Неизвестен Автор - Калевала (пересказ для детей)
Подпустил старик его поближе, а потом выхватил из черных волн Туонелы змею и, словно копье, метнул ее прямо в грудь Лемминкайнену. От боли потемнел веселый Лемминкайнен.
Стал он звать на помощь родную матушку:
Мать, не ты ль меня растила?
Ты узнать, родная, можешь,
Где теперь твой сын несчастный!
Ты приди сюда скорее,
Поспеши ко мне на помощь,
Чтоб избавить от несчастья,
Чтоб спасти меня от смерти!
Но далеко его матушка. Не слышит она, как зовет ее сын, не знает, какая беда его настигла.
А злой, косматый старик бросил веселого Лемминкайнена, удалого охотника, в черную пучину Туонелы, в жилище мертвых - Маналу.
Бросил и говорит:
Вечно там лежи, охотник,
С крепким луком и колчаном,
Бей там птиц во тьме подземной,
Лебедей стреляй во мраке!
12. Мать Лемминкайнена идет искать своего сына
День проходит за днем. Ждет не дождется старая мать своего милого сына.
"Где-то сейчас мой Лемминкайнен? - думает она.- Что-то теперь с моим сыночком?
Может, на спину гор взбирается? Или, может, качается на хребте морских волн? Или в жестоком сраженье бьется насмерть с врагом ?"
Берет она в руки щетку, оставленную сыном, смотрит на нее вечером, смотрит днем, смотрит среди ночи. Нет, не проступает на щетине кровь - жив и здоров ее милый сын.
И вот однажды, на утренней заре, взглянула мать на щетку и видит показались на жестких волосках красные капельки, сочится из щетки алая кровь.
Горько заплакала старая мать:
Горе матери несчастной!
Как мне быть и что мне делать?
Вижу, милый мой сыночек
До плохого часа дожил!
Знаю - с мальчиком несчастье,
Юного беда настигла,
Показалась кровь в щетине,
Каплет, красная, из щетки.
Недолго собиралась старая мать - подхватила рукой подол и выбежала из дому.
Одна у нее забота - поскорее найти милого сына, поскорее выручить из беды родное дитя.
Не помеха ей ни высокие горы, ни топкие болота. Не разбирая дороги бежит старая. И перед ней опускаются каменные юры, высыхают под ее ногами зыбучие топи.
Наконец дошла старая мать до страны мрака и холода, до сумрачной Похъелы.
Подходит она к дому старухи Лоухи, стучится в дверь и говорит:
- Скажи мне, хозяйка Похъелы, куда ты послала моего сына, что сделала с молодым Лсмминкайненом? Отвечает ей злая Лоухи:
- Не знаю я, где твой сын. Я ему и сани дала и коня самого лучшего для него не пожалела. Может, его волк съел или медведь задавил?
- Лжешь ты! - говорит ей мать Лемминкайнена. - Не тронет нашего рода волк, не прикоснется к моему сыну медведь. Мой сын волка убивает одним пальцем, медведя валит одной рукой. Если не скажешь мне правды, сломаю я твой амбар, разрушу твой дом.
А хозяйка Похъелы опять говорит ей:
- Не знаю я, где твой сын. Я его на дорогу и накормила, и напоила, и лодку ему дала. Может, лодка на порогах разбилась? Может, потонул в бурной пучине твой сын?
- Нет, неправда это! - говорит мать.- Мой Лемминкайнен и на щеночке переплывет пороги, со дна морского и то вынырнет. Говори, что ты сделала с моим сыном, а то не жить тебе на свете - близко ходит твоя смерть!
Испугалась старуха Лоухи, хозяйка Похъелы, и говорит:
- Хорошо, скажу тебе правду. Посылала я твоего сына за быстроногим лосем - привел он лося. Посылала я его за огненногривым конем - привел он коня. В третий раз послала я его зa лебедем, что плавает в черных водах Туонелы, и не вернулся он больше. А почему не вернулся - о том не знаю и не ведаю.
Это уж истинная правда. Другой нет.
И снова пошла старая мать по белу свету. Всюду ищет она своего бедного сына. Точно волк, бродит она по болотам, словно медведь, пробирается по лесным чащам, выдрой переплывает реки, зайцем перебегает поля.
Камни дорогу ей преграждают - она их разбрасывает. Деревья перед ней стеной встают - она их наземь валит. Гиблые болота ее затягивают - она хворостом их засыпает. Семь дней ищет мать пропавшего сына, семь дней не находит веселого Лемминкайнена.
На восьмой день вышла старая на ровную дорогу. Низко поклонилась она дороге и спрашивает:
- Скажи мне, добрая дорога, не встречала ли ты моего сыночка, не видела ли ты мое золотое яблочко, мой серебристый прутик?
Отвечает ей дорога:
- Много у меня забот, о твоем ли сыне мне думать! И без того трудно мне приходится: то кони бьют меня копытами, то люди топчут меня ногами.
