Анна Антонова - Остановка «Любовь»
– Вот и иди по лестнице, если такая тренированная.
– Ну и пойдем! – постановила она. – Олег, ты со мной?
Олег вздохнул и, задрав голову, с явным сожалением посмотрел вверх. Однако открыто бунтовать он не решился и послушно поплелся за Оксаной.
Мне стало немного не по себе, словно мы с Денисом впервые оказались наедине. Конечно, «наедине» – сильно сказано: вокруг нас бродили бесчисленные толпы туристов, стоял гул голосов на разных языках, шумели машины и теплоходы, курсирующие по Сене, торговцы сувенирами назойливо предлагали брелоки с миниатюрными башнями за один евро. Но мы были будто отгорожены от всего этого невидимым коконом, а сплел его вокруг нас недавний неожиданный поцелуй…
– Пошли очередь займем? – буднично предложил Денис, возвращая меня с облаков на мостовую.
И я поняла, что в очередной раз нафантазировала, романтические бредни гнездятся исключительно в моей голове. Денису надоела эта выскочка Оксана, вот он и поставил ее на место таким нехитрым способом. Мои мысли и чувства, кажется, в тот момент никого не волновали.
Некстати вспомнилось, сколько восторженных ахов и охов я услышала накануне поездки. Узнав, что я собираюсь в Париж в компании своего партнера по фигурному катанию и без пяти минут парня, все знакомые закатывали глаза и восклицали: «В Париж? Вдвоем? Как романтично!» Возражать, что едем мы не вдвоем, а с группой, и не гулять, а на спортивные сборы, было бесполезно. Но, похоже, я помимо воли пропиталась этой идеей и все ждала, когда же начнется романтика. А она никак не начиналась.
Очередь, на наше счастье, двигалась быстро. Больше времени занимал проход через рамку и осмотр вещей: с безопасностью на башне было строго. Везде висели объявления, призывавшие остерегаться карманных воров, и я испуганно прижимала к себе сумку.
– Интересно, откуда берутся воры? – озадачился Денис. – У них что, абонемент? Билеты-то недешевые!
– Они в сговоре с администрацией, – пошутила я.
– Зачем тогда предупреждать?
Так и не решив эту загадку, мы вместе с остальными прошли в холл и стали ждать лифта. Когда он наконец прибыл, мы загрузились в него и под руководством темнокожего лифтера беззвучно понеслись вверх. Я оказалась у самого стекла, и по мере подъема мне становилось все страшнее и страшнее – как будто я в свободном полете, а подо мной пустота.
Я вспомнила, что именно по этой причине не любила колесо обозрения – высоты я не боялась, но мне доставлял массу неприятных ощущений подъем, когда кажется, будто земля уходит из-под ног и ты зависаешь словно в невесомости.
Конечно, глупо было сравнивать колесо обозрения с Эйфелевой башней. Страх быстро прошел, уступив место восторгу. Париж открывался перед нами как на ладони… с высоты птичьего полета… ничего оригинального на ум не приходило, в голову лезли сплошные банальности. Лифт остановился – мы достигли первого яруса, но покидать кабину, естественно, никто не спешил.
– Интересно, здесь наши юные друзья не подсядут? – хихикнула я.
– Совсем у тебя, Ира, с пространственным мышлением плохо, – снисходительно заметил Денис. – Как они могут сюда попасть, если мы в противоположном пилоне находимся? Они между собой никак не сообщаются!
Я пристыженно умолкла и отвернулась. А я еще мечтала о романтическом приключении с этим персонажем в главной роли! Даже в Париже, на Эйфелевой башне, он не может перестать меня высмеивать и отчитывать.
Лифт тем временем скользнул выше, и я забыла обо всем, едва не впечатавшись носом в стекло. Подъем вызывал уже не страх, а восторг, почти как на американских горках, только еще круче…
Наконец мы достигли самого верха. «281 m», – гласила надпись на стене, к которой выстроилась очередь из желающих запечатлеться на фоне. Я отошла к перилам ограждения, поднимая воротник куртки – на земле было тепло, а здесь, наверху, дул пронизывающий ветер. Вид за сеткой ограждения открывался просто умопомрачительный. Плавно идя по кругу, я нашла башни Нотр-Дам, Триумфальную арку, Елисейские Поля, даже Пантеон рассмотрела и зеленый кусочек Люксембургского сада…
Мост Александра Третьего я обнаружила через поисковик фотоаппарата, поставив его на максимальное увеличение. Я хотела поделиться своим открытием с Денисом, но, обернувшись, не увидела его рядом. После непродолжительных поисков я обнаружила своего партнера созерцающим парижские виды на противоположной стороне смотровой площадки, и незаметно было, чтобы он в этот момент сильно нуждался в моем обществе.
