Светлана Ольшевская - Ведьмин бал (сборник)
– Сказал, что плохо, – серьезно ответил Тарас. – А если рассердился, то мне об этом не говорил.
– Понятненько…
– Тарас, ну где ты там? – весело закричали из кухни. – Музыка сегодня будет?
– А как же, будет, – и он исчез за кухонной дверью.
– Все страдаешь, Танька?
Я оглянулась. Из-за вешалки с куртками вышла Ника, до сих пор незаметная в темноте.
– Вообще-то подслушивать нехорошо, – буркнула я.
– Ты опасаешься, что Петро на тебя рассердился или что у него есть другая? – она нервно прошлась по коридору. – Не того ты боишься, глупая… У него смерть стоит за спиной, и он наверняка это знает! Вот и не хочет, – она криво усмехнулась, – тебя обнадеживать.
– Да с чего ты взяла про смерть?! – не выдержав, заорала я. По счастью, одновременно из кухни донеслись первые аккорды «Короля и Шута» вкупе с громким подпеванием, и мой вопль не привлек ничьего внимания.
– С чего взяла? Тебе недостаточно фотографии?
– А может, это был фотошоп! – не сдавалась я. – Решил Тарас приколоться…
– Ладно, – рубанула рукой воздух Ника. – Идем-ка в нашу комнату.
– А гости?
– Им и без нас весело.
Мы прошли в комнату, Ника захлопнула за нами дверь и решительно погасила мою свечу.
– И что? – спросила я.
– Садись и смотри.
По ее знаку я села у окна, а она плюхнулась рядом и тоже стала смотреть в окно. Так мы молча сидели долго, не глядя на часы, и нас за это время так никто и не хватился. Из-за двери глухо доносилась музыка, ее то и дело сопровождали взрывы хохота. Оксанка и Даринка одним своим присутствием могли даже самые скромные посиделки превратить в веселый праздник, что сейчас и демонстрировали.
А нам было тревожно, мы смотрели и ждали. Я не спрашивала Нику, чего именно, мне и так было понятно. За это время совсем стемнело, и молодая, почти полная луна взошла над горизонтом, отчего на посеребренную ее призрачным светом землю легли угольно-черные тени деревьев. Не утерпев, я уже хотела встать и вернуться к гостям, как вдруг мы увидели медленно бредущую по улице знакомую фигуру…
Не было сказано ни слова. Мы одновременно подхватились, быстро прошли в коридор, сорвали с вешалок куртки, влезли в сапоги.
– Ой, девочки, куда это вы? – в дверях кухни появилась Тося.
– Змея запускать, – бросила Ника и первой выскочила наружу.
– А, понятно, нужда одолела, – хихикнула та.
И дверь кухни закрылась.
Глава 25
Упырь
Мои подозрения оказались напрасными – Петро прошел мимо последних домов нашей улицы и зашагал среди огородов. Мы крались сзади, стараясь не шуметь, прятались за деревьями, росшими вдоль дороги. Но, похоже, это было излишним – Петро ни разу не обернулся и не посмотрел по сторонам. Он то ли так глубоко задумался, то ли ему было все равно.
Дойдя до опушки леса, он свернул с дороги вправо и зашагал сперва между огородами и кромкой леса, а потом углубился в заросли деревьев. Мы с Никой переглянулись и направились следом. Правда, тут было намного темнее. Мы, стараясь быть незамеченными, здорово отстали от Петра и еле-еле различали впереди его силуэт, иногда мелькающий между стволами.
Идти пришлось недолго. Путь наш резко пошел в гору, а потом деревья вдруг расступились…
– Ой, что это?!
– Тихо…
Перед нами было кладбище. Маленькое кладбище на возвышенности посреди леса. В свете луны, вынырнувшей из-за облака, были отчетливо видны десятка два могильных памятников и штук пять крестов. Кое-где между ними высились оградки, а большей частью – высокая сухая трава и голый кустарник. Петра нигде не было видно.
– Где он? – я завертела головой во все стороны.
Ника молча указала в самый дальний край кладбища. Там, отдельно от других, виднелся большой могильный камень, обнесенный низенькой деревянной оградкой и казавшийся бесформенным в таком освещении. А за ним, склонив голову, неподвижно стоял Петро.
– Ну что, ревнивица, успокоилась? – сквозь зубы процедила Ника. – Или ты и теперь не видишь ее у него за спиной?
Я ничего не могла разглядеть в этом переплетении лунного света и теней. Тогда я потянула Нику за руку, мы короткой перебежкой приблизились вплотную к памятнику и присели за оградкой, прямо за спиной у Петра.
Я осторожно приподняла голову над оградкой. Луна светила мне прямо в глаза, и фигура Петра на ее фоне казалась совсем черной.
Низко склонив голову, он что-то тихо шептал, до меня доносились обрывки фраз:
– Отпусти… Оставь нас… пожалей маму… бабушку… Они же одни останутся… зачем ты… пусти…
Ника поверх оградки внимательно смотрела на Петра.
