Яник Городецкий - Оранжевое лето
— Продолжим, — кивнул парень, переложив микрофон в другую руку. — Так вот, идея с костюмом меня вдохновила не больше, чем другая — выступить здесь с речью. И все-таки я согласился на свою несчастную голову. Я скейтер, а не оратор! Как видите, у меня и речи-то нет, я говорю то, что приходит в голову, но для нашей тусы в самый раз, верно? В общем, я приветствую вас здесь на торжественной церемонии открытия… — парень засмеялся, не выдержав официального тона. — А нет, не так. Насколько я помню, желающих прокатиться не выгоняли отсюда даже в процессе строительства. Тогда это уже не открытие. Я запутался, уважаемые дамы и господа. Да, Чесс, и не нужно на меня так смотреть. Я не могу оставаться несерьезным и толкать свою несерьезную речь под такой взгляд…
— Сет! — донесся из толпы недовольный голос.
— Я все, все. Ладно, пусть это остается, как и на бумаге, церемонией открытия. Значит, я приветствую вас на открытии первого в Гальере… первого и единственного скейт-парка! — крикнул Сет заводным голосом. Все снова зааплодировали, засвистели и закричали, а Сет продолжил: — Итак, я уложился в пару минут… Но я все-таки не закончил. Я хочу сказать, что действительно очень рад, что это событие наконец произошло. Вы можете еще раз посмотреть на потрясающего человека, гения, спонсировавшего строительство этого парка. Да, человек этот стоит сейчас перед вами, его зовут Сет Хэвишэм, и скажу по секрету — он клевый парень.
— И скромный! — крикнул Эван. Сет кивнул, и все снова рассмеялись.
— Да, и скромный. А теперь… Теперь я позволю себе стать действительно серьезным, потому что говорить буду вещи непростые, — Сет как-то сразу успокоился и перестал нервно двигаться. Чесс смотрела на него с удивлением и даже опаской.
— Как бы не ляпнул чего. Я ему сто раз говорила — отрепетируй, весь город будет на тебя смотреть. Бесполезно…
— Ничего, у него хорошо получается, — успокоил ее Дэм-старший.
— И не нужно обращать внимания, если вдруг я собьюсь. С чего бы начать-то… Да… Идея построить в городе скейт-парк пришла мне в голову давно. Уже больше десяти лет я мечтал об этом, и наконец у меня появилось достаточно средств, а главное — решимости. Даже храбрости — все так, наверное. Сегодня я стою вот здесь, на рампе, с микрофоном… Это здорово хотя бы потому, что десять лет назад я не мог об этом и подумать. Я благодарен за это удаче, которая всегда была со мной рядом. И я хотел бы сказать большое спасибо тем, кто помог мне пронести эту идею через несколько лет. Это мои друзья, они тоже всегда были со мной и поддерживали, когда удача все-таки отворачивалась. Бывало и такое… ну, это вообще бывает со всеми. Так что всем моим знакомым скейтерам сегодня огромное спасибо, респект и ура! Моей любимой сестре, маме и папе — трехкратный респект и ура. Спасибо вам за то, что вы вырастили замечательного сына и брата! Теперь я выговорюсь до конца, у меня в запасе еще много людей, которым я благодарен. Шанс сказать спасибо вот так, на трибуне, больше может и не выпасть… Люди, которые всегда мне помогали, почти все здесь сегодня. Не обязательно это была помощь с парком, хотя зачастую именно она. Я хочу сказать спасибо тем, кто помогал мне просто идти по жизни и всегда принимал меня таким, какой я есть — не очень деликатным, не очень вежливым и совсем не серьезным. Словом, таким же, как и сейчас. Спасибо тебе, Дэм… Да, молодой человек в третьем ряду, в оранжевой рубашке. Помаши всем, Дэм, ты знаменитость… почти. Да, и передай огромное спасибо Райану. Кто не знает — Райан Торн тоже спонсировал этот грандиозный проект. Если он когда-нибудь надумает баллотироваться в мэры, моя подпись будет первой. Да, Дэм, я обещаю.
