KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детская литература » Детские приключения » Вероника Кунгурцева - Похождения Вани Житного, или Волшебный мел

Вероника Кунгурцева - Похождения Вани Житного, или Волшебный мел

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Вероника Кунгурцева, "Похождения Вани Житного, или Волшебный мел" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— А на кой он тебе?

— Так мультики смотреть, передачи разные…

— А ты в окошко смотри. Вон Мекеша ходит.

Мекеша не просто ходил по двору, а, разбежавшись, подскакивал к воротам — и поддавал им как следует рогами. Бабушка спиной повернулась, не видела. Может, и не слышала — хотя грохот стоял знатный. Тренируется, приёмы свои отрабатывает — потом на Ване их станет применять…

— Мекеша… Твой Мекеша бодается как не знай кто, а телевизор…

— И телевизор бодается.

— Скажешь тоже — телевизор бодаться не умеет…

— А я тебе говорю — бодается.

— Нет, не может он бодаться.

— Может!

— Не может!

— Может!

— Не может!

— Может! И не спорь с бабушкой — мал ещё зубатить‑то… Ишь, тырта, туда же! Одна зубатила, зубатила, теперь на–ко! Второй зубастый объявился! Смотри — тоже дозубатишься…

Ваня примолк — соображая, что бы это значило. На мамку его намекает, с которой что‑то случилось, или как?.. Значит, всё‑таки она жила здесь, а то уж Ваня подумал, что не было её здесь никогда. А пианино? Так мало ли чей это может быть инструмент…


Глава 5. Телевизор


Так и повелось в дальнейшем: Ваня огород копал, дрова носил, по воду ходил, с риском для жизни в магазин бегал, а когда заговорил про школу, Василиса Гордеевна сказала, что от этой школы одни только неприятности, читать–писать–считать он умеет — чего ещё надо? Да и лето скоро придёт, каникулы — какая школа! На тот год уж, — если так ему приспичило, — запишет она его в школу. Ваня, делать нечего, согласился.

Дубовая ветка пустила в воде корешки — тоненькие, беленькие, ровно глисты. Ваня посадил ветку возле забора в огороде — чтоб Мекеша не достал. Когда огород был вскопан, стали сажать картошку, устраивать грядки, в грядки втыкать семена, присыпая их земелькой, поливать стали да рыхлить.

— После картошку будем окучивать, полоть, — рассказывала Василиса Гордеевна о будущем.

Однажды, когда бабушка ушла в избу обед готовить, Ваня присел для роздыху у забора, на солнечном припёке, подставив под зад чурбачок. И услыхал голоса:

— А может, и не ейный это вовсе мальчишко…

— А то чей же?

— А кто ж его знат…

Забор был сплошной, дощатый, но Ваня исхитрился найти дырочку — и подглядел, что в соседском огороде, близко к забору стоит, видать, лавка, дырку загораживало что‑то тёмное — наверно, спина одной из говорящих. Первый голос показался ему знакомым, принадлежал он старухе, которая пару раз захаживала к Василисе Гордеевне. Беседа продолжалась — и Ваня был весь внимание, почему‑то мнилось ему, что речь ведётся о нём…

Второй из голосов произнёс задумчиво:

— Да–а… Крутится парнишко — как белка в колесе, без всякого продыху.

Первый голос:

— Нашла себе дармового работничка…

Второй голос:

— Затем и брала.

Первый:

— Хитра баба — самой‑то тяжело уж работать стало, так внука где‑то откопала… И как ведь вовремя — аккурат к копке поспел внучек…

Второй голос, подхихикнув:

— Откуда ж она его взяла?

Первый голос:

— А кто ж его знат… Говорят, из больницы какой‑то…

Второй голос — с восторгом:

— Из дурки?

Первый:

— А может, и из дурки.

Второй:

— Ахти! Вона что… Ас виду‑то шустрый такой мальчошка, и не подумаешь, что головой мается… А тебе что ж — Гордеевна не сказывала, откуда привезла парня?

Первый — плаксиво:

— Рази у ней что узнаешь… Рази она кому что скажет…

Второй со вздохом:

— Да–а, Василиса Гордеевна — кремень–баба.

Первый, перейдя на шепоток:

— Потише надо бы — чегой‑то мы расшумелись — услышит дак…

Второй:

— И что?