– Ну неужели же ты не видишь? – еле слышно шепнула она мне. – Вот же она, стоит рядом… обвивает рукой его шею.
Я никого не видела и подумала, что Нике однозначно стоит сходить хотя бы к психологу.
А Петро сделал рукой жест, словно осторожно убирал что-то с шеи.
И тут я увидела. Нет, не призрачную тень в обнимку с Петром. Хуже.
Из-за могильного камня медленно выползало… выползала…
Я не сразу поняла, что это было. Фигура, похожая на человечью, в чем-то белом, но сильно грязном, с распущенными длинными волосами, сивой паклей волочащимися по земле. Длинные ногти царапали землю, а еще до меня донесся еле уловимый запах… лучше я не стану его описывать.
Прежде чем заорать, я лихорадочно окинула взглядом Петра – он вперил взгляд прямо перед собой и ничего не замечал. Ника смотрела на него снизу вверх. Не знаю, что за привидение она там видела, но то, что выползало из-за камня, оставалось и для нее незаметным…
– А-а-а!!! Петро, смотри! – разорвал тишину мой истошный вопль. – Внизу!..
Он словно очнулся от сна, покосился вниз и увидел тянущуюся к нему руку с длинными острыми ногтями – или это правильно было бы назвать когтями?
Я вскочила, не переставая визжать, но страх мой почему-то был не за себя – за Петра. За себя страшно не было, об опасности просто не думалось в тот момент. Но и броситься к нему на выручку смелости не хватило, и я бестолково заметалась, не зная, что делать.
А Петро оторопело сделал пару шагов назад и медленно сполз по оградке наземь.
Тварь подняла голову, и я увидела жуткую морду, которая при другом раскладе могла бы быть милым девичьим лицом. Но эта отвисшая челюсть, с которой стекала слюна, оскаленные верхние зубы и горящие диким огнем глаза не оставляли в ней ничего человеческого…
Я снова заорала во всю глотку, изо всех сил желая вытащить Петра из-за этой жуткой оградки, но не решаясь приблизиться.
Ника тоже подскочила на ноги.
– Ах ты, гадина! – процедила она сквозь зубы, отскочила назад и оглянулась. Потом бросилась к зарослям, выломала там длинную и крепенькую сухую ветку и с криком влетела прямо в оградку.
– Гадина! Тварь! – истошно заорала она и ткнула своим оружием мерзкое существо. Оно вскочило на ноги – страшное, согнувшееся дугой. Наверное, эта тварь бросилась бы на Нику, но та выдернула из кармана полиэтиленовый пакетик, выхватила из него щепотку какого-то белого порошка и сдула его с ладони прямо в рожу страшного создания.
– Уууыыыиииааааа! – взвыла тварь свиным голосом и метнулась назад.
– Сгинь, падаль! – заорала моя подруга и бросила ей вслед новую щепотку своего порошка, а потом еще одну. – Сгинь! Сгинь!
«Падаль» вертелась волчком, каталась по земле и издавала жуткий визг, а Ника, как бешеная, гонялась за ней, не уступая в ловкости, то бросаясь порошком, то норовя достать своей веткой. Первое получалось лучше.
Тут уже и я опомнилась и кинулась к Петру, стала хлопать по щекам.
Он пришел в себя быстро, но я не дала ему опомниться, дернула за руку, заставив подняться, и потащила за собой подальше от оградки. Но через несколько метров Петро остановился. Жуткие вопли твари и яростные возгласы Ники, похоже, привели его в чувство окончательно, и он бросился назад, на подмогу. Но тут все стихло.
– Ника! Ты жива?
– Жива, – хрипло ответила она и через несколько секунд вышла из оградки, через каждый шаг вытирая руки о заиндевевшую сухую траву.
– А где?.. – я не знала, как назвать эту гадость.
– Удрала в свою нору, – ответила моя подруга. – Ночью такую не убьешь, только днем надо.
– Тогда пошли домой скорее, вдруг опять выскочит! – испугалась я.
– Не выскочит, я надгробие кругом обвела, – Ника повертела опустевшим пакетом. – Не перепрыгнет.
– А что это за порошок? – спросила я.
– Порошок? – хмыкнула моя подруга. – Это освященная соль. Ее боится вся эта погань, от высших вампиров до таких вот кладбищенских упырей.
– Надо же, какой знаток! – попыталась пошутить я. – Откуда информация, если не секрет?
– Проверено на тех и на других, – просто ответила она.
Все это время мы, не отрываясь, глядели на оградку, но за ней не наблюдалось никакого движения.
– Пошли домой, что ли? – предложила я.
– Ага, сейчас, – Ника прислонилась к ближайшей березе, обхватив ее за ствол, и тяжело выдохнула. – Я, конечно, понимаю… что в нижнем мире и не такие твари встретиться могут… Но у меня дрожат коленки.