Сет рассмеялся, давно уже забыв, что обещал быть серьезным. Дэмиэн улыбнулся и благодарно кивнул. Махать он не стал, только залился краской под несколько сотен пристальных взоров.
— Стесняется, понимаю. Я тоже стеснялся выходить сюда. Рампа — та же сцена. Но талантливый человек должен быть талантлив во всем… не помню, увы, кто это сказал. Да, еще раз спасибо тебе, Дэм. И кроме того, в моих интересах напомнить тебе, что ты одолжил у меня сто таиров на прошлой неделе. Теперь об этом знает весь город, и потому тебе не удастся отвертеться. Я отвлекся, извините меня. Лохматый мальчик рядом с Дэмом… как бишь тебя… Эван! — Сет продолжал смешить публику и себя заодно. Эван закатил глаза.
— Очень смешно, — пробурчал он.
— Эван! Спасибо тебе тоже и всемирной славы на спортивном поприще… Это ничего, что ты сломал руку, когда балансировал. Я поздравляю тебя, кстати, с успешным снятием гипса. Теперь ты сможешь снова взять ручку на уроке, это прекрасно… Уберешься еще и не раз, сто процентов, тут все переломанные. Иначе никак…И все-таки старайся держать равновесие получше, а не то твоя мама отвернет мне голову.
— Не ври, Хэвишэм! Я делаю грайнд круче, чем ты! — не выдержал мальчишка.
— Беспорядки в третьем ряду! Уведите буйного молодого человека, — шутливо крикнул Сет в сторону. — Я не могу подрывать свой престиж! Откроешь свой скейт-парк и будешь перемывать косточки Сету. Лет через десять… И вообще, не отвлекай меня — не видишь, я сбиваюсь. Лин, Дэмиэн… вы тоже очень много сделали для меня. Я не умею говорить теплые слова благодарности, я умею только трепать языком и острить. На мое счастье, есть одно коротенькое слово, в которое я сейчас вложу много чувства. Спасибо… Спасибо вам всем, — Сет обвел взглядом толпу внизу, и от неожиданного волнения у него перехватило горло. К нему были сейчас прикованы сотни внимательных глаз. Его слушали сотни сосредоточенных скейтеров и просто любопытных горожан, заинтересовавшихся парком. Только сейчас Сет понял, что выступает он перед настоящей аудиторией, и усомнился, что ведет себя правильно. Лицо у него стало озабоченным и неуверенным. Друзья-скейтеры — дюжина знакомых парней и девушек, сбившихся в кучку — похвально смотрели на него. Итан на плечах у Дэма показывал два больших пальца. Сет вгляделся в его доброе широкое лицо и ненадолго задумался. — Да. Спасибо за то, что пришли сегодня сюда. Я… каким бы беззаботным энерджайзером я ни казался, мне тяжело стоять тут сейчас и говорить так, чтобы меня слушали. Уже через какую-то минуту на платформах будут греметь колеса, и это потрясающий звук. Вы меня понимаете… я думаю. Но прежде чем я сам скачусь отсюда и за мной последуют другие, я вспомню еще одного человека, которого с нами сейчас нет — потому что не вспомнить о нем нельзя. Это мой очень хороший друг… наш друг Кристиан Айгер. Я его вспоминаю сейчас без всякой грусти — он бы наверняка не хотел, чтобы его друзья заботились чем-то в такой день. И думаю, он одобрил бы все то, что я только что сказал.
Дэм-младший опустил голову и едва заметно кивнул, вспомнив то давнее лето своего детства. Слова Сета, эхом льющиеся из динамика, скользили мимо, а перед глазами стоял черно-белый снимок — портрет человека с длинным безобразным шрамом на худом лице. Снимок, висящий на стене в его комнате рядом с оранжевым воздушным змеем.
— Ну вот, пожалуй, и все. Будем считать, что красную торжественную ленточку я разрезал, — закончил Сет. Он еще раз осмотрелся кругом, поставил на скейт левую ногу и оттолкнулся в красивой стойке. Ветер упруго толкнулся ему в лицо, и мгновение спустя парень выехал из рампы под одобрительный гвалт и шквал аплодисментов.
Старая битая доска несла его навстречу новому оранжевому лету.
