны в человеческий рост разбивались о берег и обдавали отдыхающих пенными брызгами.
Я сконцентрировалась, собрала все силы. Промедление смерти подобно. В прямом смысле.
Я прыгнула в катер, завела мотор и рванула к человеку, который оказался в беде. Пляж остался у меня за спиной, я проехала буи, причалы, прибрежную зону и вышла в открытое море. Катер скользил по высоким волнам.
Я проделала половину пути.
«Держись, держись!» – мысленно подбадривала я человека.
Я уже видела его. Он держался на поверхности из последних сил.
Внезапно он ушел под воду и больше не вынырнул.
У меня сердце в пятки ушло. Я доплыла до нужного места, натянула на глаза очки для подводного плавания, остановила катер и прыгнула в воду.
Я оказалась в состоянии невесомости, как в космосе. Я почувствовала, что стала одним целым с морем. Сама будто стала водой. По коже пробежал мороз. Так бывает каждый раз при нырянии. Наверное, этот мороз – знак единения с морем.
Вода была теплая. Первые секунды перед глазами плыли пузырьки, которые образовались из-за того, что я нырнула. Когда пузырьки исчезли, я огляделась по сторонам. Вода была мутная – волны подняли со дна песок. Я никого не увидела.
«Где же он?» – мучилась я, тщательно осматриваясь.
Но по-прежнему никого не видела.
Я погрузилась еще глубже, и неожиданно моей кожи что-то коснулось. Я посмотрела на ногу. Она запуталась в водорослях. Я сбросила с лодыжки зеленые путы и снова стала осматриваться.
Все это длилось считаные секунды, но такие секунды каждый раз кажутся мне вечностью.
И вдруг я увидела тень. Это был он, человек. Он безвольно висел в воде и не шевелился.
Мы – и он, и я – были словно две песчинки в огромном море. Под нами качались невероятные толщи воды, огромная глубина! Но я пыталась спасти человека и мысленно молила море не забирать его. Я и море – мы друзья.
Я собрала всю волю в кулак и торпедой рванула к утопающему, подхватила его под мышки и поплыла на поверхность.
Мы вынырнули.
Шел сильный дождь. Складывалось впечатление, будто по воде идет обстрел из автоматов. Капли разбивались о воду, и казалось, словно все море дрожит.
Я затащила бездыханного человека на качаемый волнами катер и стала делать ему искусственное дыхание. Он никак не реагировал. Его тело было безвольным и бледным, несмотря на загар. Это был молодой парень в черных плавках. Хорошее телосложение, пшеничные вьющиеся волосы, симпатичное лицо с закрытыми глазами…
Я не теряла надежду, я упорно продолжала его реанимировать.
– Да очнись же ты! – закричала я. – Очнись!
По моей спине хлестал ливень. Африканские косички растрепались.
Я снова сделала ему искусственное дыхание. Вдохнула в него воздух, надавила на грудную клетку.
Я была близка к отчаянию. Я чувствовала, что теряю человека.
Вы когда-нибудь вдумывались в смысл этих слов? Прошу, вдумайтесь! И вы поймете, какая ответственность лежит на спасателях. Потерять человека – это потерять жизнь, а не сто рублей.
Я стояла на коленях. Колени скользили по белому полу катера.
Я вдруг представила врачей, которые боролись за жизнь Марата. Сейчас я была похожа на них.
Где сейчас Марат?..
– Очнись! – в очередной раз приказала я парню и снова приступила к искусственному дыханию. – Очнись, кому говорю! Мужик ты или кто?!
Внезапно его тело согнулось, и он стал откашливаться. Из него фонтаном лилась морская вода. Сколько же он наглотался!
Он кашлял и кашлял, не переставая.
Затем он открыл глаза, стал прерывисто дышать и непонимающе оглядываться по сторонам.
– Слава богу… – облегченно вздохнула я. У меня словно камень с души упал. Спасла человека.
Я придерживала его голову руками. Мои руки сильно дрожали. Он смотрел на меня, глубоко дышал и ничего не говорил.
Мгновенно исчезла бледность, к нему вернулся нормальный цвет лица.
Парень был очень симпатичным. Лет семнадцати. У него были красивые голубые глаза. Такие же, как море, которое чуть его не забрало.
Дождь уже почти перестал идти.
– Зачем ты так далеко заплыл? – спросила я, поднимаясь. Я была обессилена – потеряла много энергии. Теперь надо будет перекусить, чтобы восполнить силы. – Говорила же: «Уважаемые отдыхающие, не заплывайте далеко во время шторма». Почему не послушал? Или вы считаете, что я стою целыми днями на вышке и от нечего делать придумываю, чем бы попугать отдыхающих?
– Да я еще до шторма заплыл… – принялся он оправдываться. У него был приятный мягкий голос. – Волны так резко поднялись… Обратно было тяжело плыть. Я плыву, а волны обратно уносят. Как тебя зовут?
– Полина.
– Значит, мою спасительницу зовут Полина… – вдумчиво проговорил он, тоже приподнимаясь с пола. Но он был еще слаб и поэтому остался лежать. – А меня Денис.
Он белозубо улыбнулся и протянул мне руку в знак знакомства.
Я бросила взгляд на его ладонь.
Она так и осталась висеть в воздухе, дожидаясь ответного рукопожатия. Я забыла протянуть свою руку, потому что была потрясена.
– Что-то не так? – растерянно пробормотал он.
Я была не в состоянии ответить. Я еще раз посмотрела на его ладонь, которую он уже смущенно убрал.
Безымянный палец украшал серебряный перстень в виде головы верблюда.
Именно его сняли с Вани во время драки.
Выходит, я только что спасла жизнь человеку, который искалечил жизнь Марата?..
Глава 9
Хитрый расчет
– За знакомство, – сказал Денис и вновь протянул руку.
Я рассеянно ее пожала.
У меня в голове все перемешалось.
Мы ехали на катере к берегу. Денис что-то мне говорил, кажется, безостановочно благодарил, но я не слышала его. Я лихорадочно думала, что делать дальше.
Я на двести процентов уверена, что перстень на пальце Дениса принадлежит Ване.
Конечно, возможно совпадение, и Денис купил свой перстень в Африке, в Нигерии, но я была уверена, что это Ванин перстень. Кроме того, что он редкий, в нем была еще одна особенность, о которой я уже говорила, – левый глаз верблюда был поцарапан, и на нем виднелась маленькая вмятина.