Спрашивает бедная мать у месяца:
- Скажи мне, ясный месяц, не видел ли ты моего сыночка, не видел ли ты мое золотое яблочко, мой серебристый прутик? Отвечает ей месяц:
- Где же мне за твоим сыном углядеть! И без того много у меня дела: целую ночь один-одинешенек хожу я по небу, чтобы на земле светло было.
Спрашивает старушка у солнца:
- Солнце ясное, ты все на свете видишь - не знаешь ли, где мой милый сыночек, где мое золотое яблочко, где мой серебристый прутик?
И ответило ей солнце:
- Нет больше его на свете. Увела его в свое жилище смерть, поглотила твоего сыночка темная пучина Маналы. Горько заплакала старая мать. Пошла она к кузнецу Илмаринену и просит его:
- О кователь Илмаринен! Ты и вчера ковал и завтра будешь ковать. Выкуй мне грабли с медной рукояткой, с железными зубьями. Да чтобы зубья были длиной в сто сажен, а рукоятка - с целую версту.
Выковал ей Илмаринен, вековечный кователь, грабли, какие она хотела, и пошла старая к берегам черной Туонелы.
Остановилась она над темной пучиной и просит солнце:
- Солнце ясное! Ты всем на земле поровну светишь. Посвети-ка мне разок посветлее, да еще разок потеплее, а в третий раз совсем жарко. Усыпи злое племя Маналы, отними силу у богатырей Туонелы.
Послушалось ее солнце. Сошло оно с неба и село на вершину березы, опустилось на ветку ольхи. Разок посветило посветлее, и еще разок потеплее, а в третий раз - совсем жарко.
Густой пар поднялся от воды, и все подземное племя Маналы - юноши с мечами, взрослые мужи с копьями, старики с дубинками - все заснули крепким сном.
Усыпило их солнце и снова вернулось к себе на небо, на прежнее насиженное местечко.
А старая мать пошла по берегу Туонелы и медными граблями с железными зубьями стала водить по дну бурного потока.
Провела один раз, провела другой раз - ничего не зацепили грабли.
Тогда ступила она в черную пучину, по самый пояс вошла в бурный поток.
Ходит она по течению, ходит против течения. И вдруг отяжелела медная рукоятка - из глубины темных вод подняла мать рубашку сына.
Камнем легла печаль на сердце матери. Но дальше идет она среди волн пенистого потока.
Провела граблями по левому берегу - нашла чулки веселого Лемминкайнена.
Провела граблями по правому берегу - пояс милого сына отыскала.
Снова погрузила грабли в стремнину темных вод - и повисла на зубьях шапка веселого Лемминкайнена.
Водит она граблями вдоль потока и поперек потока - и поднимает железными зубьями тяжелый сноп. Нет, не сноп это! Это тело ее милого сына, удалого охотника, веселого Лемминкайнена. Только нет в нем больше жизни, нет дыхания на его устах.
Склонилась над ним старая мать, и горькие слезы полились из ее глаз.
Стала она прикладывать косточку к косточке, связывать жилку с жилкой, чтобы вновь побежала по ним шумная кровь.
Услыхал ворон, как плачет старая мать над телом сына, и закаркал:
Кто погиб, тот жить не будет!
Брось его в поток холодный
Пусть он там тюленем станет,
Пусть в кита он обратится.
Но не слушает ворона мать Лемминкайнена. Крепко-накрепко перевязала она раны на теле своего милого сына. Как живой лежит он перед нею, только глаз не может открыть, только не может вымолвить слова. Смотрит на него мать и думает:
"Где мне взять для сына меду?
Где найти медовых капель,
Чтоб ему помазать раны,
Чтоб срослись покрепче кости,
Чтоб он мог промолвить слово,
Чтоб уста открыл для песен?"
Летела мимо пчелка. Увидела ее бедная мать и просит:
Ты, лесных цветов хозяйка,
Собери мне, пчелка, меду
По цветам благоуханным!
Принеси мне сот медовых
Из головок трав душистых,
Чтоб могла унять я муки,
Утолить страданья сына!
Полетела быстрая пчелка на зеленые луга, собрала сок благовонных цветов и с веселым жужжанием прилетела обратно. На крылышках у нее сладкий мед, душистые восковые соты.
Смазала старушка раны своего бедного сына золотистым медом, но попрежнему не может он шевельнуться, все так же закрыты его очи и безмолвны уста.
Снова стала просить бедная мать:
Пчелка, быстрая летунья,
Ты лети в края другие,
За моря, за остров дальний,
На медовые поляны
Там найди ты мед волшебный
Он все раны заживляет.
Принеси хотя бы ковшик
Чудодейственного меда,
Чтобы сын мой исцелился,
Чтоб опять вернулся к жизни!
И снова упорхнула легкая пчелка. Один день летит, и другой, и третий, в камышах не отдыхает, на цветы не садится. Девять морей уже пролетела, к десятому спешит.
