Радий Погодин - Маков цвет
Обзор книги Радий Погодин - Маков цвет
Погодин Радий Петрович
Маков цвет
Радий Петрович ПОГОДИН
МАКОВ ЦВЕТ
Сказка
В Новгороде это случилось.
В Новгороде произошло.
В замечательном городе - древнем Новгороде.
Во-первых - не так давно, во-вторых - люди в суете уже позабыли дело обычное. Позабывать легко, как с горки скатываться.
А началось все с мамы.
Попугаеву Вовке мама подарила на Новый год ныряльные ласты, хоккейную маску, килограмм леденцов и билет на "Елку" в Дом культуры химиков.
Проснулся Вовка - подарки на стуле ленточками перевязанные шелковыми.
Вовка ленточки сдернул. Тут же схрупал горсть леденцов. В ныряльных ластах и в хоккейной маске пошел умываться и завтракать. А на завтрак были оладьи и четыре сорта варенья. Вовка поел сытно. Каждый знает, чтобы оладьями завтракать, хоккейную маску нужно сдвигать на лоб. Отдышался Вовка. Хотел было в Дом культуры химиков на "Елку" идти в ластах и в маске, но мама стала в дверях и воскликнула в сильном волнении:
- Ты меня убиваешь, Вова!
Что она имела в виду, Вовка не понял.
Вовка был упитан, розовощек, лицо имел гладкое, надутое изнутри здоровьем, незатейливым честолюбием, благодушной гордостью и незатруднительной любовью к родителям. Имелась у Вовки в прошлом году морщинка, проложенная печалью о маленьком мамонте Гдетыгдеты, но ее затянули добрые утра и покойные ночи.
Два дня веселился Вовка без устали, на третий день прибыл он со своим замечательным первым "А" классом в городской музей на экскурсию. В новом костюме клетчатом с девятью карманами.
Ну что в том музее - что? Не для веселых каникул дело: топоры каменные, платья старушечьи, шали, полотенца, ложки, плошки, прялки, веретена.
Ходил Вовка, скучал. Крутил в руках малиновый карандаш. Затылок карандашом чесал. Веснушек себе наставил малиновых. И скучая, и зевая, нарисовал Попугаев Вовка на белой мраморной колонне Скверняшку кривобокого с перекошенной рожей и щербатыми треугольными зубами. И ничего не почувствовал он сначала: ни задорного смеха от своего озорства, ни стыда, ни раскаяния. И не заметил он, что белый нежно-задумчивый мрамор зашелушился и сморщился. Не заметил, что все вокруг сделалось вздорным: скульптура - "тяп-ляп". Вышивки - "шаляй-валяй". Росписи "разлюли-малина". Парча скукожилась. Эмали выцвели. Портреты покрылись синюшными пятнами и бородавками. Вазы стройные сгорбатились. Не заметил ничего этого Вовка Попугаев. И никто из его одноклассников-первоклассников не заметил.
Но какое-то время спустя ощутил Вовка внутри себя лед. Будто он проглотил сосульку и сосулька эта стоит в груди прямо под косточкой и не тает.
Вовка горячего чая попил - не тает.
Какао попил - не тает.
Вскипятил пепси-колу. Попил - не тает.
Уселся Вовка грустный перед маминым большим зеркалом, в сто первый раз примерил ласты и маску. А они к нему и прилипли-приросли. Дернул Вовка левый ласт - больно. Дернул правый ласт - больно. Потянул маску с лица и испугался - а ну как вместе с маской сорвутся и нос, и уши и брызнет на красный ковер синяя кровь пластмассовая.
Закричал Вовка в ужасе.
Прибежала мама. Бросилась помогать Вовке. А Вовка кричит: "Ой, больно, больно, больно!"
Позвала мама для Вовкиного спасения соседей по лестничной площадке: соседа-шофера, соседа-инженера, соседа-портного - Вовкин папа, испытатель парашютов, был в это время в командировке в секретной местности.
Соседи совещались долго. Выпили бидон кваса и решили проконсультироваться на работе у новаторов - у новаторов передовой ум и свежие мысли.
Хотела мама позвонить мужу по особому каналу связи, но не решилась у мужа шла серия ответственных затяжных прыжков.
Позвала мама слесаря-водопроводчика дядю Васю. Принес дядя Вася ящик инструментов: и ножницы по железу, и напильники, и тиски, и клещи, и зубила. Стал Вовку спасать. Но весь инструмент его сразу испортился согнулся и затупился.
- Автогеном надо, - сказал дядя Вася.
Автогеном мама не разрешила.
Позвонила она ученым-химикам.
- Кислотой надо, - сказали химики. - Азотной.
Кислотой мама не разрешила.
Позвонила в "Скорую медицинскую помощь".
"Скорая медицинская помощь" тут же приехала, гудя и мигая. И уехала тихо - оказалась бессильной.
Прознали об этой беде Вовкины одноклассники. Пришли и прямо с порога - авторитетно:
- Попугаев, не хнычь. Мы справимся. Силой мысли.
Но оконфузились.
