Чавдар Шинов - Похищение автобуса
— Наверное, на этом совещании будут обсуждаться важные вопросы? — предположила Лидуся. — Я вас правильно поняла?
— Глупости! Все, что будет сказано на этом совещании, я знаю наперед! — махнул рукой товарищ Манчо Гюлеметов. — Если хотите знать, мне давно надоело слушать то, о чем будет говориться на этом совещании!
— Ничего не понимаю! — удивилась Лидуся.
— Ничего не понимаю! — удивился вслед за ней шофер.
— Ничего не понимаю! — подала голос женщина с книгой.
— И понимать нечего! — снова разгорячился товарищ Манчо Гюлеметов. — Это совещание само по себе не такое уж важное, но оно очень важно лично для меня!
Все в автобусе недоумевали.
— Я, как бы это выразиться поточнее, я — Средний Начальник! — начал объяснять товарищ Манчо Гюлеметов.
— Что ж, дело житейское, — философски заметил шофер.
— А я не с вами разговариваю! — прикрикнул на него пассажир в темном костюме. — Вы крутите себе свою баранку!
— Ладно! — согласился шофер.
— Впрочем, нет, никуда вы не поедете, прежде чем я выйду! — спохватился товарищ Манчо Гюлеметов.
— Может, вы все-таки объясните, что представляет это самое важное совещание в вашей жизни, о котором вы говорите, что оно, в сущности, не такое уж важное? — совсем расхрабрился Панчо.
— Все, что там будет сказано, я знаю наперед… И мне это совсем неинтересно! Дело в том, что это совещание будет передаваться по телевидению… — продолжал товарищ Манчо Гюлеметов.
— Ну и что из этого? — пожала плечами Лидуся.
— Легко сказать «Ну и что из этого!» — снова разнервничался товарищ Манчо Гюлеметов и расслабил узел галстука, потому как ужасно вспотел в своем костюме. — Так ведь на этом совещании присутствуют только Важные и Большие Начальники города. Если бы вы только знали, сколько усилий мне стоило получить на него приглашение! Целую неделю я бегал по разным управлениям и канцеляриям, обошел всех друзей и знакомых, пока его не раздобыл…
— Странное дело! — снова подала голос женщина с книгой. — Зачем терять время, чтобы присутствовать на совещании, которое, как вы сами изволили заметить, совсем вам не интересно! Ничего не понимаю!
— Не понимаете, потому что не разбираетесь в начальнических делах! — замахал снова руками товарищ Манчо Гюлеметов. — Вы только представьте: включаете телевизор, и на экране появляется диктор, который сообщает, что передача ведется из зала, где проходит Важное Совещание! И действительно, на экране телевизора появляется зал, где идет совещание… Совещание, что называется, в самом наилучшем виде — произносят доклады, голосуют, разные там Важные Начальники высказываются, а в первом ряду сидит — кто бы вы думали? Я! В этом темном костюме! Я сижу и что-то прилежно записываю. И у меня ужасно сосредоточенный вид… А потом я хлопаю в ладоши! Ну, что вы на это скажете, а?
— А что на это можно сказать? — пожала плечами Лидуся.
— Боже мой, как можно быть таким недогадливым! — схватился за голову товарищ Гюлеметов. — Так ведь сколько народу меня увидит! Посмотрят и скажут: «Гляди-ка, Гюлеметов! Видно, дела его пошли в гору, вон с каким энтузиазмом он хлопает! И как прилежно что-то записывает в своем блокноте!..» В этом-то и вся соль…
— Что значит — «вся соль»?
— Это значит, что мой авторитет возрастет, вот что значит — «соль»…
— Стало быть, вы надели в такую жарищу парадный костюм только для того, чтобы присутствовать на каком-то совещании, которое покажут по телевидению, и чтобы все увидели, как вы хлопаете, — покачала головой Лидуся. — Эх, вы!
Сказав это, Лидуся решительно повернулась к шоферу и сказала:
— Едем!
— Девочка, неужели ты не позволишь мне выйти?! — завопил не своим голосом товарищ Гюлеметов.
— По-моему, вам просто нечего делать, на том совещании! — заявила Лидуся.
— Это точно! — одобрительно кивнул шофер, как все шоферы на свете больше всего не любивший начальников с раздутыми портфелями и в темных костюмах, которые вечно торопятся с одного совещания на другое.
Он дал газ, и автобус тронулся, но тут случилось нечто совершенно непредвиденное. Знаете что сделал пассажир в темном костюме, тот самый Средний Начальник товарищ Гюлеметов? Он подбежал к Лидусе, упал перед ней на колени и простонал:
— Прошу тебя, отпусти!
