Софья Прокофьева - Новые приключения желтого чемоданчика
— Смотри, смотри, Бочка! Похоже, какая-то водка! Точно, водка. Только название чудное: «Антивор». Наверное, импорт!
Гвоздь зубами вытащил пробку, сделал несколько глотков и вдруг замер, словно окаменев.
— Слушай, друг, — медленно, не своим голосом проговорил Гвоздь. — Вот что мне сейчас в голову пришло: а ведь воровать — это, того… Нехорошо как-то!
Гвоздь вдруг заплакал, размазывая по лицу грязные слезы.
— Ты что, спятил? — Бочка резко вырвал у него из рук бутылку.
— Нет, теперь я точно знаю: это плохо, плохо… — продолжал твердить сквозь слёзы Гвоздь. — И зачем я только воровал?…
— Да помолчи, дурень, что ты несёшь?
Бочка сделал несколько больших глотков из бутылки. Этого было достаточно. Он уставился на своего дружка, словно увидел его в первый раз.
— А может, ты прав? Как это мне раньше в голову не приходило? — Даже голос у Бочки изменился. — И правда! Слово даю, никогда больше не буду воровать…
Не в силах сдержать слёз раскаяния, Гвоздь и Бочка обнялись.
— И зачем мы только ребёночка украли? — всхлипнул Гвоздь. — Сам маленький, а пальтишко большое, не по росту, и собачка на шапочке. И ведь, бедняжка, никому ничего плохого не делал, а мы его…
— Как я теперь своей маме-старушке в глаза посмотрю? — уже в голос зарыдал Бочка. — Она, голубка, в жизни даже сухарика не украла, не то что ребёночка!..
Гвоздь и Бочка стояли, крепко обнявшись, не обращая внимания на то, что происходит вокруг.
А между тем за ними из-за угла неусыпно наблюдал рыжий Гришка. По-прежнему жёлтый чемоданчик, как и утром, притягивал его.
Перебегая от фонаря к фонарю, он выжидал удобный момент и незаметно подобрался к Гвоздю и Бочке. Прыжок — и, ловко схватив жёлтый чемоданчик, Гришка скрылся за углом.
Наконец-то бесценный чемоданчик у него в руках! Интересно, что же в этом чемоданчике? Но сначала надо удрать подальше.
Крепко прижимая его к груди, Гришка пересёк переулок и выскочил на площадь перед кинотеатром. И в тот же миг он попал прямиком в широко раскрытые объятия Детского Доктора. Гришка попробовал вырваться, но не тут-то было. Натренированные руки Доктора держали его крепко. А позади Детского Доктора он увидел целую толпу народа. Тут были и милиционер, и Заведующий Аптекой, и хорошенькая Анечка, и даже заплаканная Вовина мама.
— Григорий, стой! — крикнул Детский Доктор. — Откуда у тебя мой чемоданчик?
— А… чемоданчик? — не знал, как выкрутиться, Гришка. — Ну да, чемоданчик… Иду я себе по улице, никого не трогаю. Вдруг из окошка, с пятого этажа что ли, этот жёлтый чемоданчик прямо ко мне в руки — шмяк!..
— Врёшь, врёшь, голубчик! — сердито прервал его Детский Доктор.
— Вот что нам надо! — с волнением воскликнул Детский Доктор. — Бутылка с препаратом «Антивор». Правда, его немного, только на донышке. Зато полная бутылка микстуры «Антиврун»! Сейчас мы сделаем великолепную смесь!
Детский Доктор аккуратно слил вместе содержимое обеих бутылочек. Старательно взболтал.
— Пей! Сейчас же пей! — приказал Детский Доктор.
— Ещё отравите… — Гришка попятился назад, закрываясь локтем. — Ни за что не буду! Хоть убейте!
Но Детский Доктор, привычной рукой ухватив Гришку за ворот его тёплой куртки, заставил его выпить несколько глотков.
Что случилось с Гришкой? Он изменился прямо на глазах! Взгляд его стал не хитрым и ускользающим, а ясным и правдивым.
— Ну, ну! — вне себя от нетерпения подгоняет его Детский Доктор. — Говори!
— Этот чемоданчик я украл, — быстро затараторил Гришка. — Там в переулке два дяденьки. Они плачут и обнимаются. Пьяные, наверное. Вот у них я и украл чемоданчик. А они всё плачут и говорят…
— Дальше, дальше! — торопил его Детский Доктор. — Что они говорят? Ну!
— Да всё про какого-то малыша твердят, — попробовал объяснить Гришка. — Малыш совсем крохотный, а пальтишко на нём большое-пребольшое и на шапке собачка…
— Это он, он! — закричал Детский Доктор.
Он бросился в переулок, все устремились за ним.
К счастью, Гвоздь и Бочка по-прежнему стояли в обнимку и всхлипывали, не в силах оторваться друг от друга. Услыхав голоса и топот ног, из ворот появился изумлённый дворник, таща за собой метлу.
Наконец-то всё разъяснилось! И вот уже Детский Доктор вызывает по телефону карету «скорой помощи», а милиционер — машины со спасателями и собаками.