Первый:

— Что‑что… Не знаешь, что ль, — типун на язык нашлёт или ещё что учудит, с неё, шептуньи, станется…

Но тут интересная беседа разом оборвалась — Ваня, решивший поглядеть на говоривших, встал на чурбак и, подтянувшись, перевесился через забор, но предательский чурбачок выскользнул из под ног и повалился, а Ваня с шумом сверзился на землю. Когда он поднялся и заглянул в дырочку, то увидел две убегавшие вперевалочку старушечьи фигурки.

Когда Ваня вернулся в избу, бабушки Василисы Гордеевны нигде не было, Ваня обошёл весь дом — нету, пропала. Подошёл к сундуку, очень его интересовавшему, — замок был такой, что не откроешь, разве только ключ поискать… Ваня принялся шарить в комоде, но, услыхав, что бабушка его зовёт, быстрёхонько задвинул ящики. Выбежав в сенцы, он увидал, что Василиса Гордеевна выглядывает из чердачной дыры. Тут и лестница приставлена, как он не заметил?..

— Помоги‑ка, Ваня! — крикнула бабушка, углом в дыру торчала большущая коробка. Ваня живо вскарабкался по лестнице — принял и спустил тяжёлую вещь. Оказалось, коробка полна ношеной-переношеной обуви. Василиса Гордеевна слезла с чердака и отрыла в коробке сандалии для Вани, дескать, в ботинках ходить уже нельзя, жарко, так вот тебе, Ваня, летняя обувка. Сандалии были помятые и задубевшие, но не это было главное.

— Ну–ко, примерь–ко, — сказала Василиса Гордеевна, поставив сандалии на широкую половицу.

Ваня нахмурился:

— Не буду.

— Это ещё почему? — удивилась бабушка.

— Они девчачьи.

— Какие ещё девчачьи, никакие не девчачьи…

— Девчачьи, — упорствовал Ваня.

— Ничего не девчачьи, меряй давай, других нету, — осердилась Василиса Гордеевна. Но тут Ваню вдруг озарило — чьи это могут быть сандалии… Сердце его заколотилось — и он безропотно вдел ноги в обувку, сунул железные тычинки в разношенные дырочки и затянул ремешки.

— Ну как? — спросила бабушка.

— В самый раз! — отчеканил Ваня.

— То‑то же, — проворчала Василиса Гордеевна, — а то не бу–уду…

Ванина больничная пижама в полоску куда‑то пропала, но к лету бабушка справила Ване всё, что требуется: перетрясла гардероб умершего дедушки — перелицевала, скроила и сшила пару штанов да пару рубашек.

А чердак Ваня держал теперь на примете, ждал только, чтобы бабушка куда‑нибудь со двора ушла, тогда уж он обследует помещение. Может, и ещё какие следы сыщутся его мамки — кроме сандалий.

Но бабушка всё никак не уходила из избы — и куда ей ходить, в магазин Ваня бегает, в огород они вместе, по соседям она не ходок. Зато одна из старушек, чей голос Ваня признал, подслушав беседу из–за забора, опять понаведалась к Василисе Гордеевне. Бабушка поставила на стол самовар, сушки, посетовала, что печёного сегодня нет ничего, не ждала гостей–от.

— Дак какая я гостья! — махнула рукой соседка. — И я ведь по делу к тебе, Гордеевна. Надумала я всё же уезжать — продаю избу и к дочке в Москву покачу. Вот оно как оборачивается, Гордеевна. Всё равно сносить нас будут — дак кака разница: тут ли на девятом этаже сидеть, в Москве ли… А там всё же не одна, и присмотрят за мной, ежели что.

— Ага, — сказала бабушка.

— Деньги хорошие дают — их тут пропишется пропасть народу, большущую квартиру получат, как‑то они там договорились в инстанциях, за мзду, конечно, чтоб прописали их.

— Ага, — опять сказала бабушка.

— Так вот, Гордеевна, распродаю я своё добро, за копеечки распродаю… Тебе телевизор хочу отдать — так, забесплатно.

Ваня, сидевший тут же, пивший потихоньку чаёк и поглядывавший в самовар на свою раздутую монгольскую рожу с толстым носом, опрокинул чашку… Телевизор!.. Не может быть!