Меня опять охватила обида: Дениса интересует только сама башня, ведь это единственная, по его мнению, достопримечательность Парижа, заслуживающая внимания. Еще бы: такой башни больше нет нигде в мире! А я постоянно поблизости, зачем тратить время и слова, если я и так никуда не денусь…
Начало темнеть, и город потихоньку украшался ночной подсветкой. Первыми загорелись четкие линии фонарей на Елисейских Полях, следом осветилась Триумфальная арка, засиял Нотр-Дам, замигали огоньками теплоходики на Сене…
– Я так и планировал, – довольно заявил подошедший ко мне Денис. – Прийти ближе к вечеру, чтобы застать и дневной, и ночной виды. Круто, да?
– Круто, – согласилась я.
Город и правда теперь выглядел иначе, таинственно и романтично. От этого было особенно обидно сознавать, что в наших с Денисом отношениях романтикой и не пахнет, а поцелуй оказался просто шуткой, ничего не значащим эпизодом.
Доехав до первого яруса на лифте, мы решили выйти и дальше спускаться пешком, чтобы облазить башню всеми возможными способами.
– Проверим, что чувствовали наши друзья, – усмехнулась я.
– Они шли не только вниз, но и вверх, – напомнил Денис. – Надо, кстати, позвонить, а то где мы их искать будем…
Искать не пришлось – «друзья» ждали нас у выхода. Вид они имели изнуренный и совсем не радостный, и я малодушно позлорадствовала про себя – не у меня одной испорчено настроение!
– Ну как успехи? – жизнерадостно поинтересовался Денис. – Высоко дошли?
– До первого яруса, – уныло отозвался Олег. – Дальше было нереально.
– Не помогла спортивная подготовка? – не удержалась я.
Оксана мрачно взглянула на меня, но отвечать не спешила. И я, конечно, не стала развивать эту скользкую тему. Я ведь вовсе не такая вредная, как может показаться!
…Перейдя по одному из мостов на другую сторону Сены, мы остановились полюбоваться Эйфелевой башней с вечерней подсветкой, ведь с иллюминацией мы видели ее только изнутри! Светящийся контур башни четко рисовался на фоне вечернего неба, напоминая замершую перед стартом ракету. Уходить не хотелось, но все понимали – праздник непослушания неумолимо заканчивается.
Еще неизвестно, какие кары нас ждут за самоволие! Отстранением от тренировок напугать трудно, домой раньше времени не отправить, разве что на следующую экскурсию не взять… Тогда можно будет поднять крик, что наши родители за все уже заплатили! В общем, выкрутимся как-нибудь…
Мысли лениво шевелились в голове, словно устав от впечатлений этого насыщенного событиями дня. Было нестерпимо жаль, что все заканчивается и больше никогда уже не повторится.
– Ну что, на вокзал? – спросил Олег. – Поздно, а нам еще добираться.
Он озвучил то, о чем думали все, но от этого менее грустно не стало. Однако я, оглядевшись по сторонам, нашла способ ненадолго продлить сказку:
– А давайте вот в том киоске блинчиков купим и поедим, а то вернемся поздно, кто нас там кормить станет? Галина вряд ли ужин оставит…
– Ире лишь бы поесть, – фыркнула Оксана.
– А ты святым духом питаешься? – не осталась в долгу я.
– Да уж блинчиков на ночь не ем!
– Хорошо, Оксана не будет, – кивнула я. – А вы, мальчики?
«Мальчики» горячо поддержали мою идею, и мы направились к блинному киоску, стоящему прямо напротив Эйфелевой башни. Даже в этот поздний час к нему выстроилась очередь из желающих подкрепиться туристов-полуночников.
Без проблем преодолев языковой барьер, мы заказали три бананово-шоколадных блинчика с чаем.
– Эй, а мне? – обиженно протянула Оксана.
– Ты же не ешь на ночь? – делано удивилась я.
– Так уж и быть, в виде исключения, – снисходительно кивнула она.
Пришлось немного скорректировать заказ. Отойдя от киоска, мы пошли вперед, к площади Трокадеро, с которой совсем недавно обозревали башню во время групповой экскурсии, нашли свободную лавочку, расселись на ней, разложили блины, расставили стаканчики с чаем и принялись за еду.
Меня переполняли разнообразные чувства, и я не удержалась от комментария:
– Круто, у нас пикник под Эйфелевой башней!
Мои спутники отозвались невнятным мычанием – блинчики оказались на редкость вкусными. Правда, жевала я машинально, буквально кожей впитывая и отпечатывая в памяти этот вечер. Вот вернемся мы домой, каникулы кончатся, начнется учебный год, придет зима, будет холодно и грустно. И тогда я вспомню, как теплым летним вечером сидела на лавочке в Париже прямо под Эйфелевой башней и ела блинчики…