В суматохе Детский Доктор совсем забыл о жёлтом чемоданчике и оставил его на тротуаре. Сейчас уже не до чемоданчика!
— А ты домой, спать, спать! — торопливо приказал Детский Доктор разочарованному Гришке. Ах, как хотелось бы Гришке поехать вместе со всеми, но ослушаться Детского Доктора он не смел. — Ты, Гришка, оказывается, толковый парень. Завтра приходи ко мне на приём.
Глава двенадцатая
ЧТО СЛУЧИЛОСЬ В ТЁМНОМ ПОЛЕ И ЧЕМ КОНЧАЕТСЯ ЭТА УДИВИТЕЛЬНАЯ ИСТОРИЯ
Синий автобус, на который успела сесть Катя, уже выехал за город. Сквозь замёрзшее окно, покрытое тонкими узорами инея, Катя видела только чёрное небо, уходящие вдаль, засыпанные снегом поля. Иногда за окном проплывали низкие домики с нахлобученными тяжёлыми белыми крышами. Редко где мелькал огонёк.
На остановках горели фонари, и пассажиры торопливо выходили из автобуса, оглянувшись на одинокую хрупкую девочку в розовой шапочке с помпоном. Они, конечно, думали, что на какой-нибудь остановке девочку встретит мама или кто-нибудь из взрослых.
Наконец Катя осталась совсем одна в автобусе. Автобус сделал круг и остановился.
— Всё, приехали! Автобус дальше не пойдёт, — сказал шофёр, выглядывая из кабинки.
Катя засомневалась, сказать или нет шофёру о своей беде. У него такое доброе лицо…
«Нет, нельзя, — решила Катя. — Вдруг он про Вову не поверит, а меня в милицию поведёт? А Вова, пока мы ходим, совсем уменьшится или его волки унесут».
Катя пригнулась и спряталась за спинкой стоявшего перед ней кресла.
Шофёр с каким-то блокнотом в руке выскочил из автобуса. А Катя незаметно вслед за ним тоже выпрыгнула на снег.
Катя огляделась. Перед ней были огромные, как горы, сугробы, один другого выше. Потом Катя услышала шум отъезжающего автобуса. Он сделал круг по накатанной колее и уехал.
«Как тут Вову найти? — подумала Катя. — Вот чудно!.. Все говорят — я трусиха. Может быть, страх от холода во мне замёрз?»
Кате показалось, что на верхушке высоченного сугроба чернеет какой-то небольшой свёрток. Она начала с трудом карабкаться по сугробу. Обледенелый склон сугроба утянул с её рук тёплые варежки, синие в белый крестик. Она попробовала их нашарить, но куда там!..
Тут она увидела, что из сугроба торчит длинный шнурок. Она потянула за него и вытащила какой-то тёплый башмак. Она сразу догадалась — это Вовин.
Катя чуть было не соскользнула вниз, но удержалась и снова начала ползти вверх по ледяному склону, хотя руки у неё совсем окоченели.
Потом Катя вытащила из сугроба Вовину шапочку. Она уткнулась в неё лицом, и ей показалось, что шапочка ещё хранит Вовино тепло. Она бережно спрятала её за пазухой и, цепляясь голыми руками за снежные уступы, стала снова карабкаться вверх, как ей казалось, к самой луне.
Вот она уже на вершине ледяной горы. Что это? Пальтишко! Вовино пальтишко! Дрожащими руками она развернула полы пальтишка и увидела совсем маленького ребёнка.
— Вова, Вова, это я — Катя! Я нашла тебя, — прошептала девочка.
Катя поспешно запахнула пальтишко, с нежностью прижала его к себе. «Бедный мой! Совсем крошечный! Если ты ещё уменьшишься, что тогда будет? Какие ручки маленькие, пальчики…»
Замерзающая девочка, утонув по колено в снегу, стояла на вершине сугроба. Круглая зеленоватая луна светила холодно и равнодушно. Колючие звёзды, словно выточенные из тонкого серебра, протянули к ней острые лучи.
«Наверное, мы тут оба замёрзнем, — в отчаянии подумала Катя. — Я уже ног не чувствую…»
Вова высунул малюсенькую ручку. Катя согрела её дыханием, поцеловала и скорее прикрыла концами своего шарфа.
Теперь девочка стояла неподвижно, одиноко, голыми руками без варежек прижав к себе пальтишко, где слабо шевелился Вова. В мрачном свете зимней луны казалось, что она изваяна из мрамора.
«Выкопать бы в снегу ямку, — подумала Катя, — Лечь… И спать, спать…»
Она не видела, что вдали на шоссе появилась целая колонна машин. Машины ехали очень быстро, горели фары и разноцветные мигалки.
Впереди ехал самосвал. Если бы вы заглянули в кабину, вы бы сразу заметили, что у водителя очень испуганное, виноватое лицо.
И хотя в кабину залетал тёмный, ледяной ветер, водитель всё время вытирал со лба капли пота.
— Уже которую зиму снег вожу, — бормотал он, — но о таком деле и слыхом не слыхивал…