Тогда они съели все леденцы, запили чаем, а девочка Люся взяла у Вовки автограф. Она сидела с Вовкой за одной партой. Иногда, особенно в те дни, когда Вовка не толкал ее локтем в бок и не терзал ее ухо фразами вроде: "Слышь, Люська, дай списать арифметику" или "Ну, Люська, ты у меня получишь за вредность", Люся к Вовке относилась ласково, как сестра, и угощала его вкусными бутербродами.
Но может быть, началась эта сказка еще раньше, в Москве, в тот день, когда один первоклассник, розовый от мороза и сытного завтрака, нацарапал на царь-колоколе слова: "Я тут был. С бабушкой Элеонорой".
А может быть, в Ленинграде, когда другой первоклассник, тоже розовый от здоровья и силы, написал на спине мраморной девы: "Моряком быть лучше".
А может, в Киеве, когда очень веселый ученик первого "В" написал на Золотых воротах - "Вася Пузырь".
А может, в Риге, когда маленькая девочка нарисовала мелом на только что покрашенной стене дома барышню и написала с ошибками: "Прикрасная прынцесса".
Но может быть, еще раньше. Кто знает. Потому и сказка, что начало ее уходит в самую глубь времен.
А той ночью в Новгороде, когда луна стала близкой и теплой, как настольная лампа, в городском музее появилась волшебница Маков Цвет.
Легкой поступью, в козловых* полусапожках, в полушубке расшитом, в полушалке ярком прошлась она по паркету.
_______________
* К о з л о в ы е - замшевые.
Остановилась у мраморной колонны, на которой Попугаев Вовка нарисовал Скверняшку косого, кривоносого, кривоногого, четырехпалого, с перекошенной рожей и щербатыми треугольными зубами. Стояла долго. Потом заплакала тихонько. И тут зашуршало вокруг нее что-то, залопотало, томясь и жалуясь, - это обезображенная Вовкиным пустомыслием красота стала осыпаться пылью с полотенец древних, скатертей старинных, с набивных шалей, вышитых рубах, златотканой парчи, с расписных блюд и ложек, с изразцов и финифти. Все осыпалось и свилось в клубки, как обычно сваливается и свивается пыль. Окружили эти клубки волшебницу Маков Цвет. Вот они уже поднялись ей по пояс. Колышутся. Стонут.
Сняла волшебница Маков Цвет пушистые белые рукавички, сказала заклинание да в ладошки легонько хлопнула - и поплыли туманы цветные: и синие, и зеленые, и фиолетовые - всякого оттенка. От этих туманов клубки пыли как бы засветились изнутри и вдруг обернулись ландышами, танцующими девушками, лошадками, козами, сороками, петухами...
Плачут:
- Как Вовка-то Попугаев по волшебному столбу малиновым карандашом черкал - так по нам словно острым ножом... Отпусти ты нас, Маков Цвет, в пределы, в которых мы зародились.
- Отпущу, - сказала волшебница. - Ступайте. Летите. - Хлопнула она еще раз в ладошки. Полыхнула молния. Завинтился вихрь. Засвистало печальным свистом.
Луна за окном стала еще желтей.
Попугаев Вовка в этот момент проснулся, ноги в ныряльных ластах свесил с кровати. Приснилось Вовке, будто все, что было в нем хорошего, веселого, доброго, выпрыгнуло из него в виде птиц, лошадок, цветов, петухов, леопардов, построилось тесными парами, как детсадовцы в дождь, и ушло. Вовка даже их грустные разговоры слышал, мол, как же теперь Вовка будет жить - нет у него ничего святого. Мол, кому красоты не жаль - тому ничего не жаль.
- Мама... - прошептал Вовка.
Мама прибежала - мамы шепот детей хорошо слышат. Поставила Вовке градусник - градусник покрылся инеем. Обложила мама Вовку грелками, напоила горячим чаем с малиной, земляникой, черникой и клюквой. Отошел Вовка, порозовел. Лесные ягоды ему цвет дали, в лесных ягодах все есть, чего нет в садовых.
Весь Вовкин класс, первый "А", в эту ночь проснулся. Всем стало холодно и тоскливо. Всем захотелось поплакать.
Волшебница Маков Цвет в музее сидела на сундуке, который только что был изукрашен розами, и ревела. Потом слезы рукавичкой промакнула и сказала в нос:
- Вовка Попугаев, прибудь.
Раздалось шипенье, хрипенье, словно в водопроводе кончилась вода, и Попугаев Вовка явился - прибыл. Как есть: в ночной рубашке, в ластах, в маске. Заспанный.
- Хорош, - сказала волшебница Маков Цвет. - Переслащенный, перевитаминенный, пересметаненный. - Приблизила она ухо к Вовкиной груди. Послушала. - Сердце у тебя, Вовка, не бьется.
- Не бьется, - согласился Вовка. - Оно стучит, как пламенный мотор.
Волшебница Маков Цвет провела по колонне ладошкой. Скверняшка свалился на пол. Стоит на кривых ногах перед Вовкой, зубы скалит.
- Вот так, - говорит волшебница Маков Цвет. - Избыток жиров, белков и углеводов, витаминов, шоколадов и мармеладов мы сейчас из тебя, Вовка, в Скверняшку перенесем. Будут два Вовки. Одному не справиться - очень трудное дело.
