Агния Барто - Собрание сочинений в 3-х томах. Том I

Не верит Пете тётя Настя,
Что он уходит на парад.
— За что тебе такое счастье?—
Ему мальчишки говорят.

Проходят воинские части,
Оркестры сводные гремят.
И, как цветы в весенней роще,
Сверкают тысячи знамён.
С цветными флагами на площадь
Выходит Ленинский район.

Вот со звездой, с портретом Ленина
Идут отличники вперёд.
Равняя шаг, проходят звенья.
Не знает Петя от волненья:
Молчит он или он поёт?

По Красной площади в колоннах
Народ проходит каждый год.
В Москве военной, затемнённой
Здесь клялся Родине народ.

И прямо с площади, отсюда,
От стен Кремля, с Москвы-реки,
Прикрыв Москву своею грудью,
Пошли на фронт большевики.

И здесь отряды боевые
Несли в семнадцатом году
По этой площади впервые
Пятиконечную звезду.

Тут со звездой, с портретом Ленина
Идут отличники вперёд.
Равняя шаг, проходят звенья.
Не знает Петя от волненья:
Молчит он или он поёт?

Лежат тетрадки в толстых ранцах.
Спокойно спят ученики,
В домах погасли огоньки.
Но вся в огнях электростанция
На берегу Москвы-реки.

Сегодня Петин старший брат
Дежурит у щита.
Он знает, где огни горят,—
Не все заводы ночью спят,
Не всюду темнота.

Одним движением руки
Включает он район.
И вот работают станки,
С доски сигналят огоньки,
Какой завод включён.

В мартенах плавится металл.
Уже не только за квартал —
Уже за целый год
Стране свою работу сдал
Прославленный завод.
Сегодня снова у печей
Стоят бригады москвичей.

Гудки товарных поездов
Запели за заставой.
Всю ночь из дальних городов
В Москву идут составы.
Всю ночь в Москву они везут
Цемент, железо и мазут,
Чугун и алюминий,
Металл для тысячи станков
И для станочных линий.

Гудит всю ночь турбинный зал,
В цехах идёт работа,
И превращается металл
В моторы самолёта.
В комбайны, в тракторы, в станки
В цехах он превратился.
В аулы, в степь, на рудники
Машины шлёт столица.

Сегодня Петин старший брат
Дежурит у щита.
Он знает, где огни горят,—
Не все заводы ночью спят,
Не всюду темнота.
А Петин класс закрыт на ключ.
Блестит на карте лунный луч…

Бой часов
Разносят волны.
Бьют часы
На башне в полночь,
И везде,
На всей земле,
Слышен бой
Часов в Кремле.

К нам, на пёстрые страницы,
Прилетели две синицы.
Говорят: — Стряслась беда!
Прилетели мы сюда
Рассказать насчёт рогатки!
Мы от птиц! Мы делегатки!

Так волнуются синички!
Говорят они с трудом,
Просят: — Дайте нам водички,
Мы тогда в себя придём.—
Принесли мы им водицы —
Успокоились синицы.

Говорит одна синица:
— Что в лесу у нас творится!
Плачут птенчики в гнезде,
Помогите нам в беде!

Птенчик мой так перепуган,
Не летает никуда,
Он уже летал над лугом,
Вился около гнезда,

А теперь всего боится,
Даже гусениц не ест,
Я хочу переселиться,
Улететь из этих мест.

Я слыхала, есть юннаты,
Но у нас в лесу их нет.
Мальчик в майке полосатой
К нам является чуть свет.

Если этот мальчик снова
Вдруг появится в лесу,
Я волнения такого
Не перенесу!

Тут у птиц мы разузнали,
Кто же этот хулиган.
Оказалось, это Алик,
Восьмилетний мальчуган.

Это он в лесу украдкой
В малых птенчиков стрелял.
Вот он тут стоит с рогаткой…
— Алик, ты себя узнал?

Двух синиц мы приручили,
Им работу поручили —
Пусть они и врозь и вместе
Прилетают в школу, в класс,
И приносят в книжку вести
От читателей, от вас.

Полетят они в отряд,
Дела проверят школьные…
Пускай летят куда хотят —
Они ведь птицы вольные.

А мы их выпустили в свет,
Теперь стоим и смотрим вслед.
Полетят они по свету —
Возвратятся в книжку эту.

Выступал докладчик юный,
Говорил он о труде.
Он доказывал с трибуны:
— Нужен труд всегда, везде.

Нам велит трудиться школа,
Учит этому отряд.
— Подними бумажки с пола!—
Крикнул кто-то из ребят.

Но тут докладчик морщится:
— На это есть уборщица!

Пришли к пенсионерке
Три юных пионерки.
Явились утром ранним,
Чтоб окружить вниманьем,
Окружить любовью
Бабушку Прасковью.

Спокойно спит старуха,
Не ведает печали,
И вдруг ей прямо в ухо
Подружки закричали:
— Как ваше здоровье,
Бабушка Прасковья?

Тут всполошилась бабка:
— Где фартук мой? Где тряпка?
Как я гостей встречаю?—
И стол накрыла к чаю.

Хлопочет у печурки,
Подкладывазт щепки.
— Скажите мне, девчурки,
Какой вы пьёте, крепкий?

Выпили подружки
Чайку по полной кружке,
А бабушка Прасковья
Сказала: — На здоровье!

Я чаю пить не буду.—
И вымыла посуду.
И так она устала —
Ей даже плохо стало.

Достаточно к старушке
Проявлено вниманья!
Ушли домой подружки,
Сказавши: — До свиданья.

Им галочку в тетради
Поставили в отряде:
«Окружена любовью
Бабушка Прасковья».

— Где вы были?
Далеко ли?
— На Арбате были,
В школе.
Заглянули в третий класс.
(Тут они вздохнули обе.)
Там Смирнов отстал в учёбе,
И, представьте, из-за нас!

«Скачет шустрая сенница»,—
Написал он на доске,
И за это единица
У Смирнова в дневнике.

Он расстроился, бедняжка,
Слёзы брызнули из глаз.
Да и нам, конечно, тяжко,
Что неверно пишут нас.

Рассказали нам синицы:
— В коридоре что творится!
Стайкой скачут ученицы,
Мчатся мальчики гурьбой,
Все кричат наперебой.

Мы охотно скачем сами
Вверх и вниз, туда-сюда,
Но такими голосами
Не кричим мы никогда.

Тут вздохнули две синицы
И вспорхнули со страницы.

Странный характер
У школьника Вовки:
Вовка бледнеет
При виде обновки.
Новую кепку
Купили вчера —
Бедный мальчишка
Рыдал до утра.

Он отказался
От новых сандалий.
— Я не надену их!—
Вовка скандалил.—
Я не надену их!
В них не пойду!
Лучше умру я.
Имейте в виду!

Нравится Вовке
Быть плохо одетым.
Что ж он, неряха?
Нет, дело не в этом!
Вовка боится
(Поймите беднягу):
Вдруг ещё примут
Его за стилягу.
Лучше худые
Надеть башмаки!

Вот уж
У страха
Глаза велики!