— Ты надысь поставила на ноги Тоньку‑то мою, — продолжала соседка, — денег брать не хотела. Не свидимся ведь более… Так не хочу я должницей на тот свет уходить — возьми, Гордеевна, телевизор-от! Не цветной он, конечно, а всё ж… У тебя‑то никакого нет.

Ваня умоляюще смотрел на бабушку. Телевизо–ор!..

Василиса Гордеевна на Ваню и не поглядела, хлебнула кипятку с блюдца, поставила его на стол, наконец сказала:

— Не цветной, говоришь…

— Нет, не цветной, Гордеевна.

— И в Москве он тебе не нужон…

— Не нужон, — вздохнула соседка. — Там без моего три штуки есть.

— Ладно, давай.

Ваня едва не захлопал в ладоши.

Телевизор поставили в зале на круглом столе, Ваня тут же его включил — и выставился, про всё позабыв. Показывали мультик про трёх американских утят и их дядьку–миллионера. Не заметил даже, что Василиса Гордеевна звала его куда‑то, отмахнулся рукой, не приметил также, что бабушка, как он долго ждал, убралась со двора.

Мультик мелькал вовсю — Ваня наслаждался… Как вдруг на самом интересном месте экран погас — Ваня взревел и вскочил со стула! И увидел: вилка выпрыгнула из розетки и телевизионный провод, ровно змея с раздвоенным жалом, пополз по столу… Ваня глядел во все глаза… А чёрный змеистый шнур свалился на пол и, на ходу вытягиваясь и всё удлиняясь, складываясь как червяк и разгибаясь, прямиком пополз к Ване. Ваня отпрыгнул — но чернозмеий шнур с шипением нацелил жало в Ванину ногу. Ваня опять отпрыгнул — но шнур подлетел и со свистом захлестнулся петлёй вокруг его лодыжки. Ваня кричал — а провод всё туже стягивался на ноге, намертво привязывая его к телевизору. Он оглянулся — увидал ножницы на столе, дотянулся до них и, изо всех сил нажав, перерезал провод, содрав заодно кожу с ноги. Но не тут‑то было: перерезанный кусок мигом сросся с остальным шнуром — и, целый–невредимый, опять пополз к Ване. Ваня заорал уже благим матом — и бросился вон из пустой избы. Он услыхал, как за его спиной что‑то тяжело бухнулось, не утерпев, оглянулся — и увидал, что это телевизор свалился на пол. Шнур рывками ползёт по полу — а телевизор подтягивается за ним. Ваня с криком бросился в огород — но бабушки и тут не было. А телевизор уже скакал неуклюже по ступенькам, будто бульдог на поводке… Тут шнур взвился в воздух — и телевизор тоже поднялся вначале на полметра от земли, потом на метр… И вот, развив скорость, он распахивает калитку — и летит, выставив рога комнатной антенны, за Ваней. Вот нагонит!.. Вот боднет!.. Ваня споткнулся и упал. А провод взвился над ним чёрным бичом, и вилка с размаху воткнулась в Ванины ноздри, как в электрическую розетку. Как будто обычной розеткой этот взбесившийся телевизор довольствоваться уже не мог — и решил подключиться к Ване. Мальчик зажмурился, ноздри, он почувствовал, расшеперились… И тут Ваня услыхал знакомые мультголоса. Он распахнул глаза — и с ужасом увидел, что телевизор заработал, экран светится. Стоит телевизор на земле, включённый в Ваню, и показывает свой мультик. Но Ване уже совсем не хотелось смотреть ни этот мультфильм, ни какой‑либо другой, он заорал, дёрнулся, вилка выскочила из носа — и экран погас, а телевизор, размахивая шнуром, как лассо, опять погнался за Ваней. Сделав обманный скачок в сторону, Ваня вбежал во двор, в три прыжка перемахнул его и выскочил за ворота, на улицу. Телевизор показался над краем ворот — сейчас перелетит… Неужто и тут его не оставит в покое выжившая из ума техника?!. Телевизор, не пересекая границы ворот, поднялся ещё выше, ещё… И вдруг что‑то случилось — телевизор с размаху грохнулся о землю, там, во дворе. И стало тихо. Только синичка на дубе бормотала вопросительно: пинь–пинь? пинь–пинь? пинь–пинь?

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*