Разумеется, при виде этой сцены шофер никуда не поехал — он просто обомлел. Все остальные затаили дыхание, а Гюлеметов, стоя на коленях, слезно умолял Лидусю:
— Я всего лишь Маленький Начальник, и у меня есть свои Большие Начальники! Очень даже вероятно, что завтра, послезавтра или, в крайнем случае, через год обо мне зайдет речь, и мои Начальники скажут: «Помните, как Манчо Гюлеметов сидел в первом ряду на Том Совещании, которое показывали по телевизору? Вы заметили, как он внимательно слушал и даже записывал, и как ловко на нем сидел темный костюм, и с каким энтузиазмом он хлопал в ладоши после выступлений? Давайте сделаем его Большим Начальником!..» Теперь тебе ясно, для чего мне непременно нужно быть на этом совещании?
В автобусе стало тихо, все глядели в пол — всем было очень неловко. Должен вам сказать, что подавляющее большинство взрослых не жалует тех, кто готов на все, лишь бы выбиться в Начальники… И знаете кто первым прервал тишину, при этом вообще впервые подав голос с тех пор, как был похищен автобус? Тот самый мрачный мужчина, весь перепачканный маслом, который уныло сидел сзади…
Он поднял голову и твердо сказал шоферу:
— Трогай!
— Нет, нет! — фальцетом закричал товарищ Гюлеметов. — Мне необходимо выйти!
— Послушайте, плюньте вы на это совещание! Неужто вам не хочется поиграть с детишками? Побегать с ними, смастерить бумажного змея — такого красного, с длинным пестрым хвостом! — стал увещевать товарища Гюлеметова Панчо. — Чтоб он поднялся к самым облакам, а?!
— Бумажного змея? К облакам?! Глупости?! Какие могут быть бумажные змеи с пестрыми хвостами в такой важный для меня день!
Тогда Лидуся наклонилась к товарищу Гюлеметову, который так и не поднялся с колен, и начала его упрашивать:
— Ну, пожалуйста, встаньте! Честное слово, мне за вас неловко!
— К тому же так недолго и дырку протереть на штанах! — снова подал голос Панчо. — И тогда вам дома попадет! Знаете, как дома ругаются, когда порвутся штаны или оторвется от рубашки рукав?!
Тогда пассажир в парадном костюме встал, отряхнул с себя пыль и снова принялся грозиться тоненьким голосом:
— Я вам покажу! Вы меня надолго запомните! Манчо Гюлеметов так просто в обиду себя не даст! Он всем вам покажет, всех упечет куда надо! И в первую очередь вас! — указал он пальцем на шофера.
— А меня-то за что? — удивился шофер. — Вы же сами видите — они вооружены! А кроме того, должен вам заметить, на мой взгляд глупо надевать в жару парадный костюм только для того, чтобы тебя увидели по телевизору сидящим в первом ряду на каком-то совещании…
— Не вам меня учить, что глупо, а что — нет! — пуще прежнего распалился товарищ Гюлеметов. — Еще не хватало, чтобы меня учил какой-то шофер! Занимайтесь своим делом!
— А я и занимаюсь! — ответил шофер и снова включил мотор, так что на этот раз автобус действительно тронулся.
— Остановитесь! Немедленно остановитесь! — завопил товарищ Гюлеметов. — Я должен выйти! Слышите?
— Автобус остановится только в Южной Хахохихиландии! — строго сказал Панчо.
Средний Начальник товарищ Манчо Гюлеметов покричал еще некоторое время, а потом снял с себя парадный пиджак, стащил с шеи галстук, и от него тут же повалил пар, — так он распарился… Бывают взрослые, которые, стоит им упустить возможность стать Большим Начальником, не только начинают плакать, но даже заболевают. Я, например, знаю такого взрослого по имени Григор, так у него, когда ему сообщили, что его сняли с директорской должности, с горя в почках камни завелись…
— Иди пойми этих взрослых! — вздохнула Лидуся при виде слез в глазах совсем сникшего товарища Манчо Гюлеметова.
— Вы так вздыхаете и скорбите, словно у вас случилось большое горе! — укоризненно сказал Панчо.
— Да неужто этого мало?! Что может быть хуже?! — горестно возопил пассажир, которому помешали попасть на самое важное в жизни совещание.
— Да что вы! Бывает куда хуже! — воскликнул Панчо и подошел к нему поближе. — К примеру, вы собрались испечь торт, но по рассеянности вместо сахара положили в крем соль! Вот это уже беда! Можете себе представить соленый шоколадный торт?
Что верно, то верно, соль вместо сахара в креме — это воистину серьезная неприятность… Мне, например, как-то подали соленый кофе. Есть у меня один друг, который ужасно любит подобные шуточки — подаст тебе соленый кофе, а сам сидит и со смеху покатывается при виде твоего вытянувшегося лица… Однажды этот мой друг-шутник незаметно засунул мне в портфель здоровенный кирпич, и я целый день таскал его по городу, сгибаясь от тяжести… Таскаю его, из головы не выходит мысль — почему это у меня портфель сегодня такой тяжелый…
